Кто я?

Кто я!?
     Чего достиг?!
     Куда иду?!
     Вопросы, вопросы, вопросы… а где ответы?
     И главный вопрос: сколько осталось?
     И ещё один, не менее важный: что осталось?
     Что останется после меня?
     Вот снова встретились.
     На кладбище.
     Под траурную музыку и три нестройных щелчка автоматов.
     Невпопад и холостыми.
     А значит мимо. 
     На кладбище.
     А потому что на улице – бегом, а домой некогда.
     Старость она ведь когда начинается? Когда половина телефонных номеров уже не ответит. Не ответит, потому что их владельцы затерялись среди оград, плит, заросших травой, да покрытых мхом выбитых на граните лиц и букв. Вот когда количество знакомых больше за оградой, а не скрываются от себя в шуме улицы, или в полумраке вечно трещащего телевизора, вот тогда и надвигается старость. Каждая такая встреча, каждые проводы, всё больше напоминают, что твоя линия жизни неуклонно становится отрезком. Идёт к тому пределу, который называется чертой.
     И вот то, что сможешь перенести за черту — это твоя победа. Это твой вызов смерти. Ведь пока звучит твоё имя, пока оно не рассеялось в многоголосье времени - ты жив.
     Первые отрезки они у всех одинаковы…
     Девять месяцев.
     Пять дней в роддоме.
     Каждый день в месяц.
     Каждый месяц в году.
     Год.
     Три.
     Садик.
     Четыре года.
     Школа.
    Десять или восемь лет. В принципе уже в эти десять лет и начинаются попытки перекинуть шапку за черту. Робкие. Не смелые. Но уже…
     Уже здесь ступаешь на дорогу, которая раздваивается, расстраивается…
     И ты выбираешь: направо, налево или все же прямо…
     Тут просто: шаг вправо, шаг влево…
     Незаметно, но жизнь меняется. Незаметно. Особенно сейчас.
     Потом…
     Когда локти рядом, но зубы ещё не вставные – не достать…
     У кого два года, у кого пять лет.
     Период становления и заявок
     Плохой пример, но…
     Вот я…
     Писатель!
     Писатель? Да нет. Слагатель слов и предложений жизни…
     Чего добился?
     Чего достиг?
     И для чего жизнь поделил на отрезки?
     Или вернее отрезок на жизни.
     Самый нежный отрезок – с мамой.
     Самый сильный – с папой.
     Эта жизнь нежная и сильная осталась в далёком, тщательно оберегаемом участке сердца.
     Эта жизнь с ними. Добрая и радостная.
     Жизнь без них – взрослая, страшная и тоскливая. У неё тоже своё место – застывшим тромбом в сердце. 
     А те, кто рядом?! Их смех и слезы со мной и всегда. Они заполняют каждую клеточку меня.
     А ещё жизнь в поле. В самом обычном поле. Со зреющими злаками, заросшей морковкой и капустой, убираемой из-под снега.
      В той жизни достиг вершин.
     А потом новая жизнь.
     В погонах и защите Родины.
     Ну, и тут достиг. Вроде…
     Ну и сейчас.
     Ещё одна.
     Ещё в ней.
     И куда иду?
     К вершинам творчества?
     Так их никогда не достичь. Писательский Олимп — это мираж, теряющийся в рифах издательств.
     Вроде добрался. Остановился передохнуть и возгордиться, снисходительно осмотреться по сторонам, вниз. А поднял голову вверх, а там уже что-то сверкает. Манит и зовёт. А слева и справа, махая альпенштоками, ползут, шагают и поднимаются другие. А ты уже в истории. Может быть. И надо снова браться и в путь. Пахать! Чтобы лавина забвения не засыпала напрочь.
     Это жизнь.
     Но кто подскажет, где и куда идти? А главное зачем? Задаёшь себе вопросы, пытаешься понять и найти.
     Где смысл и цель?
     Вот чего достиг в этой, новой жизни?      
     Да стал членом Союза писателей Луганской Народной Республики.
     Горжусь.
     Пышаюсь!
     Пышаюсь хотя бы тем, что своим вступлением вместе с Республикой.
     Вместе с писателями на переднем рубеже обороны. И если моё слово хоть на секунду поможет им в деле мира – я с ними. Плечом к плечу. Мне как украинцу понятны их мысли и стремления. Мне как русскому претит фашизм и агрессия, от которой они защищают свои дома. Как русский украинец я с ними. Как воин – я с ними. Как человек – я с ними!
     Да стал членом Союза писателей России.
     Почётно.
     Долгожданно.
     До того долгожданно, что потерял всякую надежду.
     Но событие. Хоть и не заметное для окружающего мира, но моё.
     Горжусь.
     Горжусь, что поднялся на ступеньку, по которой поднимались те, с кем я учился и рос, чьи книги читал, чьи мысли впитывал.
     Горжусь, что стал в один ряд со своими учителями.
     Хотя…
     Да, выиграл конкурсы, получил какое-никакое, но признание.
     В узких писательских и открытых детских кругах.
    Да, стал занимать почётное место на выступлениях в библиотеках на праздники Дня Победы и Дня Советской армии и военно-морского флота. Ну, ещё на днях литературы и города. В качестве массовки. Писательского десанта по резко воспылавших любовью к книге чиновникам и другим патриотам литературы. Ну, чтобы не забывали, что есть книги, которые издают на свои деньги те, кого пригласили. Ну, вспоминают хоть так. И ладно. Не графья – поработали и к людям!
     А писать стало тяжелее.
     Теперь уже не просто Ваня пишет, а член. В рамках и внимании. Словно на минном поле. И оступиться нельзя – не сапёр.
     А звёзд нет. Потому и не заболеть никак. Давит слава к земле, ох как давит.
     А чтобы ответить себе на вопрос: «Кто же я!?» всего то нужно увидеть новую жизнь, ступить ногами на землю Советской, мирной Украины, потрогать сердцем мирный Донбасс…
     И тогда не нужен будет ответ на: «Чего достиг?!» и «Куда шёл?!»…
     А сколько осталось?
     Не нам, не мне решать…
     А вопросы не уходят.
     Вроде получаешь на что-то ответ, на что-то нет.
     Что-то нравится, а что-то вгоняет тоску своей недосказанностью и незавершённостью. Но с каждым шагом к вечности отлетает шелуха повседневности и тогда айсбергом вспыхивает вопрос:
- Что же такое Жизнь!?
      И тише, и тревожнее:
- Зачем и за что она дана?!
… мне…