И пролетело 40 лет...

     Петербург первых чисел мая встретил нас мокрым снегом и мелким дождём, порывистым ветром и серо-синим неприятным небом.
     - Если так будет всю неделю, представляю, сколько мы увидим хорошего в городе, - бурчу я, стоя под крышей привокзальной площади аэропорта "Пулково" с супругой...

     Супруга, в отличие от меня, никогда не посещала город на Неве и мы прилетели увидеть Салют Победы и морской парад, а я подспудно вспомнил приятную и тихую позапрошлую золотую осень, когда прилетал сюда в командировку...

     - Зато ты увидишь своего брата, - улыбнулась она, явно, ободряя меня на долгожданную встречу со старшим братом, который живёт в Эстонии и с которым мы не виделись целых...

     Далекое советское детство конца 70-х и я впервые увидел двух старших двоюродных братьев нашей фамилии, родившихся и живущих с родителями в городе Пярну. Петьке уже за 20 и он больше общается со старшими, Мариной, Светой и Сашей, моими старшими братом и сестрами. А меня, "шестиклашку", попросили на несколько дней стать гидом десятиклассника Игоря, высокого скуластого и плечистого длинноволосого парня, явно щегольски, по-европейски, одетого в потертые расклешеные джинсы, яркую футболку с надписью на английском языке "Я поддерживаю Америку" и импортные бежевые штиблеты. Благодаря сестренке Свете я неплохо знаю язык, да и Саша, увидев надпись, с завистью её перевёл. "Наши школьники так не позволяют себе ходить", только и подумалось мне, увидев его первый раз, то ли с завистью, то ли с ненавистью, даже, и не знаю.
      Потом мы подружились и везде ходили вместе, купаться, загорать и к бабушке на огород собирать ягоды и есть ароматное земляничное варенье с белым хлебом и молоком. Уж очень "зарубежные" братики полюбили лакомство, которое нам, местным детишкам, дозволялось вкушать только по великим праздникам. На то оно и лакомство, иногда только...

     А потом они уехали, оставив много положительных эмоций о жизни "загнивающего запада" на примере всех прибалтийских Республик, стопку красивых виниловых дисков с зарубежными рок-группами, фотки и кусочек зависти, как все-таки, там классно...

     - А вот и Лена, - супруга махнула подьезжающей иномарке, нас приехала встречать её подружка детства, как любит говорить жена "горшки рядом стояли, даже, менялись ими иногда" и с рассказами о городе мы двинулись в гостиницу...

     - А шикарно вы устроились, - только и произнёс наш гид, выруливая с аэропорта.
     - Почему? - удивилась супруга.
     - А потому, что питерская улица  Рубинштейна официально признана лучшей и самой комфортной улицей Европы для культурного отдыха молодежи, на ней самое большое количество уютных ресторанчиков и кафешек, где царит неповторимая атмосфера свободной культуры, - резюмировала она.
     - Здорово же, - мы с супругой переглянулись, - повезло, - пока не раскрывая ей карты, как нам удалось в канун Дня Победы да ещё в Петербурге забронировать люкс на такой знаменитой улице...

     - Стасик, я приехал в Петербург, напиши адрес проживания, на такси доберусь до тебя, - спокойный голос Игоря почти не изменился, а у меня бешено заколотилось сердце.
     На улице по-прежнему моросил мелкий противный майский дождичек, серые тучки заполонили все небо, которого итак было очень мало в окнах нашего люкса, насколько узка знаменитая улица и насколько близко располагаются её крыши. Не зря же асфальт города тут и там, прямо под ногами, повсеместно красуются рекламками "Прогулка по крышам..." и телефон...

     Игорь немного заплутал в узкостях "самой культурной улицы Европы", где к шести часам вечера одного из выходных праздничных дней всей страны, действительно, "яблоку негде было упасть" от машин, чьи хозяева желают согреться дымком кальяна или бокальчиком глинтвейна в такое промозглое время. Хотя, по-моему, в городе на Неве именно таких дней больше, чем солнечных. И я мимолетно вспомнил свою Якутию, считающуюся одним из самых солнечных краев России...

      Догловязую и широкоплечую фигуру брата я приметил за несколько домов от подъезда, из которого с нетерпением выскочил, устав ждать потерявшегося мужчину пятидесяти с лишним лет. Сердце моё уже готово было окончательно выскочить из грудной клетки. Игорь большим шагами, как в те, 70-е, мерял тротуар улицы Рубинштейна, сквозь очки изучал номера старинных домов, понимая, что, вроде бы, идёт правильно. Он не замечал праздные группки то ли туристов, то ли местного люда, прямо по лужам шлепал в открытых сандалиях, шагая мне навстречу. Светлая тряпичная куртка промокла на плечах, влажные седеющие волосы чуть короче прежних, а так ничего не изменилось, те же скулы и та же походка...

     - Стасик, привет! - он обнял меня крепко-крепко, не как тогда, школьниками, а как настоящие мужчины, отцы и деды, главы своих семейств, искренне и по-братски...

     Поднимаемся по щербленым от бомбежек времен войны лестничным маршам и входим в гостиницу:
     - Марина, знакомься, это мой брат Игорь, я тебе о нем много рассказывал. Мы с ним не виделись...
- Да, я вот ехал из Таллина на автобусе и считал, Стасик, мы с тобой не виделись 40 лет! - громко перебил он меня, поправляя на переносите очки и, явно, желая поскорее выговориться, поделиться, пообщаться с братом, живущим теперь за границей и не где-нибудь, а в далекой и снежной Якутии...

     А потом за накрытым импровизированным столом мы общались, общались, общались, выуживая и вытаскивая из дальних и ближних карманов воспоминания тех далеких советских школьных лет. Перебивали друг друга, как нетерпеливые дети, знающие ответ на поставленный вопрос и не желающие отдавать пальму первенства соседу. Между делом я подливал всем троим коньячку и мы закусывали деликатесами из ближнего петербургского супермаркета. Истории одна за другой лились из нас, как из рога изобилия, искренний неподдельный смех раздавался звонки эхо по всей большой и высокой комнате номера. Правда, ваш покорный слуга слегка перещеголял своего старшего брата, ведь, буквально прошедшей осенью я закончил книгу воспоминаний того самого периода под названием "Золотого детства блики...", где все наши или почти все наши истории, спустя почти полвека, всплыли на поверхность жизни, не раз в строках рассказов упоминая, какая она тогда была замечательная и которая ушла в небытие четыре десятка лет назад...

     - А ты помнишь, как искал меня лет пять назад? Как напугал моих сыновей, расспрашивая у них, кем они мне приходятся? - уже слегка в поддатом состоянии, кричу ему.
     - Конечно, помню, - Игорь снова и снова рассказывал ту историю, как через сайт "одноклассники" он сначала обратился к старшему сыну Илюшке, служившему на границе, на секундочку, офицеру ФСБ, а потом и к Никитке, а потом дети в один день мне позвонили с одним вопросом "Пап, а кто такой Игорь Климов?". Они и не знали, что на западе у меня есть братья, с нашей фамилией...

     Наши истории взяли паузу за полночь, когда вдруг поднялась тема разводки невских мостов и мы втроем поехали проветриться и посмотреть саму разводку главного моста города - Дворцового. Дождь к тому времени угас, истощился, но было неимоверно холодно и ветренно. Через пару часов продрогшие, но  довольные, что можем поставить галочку в ещё одном пунктике посещения Петербурга, мы вернулись в номер. Наши разговоры о детстве, семьях и жизни в разных странах потянулся дальше. Тепло гостиничного номера и коньяка разморило всех только ближе к утру...

     - Стасик, я, ведь, только ради тебя приехал в город, на одну ночь, - констаиировал Игорь, - мы же в Балахне больше не были никогда с тех школьных времен. Папа хотел прилететь в конце 80-х, да приболел. Потом дядя Лёня был у нас в начале 1991 года, а потом Союз развалился и все. В 90-е умер младший брат наших отцов, дядя Серёжа и бабушка Оля, нас никого не выпустили на похороны. Это сейчас я могу ездить куда угодно беспрепятственно, у меня паспорт "серый", общеевропейский, а папа и мама старенькие, боятся и им нужны визы, они до сих пор оккупанты.
     Мы стоим в маленькой прихожей номера и прощаемся...

     Да, когда-то, в конце 40-х, дядя Саша, самый старший сын семьи Климовых, уехал учиться в Лиепаю на летчика, да так и остался жить и служить в Эстонской ССР. А мой папа, тётя Галя, дядя Серёжа и тётя Тамара, его младшие братья и сестры, в России...

     Расставались двое седеющих мужчин "за 50" нежно, крепко и со слезами:
     - Когда ещё увидимся? Да и увидимся ли вообще...

       Вот так великая страна, развалившаяся в одночасье, оставила по разные стороны границы семьи, родственников и друзей. Да, сегодня можно получить визу и ехать, благо заграничный паспорт выдают почти всем. Сейчас много легче.
     Именно это мы и хотели сделать с супругой нынешней весной, посетить Эстонию и Данию, где живёт её двоюродная сестра. А тут пандемия...

     Вот так...

     Все наши положительные эмоции и живые впечатления от долгожданной встречи остались на видео и фотках. Игорь уехал домой с частичкой Родины своих родителей, с моим только что вышедшим в Якутском издательстве трехтомником прозы "Направления моей судьбы", ещё пахнущим типографской краской. Может, мои воспоминания будут помогать дяде Саше и тете Эмме выуживать из памяти светлые кадры уже своего военного и послевоенного детства. Дай бы Бог...

     Им обоим за 80...
     Здоровья всем им... Счастья и благополучия, как никак наша фамилия, которую не сломали лихие 90-е, практически навсегда отлучив от родных и близких людей...

     А сегодня ровно год, как мы виделись с Игорем...

06 мая 2020 года