Михаил Сергеевич

  Всё больше на свете навсегда забытых нами людей.
  Помните Чумака? А ведь он был просто прелесть – он молчал, и от этого заряжались банки с водой. А сейчас все только звиздеть умеют.
А Горбачёва чего забыли? А ведь он же не умер, он ворочается в своем домике в альпийской Германии. Встает по ночам, шаркая тапочками, бредет на кухню, открывает холодильник, бессмысленно и долго вглядываясь в его внутренности, достает бутылку коньяка «Арарат», коего и в природе то уже не существует, и наливает в пыльную рюмку. А потом включает настольную лампу и шелестит никому не интересными секретными досье на членов Политбюро.
  А в шкафу желтеют белые рубашки, накупленные Раисой Максимовной на долгие пятьдесят лет счастливого генсечества. Белые рубашки, они же, как жемчуг, их на живом теле носить надобно, а куда?
  И вообще, зачем все это было? Стоял бы на мавзолее в каракулевой папахе, да речи толкал, и ничего бы не было: ни девятнадцатого августа, ни одиннадцатого сентября, ни подлодки «Курск», ни Шамиля Басаева, ни говнюка-писателя Сорокина – ничего!
  Вздыхает тяжко Михаил Сергеевич и прячет стариковские ноги под никем не нагретое одеяло.
  Да ладно, Михаил Сергеевич, и вас кто-то любит. Причем больше всего наши женщины, за прокладки любят, за тампексы. Они уже просто не помнят, как подтыкаются ватой и вручную стираются пелёнки. Как бешено скачет по ванной стиральная машинка Вятка-полуавтомат, как пахнут духи "Красная Москва", и муж, употребивший одеколон "Саша" наружно и внутренне. Они вообще ни хера не помнят.
  Зато они стали страшно прекрасные. Они теперь пахнут так, что просто охренеть, и одеты во что-то небывалое. И даже в метро на эскалаторе мимо обязательно проедут штук десять таких, что просто мысленно руками разводишь, откуда, как они вообще здесь оказались?
  А поверху, в иномарках с тонированными стёклами, ездят женщины такой невиданной красоты, что человечеству их вообще показывать не стоит. Потому как человечество совсем загрустит, и как экзальтированный художник Бреннер будет только плакать, да строить из себя умирающего.
  Так что всё не зря, и ничерта ваш Маркс не понимал, для чего всё на этом свете. А мы понимаем. Но вы, Михаил Сергеевич, все же оставайтесь в благодарной Германии, наши женщины, как уже говорилось, не помнят ничего, а мужики, блин, ещё попадаются злопамятные.