4

     Утром следующего дня Антон вместе с Натальей Ивановной пошёл в сбербанк. Идти всего ничего, тётушка могла, даже при всех своих болячках и сама пройтись. Но она просила проводить, и только в банке Антон понял почему. Как оказалось, здесь настоящая тусовка пенсионеров и людей преклонного возраста, и что характерно, почти все знакомы друг с другом. Тётушка не спешила в очередь. С достоинством, неспешно прошла по рядам, раскланялась с почтенными старичками и старушками. При этом с видимым удовольствием представляла Антона, дескать, вот он, племянник, приехал из далёкой Германии погостить. Покрутилась меж людей, порылась в сумочке.
     – Антон, я паспорт забыла, надо возвращаться.
     Седов взгрустнул.
     – Потом вернёмся?
     – Нет, я деньги снимала неделю назад, а коммуналка оплачена, так что идём домой, вот только на почту заглянем.
     Племянник повеселел. Почта рядом, не проблема. Но за почтой, была булочная, затем хозяйственные товары, так что домой они вернулись спустя час. Наталья
     Ивановна, не раздеваясь, без сил плюхнулась в кресло.
     – Устала!
     А сама улыбается.
     – Спасибо Антоша, что прогулялся со мной, на людей посмотрели, и я со знакомыми пообщалась. Очень хорошо.
     Антон рассмеялся.
     – У вас, Наталья Ивановна незнакомых людей не было. Половина района в друзьях.
     Старушка на шутку племянника не обиделась. Пусть себе хихикает.
     Часов в двенадцать раздался телефонный звонок. Наталья Ивановна взяла трубку.
     – Антон, тебя.
     Он удивился. Кто это мог быть? На межгород звонок не похож.
     – Слушаю. Я. Добрый день Лев Иванович. Понял. Записываю. А может…
     Это был сюрприз.
     Он выглянул в окно. У подъезда стояла чёрная «Волга».
     – Наталья Ивановна, слышите, Наталья Ивановна, собирайтесь, нам пора.
     Тётушка вышла из кухни.
     - Куда это, пора?
     – Собирайтесь! К врачам едем, на учёт в кремлевской больнице станете, потом к офтальмологу, глазки врачи посмотрят.
     От неожиданности Наталья Ивановна присела на табурет.
     – Чего сидим? Машина внизу.
     – А как же…
     – Разговор окончен. Одевайтесь.
     Старушка послушно поднялась и засеменила в спальную комнату. Антон так же пошёл одеваться. Звонком, а главное содержанием разговора он был удивлён. И это удивление было куда больше, нежели удивление тётки Натальи. Звонил Кравцов. В своей решительной, не принимающей возражений манере, он продиктовал адрес клиники, телефон, имя и отчество офтальмолога. О кремлёвке, лишь сказал: «Пусть Наталья Ивановна документы возьмёт, пенсионное и прочее. Водитель довезёт и подскажет куда идти. В приёмном отделении сразу идите к заместителю главного врача, вас ждут». 
     Однако сюрпризы на этом не кончились. Выйдя с Натальей Ивановной во двор, Антон встретил Иванова Петра Михайловича, мастера-автомеханика с которым некоторое время работал в гаражном комплексе. Было это незадолго до уезда в Германию. Он Михалыча ни за что ни узнал: тот располнел, облысел, но одет с иголочки. Пётр Михайлович окликнул Седова.
     – Антон! Антон Иванович, ты ли это?
     Седов повернулся на голос. И лишь по улыбке и жестам признал мастера.
     – Михалыч! Вот так встреча. А где твой замечательный комбинезон, где твои краги .
     Пётр Михайлович расправил плечи, приосанился.
     – Шмотки те давно упокоились. И я нынче не механик и не мастер. Командую магазином. Машины, запчасти продаю. Если что надо по старой памяти задёшево продам. А ты, Иваныч, как?
     – Петя, всё в порядке. Но сейчас, извини, не могу говорить. Позвони вечером, хорошо? Запиши телефон…
     На часах было половина первого.
     В поликлинике больницы их радушно приняли. Завели на Наталью Ивановну карточку, представили лечащего врача и после получасовой беседы с пропуском, памяткой в руке, когда прибыть и к какому специалисту, отпустили. Дальше – к офтальмологу.  Врач, звали её Татьяна Юрьевна, побеседовала с Натальей Ивановной, провела обследование глаз. Причём сделала всё настолько быстро, и профессионально, что старушка испугаться не успела. В хоромах из светлой плитки, где много света, блестящего оборудования из пластика и хрома, судя по удивлённому и напряжённому лицу, она чувствовала себя космонавтом.
    Спустя полчаса в кабинете врача за чашкой ароматного чая Антон вместе с тётушкой слушал выводы по результатам обследований. А выводы были не утешительными.
     – Наталья Ивановна глазки надо срочно оперировать. Пока ещё не поздно.  Однако счёт идёт на недели, может и на дни. Особенно запущен левый. Если не возражаете, можем сейчас и поработать. Всё для операции есть, нужно лишь ваше согласие.
     Антон смотрел на тётку. Видно было, та побледнела, но бледность отнюдь не была испугом. Он понимал, что творится в душе этого человека. Дома в эти два дня, что он в Москве, не один раз слышал рассуждения тётушки о приближающейся слепоте.
И вот ей даётся шанс.
     Победило стремление жить, причём комфортно жить.
     – А это больно?
     Врач рассмеялась.
     – Это вопрос, который задают все клиенты. Не переживайте, и безопасно и не больно. Судя по вашей медицинской карте противопоказаний для оперирования нет.
Через сутки можно будет повязку снять. А через полгода работаем с правым глазиком. Но это мы обговорим с вами, Антон Иванович, я всё расскажу и лекарства выпишу. Так что, трудимся?
     – Да.
     Его тётушка – героическая женщина, он всегда знал, но в последующие полтора часа, ещё раз в этом убедился. Ни причитаний, ни оханий, ничего не слышно от Натальи Ивановны. На лице улыбка, хоть натянутая, больше похожая на маску, но всё же улыбка.  И это главное.
     Дома, уже поздно ночью, тётушка постучалась в его комнату.
     – Антоша, а Антоша! Может, снимем повязку? А вдруг я не смогу видеть?
     Что поделаешь! Пришлось утешать и успокаивать человека.
     Через сутки Наталья Ивановна повязку сняла. И очень была рада тому, что зрение вернулась. Все наставления Татьяны Юрьевны выполняла безукоризненно. А
Антону заявила: «Может, давай сразу и второй глаз прооперируем?»
     – Нет, Наталья Ивановна не спешите. Как врач сказала, так и делать будем.
     Антон в финансовые дела операции тётушку не посвящал, а тем временам всё делась не бесплатно и не дёшево. Врач, когда тему оплаты поднимала, сказал что скидка с учётом звонка важного человека максимальна, но, тем не менее, государство такого уровня операции не оплачивает.
     – Антон Иванович, для сравнения – вы наверно в машинах разбираетесь. Так вот, есть Жигули, Мерседес и Бентли. Государство оплачивает хрусталик уровня Жигулёнок, а я поставила даже не Мерс, Бентли поставила. Наталья Ивановна весь комфорт от установки этого хрусталика скоро почувствует.
     Пошла вторая неделя пребывания в Москве. Седов время зря не терял. Он сумел и с Ивановым встретится. Здесь уж спешки не было. Созвонились, договорились посидеть в ресторанчике на Пражской. Михалыч, как, оказалось, живёт рядом. Его дом соседствует с домом тётушки. Иванов, уйдя тогда весной 1992 года от Потанина, недолго сидел без работы. Устроился мастером в сервис на Каширке, недалеко от Борисовских прудов, но и там не задержался.
     – Знаешь, Антон Иванович, надоело работать на таких уродов как Потанин. Ты же помнишь, ему лишь бы хапнуть поболей, а как дела у работяг, что их семьи едят – наплевать. И я решил, на вольные хлеба податься. Арендовал подъёмник в ангаре в Подмосковном Видном, через год ещё один в работу взял. Повезло с помощниками, добросовестные парни попались, не всё умели, но главное люди вполне обучаемые и управляемые. Лет пять работал, а потом зять предложил перегнанные из-за рубежа иномарки приводить в порядок и продавать, модное нынче это дело. Так что сейчас в галстуке хожу, хотя частенько кирзачи вспоминаю и спецовку. В них было уютнее, да и спокойнее. Ты, Иваныч, характером такой же, поймёшь. Скажем, перебрал поршневую, и точно знаешь, движок как часики работать будет. Потому что это ты, лично ты сделал. А в продаже… Сколько вранья, сколько гадких людишек. Пригонят машину. На, мол, целёхонькая, доводи до ума и продавай, а моя доля такая и такая. Смотрю, а на машине пробу ставить негде – вся побита, стойки поведены. Показываешь, доказываешь – так нет, упрётся бычина: «А я говорю машина не битая и всё тут!» И так каждый день. Устал от этого вранья.
     Рассказывал Михалыч, а у Антона сердечко сжималось – свои «университеты» вспоминал.
     – Пётр Михайлович, а я ведь тем, что и ты занимаюсь. Только в Германии.
Первое дело конечно сервис, это родное – своя клиентура, свои поставщики запчастей и так далее, но и с предпродажной подготовки автотранспорта живу. Готовлю машины к отправке в Россию и СНГ. В основном Мерседесы.
     Иванов рассмеялся.
     – Получается, ты там, в неметчине готовишь машины, кому-то передаешь, естественно за денежки, а тот кто-то мне их здесь в Москве впаривает, и тоже за денежки. Весело получается! Может, мы это посредническое звено выбросим? А?
     Седов к предложению отнёсся скептически. Сначала скептически. Но в принципе, почему бы и нет, идея вполне седее ничего.
     – Ты, Петр Михайлович несколько упрощаешь дело. Во-первых, вряд ли мы именно с тобой работаем. Таких конторок и в Германии и в России масса. И, во-вторых. Те «жучки», что рядом с нами трутся, как правило, под заказ работают, у них своя клиентура, за неё они насмерть стоят. А логистика: перегон – трудное дело и опасное. Но… попробовать можно. С сыном переговорю, возможно, он и займётся. А я пока отдыхать буду. Нынче я пенсионер! Шучу, конечно. Петя, ты мне свои полные координаты дай: карточку предприятия,  адрес, как связаться, если тебя нет, с кем толковать, и так далее. Договорились?