Не поле перейти. Глава9. Я докажу!

Время действия - 1970-71 годы.

Незаметно подошёл конец первой четверти. Исправить двойки Мишка не успел – слишком уж много их было, и в школьной отчётности обозначился он как неуспевающий. По трём предметам. Математике, русскому языку и литературе.

Это было обидно, потому что вообще-то Мишка материал знал. Ничего нового в первой четверти они не изучали, а двойки его были исключительно из-за отсутствия тетрадок и домашних работ.

- Ничего, Миш, не переживай. Вот в следующей четверти будешь вовремя тетрадки сдавать и всё исправишь! – ободряюще улыбаясь, Толик потрепал мальчишку по волосам.

- Да, обязательно исправлю! Да я же знаю это всё, мы это в прошлом году проходили, - Мишка искренно верил, что всё у него получится.

Новую четверть он начал в твердой решимости доказать, что он лучше и умнее, чем о нём думают учителя. С вечера Мишка выполнил домашние работы, сложил тетради в новенькую бумажную папку, завязал аккуратным бантиком ленточки.

- Морозов, ты домашнюю работу сделал? – раздался голос Марьи Ивановны, едва он вошёл в класс.

- Да, Марьванна, сделал! – Мишка был рад случаю блеснуть.

- Подай мне тетрадь на проверку!

С сияющим лицом он достал папку. Но почему развязаны её ленточки? Мишка хорошо помнил, что он завязывал их. И почему папка такая тонкая? Мишка тряхнул картон. Пусто. Продолжая машинально улыбаться, мальчишка стал перетрясать ранец. Тетрадей не было.

- Нет, Марьванна, у меня домашней работы, - смущенно улыбаясь, сказал он учительнице.

- Нет, вы только посмотрите, каков наглец! – всплеснула руками Марья Ивановна. – Чего ты улыбаешься-то?! Тут впору плакать, а он смеётся! Опять без тетрадей.

Она вынула из стола чистую тетрадь, сердито шлёпнула перед Мишкой:

- Ручка-то хоть есть? Чем писать-то будешь?

Ручка была на месте. Марья Ивановна твёрдой, не знающей сомненья рукой вывела в журнале двойку.

- Стыдно Морозов. На твоем месте сквозь землю бы провалиться, а не улыбаться!

Но как же было мальчишке объяснить учителю, что домашнюю работу вместе с тетрадью у него выкрали. И, судя по всему, выкрали ночью, пока он спал. Как бы это выглядело в глазах одноклассников? Морозов жалуется? Или Морозов ябедничает? На ребят, с которыми живёт в интернате, спит в одной комнате, ест за одним столом? Нет, не мог Мишка позволить себе такого.

Если бы он увидел, что кто-то взял его ранец, он бы вступил в драку, не задумываясь. Лицом к лицу. Но искать защиты у учителя он не хотел.

В конце урока Мишка положил тетрадь на учительский стол:

- Пусть тетрадка хранится в классе.

Вздохнула Марья Ивановна:

- Что ж, пусть лежит в столе.

Теперь Мишка домашние задания выполнял в уме. А если до урока хватало времени, то он быстро записывал упражнение в тетрадь.

Двоек стало меньше, но учителя всё равно хмурились и качали головами:

- Дома, дома нужно делать это. И зачем прислали его в нашу школу!

Зато нашёл Мишка отраду в школьной библиотеке. Столько книг, да все такие интересные! Мальчишка зачитывался приключениями, проглатывал книги о войне, о героях и сражениях.

Ночами грезилось ему, что это он – лётчик-герой, и вот он идёт на таран, в лобовую атаку. Он храбро смотрит в глаза надвигающейся смерти. Но нет, не выдерживают нервы у врага, он отворачивает, и Мишка расстреливает подставленный борт прямо в ненавистные чёрные кресты! И, коптя небо густым жирным дымом, вражеский самолёт падает вниз, а Мишка гордо возвращается на свой аэродром.

Вторую четверть Мишка вытянул на тройки. На школьной ёлке Дед Мороз вручил ему хрустящий прозрачный пакет со сладостями:

- Ну что, тёзка Мороз! Как настроение? Молодец! Так держать!

Мишка сунул пакет за пазуху – не доверял он ранцу и тумбочке. И всё время, пока попутка не довезла его до самого дома, бережно придерживал рукой драгоценную ношу.

- Мамка, батя! Это вам! – Мишка выложил на стол подарок.

- Ух, сколько тут всякого! – всплеснула руками Наталья. – Ты и Раю тоже угости!

- Угощайся, Рай! – смущенно улыбнулся Мишка.

Рая – молодая жена Толика, на седьмом месяце беременности, с полуторагодовалым сыном Борькой на руках, весело засмеялась:

- Спасибо, Миша! Да ты сам что же не ешь?

- А я уже поел, это ваши остались!

Егор, украдкой утирая слёзы, вынес Мишке новые коньки:

- А это тебе, сынок!

Настоящие, а не самодельные коньки! Радости Мишкиной не было предела. Он отлично ходил на коньках, сделанных руками Егора, но настоящие заводские коньки были его заветной мечтой.

И он тут же умчался на улицу осваивать обновку.

В третьей четверти начали изучать дроби. Мишка как заворожённый следил за руками Екатерины Фёдоровны, выводящей на доске каллиграфическим почерком цифры. Её манипуляции с числами были похожи на волшебство. Мишка повторял за ней в тетради, и у него всё получалось! Радость победы переполняла его душу. Но к доске его не вызывали, и показать себя Мишке не удавалось.

А потом была контрольная работа. Мишке она показалась совсем лёгкой – такие задания они сто раз решали в классе.

Сидящий впереди Колька Лебедев тихонько повернулся к Мишке, вопросительно поднял брови. Колька был неглупым парнем и всегда учился хорошо. Но вот дроби не давались ему совсем. Поэтому спасовал он на контрольной, вот и повернулся к Мишке:

- Миш, ты как?

- Помогу! – пообещал Мишка.

- Морозов, не дёргай Лебедева! Сам работай! – раздражённо окрикнула Екатерина Фёдоровна.

Решив задания, Мишка переписал их на листок и тихонько ткнул Кольку в спину. Лебедев незаметно завёл руку назад и взял бумажку.

На следующий день разгневанная Екатерина Ивановна отчитывала класс:

- Решали, решали, и всё как об стенку горох! Ни одной пятёрки! Всего две четвёрки! Зато шесть двоек! Ну куда это годится!

- А у кого четвёрки? – поинтересовались с первой парты.

- Сейчас посмотрю. У Лебедева точно! – Екатерина Фёдоровна надела очки, полезла в стопку с тетрадями.

Мишка, немного волновавшийся до этого, успокоился. Значит, и у него всё хорошо.

Но Екатерина Фёдоровна назвала совсем другую фамилию. Столкнувшись взглядом с Мишкой, она с вызовом сказала:

- А тебе, Морозов, два!

- Почему?! – глаза у мальчишки широко распахнулись от удивления.

- Потому что ты бессовестно списал у Лебедева! – отчеканила математичка.

- Я не списывал...

Растерянно-смущённая улыбка появилась на Мишкином лице. Откуда же было знать учителям, что вот так же улыбалась Алёна, его родная мать, когда её обижали. Но они не знали Алёну, не знали об её особенностях. И улыбку Мишкину принимали за наглую насмешку.

- Екатерина Фёдоровна, а может быть, это Лебедев списал у Морозова? – подняла руку Катя Свиблова.

Математичка спустила очки на нос и строго посмотрела на Катю. Выждав эффектную паузу, она внушительно сказала:

- Оччень смешно, Свиблова. Но неуместно.

Мишка посмотрел на Лебедева – что же он молчит? Неужели он промолчит? А Колька сидел, опустив глаза. Он так и не осмелился сказать учителю правду.

Обида захлестывала Мишкину душу. Что же делать? Рассказать, как было? Да ведь всё равно никто не поверит. Кто он такой? Двоечник. А Лебедев – хорошист.

- Екатерина Фёдоровна, я не списывал! Вызовите меня к доске, я докажу, что я решал сам! Я всё умею!

- Морозов! Не командуй мне, что нужно делать! Уж списанное отличить я могу. Лебедев ошибся в одном месте, а ты эту ошибку переписал.

- Но я умею решать! Я знаю эту тему!

- В таком случае это тебе будет уроком. Умеешь решать – так решай и не списывай. Всё. Тема закрыта! – и Екатерина Фёдоровна перешла к обсуждению других работ.

Не поверили... Мишкино лицо горело огнём, словно ему надавали пощёчин. Наворачивались на глаза слёзы. Но ведь он мужчина? Да, именно так! Разве распускал нюни Маресьев? А тот лётчик, который убежал из плена на немецком самолёте, разве плакал, когда ему не верили свои? Нет! Он, Мишка, докажет всем, что он сам умеет решать!

Тяжело вздохнув, Мишка открыл тетрадь.

Продолжение следует...