Язык

    Многие пацаны забегали к Лёшке на чаёк просто, как говорят, кинуть что-нибудь съедобное в голодный ненасытный рот. Насколько хватало денежных средств, Ночкин старался хоть немного покупать к столу сладостей, чтобы не быть похожим на таких наглых прожорливых товарищей. Но денег было так мало, что он покупал только дешёвые сушки и карамельки. Так хоть не очень стыдно было протянуть руку к дорогим конфетам и пряникам, что приносили пацаны и девчонки.
«Халявщики!» - с презрением думал Ночкин на ребят, которые, не стесняясь, наворачивали купленные сладости другими товарищами.
   Волногородокиров этого совсем не замечал и относился, к так называемым «нахлебникам», абсолютно спокойно. Ночкин ещё не догадывался о том, что приходившие пацаны больше продували денег в карты, чем ели со стола. А частенько даже проигрывали и продукты. Волногородокиров был жестокий картёжник-надувала. Обыграть его было невозможно!
   Вечером после ужина Ночкин, Медиков и Калинченко в умывальной комнате затеяли стирку.
- Ну чё, Калина, сегодня печеньице с халвой покушаем? - смеясь, произнёс Валерка, глядя на Игната.
- А кто продулся вчера?
- Белка с Никитосом, - похихикал Валерка. - Четвертак продули!
- Да ты чё?! - восхищённо ахнул Калинченко.
- Они же вчера почти до утра играли все, как свихнутые, - смеясь, намыливал майку Медиков.
   Ночкин покосился на пацанов и начал полоскать под краном стираные носки. Медиков подмигнул Мурату и продолжил разговор с Игнатом:
- Лёха наказал им к чаю чего-нибудь ещё купить. Вчера пока сидели, всё хором урепетировали.
- Хм, а некоторые и ходят к Лёхе только за тем, чтобы пожрать, - презрительно хмыкнул Ночкин и развесил на верёвке три пары штопанных носков.
   Пацаны остановили стирку, удивлённо переглянулись и с любопытством вытаращились на Ночкина.
- Это кто же так жрёт? - осторожно спросил Медиков.
- Да есть такие, - распространёно произнёс Ночкин, намыливая трусы хозяйственным мылом.
- Ну, кто, например? - склонил голову Игнат, глядя с усмешкой на Мурата.
  Ночкину отчего-то стало не по себе. Он психанул и, остервенело шоркая намыленные трусы, ляпнул:
- А что, не так что ли?! Например, Шуша жрёт, как с голодного мыса вечно за троих! Ещё и хавало шторами вытирает!
   Пацаны вновь переглянулись, задрав брови от такой информации, прыснули и расхохотались!
- Какой ты внимательный, однако! - сквозь смех выдавил Медиков.
- Нахаляву и уксус сладкий! - сердито сопя, наставительно произнёс Ночкин.
- Да?! Надо это иметь в виду! - поёрничал Калинченко, смеясь над Ночкиным.
   И вдруг в умывальную вошёл Шушпанов в куртке и шапке! Пацаны прекратили смех. Ночкин оторопел и зарыл глаза в стирку, делая сердитый вид. Он чётко понял, что попал со своим языком, как базарная баба-сплетница! Стёпка злобно прожёг его глазами и спросил пацанов:
- Зюзю не видели?
- Он вроде уходил с Каштаном, - ответил Игнат, и пацаны снова принялись за стирку, усиленно сдерживая смех.
- Шуша, а ты не в магаз? - кивнул на куртку Медиков.
- Да пойду палку колбасы куплю и салфетки, - сквозь зубы процедил Шушпанов, въевшись колючими глазами в Ночкина, и словесно огрел: - Надоело жрать на халяву и хавало шторами вытирать!
   Ночкин покраснел, как свекла, боясь поднять на Стёпку глаза. Поганый язык сработал, как затянувшаяся петля на шее! Пацаны взглянули на Ночкина и зашлись тихим смехом!
   Шушпанов специально пошёл из умывальной к проходу мимо Ночкина. Он, походя, сдёрнул носки Мурата с верёвки, разбросав их через плечо в разные стороны. И неожиданно так треснул Ночкина всей пятернёй по уху, что Мурат ухватился за ухо намыленной рукой, бросив стирку:
- Ай! Чёкнулся что ли?!!
   Шушпанов схватил его намыленные трусы и хлопнул ими болтуна по голове так, что полетели мыльные пузыри! Пацаны согнулись от хохота! Оставив прилипшие трусы на голове Мурата, Стёпка лягнул его под зад коленом, задвинул увесистый подзатыльник, вытер испачканную руку мылом об футболку Мурата и ушёл! Пацаны, держась за животы и мотая головами, глядя на Ночкина, икали от смеха.
- Придурок! – горя от стыда, сдёрнул Мурат с головы намыленные трусы, бросил их в раковину и со злостью начал смывать с волос хозяйственное мыло.
    Всё лицо Ночкина горело, уши пылали от стыда! Наказание срамоты грязного языка этим не ограничилось.

продолжение следует----------------