Визит к светилу

            

                Часть 1. Бийск.

    - Сергей Борисович, - голос Андрея Ивановича, моего лечащего врача в БОЦ, был настолько мягок и тих, что при разговоре с ним казалось - он доверяет тебе какую-то Великую Тайну и боится, чтобы её (не дай Бог) ещё кто-то услышал.
    Хотя  кроме нас с женой и милой медсестры, сидящей за соседним столом и отгородившейся от врача компьютером, в кабинете никого не было.

    Имеющий уши - да услышит!

   Мой организм в попытке помочь моим ушам открыл у меня всё, что мог - глаза до отказа и немного рот. Но это не помогло.

    Хорошо медсестре - она давно уже научилась читать по его губам. Да и зачем ей было читать: она знала, что он сказал, что он сейчас говорит и что скажет потом...
    Увидев, что доктор открывает рот, она уже протягивала ему на подпись необходимые направления на анализы и рецепты на лекарства.

    Несмотря на противоположность полов, они были единым организмом.

    - Сергей Борисович, - ещё раз полушёпотом обратился ко мне доктор, видя мою готовность к восприятию его слов, - Ваша болезнь серьёзна и вступила в такую фазу, когда надо принять решение, касающееся принимаемых Вами процедур.
    Один такое  решение я принять не могу, поэтому Вам необходимо пройти завтра консилиум. А затем необходимо проконсультироваться у "краевых"  врачей.
    Заодно сделаете там сцинтиграфию  Ваших костей, которую в нашей клинике мы не делаем.

    Перспектива тащиться в Барнаул, нашу краевую столицу, причём два раза, меня совсем не привлекала, и я сделал слабую попытку отбиться от этого путешествия:
    - Андрей Иванович, но я доверяю Вашему огромному опыту. И тем более завтрашнему консилиуму! Может быть, не стоит ехать к этим "краевым богам", где уже пятьдесят восемь больных коронавирусом, в эту клоаку заразы?!

    - Есть Система. И пойти против неё Вы не можете. На ней держится всё наше здравоохранение, которое может обрушиться без неё!
    А против коронавируса - примите все меры предосторожности.

    Надо  сказать, что Андрей Иванович был универсальным хирургом и  входил в наиболее уважаемую мной категорию врачей.
    Он принимал у себя в кабинете больных, назначал им лечение, консультировал,а  поднявшись на два этажа выше в своё хирургическое отделение, он делал там операции больным.

    Лично для себя Андрей Иванович так и не решил, какой метод лечения более эффективный - терапевтический или хирургический...
    Но он свято верил в необходимость Системы в медицине, хотя последняя иногда требовала ежегодного переосвидетельствования одноногих инвалидов на предмет снятия инвалидности  с любого, у которого отросла нога.
   Ещё надо отметить, что он резал только тогда, когда другие методы лечения себя уже исчерпали...

    - Поверьте, Сергей Борисович, это не я - это Система посылает Вас в краевую столицу, к "местным богам"! Там и здания Центра повыше, и у докторов звания подлиннее, да и стинциграфия  у них есть. А у нас (он тяжело вздохнул) - только рентген...

    ...На следующий день Консилиум врачей утвердил рекомендации Андрея Ивановича, и уже через неделю мой сын мчал нас с женой по Чуйскому тракту  к "краевым богам"...



                Часть 2. Барнаул.

    ...Врачиха мне сразу понравилась, хотя бы тем, что у нас с ней были одинаковые отчества.
    Её звали Анастасия Борисовна...

    Она была страшно красива своей молодостью, и наслаждалась ею в полной мере.
    Несмотря на строгий карантин, она была без маски,  и я  сразу же с этим согласился: ну нельзя, ну нельзя же такую красоту прятать от посетителей! А вдруг среди них сегодня будет и тот, единственный, принц на белом коне, который будет восхищаться ею и боготворить?!

    Чуть-чуть курносый носик придавал её лицу какую-то милую неповторимость, а  маленький ярко-красный ротик ещё не нуждался в ежедневном использовании помады.
    Её светло-русые волосы спускались струями водопада через покатые плечи почти до самой талии а-ля Гурченко, где были безжалостно обрезаны "по линеечке".
    Белые лосины облегали её длинные ноги и внизу заканчивались небольшой пушистой бахромой. Она (бахрома), привлекая к себе внимание,  заставляла любоваться  и вишнёвым педикюром, выглядывающим из элегантных босоножек на высоком каблуке. Ей мало было моего любования её красотой, и она с упоением прочитала одну из последних лекций в институте, наполовину состоящей из незнакомых, но красивых медицинских терминов, от которых у меня окончательно должна была закружиться голова.

    Я разрывался от желания влюбиться в неё сразу или попытаться понять смысл её выступления. Щипок моей жены, сидящей рядом, напомнил мне о цели нашего визита, опустил плавно на Землю и заставил меня выбрать второе, неромантическое желание...

    После своего яркого выступления  Анастасия не успокоилась и решила добить меня своим отношением к квалификации своих коллег из моего Бийска, а также из Москвы, назвав все их попытки вылечить меня "полнейшим бредом"!!!

    Когда ангельский нимб над её головой стал приобретать уже чёткие очертания, а я, чтобы не пропустить ни одного слова её яркого выступления, уже перестал моргать, меня осенило: наш визит на консультацию к краевому врачу уже давно превратился в безальтернативный показ конкурса красоты, хорошо приправленный демонстрацией своих познаний в медицине!!!

    Последнее мне внушало определённые сомнения, учитывая её студенческий возраст и критику всех и  вся, невзирая на их знания и опыт,  даже профессора из Москвы, делавшего мне операцию!!!

    Я поступил как джентльмен: восхитился не только её красотой, нарядом, но и изумился её глубочайшим познаниям в медицине. А в подтверждение этого пришлось немного открыть рот (полил елей на мельницу её тщеславия, как сказал один философ)...

    В завершение нашего с ней общения она продемонстрировала своё умение печатать со скоростью три  знака в секунду десятью пальцами с маникюром тоже розового цвета.

    В  конце концов  Анастасия сделала то , чего я от неё и ожидал: позвонила заведующему отделения, протараторила ему мою историю болезни, выслушала его ответ и, положив телефон на стол, обрадовала нас тем, что профессор согласился с её мнением...

    Она не скрывала своей радости, и эта радость лилась бурным потоком из её бирюзовых глаз и наполняла нас своей энергией. Анастасия была нежадной и щедро делилась ею с окружающими.

    Я открыл было рот с желанием  спросить о мнении её начальника о квалификации бийских и московских врачей, но моя жена предусмотрительно сжала мою ладонь, и щекотливый вопрос повис в воздухе передо мной, будучи невидимым для врача.
    Я с благодарностью взглянул на жену. которая в отсутствие  моего ангела-хранителя выполняла его обязанности (он не выносил больничного запаха и поэтому всегда покидал меня во время посещения мною врачей).

    Язык мой - враг мой!  Ну, правда. не всегда, а только тогда. когда он не согласовывает свои действия с головой!!!

    Выходя из кабинета, мы с женой ещё раз обильно полили уже елей благодарности на её мельницу тщеславия. Увидев её ответный благодарный взгляд, я сделал попытку щёлкнуть каблуками сапог, но вовремя вспомнил. что последний раз был в сапогах лет сорок назад, в  лагере после четвёртого курса института, а от строевой там был освобождён, так как оформлял наглядную агитацию красного уголка полка...

    На листочке бумаги с автографом Анастасии Борисовны была дана её рекомендация - продолжить  лечение, назначенное Андреем Ивановичем...

    Выйдя в тёмный коридор больницы  и увидев хмурые лица людей в масках от коронавируса. я  решил, что позитива от посещения этого чуда в белых лосинах с бахромой мне хватит надолго, а он сейчас - главное блюдо в моём рационе...

                Часть 3. Бийск.

    ...Сгорбленный старичок с тросточкой, поддерживаемый своей спутницей, вышел из кабинета №1, в котором принимал сегодня мой доктор - Андрей Иванович.

    В его слезящихся глазах светилась Надежда - надежда на выздоровление, надежда на лучшее. Андрей Иванович был человеком добрым и щедрым и, поэтому, всем больным давал на дорожку Надежду...

    Я поднялся,  крепко сжимая в руке свою "верную подружку" - золотую тросточку - и решительно направился в кабинет за своей Надеждой.
    Я хотел рассказать Андрею Ивановичу о своих бесполезных поездках в Барнаул, об оказавшейся никому не нужной  сцинтиграфии, о визите к одному из красивейших светил, о негибкости устаревшей Системы...

    Присев на скамью в кабинете, я опять почувствовал, как жена, даже не зная моей разоблачительной речи, увидев блеск в моих глазах, на всякий случай крепко сжала мою руку. А когда Андрей Иванович, оторвавшись от просмотра бумажки, выданной мне Анастасией Борисовной, вопросительно взглянул на меня - решимость улетучилась окончательно и безвозвратно...
   
    Тут я вовремя вспомнил рапорт Гагарина о полёте в космос и отчитался, как положено, по-военному, чтобы не отнимать драгоценное время у доктора:
    - Андрей Иванович, Ваше задание выполнено полностью: сцинтиграфию прошёл успешно, у краевого светила  проконсультировался, впечатлений - масса, меры предосторожности соблюдал, поэтому коронавирус за меня не зацепился!!!
    Ведь я, как и Андрей Иванович, был добрым человеком...
    А добрый человек доброму больно никогда не сделает...

          Февраль 2020 год.

          На фото:  Андрей Иванович на работе.