Венец безбрачия

Сказочная пошаговая инструкция для незамужних девушек и дам постарше как найти долгожданного – желанного мужа.
Жила – была женщина Мария Кузьминишна (отца ёйного Кузьмой кликали). А стукнул Марье Кузьминишне по весне 25 годок, по сельским меркам перестарок. А ей не в тягость, да бабы в селе, как впрочем, и в городе «добрые» как встретится с кем из них Мария у колодца или в лавке, так и прорывает их. И разговор на одну тему: «Когда замуж, когда родишь. Глашка, глянь уже пятого родила, а ведь вы с ней погодки, правда мужик ёйный бестолочь – бестолковая. А Лариска третьего родила, а ведь она на пять лет тебя моложе. Правда, мужик у неё пьянь подзаборная».
На что Мария обычно отвечала:
- Выйти замуж не напасть, как бы с мужем не пропасть.
Но всё равно достали. Хоть колодец во дворе рой, да мастера денег за него возьмут уйму. Да знахаря отблагодарить надо, за то, что место укажет. А в лавку хоть ночью ходи, да ночью она закрыта. Делать нечего, пошла к знахарю, знала она точно, что знахарь в таких делах помогает. Присылали за ним кареты из города, по энтим делам, люди по богаче купца Калашникова. И в столицы езживал, наезжал по таким делам знахарь.
И сыпали ему денег люди богатые, за успешно проведенные дела не считая, выгода их все равно выше была в разы. Был знаменит и богат, а звали его по - сельски Егор, а по- ихнему, по - знахарски Рудогор, а может ещё как. Пришла так, мол, и так сними «венец безбрачия».
-  Дело непростое, 5 рублев серебром. – Говорит знахарь.
- Денег таких отродясь в руках не держала. – Отвечает Мария.
- Тогда, каждая первая ночь месяца в течение года моя. – Говорит знахарь.
- Мне муж нужен, а ты мне баловство предлагаешь, – говорит Мария.
- Не баловство, а плата. Серебра  то у тебя нет. – говорит знахарь. Давай на желание, я исполню твоё, а ты в течение года любое моё.
- Вдруг попросишь убить кого – говорит Мария.
-Вдруг попрошу обед мне сварить – говорит знахарь.
         - А вдруг отравить, кого удумаешь и мне поручишь – говорит Мария.
            - А вдруг попрошу пол подмести – говорит знахарь.
       - А если на ночь пригласишь – говорит Мария.
        - Все может быть, решай быстрей, ты девочка большая – говорит знахарь.
- Ааа была, не была, согласная я – говорит Мария.

Будет тебе три задания. Первое, как пробьет 12 часов ночи, посреди гостиной поставь на пол сковороду. Разденься, сядь на неё голой попой три раза повернись направо, три раза налево. Встань и произнеси слова. Запомнила. Да запомнила. Потом ищи знаки поддержки, как найдешь сразу ко мне. Дам второе задание.
- А что за знаки такие? – спрашивает Мария.
-Знаки могут быть разные, но ты поймешь, что они тебе, будь внимательна. Зайдет соседка сковороду попросить или увидишь, баба на речке сковороду песком трет - вот тебе и знак.
- А если попа в сковороду не влезет – говорит Мария.
- Возьми сковороду побольше – говорит знахарь.
          Пришла домой, за хлопотами наступил вечер. Вот и 12 часов уже без пяти. Задернула все окна. Зажгла дюжину свечей, чтоб не страшно. Разделась, сковороду на пол. Вот и 12 часов. Крутнулась три раза туда три обратно, встала и прокричала -«Крутилась я на сковороде как уж, ну где ж ты мой законный муж, ну где ж ты муж.» Ничего не произошло и она легла спать. Утром отломилась петля двери сарая. Делать нечего пошла к кузнецу. Подходя к кузне услышала любопытный разговор. «Хватает он сковороду и на меня, а ты, а я ему попробуй, вдарь, а он вдарил, а я увернулась. Я юркая как Ласка, он сильный как медведь да неповоротливый. Разбил угол печки и сковороду, ты уж почини Федот Евграфович сделай милость». Мария узнала голос Алёны бабы с другого конца села и кузнеца. «Чем платить будешь серебром, металлом или мясом». Мария выглянула из – за угла. «Серебра, как и металла, нету, остается мясо». Кузнец, обхватив одной рукой Алену пониже спины, другой за грудь целовал её в губы. Целовались страстно, аж разлилось томление внизу живота у Марии. Выскользнул из руки кусок отломанной петли и со звоном ударился о лежавший здесь же поломанный лемех. Алена юркнула вглубь кузни.
-Кто здесь,  прорычал кузнец.
-Это я Мария, вот петля сломалась, ты бы починил.
- Вечером приду с инструментом починю. Бесплатно починю коли рот на замок, а скажешь кому, зашью проволокой.
- Как скажешь, Федот Евграфович. И Мария быстро пошла к знахарю. Кузнец, как и знахарь, был личностью легендарной, многие их считали братьями, толи сводными толи родными. И ссорится в селе ни кто с ними не стремился. А прославился он вот чем: проезжала как то комиссия из ученых людей из столицы на юг и возле села лопнула ось у одной из карет. Городские кузнецы отказались чинить, мол, де металл хрупкий немецкий не сварить, не заклепать. Федот Евграфович взялся починить, но с условием если отгадают загадку, то денег  не возьмет, а не отгадают то плата золотой империал. Ученые, было, возмутились, да главный их успокоил, что может такого загадать деревенский кузнец, среди нас два профессора металлургии и мы профессора да академики с наградами. Починил карету – удивились. Слушайте загадку:
- Что такое девальвация металла? Задал вопрос кузнец. И так гадали и этак. Девальвация валюты понятно, а металла – вопрос.
- Сдаемся, - ответил главный из профессоров.
- Это когда жена меняет золотое сердце мужа, на железный хрен соседа, - сказал кузнец. Делать нечего отдали империал.
Зашла Мария к знахарю и с порога «был знак», но Федот Евграфович не велел никому рассказывать. «Мне можно» говори. Рассказала про Алену, про сковороду, про то как и где кузнец Алену трогал. «Хорошо, вот тебе второе задание - завтра наденешь всё самое лучшее и поедешь в город с обозом, приказчика я предупрежу. Поедешь в салон свадебных платьев мадам Люсьен. Померяешь, самое лучшее и дорогое платье, на цену не смотри тебе его не покупать, только помереть надо перед самым большим старинным зеркалом, есть там такое от пола до потолка. Перед тем как смотреть в зеркало положишь в рот этот шарик, но не глотай, соси как леденец. Закроешь глаза, разведешь руки представишь, что суженный держит тебя за руку. Расскажешь потом что видела.
Первый раз Мария поехала в город с обозом купца Калашникова. Аж страшно. Надела на себя всё самое лучшее, кокошник бисером и жемчугами вышит, сарафан узорчатый, сапожки красные с белыми вставками. А в городе церкви высокие каменные, дома богатые высокие смотрели на улицу разукрашенными фасадами. Люди и те одеты по другому, всё как - то нарядно, празднично. Доехали до базара. Приказчик и говорит – сейчас час, уезжаем в три часа, нам только разгрузить товар, да бумаги разные подписать. Часы на башне смотри на них и слушай, три раза ударит колокол, прошляпишь, бегом догонять будешь. Салон мадам Люсьен недалеко, вон туда иди по улице. Зашла Мария в салон, а там платья красивые, шляпки, розы. Разбежались глаза не собрать в кучу.
-Что сударыня желает. Голос продавщицы вернул с небес на землю.
- Мне бы мадам Люсьен.
- Мадам занята, я всё вам покажу.
- Самое дорогое платье примерить к свадьбе.
- А денег то хватит – не выдержала продавщица.
- А не твоя печаль – ответила Мария. Зашли в примерочную, а там платье «сказка, мечта невесты» белый шелк, стразы цветные золотой нитью шито всё. Одела Мария ей в пору, чуть в талии давит.
- Ой, как вам хорошо, как вам хорошо – затараторила продавщица – я сейчас фату принесу и выскользнула. Мария шарик в рот, чуть защипало во рту.
- Мне бы к зеркалу.
- Так вот перед вами.
- Мне к большому, что в центральной зале, – сказала Мария.
- Кружева голландские, шелк из Франции, – ворковала продавщица. Когда Мария подошла к огромному, то пола до потолка зеркалу женский гомон в салоне стих все уставились на Марию, «ах как я хороша» - подумала Мария.
- Как вам хорошо, сейчас букет принесу, платье стоит 30 рублей, – продавщица выскользнула за букетом. Да за таки деньги не то, что дом, постоялый двор купить можно.
Мария закрыла глаза развела руки в стороны и увидела высокого статного чернявого мужчину с аккуратно по-городскому постриженной бородой лет около сорока, лица она разглядеть не могла. Эх, помоложе бы, руки дрожали, в горле пересохло от волнения она невольно сглотнула и упала. Вот тут начался переполох, все забегали, насилу чаем отпоили. Пришла в себя, надела сарафан и кокошник, а тут и колокол пробил три раза.
- Простите люди добрые за беспокойство мне пора. И бегом на базар. А подводы уже тронулись, прыгнула на последнюю.
- Где тебя носит? Кнутом огрею, – кричит приказчик. А на выезде из города обогнала их свадьба на тройках с бубенцами. Жених то рыженький неказистый, а невеста маленька и толста как бочонок. Ну да с лица воды не пить, стерпится слюбиться.
По приезде в село сразу к знахарю побежала, про всё рассказала. И про платье впору, и про видение жениха, и про обогнавшую  обоз свадьбу. А знахарь в ответ, что - то не договариваешь, что в салоне ещё было.
- Ну, упала я без чувств, - говорит Мария.
- Вот дурра, я ж говорил не глотать. До утра могла проспать, как бы потом добиралась из города. Ну ладно было тебе 2 знака, два подтверждения. Осталось третье дело сделать, сегодня отдыхай, а завтра на вечерней заре приходи. Возьми с собой рубаху чисту, нову, ненадеванную чтоб ниже колен была.
- Да есть такая, не ношена один раз только примерила.
- Пойдет, - сказал знахарь.
Марья пришла на вечерней заре. Закрыл знахарь окна ставнями, двери на засов да каждую ломом подпер.
- Ну, раздевайся.
- Ты что удумал, ирод окаянный, за этим меня звал.
- Вот дурра, там за шторкой одежду оставь, а рубаху надень. Будем у твоего рода помощи просить. Вопросов глупых не задавай, делай точно то, что я говорю. Точь в точь делай ни больше, ни меньше. Знаешь предков своих до седьмого колена.
- Что ты, что ты отца, мать, деда да бабку помню, остальных нет. Мы же переселенцы из Сибири. Было наводнение, потом мор пошел, убежали, в чем были.
- Однако на дом лошадей и хозяйством обзавестись хватило, - ухмыльнулся знахарь.
- Я мала была, что помню,  то рассказываю. А как стукнуло мне 16 лет так отец с матерью в один день и померли. И сваталось ко мне сироте много народа, да все мне не любы.
- Ладно, давай начинать дело не быстрое. Помазал лоб Марии знахарь маслом пахучим, воскурил свечи, расставил их чудно. Разложил по полу таблички деревянные с цифрами и буквами, дал напитку выпить. Что дальше было, помнила Мария смутно все как в тумане. Помнила, что вставала на таблички да просила помощи у всех сродников много, много раз. Что то сжигал знахарь, в соли руками водила, что то в себя, что то от себя. Очнулась, знахарь окна открывает, в комнате душно, она на середине стоит, как была в рубахе.
- Иди домой уже утро.
- А где жених.
- В пути скоро будет, отвечает знахарь.
А через день заходит кузнец при полном параде в костюме черном и говорит:
-Будь мне женою, едем в город платье тебе выбирать. Глянула Мария и обомлела все как в зеркале точь в точь, и борода пострижена по-городскому. Сели в бричку быстро домчали до города. Заходят в салон, сама мадам Люсьен навстречу вышла, жених и говорит:
- Самое дорогое платье подайте моей невесте. Засуетилась мадам, платье тут же принесли. Примерили, платье как влитое сидит не отнять, не прибавить.
-Сколько стоит? - спрашивает Федот Евграфович.
- Тридцать рублей, - говорит мадам Люсьен. Тут только очнулась Мария Кузьминишна. А они все продавцы и мадам вьются вокруг и приговаривают.
- Кружева голландские, шелк из самого Парижу, стразы из Богемии. Сшила Мария много сарафанов за свою жизнь и говорит им как эксперт:
- Кружева из Старого Оскола, работу этих мастериц я знаю. Шелк из Китая, оттуда же и стразы и нити, золота на платье нет, а если что блестит, то это «самоварное золото». Швы грубы, да не обметаны как надо. Подол не обстрочен». Назревал скандал. «За империал отдам, дешевле не проси», - выпалила мадам. Кузнец, молча, отдал монету. Сбили цену втрое.
Обвенчались в соборе городском, на сэкономленные деньги накупили еды вкусной на свадьбу, вина красного и беленькой монопольки, не пить же на свадьбе брагу или убойный «чемергез» местной выгонки. И домой в село. Гуляли свадьбу как положено неделю. Все сыты - пьяны. И пели и плясали. И всё хорошо и весело было, и даже никто не подрался. Боялись жениха грозного, да брата его названного знахаря. А знахарь был за посаженного отца, ведь Мария Кузьминишна круглая сирота. И зажили они с кузнецом душа в душу, а где у молодых душа все знают.