Чревовещание братов Иосифа

                Братьям по разуму               
     - Глянь, Кокий Пармяныч, какого я тебе антика надыбал !
     Влетевший вихрем в двери трактира на Пятницкой сотский Ранжирной Чети Жмудевых войск Поддубной дислокации Дубосечных разъемов натуральности, несколько усложнившейся поименованием в условиях роста поширше, поширше, сидений на кукане бункером самого гениального из правителей России с включенными котафотами ( Матроскин, Том и, как ни странно, Вжик, хучь и был ён комаром или москитом ) региональными делателями нутряных политик украсть и спрятать, таща и не пущая унтер - офицерских вдов, ушедших в онлайн - торговлю использованными тампонами  " Оби - Окей, вашу маму, народ православный, чем бы еще вас, гнид, ужать, дабы бунтанули, ну, нужна нам кровушка на карательных гусеничных траках, такая стратегия и тактицкий выход по урегулированию всего и во все стороны ", Афонька фон Шлиппенбух, спотыкаясь на высоченных каблуках гламурности от эксклюзивной и всеядной Машки Шараповой, тащил за плечо к столу молча пировавшего боярина Ведрищева какого - то хламидообразного и нечесанного через сдвоенность согласия древнего еврея, что опытнейший и честной болярин тут же и просек, остро зекнув глазом из - под кустистой бороды, по крайнему по генварю Указу царя Петры носимой поверх лба.
    - Исав, - заулыбался чуть привставший с осиновой лавки Ведрищев, могутной рукой сшибая на замызганный пол всю амуницию амбициозной трактирности, включавшей в себя не только оловянность чаш и свинцовые колбы для возлияний, преподнесенные в доброхотный дар Нартовым, неможаху валявшимся у чулана, где и настиг его Бахус в лице Микиты Зотова, зачем - то прицепившего себе мочало к венгерскому камзолу, откуда малахитовые пуговицы и мельхиоровые обшлаги были срезаны палашом Меншикова, куда - то запропастившегося после вчерашнего, - чечевичный и природный.
     Боярин усадил древнего за стол, поднес полный стакан романеи и, не отрываясь, смотрел, как тот, судорожно сглотнув, вымахал махом напиток и теперь блаженно отдувался, запустив один глаз под потолок, второй же самоприкрылся как - то сам.
     - Иона, - осторожно кашлянул Афоня, прикрываясь дубовой лавкой от вполне возможного гнева неистового в правде боярина, - не Исав. Там, короче, отец ...
     - Не отец он тебе, а брат, - прервал его Ведрищев, супя пошедшее вморщинь галифе, вдиагональ пересеченное драгунской саблей с именной гравировкой от каких - то немцев, боярин сам не знал, что там написано и зачем, уж больно вещица знатно выглядела да и память о мастерски передернутом хлапе виней опять же.
     Фон Шлиппенбух, мало смысля в Писании, согласно кивнул. Брат так брат. Хоть сестра, по х...й. Главное, чтоб у Исуса не украли буквицу, чтоб на Масленичной не воспретили вышибать оглоблей зубы соседям и чтоб пироги с капустой не сменили за новомодностью на какую кулебяку голландскую.
     - Садись, Афоня, - пригласил его Ведрищев, сбрасывая захмелевшего Исава или Иону на пол, к амуниции и Нартову, - гостем будешь, вина купишь - выпьешь немножко.
     Сотский ухмыльнулся и с важностью поднял палец, подзывая юркого полового, блестящими глазами застывшего в углу.
     - Рыбки боговой салакушки, водочки сооруди, ну, и кандибоберы всякие, достойные увенчать мое уважение к бороде честнаго животворностью боярина Ведрищева. Многие лета ! - закричал фон Шлиппенбух.
     - Глохни ! - заорал боярин, охаживая сотника чеканом. Мигнул хозяину заведения, вылезшему пузом вперед. Тот оттащил павшего в угол к Нартову, а боярин, вздернув древнего еврея за намотанные на кулак волосья, усадил того на освободившееся Афонькой место.
     - А знаешь, почему ? - спросил он плохо понимавшего по - русски Исава или Иону. - Не в его силах даровать мне хотя бы минуту, не говоря о летах или зимах.
     - От сглазу, - согласился на арамейском древний, с любопытством осматривая трактир. Он еще подумал, что это ничего, нормально, какой - то американский фантаст вообще придумал космический корабль, потерпевший крушение в континиуме, принятый древним за кита, хотя - Иона захохотал про себя - в китах никогда не наблюдалось мигающих лампочек и жующих жвачку мудаков в смешных скафандрах, как в двери, пригнувшись, заглянул высоченный мужик в зеленом мундире. Ведрищев вскочил, вытянув руки по швам, Нартов что - то промычал с пола, Афоня промолчал за усталостью потери сознания. Петра с ног до головы осмотрел древнего, пожал плечами и так же молча вышел. Ведрищев упал на скамью, устало вытирая взмокший лоб.
     - Ты только ему свою историю не рассказывай, - разливая вино по стакашкам советовал дельно боярин, - он нас и так задолбал с надводным флотом, а тебя послушает и гросс - адмирала фон Деница с адмиралом фон Редером выпишет за большие деньги.
     - Да мне по х...й, - так же на арамейском ответил Исав или Иона, что так и осталось невыясненным. Да и какая, в манду всех революций, разница, если поголовно православный народ не знает ни того, ни другого ? Смешно и говорить. Поэтому Ведрищев запел.
     - Горит и кружится планета ...
     С чем Вас, товарищ президент, и поздравляю. Давно пора. К такой - то матери сраную геббельсовщину сраного Останкино, ко всем чертям с матерями катись любое распоряжение фашиста Собянина, да провались говенная Москва, вымри, сука, коронными вирусами, вся Россия вздохнет с облегчением и восславит Господа нашего Иисуса Христа, обретшего украденную Никоном буквицу в форменных галифе воеводы Пашкова, всего лишь исполнявшего приказ, как будут его исполнять многие другие, сдавая мать Павликом Морозовым, стреляя в затылок гепеушниками в сапогах или открывая краники газовых камер, что единственно оправданно, ежели вспомнить историю Исава. Или Ионы, по х...й.