Политэкономия для жизни

Каждый раз, когда я хочу что-то написать от своего имени, меня охватывает сомнение относительно того, насколько это оправдано. Действительно, что дает мне повод для публичного высказывания на ту тему, в которой я, как бы в общепринятом смысле, не специалист? Но с другой стороны, мы сами часто высказываем свою точку зрения в кругу знакомых, друзей, в социальных сетях на темы далеких от нашей профессиональной деятельности и нас, при этом, нисколько не угнетает возможная необъективность собственных суждений. Я же, пытаюсь представить отношение к предмету дальнейшего рассмотрения и сформулировать законченное представление о нем (речь идет об экономике)  на основе своих наблюдений при выполнении профессиональных задач в этой сфере.
Так получилось, что в моей жизни был такой период, когда стремление найти себя в этом мире быстроменяющихся событий, привели меня, инженера в области технологии металлообработки, к познанию и практическому использованию знаний в сфере арбитражного управления предприятиями-банкротами. Моя задача состояла из двух этапов. На первом было необходимо сделать заключение в виде финансово-экономического анализа для арбитражного суда о возможности должника, в его нынешнем финансовом состоянии, восстановить свою платежеспособность. В моей практике такого не было и должника, как правило, признавали банкротом. Поэтому вторым этапом была задача грамотного проведения процедуры ликвидации должника с удовлетворением требований кредиторов, но при желательном сохранении производственного комплекса и рабочих мест. Словом, время было «веселое», а работенка оказалась не из легких. И вообще, это отдельная тема для повествования.
Тогда же меня стали тревожить вопросы в области экономики, ответов на которые я не находил в существующих экономических теориях. Поэтому, вновь и вновь, я сам себе ставил вопросы и пытался вразумительно ответить на них. Собственно, экономика, как отрасль знаний, выделилась из философии, а в ней приветствуется полет мысли и философствовать стало моей привычкой. Однако, какой прок от поисков, если нет уверенности в выбранном пути? Очевидно, существует какой-то внутренний принцип логики, когда наступает  момент ощущения некого качественного результата поисков истины. Пожалуй, именно это ощущение и позволяет мне поделиться своими соображениями вслух и получить на них отзыв, чем я и руководствуюсь при написании данной работы. Для нее я выбрал жанр эссе и, в меру своих литературных способностей (не обессудьте), попытаюсь донести свои соображения на сей счет.

О ЖИЗНИ, НАУКЕ И РЕАЛЬНОСТИ
Жили они долго и умерли в один день. Так звучит последняя фраза рассказа «Сто верст по реке» (1916 г.) русского писателя-романтика Александра Грина. Эта фраза  обрела известность и частенько в разной интерпретации появляется в фильмах, как финальное повествование о счастливой и долгой жизни любящих друг друга людей. Мне эта фраза приходит на ум, напротив, в качестве начала повествования. В описании романтического представления о жизни отсутствует реальность, представляющая собой прозу жизни, когда эта жизнь каждодневно ставит перед всеми задачу поиска возможности удовлетворения своих жизненных потребностей. А такие возможности, как правило, для современного человека, ограничиваются трудоустройством и получением заработной платы или неких пособий в денежном выражении. Несомненно, что существуют еще и натуральные способы удовлетворения жизненных потребностей, но это уже для крайне ограниченного круга людей.
 Словом, вся жизнь человека, в его осознанном дееспособном возрасте – это поиск источника дохода для всемерного удовлетворения жизненно-необходимых потребностей. Но человек существо необычное и от животного его отличает удовлетворение не только жизненно-необходимых потребностей (физиологических), но и прочих, которые наполняют его жизнь более глубоким смыслом, становящимся как бы основным стимулом деятельности человека на том или ином поприще. Речь идет о попытке осмысления мотивации труда и жизни человека, которую, на мой взгляд, очень удачно осуществил американский ученый-психолог Абрахам Маслоу (1908 – 1970), представив иерархию этих потребностей в известной Пирамиде его имени.(см. иллюстрацию)
 
По существу, перед нами наглядное пособие представления человека о счастливой жизни. Можно по-разному относиться к этой иллюстрации, но в сущности каждый в своей жизни строит свою аналогичную пирамиду потребностей. У кого-то она яркая, у кого-то серенькая и убогая, но в целом, как мне кажется, таким образом можно изобразить по научному представление о счастье человека.
В основе пирамиды потребностей лежат те самые физиологические потребности, без которых человек не сможет жить, а, следовательно, все остальные не имеют смысла. И именно удовлетворение этих потребностей составляет основу его деятельности или труда. Другими словами, между физиологическими потребностями и способом их удовлетворения существует неразрывная связь, обусловленная самой природой человека. Причем, как бы абстрактной эта связь ему не представлялась (некоторые горожане, например, способны поверить, что хлеб растет на деревьях), именно отсутствие возможности удовлетворения этих жизненных потребностей способно заставить человека на крайние, отчаянные меры.
Сравнительно до не давнего по историческим меркам времени, большинство людей было занято трудом именно в непосредственной сфере обеспечения себя едой, одеждой жилищем и всем тем, что удовлетворяли их физиологические потребности.  В то время результат труда человека рассматривался ими, как создание некого продукта (не надо путать с товаром) только для удовлетворения его личных, собственных жизненных (физиологических) потребностей, его и его ближнего круга (семьи, рода). В старославянском языке возникло устойчивое понятие, как собьство означающего только для себя и от которого происходят производные понятия: особа, персона, собственность.
Очевидно, что именно эта способность человека, создавать собьство и выделила его из животной среды. То есть, под понятием собьство, надо понимать не только продукт собирательства и охоты, но и результат непосредственного труда человека. Такой осмысленный (интеллектуальный) труд стал возможным, очевидно, эволюционным путем.  Труд человек уже был не только результатом инстинктов, но и приобретенных знаний и умений (технологий, как сейчас говорят), используемых при создании собьства.
Однако, инстинкты человека, как животного, сохраняется, и заключаются в действиях, направленных на сохранение жизни. Другими словами, инстинкты самосохранения в человеке присутствуют всегда. Чем это обусловлено? Несомненно, природой человека, как живого организма, созданного реальностью. А что представляет собою реальность? На первый взгляд ответ очевиден, но не стоит спешить с ним.
Как то между Альбертом Эйнштейном и Рабиндранатом Тагором возник обмен мнениями о реальности. Беседа состоялась 14 июля 1930 г. на даче Эйнштейна в Капуте под Берлином. Эйнштейн озвучил двойственность восприятия реальности. Он сказал, что существуют две различные концепции относительно природы Вселенной:
1) Мир как единое целое, зависящее от человека;
2) Мир как реальность, не зависящая от человеческого разума.
Судя по всему, сам Эйнштейн придерживался второй концепции, говоря о реальности следующее:
«Я не могу доказать, что научную истину следует считать истиной, справедливой независимо от человечества, но в этом я твердо убежден. Теорема Пифагора в геометрии устанавливает нечто приблизительно верное, независимо от существования человека. Во всяком случае, если есть реальность, не зависящая от человека, то должна быть истина, отвечающая этой реальности, и отрицание первой влечет за собой отрицание последней».
Согласитесь, не все так просто. Наверное, говоря о рыбах, пытающихся понять, что такое вода, Эйнштейн, вероятно, имел в виду сложность восприятия сознанием именно реальности. Мое отношение к Эйнштейну весьма позитивное, ибо в нем я вижу нетривиального мыслителя, который сумел взглянуть на устоявшуюся концепцию природы вещей с иной позиции.

Мое собственное восприятие реальности близко, по сути, к Эйнштейну. Я полагаю, что реальность – это непрерывное эволюционирование первоначального события возникшего мироздания, или бытия с точки зрения человека. Человек, в свою очередь, является частью этого эволюционного процесса, а потому не способен изменять реальность не то что в своем сознании, но и в действительности. Поэтому, фраза типа «создающаяся новая реальность», имеющая в виду действия самого человека, весьма лукава. Именно в этом, на мой взгляд, кроется ошибочное восприятие действительности, в которой разыгрываются нешуточные, драматические отношения между людьми.

Реальность – это, скорее всего, симбиоз законов развития мироздания, которым подчиняется все и вся, включая человека. Поэтому, все происходящие события, их корректное толкование, очевидно можно только с точки зрения понимания реальности и ни как иначе. Именно к такому способу обратился я, исследуя природу человеческих потребностей и возможности их удовлетворения.

Природа человека, с точки зрения понимания реальности, такова, что он был и остается организмом. Организм, в свою очередь, отличается от неживой материи тем, что способен самоподдерживать свое строение, воспроизводиться, сохраняя наследственные признаки. То есть, организм, говоря инженерным языком – это особый механизм, который сам себя строит и обеспечивает преобразование некоторых веществ в энергию, необходимую для жизнедеятельности. При этом, основой для строительства организма и энергии является пища.
Таким образом, с точки зрения науки и понимания ею реальности, человек, его организм, без всяких аналогий является сложным биомеханизмом, который самовоспроизводит собственное материальное строение, потребляет пищу и прочие вещества для самовоспроизведения и получения энергии. Энергия необходима организму для осуществления в нем всех динамических функций жизнедеятельности или осуществления работы. То есть работа – это основная функция организма. Без нее, организм – это набор химических элементов, распадающийся после физического прекращения работы или смерти.
Организм человека имеет сложное строение, и я не ставлю свое задачей популяризировать науку, изучающей этот предмет. У меня цель несколько иная. Я хочу показать, что первичным во всех событиях и законах жизнедеятельности человека, включая социально-экономические, является физическая природа организма, как биомеханизма. Что физические процессы, протекающие в нем, обуславливают эволюционизм прочих особенностей организма человека, включая его высшую нервную деятельность. Поэтому рассматривать природу социальных отношений, к которой, несомненно, относиться и экономические, надо с первопричин или физиологии.
Физиология человеческого организма обобщенно такова, что каждая клетка, из которой состоит этот организм, осуществляет работу или затраты энергии во времени. Образно работу можно представить, как работу двигателя внутреннего сгорания, когда тепловая энергия сжигаемого топлива преобразуется частично в механическую энергию движущихся частей механизма этого двигателя. Только в отличие от механического двигателя, ресурс жизнедеятельности отдельных деталей которого не как не контролируется, в живом двигателе происходит контроль и саморегуляция отдельных его частей с целью сохранения сроков «эксплуатации».
В нашем человеческом понимании, организм «устает» и требует периодического «отдыха». А с точки зрения физики, работа всех автономных и взаимосвязанных частей биомеханизма обусловлена неким жизненным циклом и подлежит автоматической регулировке. Опять же, с точки зрения физики, такая регулировка может осуществляться регулировкой мощности или регулировкой потребляемой энергии. Такая регулировка в двигателе внутреннего сгорания, например, осуществляется регулировкой потребляемого горючего.
Саморегулирование в живом организме работы его составляющих частей осуществляется в первую очередь с целью продления его функционирования. Очевидно, в этой связи, именно тяжелая работа является основным стимулом организма для эволюционного совершенствования не только на уровне инстинктов, рефлексов, но и совершенствования высшей нервной деятельности. Человеку, в отличие от остального животного мира, повезло больше именно тем, что он обрел то, что мы называем интеллектом. Вместе с осмыслением пришло и умение воспроизводить продукт труда в виде собьства.
Однако, как мы видим из истории развития социальных отношений, продукт человеческого труда не только облегчает труд, но и, напротив, становиться причиной социальных конфликтов, социального неравенства. Другими словами, теперь уже не первозданная природная среда является основным источником трудностей и опасности для человека, а созданный им продукт труда или собьство. Но чтобы оставаться объективным в своих логических умозаключениях, теперь необходимо с точки зрения понимания реальности рассматривать именно собьство.

ПРОДУКТ ТРУДА, ДЕНЬГИ И РЕАЛЬНОСТЬ
Мы можем только догадываться, как первым людям было тяжело существовать. Об этом можно судить по рассказам тех, кому довелось выживать в экстремальных условиях, оказавшись по различным трагическим обстоятельствам оторванными от привычных условий цивилизованной жизни. Обеспечивать свои физиологические потребности естественным, первозданным образом не только не безопасно, но и тяжело физически. Скажем, охота на крупного зверя только с примитивным копьем с каменным наконечником требовала недюжинной силы и большого расхода запасенной собственной энергии. Работа по транспортировке добычи на себе, тоже отнимала немало сил (расхода энергии).
Тяжелая физическая работа, с большим расходом запасенной ранее энергии – это болезненная реакция организма на усилия с большими нагрузками в течение довольно длительного промежутка времени. Организм заболевает истощением. И если не принимать соответствующих противонагрузочных мер, то организм быстро придет к изнеможению, вплоть до летального исхода. В одной из телепередач о животных был приведен этот факт на примере охоты льва на крупную дичь. Хищник, отягощенный голодом, во время финального момента нападения на жертву использует весь оставшийся накопленный энергетический ресурс, чтобы догнать добычу и нанести смертельный удар. Неудачная охота стоит хищнику жизни, поскольку экстремально взрывной выброс остатков энергии лишает его возможности даже двигаться, что, в конечном итоге, приводит его к голодной смерти.
Самыми простыми противонагрузочными мерами – это своевременный отдых и различные орудия труда, которые экономят расход энергии. Мы зачастую принимаем орудия труда, как естественные, неотъемлемые атрибуты нашего сегодняшнего существования, а потому не особо задумываемся, какую роль они играют в нашей жизни. Действительно, а какую? Ну, скажем копье с каменным наконечником у древнего охотника?
Хищное животное, тот же лев, использует для охоты мускульную силу своих конечностей, всего тела и челюстей. Не берусь сказать точно, какой процент затрачиваемой энергии высвобождается при резком ускорении, беге за жертвой и финальном броске, но могу предположить, что очень большой. По всей видимости, у голодного хищника, после удачной охоты, остается сил (энергии) едва лишь на то, чтобы вспороть жертву и насытиться. После чего он все равно вынужден отдыхать, чтобы в его организме шли восстановительные энергетические процессы.
Человек, очевидно, не обладал столь исполинской силой и довольствовался посильной охотой на мелких животных и пищей от собирательства. Но когда кому-то из первых людей пришла идея использовать камень или кость в качестве ударного устройства, каким сейчас служит обычный молоток, для разбивания, например, крупного плода, то этот человек использовал силы природы (реальности) для экономии собственной энергии. Каким образом?
Каждому, я думаю, который забивает в доску гвоздь, не приходит в голову мысль, почему он это делает с помощью молотка, а не прямо рукой. На то есть несколько причин: во первых, наша плоть не настолько прочна, чтобы без разрыва в ней создать достаточную нагрузку на шляпку гвоздя и во вторых, мы не можем одномоментно создать требуемую нагрузку, чтобы преодолеть силы трения гвоздя о дерево. Эти проблемы с легкостью решаются с помощью обычного молотка. Его стальное тело достаточно прочно, а требуемая нагрузка разбивается на несколько импульсов (несколько ударов молотка), разнесенных во времени. То есть,  молоток, не сокращает расход нашей энергии на требуемую работу по забиванию гвоздя, но, при некотором увеличении времени, создает необходимы импульсы сил и сохраняет  целостность ткани. То есть, молоток действует по принципу рычага. Мудрено? Но для организма это существенно, если рассмотреть экономию жизненной энергии при работе организма человека, например, при охоте с копьем.
Какие преимущества в экономии энергии организма дает копье, посылаемое мускульной силой человека в сторону крупной добычи и при попадании в нее этого копья с точки зрения физических законов (реальности)? Вспомним с этой целью охоту льва на крупную добычу поэтапно: первое – быстрое ускорение для настижения цели, второе – бросок для сбивания с ног цели и, третье – нанесения жертве сильного воздействия когтей и усилий челюстями для разрывания плоти с целью ранения жертвы. Во всех этапах осуществляется огромные расходы энергии, приводящие самого охотника к полному упадку сил. Теперь, то же самое, можно проследить с помощью копья.
Копье значительно меньше веса самого человека и может быть с помощью только его однократной мускульной силы послано достаточно далеко и быстро в сторону жертвы. При этом происходит значительная экономия энергии человека на все те остальные этапы, которое осуществляет хищник: разгон до нужной скорости, бросок и вонзание когтей и челюстей в плоть жертвы. Копье, обладает меньшей массой, чем человек, а потому силы человека достаточно для придания ему необходимого ускорения с целью осуществления его пролета на определенное расстояние и поражения плоти жертвы за счет заостренного наконечника. Копье, точечно проникая сквозь плоть жертвы,  может войти в ее тело на достаточную глубину за счет уменьшения силы трения благодаря заостренному наконечнику, тем самым, нанести жертве смертельное ранение. То есть, копье, как изобретенное человеком орудие труда, сохраняет энергию человека в десятки раз за счет использования опять же физических сил природы (реальности), называемой инерцией, трением и прочность на разрыв. К этим силам природы добавляется еще сила упругости, если в качестве оружия используется  лук и стрелы. И еще, оружие позволило человеку охотиться на более крупную добычу, что также способствовало экономии энергии за счет сокращения усилия на более частые поиски мелкой добычи.
Очевидно, что человек изобретает и создает орудия труда в основном для сохранения затрат собственной энергии при работе его организма. Чего только в этом смысле стоит изобретение колеса и повозки. Конструкция повозки обладает значительной прочностью (внутренними силами связей в материалах из которых она состоит) для противодействия силам тяжести перевозимого груза и уменьшенной силой трения для передвижения груза. При этом, вес перевозимого груза во много раз может превосходить вес самого человека, а груз передвигаться только мускульной силой этого человека. Но и, конечно же, расходы энергии работы организма человека значительно уменьшаются в тех случаях, когда экономится тепловая энергия человека за счет одежды, жилья и когда энергия его работы замещается энергией работы других организмов (животных и людей), а также машинами и механизмами.
В своих рассуждениях о природе организма, его способе существования, я отметил, что единственный способ функционирования биомеханизма – это непрерывное потребление энергии, подобно тому, как двигатель внутреннего сгорания потребляет энергию из топлива. Отсюда следует, все, что создает человек, связано, в физическом понимании, с работой его организма, непрерывно потребляющего энергию из пищи. Таким образом, любой продукт труда, будь то вещественный или невещественный связан с энергией человека. Следовательно, основную и единственную ценность для человека представляет его жизнь, как непрерывное функционирование его организма во времени благодаря потребленной энергии. А отсюда, ценность любого продукта труда может представляться только затратами энергии труда человека или, по-другому, он может быть оценен только потраченной энергией. Словом, единственным и неизменным эквивалентом ценности продукта труда, с точки зрения реальности, может быть только затраченная на него энергия человеческого организма.
Первоначально, продукт труда, как уже было сказано ранее, представлял собою продукт только для личного потребления при удовлетворении основных физиологических потребностей человека. Но по мере совершенствования орудий труда, приемов труда сокращается время на создании того, что называется собьством. Труд человека облегчается и у него появляется время на создании дополнительного продукта, не связанного напрямую с основными физиологическими потребностями. Скажем, он создает украшения, которые влияют на его внутренний мир, обогащают его духовно и, тем самым, вселяют уверенность в возможности его собственных сил.
Однако, совершенствование труда, появление ремесел, отдаляет человека от непосредственного продукта для удовлетворения физиологических потребностей. Появляется продукт труда для обмена при устанавливающемся разделении труда. Такой продукт отдаляется от непосредственной ценности, какой обладают, скажем, пища. Этот продукт, в современном понимании, становиться товаром, его ценность устанавливается в виде соотношения ценности других товаров, а сами коммуникативные отношения производителей – обозначаются понятием обмена. Но, между тем, при всем разнообразии продуктов труда, для их создания требуется энергия человека. Поэтому продукт труда имеет двойственную сущность: формальную, в виде конкретного материального (вещественного) и нематериального воплощения, как результат труда, и содержательную в виде затраченного основного ценностного ресурса человека – его энергии. То есть, любой продукт труда человека обладает формой и содержанием. При всем разнообразии формы – содержание неизменно.
Совершенствование товара, увеличение его разнообразия, все в большей степени отдаляет понимание человека от его реальной содержательной части. Если скажем, например,  зерно напрямую ассоциируется с пониманием благополучной и гарантированной жизни в определенном периоде, то производство, например обуви, не гарантирует ремесленнику возможности удачно обменять свой товар на достаточное количество пищи. Между тем, этот ремесленник напрямую связывает свое благополучие со своим ремеслом и с производством своего товара. То есть, его уже интересует только форма товара, как предмет обмена, а не его ценностная сущность, как восполнение собственной потраченной энергии. Другими словами, продукт труда, форма которого напрямую не ассоциирующаяся с его содержанием, как это усматривается в зерне, постепенно в сознании укладывается, как основное мерило благополучия. И по мере усложнения операций обмена, когда человек, прежде чем обменять свой товар на еду, вынужден делать многозвенный обмен товарами. Тот же обувщик должен иметь кожу, дратву и прочие товары для своего собственного производства.
Форма продукта труда в сознании человека становиться основным мерилом ценности для получения им жизненных благ. А потому физические свойства вещественной части товара, как формы, начинают цениться с точки зрения удобства транспортировки (легкий вес), высокой обменной ценностью и долгосрочностью хранения. Всем этим условиям отвечают драгоценности и драгоценные металлы, которые и устанавливаются, как универсальные товара для обмена. Появляются деньги, как символ коммерческой ценности (обменной ценности). При переходе от натурального обмена к товарно-денежным отношениям, сознание человека окончательно утрачивает какую-либо непосредственную связь денег с истинной (реальной) ценностью для человека.
Деньги становятся основным инструментом коммуникативных хозяйственных отношений между людьми. Теперь, начало удовлетворения потребностей человека определяются не естественными физиологическими нуждами, а коммерческим интересом получения дохода, как прибыли. Другими словами, количество денег становиться определяющим мерилом благополучия человека.
Но деньги, являющиеся эквивалентом любого продукта труда, обладают той же самой двойственной сущностью - формой и содержанием. Только вот форма денег – это вещественный и невещественный символ коммерческой ценности, а содержание – ценность с точки зрения реальности, в виде энергии человека. Поскольку все люди являются потребителями основного ценностного ресурса, энергии, то количество символов этой ценности или количества формы денег, также непосредственно связано с количеством всех людей. Другими словами, численная размерность коммерческой стоимости денег (ее понимают как нарицательная стоимость денег) хотим мы того или нет, все равно устанавливается в привязке к оценочной мерности стоимости величины производимой с пищей энергии.
Чтобы объяснить последний постулат более доступно, можно условно предположить, что среднестатистический человек потребляет некоторое постоянное количество энергии, оцениваемой с точки зрения физики килокалориями, а с коммерческой точки зрения - количеством единиц денег, привязанных к стоимости одной килокалории. Тогда, количество килокалорий и количество всех денег будет также зависеть от количества людей, участвующих в обмене. Эта количественная зависимость денег от количества людей, проживающих на конкретной замкнутой территории хозяйственного обмена, может быть с полным правом названа физиологической. Она устанавливается реальной действительностью, и объективно существует с того самого времени, как человек научился создавать продукт труда и по сей день.
Физиологическая количественная связь денег является естественным регулятором в экономике в виде образования ценового механизма, в основе которого, формирование цен на продукты питания. Если по каким-то причинам эта связь нарушается, будь то неурожай или количество денег искусственно завышено (занижено), то возникает кризис, например,  в виде последовательного увеличения цен на товары и падения спроса на них. Одним из первых кризисных явлений стали инфляционные процессы, обусловленные превышением денежной массы над необходимым количеством денег, определяемым физиологической количественной зависимостью.  Так в Испании времен конкистадоров было ввезено столько золота, которое в то время исполняло роль денег, что оно обесценилось, и в стране на несколько лет разразился экономический кризис.
Коммерческая мотивация хозяйственной деятельности людей имеет то достоинство, что деньги, ставшие основной коммуникативной связью при товарно-денежном обмене, позволили сосредоточить производительные силы на создании товарно-материальных и нематериальных ценностей вне зависимости от наполнения содержания денег реальной ценностью. Концентрация же производительных сил на решении определенных целей позволяет достигать их быстрее за счет мотивации быстрого обогащения. В этом случае обмен между участниками стал производиться на доверии, в основе которого возникла уверенность, что деньги обладают необходимой коммерческой ценностью. Однако, коммерческая ценность, по мере усложнения товарно-денежных отношений, окончательно утрачивает связь с реальностью ценностью денег именно потому, что в представлении людей возникла уверенность, что все блага создаются именно благодаря коммерческому интересу. А этот интерес, в свою очередь, стал синонимом накопления богатства в виде количества материальных (нематериальных) ценностей, оцениваемых определенным количеством денег, а также накоплением самих денег.
Возникла финансовая система, обеспечивающая количественное поддержание денежной массы и ее оборота. Однако, в силу объективного существования физиологической количественной связи, система количественного накопления коммерческой ценностей вошла с ней в противоречие как раз потому, что количество денег в обороте не учитывает необходимого количества денег, обусловленного физиологической количественной связью (связью количества денег с количеством потребителей). Теперь, уже сама финансовая система становиться причиной экономических кризисов, выражающихся в замедлении роста экономического развития. Это явление я назвал токсичностью финансовой системы и об этом подробнее в следующей главе.

ТОКСИЧНОСТЬ ФИНАНСОВОЙ СИСТЕМЫ И ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫЕ СИЛЫ
Современный человек научился создавать много продуктов труда, включая материальные и нематериальные. Этот процесс, по мере роста прогресса, становиться все сложнее и более наукоемким. Для чего это нужно, отдельная тема для размышления, а меня более интересует сам процесс создания путем особой организации труда и мотивация этого труда.
Каждый человек, от ребенка до старика, является потребителем основной жизненной ценности – энергии, заключенной в пище. А каким образом она попадает в нее? С точки зрения физической реальности, земля в сочетании с другими веществами преобразует солнечную энергию в виде растений, которые могут употребляться в пищу непосредственно или после переработки. Растения, в свою очередь, служат кормом для животных, мясо и прочие продукты жизнедеятельности которых, также употребляются человеком в пищу.  Для того чтобы обеспечить себя продуктами питания, современному человеку надо всего лишь пойти в магазин и купить их. Но еще в недалеком прошлом дела обстояли несколько иначе. Большинство деятельного населения жило на земле и кормилось плодами от нее.
Труд селянина – это способ получения продуктов питания путем применения различных методов по обработке земли и выращиванию на ней урожая, а также способы и методы разведения животных и птиц. Кстати, продукты питания, получаемые собирательством и охотой, также являются результатом действия земли и солнца, только при этом отсутствует промежуточный труд человека. Но при современных технологиях появляется и он, например, при искусственном выращивании рыбы в водоемах.
Со всей очевидностью, можно утверждать, что труд по созданию продуктов основной физиологической потребности обусловлен самой этой потребностью. Исходя из этого утверждения, следует и то, что физиологическая потребность является первичной и для любого последующего другого труда. Это утверждение проиллюстрировано и в пирамиде Маслоу. Однако, как уже было отмечено выше, в процессе совершенствования производства продуктов труда и усложнения товарообмена, происходит нарушение первичности в последовательности мотивации обобществленного труда и, соответственно, происходит подмена реальной ценности на коммерческую. Разделение функций по созданию продуктов труда, усложнение последовательно-мотивационной связи между ними, приводит к утрате в сознании человека смысла этой связи в его жизненном укладе, как парадигме бытия. Понять, почему такое возможно, и к каким последствиям приводит, можно, по моему мнению, через понимание обобществленного труда, как высокоорганизованной системы производительных сил.
Все продукты труда издревле создавались общественным трудом нескольких людей на достижение конкретной цели. Скажем, отдельный род состоял из мужчин, женщин, детей и стариков. В этом роде уже было разделение труда, обусловленное удовлетворением всеми физиологических потребностей. Несомненно, что основная нагрузка выпадала на здоровых, работоспособных мужчин и женщин, которые трудились каждый в своей сфере: мужчины охотились, женщины поддерживали очаг, готовили пищу и заботились о немощных членах рода.  Именно эта активная трудовая сила и представляет собой производительную силу. Производительные силы – это, проще говоря, особым образом подготовленные и организованные производители продукта труда. Даже если некий продукт создается кустарем-одиночкой,  то и в этом случае в своем производстве он обязательно использует предметы, созданные коллективно, например, орудия производства. Современные производительные силы мало чем отличаются по достижению цели, но обладают более глубоким разделением труда, более образованны и профессиональны и, в зависимости от сложности продукта труда, обладают большой численностью.
Каждый человек – потребитель в первую очередь основной физиологической потребности – пищи. Поэтому, при всем разнообразии производительных сил, в сообществе людей всегда была и будет основная производительная сила, обеспечивающая реальную физиологическую потребность путем создания сырья для пищи, его переработку, проектирование и производство машин, создание новых материалов и технологий для выполнения этих функций. Именно это производительная сила является основной и выполняет функции в реальном секторе экономики. Кроме того, к этой группе производственных сил относятся и все прочие люди, участвующие в этой задаче по обеспечению научных и образовательных функций в сфере реальной экономики. Не создание прочих продуктов труда, тем более оружия, а именно только то, что удовлетворяет основную физиологическую потребность любого человека в пище относиться к сфере реальной экономики. Все остальные отрасли экономики, включая нематериальные, создают дополнительный вещественный и невещественный продукт, связанный с основным косвенно или вообще никак не связан. Но именно этот продукт, удовлетворяет все остальное множество потребности, показанные в пирамиде Маслоу. Дополнительный продукт делает жизнь более интересной и разнообразной, но этот продукт, как правило, и является основным с точки зрения коммерческого интереса, обогащения и социального статуса.
Основной продукт, исходя из сущности денег, является их содержанием, реальным ценностным наполнением. Однако, люди, создающие основной продукт могут обходиться и без символа коммерческой ценности, так как мотивация их труда исходит из естественной потребности в удовлетворении своих физиологических нужд. Именно так поступали крестьяне, довольствуясь замкнутой сферой потребления и производства буквально всех продуктов труда, создавая их в своей общине. Но по мере развития товарообмена из основной производительной силы выделяются люди, производящие дополнительный продукт и услуги. Неосновная производящая сила постепенно становиться более многочисленной, чем основная, поскольку дополнительный продукт является более привлекательным с точки зрения коммерческого интереса. С чем это связано?
Во-первых, основной продукт, как правило, сезонный и его объем производства не должен превышать потребности всех потребителей. Во-вторых, производители основного продукта практически лишены коммерческого интереса, поскольку они создают реальную ценность напрямую. Исходя из особенности создания основного продукта: ограниченность времени получения продукта, ограниченность его объема производства и удовлетворение им основной потребности минуя многозвенность обмена, создает мало стимулов для производства с целью обмена вообще. Неслучайно, именно производители основного продукта и становились основной мишенью насилия: в виде рабства или феодальной зависимости. Между тем, дополнительный продукт как раз лишен всех тех недостатков с коммерческой точки зрения: его можно производить практически в любых объемах, в любое время и он может сохранять свои потребительские свойства довольно продолжительное время, удобен в хранении и перевозке. Но самое главное, его производство стимулируется уже не основной физиологической потребностью, а желанием и возможностью добиться быстрого результата в получение как основного продукта, так и дополнительного. Следовательно, время достижения результата и есть коммерческий стимул.
В современной экономике практически весь хозяйственный оборот строится на коммерческом стимуле. А потому основным мотивационным стимулом производства основного и дополнительного продуктов становиться прибыль. Как уже было отмечено выше, основной продукт в силу своей особенности является чаще всего нерентабельным. Поэтому, в целях достижения наибольшего коммерческого результата, изменяется структура производительных сил в сторону увеличения их численности в сфере производства неосновного продукта во все больших объемах. Вместе с этим растет денежная масса с отрывом от физиологического количественного ограничения. Деньги начинают терять реальное содержание, увеличивая цену продуктов питания и, тем самым,  заставляя еще более увеличивать объем производства дополнительного товара с целью увеличения выпадающей прибыли. Денежная масса растет, в том числе на душу населения в виде ВВП, а качество ее становиться все хуже и хуже с точки зрения стимулирования роста экономики. Финансовая система в этом случае, становиться нездоровой или токсичной.
Токсичность финансов – основная причина замедления темпов роста экономики, как отдельного государства, так и неравномерности экономического развития на глобальном уровне. Дело в том, что каждое государство является суверенным только в том смысле, если оно способно иметь самодостаточный уровень реальной экономики, соответствующий здоровой финансовой системы. Однако, в силу климатических условий, наличия природных ресурсных условий и исторического формирования уклада производительных сил, большинство государств не способны самостоятельно обеспечить себя необходимой реальной экономикой. Например, современные азиатские страны, такие, как Китай, Индия, Пакистан не могут иметь достаточного количества пахотных земель для необходимого уровня реальной экономики, способной самостоятельно прокормить колоссальное население. В Китае это обстоятельство усугубляется еще и нездоровой идеологической политикой. В России уклад производительных сил нацелен на получение материального достатка в краткосрочном периоде, без полного понимания, как властью, так и населением роли реальной экономики и ее производительных сил. Токсичность финансовой системы в этих странах просто запредельна и неспособна осуществлять не то что рост экономики, но и поддержание ее на минимальном жизненном уровне.
Токсичность финансовой системы распространяется не только на собственную экономику, но и на соприкасающиеся экономики. Дело в том, что основные задача государства, как раз и является в поддержании здоровой финансовой системы, заключающаяся в обеспечение необходимого уровня реальной экономики, независимой от глобальной. В этом, как было отмечена ранее, и есть истинный суверенитет государства. Способов достижения необходимого уровня различен, и человечество, методом проб и ошибок, нащупало основные пути: это приоритет прав и свобод каждого, это понимание большинством общества целей и задач производительных сил реальной экономики, и пониманием с этой целью роли государства и власти. Именно власть способна консолидировать ресурсы для приоритетного развития реальной экономики и ее производительной силы. Рост всей экономики не может быть быстрым и непоступательным. Напротив, всякое экономическое «чудо» можно рассматривать, как показатель нездоровости такого экономического развития и крайней токсичности финансовой системы.
При экономическом сотрудничестве разных по экономическому уровню государств, слабые экономики пытаются восполнить неустойчивость собственной финансовой системы, обусловленной ее токсичностью, за счет «сильных» валют. При этом, слабым экономикам нужен внутренний товарооборот с устойчивой собственной валютой. С этой целью они вынуждены предлагать на внешний рынок товары и услуги по заниженным ценам, «усиливая» тем самым сильные валюты. Это происходит именно потому, что физиологическое количественное ограничение денежной массы действует не только внутри государства, но и на межгосударственном уровне. Отсюда переток скудной реальной ценности небогатых государств, как по закону сообщающихся сосудов, еще более обогащает богатые страны и устанавливает гарантированную экономическую зависимость от них. То есть, количество денег и созданного дополнительного продукта может быть сколь угодно много, а токсичность будет запредельной, поскольку все эти материальные ценности окажутся бесполезны с точки зрения реальной ценности. Самый простой пример – это финансовые пузыри и пузыри на рынках недвижимости, свидетельствующие в первом случае об избыточном количестве денег, а во втором избыточном количестве дополнительного продукта. В том же Китае есть целые города незаселенные жителями и вряд ли когда они будут заселены по причине отсутствия спроса.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Я надеюсь, что своим видением экономики, ее необычной стороны, смогу заинтересовать тех, кто пытается понять причины неудач в экономическом развитии. Для того чтобы создать некую антикризисную программу, надо создать такую политэкономию, которая бы отвечала интересам большинства, его представление о счастливой и долгой жизни, а также благополучном уходе из нее. Однако такая парадигма бытия не возможно, по моему глубокому убеждению, без фундаментальных основ познания природы бытия, как человека, так и всего остального в реальности. И что касается экономического развития, то такими фундаментальными познаниями должны стать понимание денег и токсичности финансовой системы. Сейчас экономисты уподобляют себя бухгалтерам, которым свойственно считать количественную форму денег, сводя их по методу двойного счета в баланс. Тогда как экономисты должны понимать динамическую систему наполнения этих денег реальной ценностью и всемерно способствовать этому процессу. Помимо экономистов, просвещенными в этой сфере должно быть и население и власть. Только обоюдный симбиоз такого просвещения сделал развитые экономики таковыми, какие они есть.
Токсичность финансовой системы – это неизбежный процесс, поскольку обусловлен природой самого человека, его желанием получить все блага быстро и не считаясь с реальностью и другими людьми. Основной причиной, на мой взгляд, усугубления токсичности являются крупные города, мировоззрение их жителей. Было время, когда создавалось впечатление, что экономическому развитию, его взрывному росту способствовали пороки людей, их алчность и жадность. Но оказывается, что у такого развития есть естественный регулятор – возникновение кризисных явлений в экономическом развитии, обусловленный токсичностью финансовой системы.
Собственно,  нет возможности создать полностью здоровую финансовую систему, можно значительно снижать ее токсичность и поддерживать ее на приемлемом уровне только за счет просвещения всех потребителей, включая активных (способных производить). Они должны иметь представление об экономическом минимуме, позволяющем иметь реальное представление о деньгах и финансовой системе в целом. Практическое обеспечение регулирования финансового здоровья может обеспечить только консолидированная часть общества в виде власти при условии ее просвещенности и желании иметь властный ресурс не для собственного обогащения, а для достижения своих амбициозных целей, указанных в вершине пирамиды Маслоу. Той же сегодняшней российской власти нечего было бы боятся за свою безопасность и окукливаться от остального общества, будь у ней должное представление о своем месте в этом обществе. Хотя, не смотря на все негативы и страхи, у этих людей еще есть шанс развернуть свою деятельность на всеобщее благо в качестве гарантии своей безопасности и превращения из негодяев во вполне себе добропорядочных граждан, оставивших глубокий реформаторский след в истории.
 Понимание денег, финансовой системы, роли государства в регулировании токсичности этой системы – краеугольный камень в фундаменте успешного экономического развития. Самое главное, что для применения методов такого регулирования практически ничего затратного нет, мы уже создали все необходимые механизмы и нужно только грамотно скоординировать их работу. Для успешного осуществления такой работы, несомненно, понадобиться переосмысление парадигмы жизненного устройства (кризис он в головах).
В первую очередь, надо отказаться от разрушительного влияния коммерческой, алчной наживы. Надо разукрупнять большие города, давая возможность заселения малых и особенно сельской местности. Богатство – это не количество денег и прочих активов – это сами люди, их активный созидательный потенциал, основанный не только на коммерческом и интересе, но и на возможности свободного удовлетворения своих жизненно-важных потребностей естественным образом. В этом смысле, крестьянство – есть одна из таких созидательных форм производительной силы. Возможно, Великая депрессия в США 1929 года не была бы столь разрушительной, если производительные силы реальной экономики имели возможность оставаться и жить на собственной земле, а не покидать арендованную из-за нерентабельности и бежать в города пополняя армию безработных. Тогда почти 70 процентов всех фермерских хозяйств постигла эта участь.
В мире накопилось ужасно много проблем: в виде угрожающей численности населения, создающих колоссально  токсичную мировую финансовую систему, в виде стремительного роста  болезней, и в виде столь же стремительного истощения природных ресурсов. В самое время сейчас подумать о науке, ее развитии на благо цивилизации. И, конечно же, настало время подумать о своем отношении к себе и другим. Мы должны смотреть друг на друга не как на врагов, а как на деятельную, взаимозависимую созидательную силу, дабы прожить эту жизнь долго и счастливо.