Мои детские истории

Глава 20. Как я болел воспалением легких

Точно помню, что это была четвертая четверть второго класса. Болел я часто и раньше, как я уже вам рассказывал, но дальше ОРЗ, как это тогда называли, проблемы не шли.

А тут… небольшая температура. То есть, то нет, и усталость сильная и никакие лекарства не помогают. Так продолжалось примерно три недели. Родители несколько раз водили меня к разным врачам, менялись назначения, но мне становилось только хуже. Помню, погода была хорошая, тихо на улице, а мне было настолько плохо, что силы совсем меня оставили и я сам пойти не мог, и папа вынес меня на руках на улицу. Он мне что-то показывал в саду, а я как будто даже и не слышал ничего, как в тумане. И я сидел у него на руках и начал плакать. Так мне было горько и обидно, что мне так плохо и никак не получается выздороветь. А тут и весна уже заканчивается, и лето скоро, и в школу я не хожу. И дальше что, тоже непонятно …
Дома возникло некоторое напряжение. Было видно, насколько обеспокоены мои родители. В их разговорах все чаще звучало, что нужен хороший врач. Сейчас, не сомневаюсь, было бы достаточно нескольких несложных анализов и флюорографии, но тогда почему-то все доверяли «уху» врача. Типа, слышит он что, или не слышит. Здесь, тоже сделаю ремарку насчет «уха» врачей. Как-то на Кипр с африканской пылью в марте прилетел какой-то гадкий бронхитный вирус. Я долго кашлял, ничего не помогало, и я обратился к местному врачу. Он послушал меня и сразу сказал, что все мои проблемы из-за того, что я много курю! Я действительно когда-то курил, но к тому моменту бросил уж лет как пятнадцать. Помог мне тогда другой доктор и очень быстро и без всяких домыслов.

Но вернемся к тому эпизоду, когда я был маленький. Через день-другой днем приехал папа с каким-то огромным мужчиной в белом халате. Я сразу понял. Что вот она. Смерть моя пришла. Мне тогда и невдомек было, что именно родители пытались мне помочь. Но я бросился спасать свою маленькую жизнь под столом. Сил-то во мне вовсе не осталось, но я решил бороться и обхватил одну их ножек стола изо всех сил, а ногами ухватился в перекрестие досок, которое придавало столу устойчивость.  Стол был большим, тяжелым, прочным, с круглой столешницей, резными ножками, накрытый сверху какой-то скатертью с кисточками. Взрослые долго уговаривали меня вылезти, я злился, но не вылезал. В итоге доктор ушел, так и не осмотрев меня. Папа со мной не разговаривал. Через некоторое время он поинтересовался, как он может помочь мне, ЕСЛИ Я СОПРОТИВЛЯЮСЬ. Мне было очень неудобно перед папой, который даже врача домой к нам привез, так сильно он хотел понять, что со мной и как меня лечить. Проанализировав свое не лучшее состояние, я буркнул, что-то вроде пусть приезжает, я прятаться не буду. И папа снова привез доктора, назвав его «дядя Игорь». Тот был без халата, видимо, уже после работы. И не был настроен очень позитивно. Но я нашел в себе силы извиниться. Тот буркнул себе под нос: «Чего уж там. Понимаю, что ты уже устал от болезни». И после этого, наверное, полчаса меня слушал. Грудь, спину, обстукивал, просил покашлять, задержать дыхание и всякое такое. Осматривал очень внимательно, как никогда еще меня никто не осматривали. От осмотра я быстро устал, даже голова закружилась. Его мнение было однозначным – воспаление легких. «Нужно будет набраться мужества и полечиться»,- сказал  он. И дальше озвучил такое лечение, что мне стало плохо. Ключевым словом здесь было – уколы. Да, на осмотр я согласился, но не на уколы же… Тем более, что я их ужасно боялся. Видя мою реакцию, доктор сказал, что иного варианта для меня сейчас нет, таблетки не помогают, нужны внутримышечные инъекции. Дальше он выписал рецепты и обсудил детали лечения с родителями. Потом попрощался, пожелав мне скорейшего выздоровления и ушел. Я был в шоке.

Лечение нужно было начинать незамедлительно. Оказалось, что у мамы есть знакомая медсестра, которая согласилась три раза в день приходить к нам делать мне уколы. Причем, за раз их нужно было делать целых два. Для меня и один-то был катастрофой, но об этом я узнал уже через несколько часов, когда медсестра пришла в первый раз.

Самое страшное для меня был не сам факт укола, а его ожидание. И, хорошо, что в мягкие ткани (попу), а не в вену. Последнего я боялся больше всего. Представляете, иголкой руку и проткнуть можно!

Сначала, конечно нужно было помыть руки, чтоб никакая инфекция при уколе не попала в тело. Медсестра, как в фильмах ужасов  доставала металлическую коробочку, где хранились стерилизованные шприцы и иглы. Может одноразовые шприцы в то время уже и были, но не в Николаеве. Наблюдать за медсестрой было страшно, но работала она виртуозно. Уверенными движениями рук она сломала пузырек с лекарством, как мне потом сказали, что это был обезболивающее средство - новокаин, достала шприц, насадила, как мне показалось, толстенную и длиннющую иглу. Набрала лекарство. Отложила в сторону. Шприц был один, и надо было что-то делать. Сделав укол новокаином, она с улыбкой, которая очень поддерживала меня в тот момент, сказала, что она хочет колоть меня как можно меньше, а потому она отсоединяет иголку и я должен спокойно полежать. С иголкой в ягодице! Пока она не приготовит само лекарство. Дальше она отсоединила иголку и на тот же шприц насадила еще одну, набрала из другой бутылочки физраствор и, проткнув синюю крышечку баночки другого лекарства, где был порошок, ввела туда этот самый физраствор, затем отсоединила шприц и, энергично с воткнутой иголкой в крышку потрясла и о чудо, порошок растворился. Затем в обратном порядке, она снова присоединила шприц к иголке, торчавшей в проткнутой синей крышке, и набрала лекарство. Дальше, она отсоединила шприц и сказала, что теперь, собственно, укол. Предупредила, что будет горячо, но, новокаин уже должен был подействовать. Я, обернувшись, лежа на животе, с интересом рассматривал иголку в своей попе, и ее манипуляции, и тут до меня дошло, что сейчас что-то будет. Она подняла шприц без иглы вверх и осторожным движением выдавила несколько капелек, а потом присоединила его к той же самой иголке, которая была во мне. И стала потихоньку нажимать на поршень, вливая в меня лекарство. Стало дико жарко и горячо. Было сильное жжение, и вот тут я понял, в чем реальная засада «горячего» укола. Лекарство вводилось медленно, мне казалось, что целую вечность. И еще где-то полчаса все внутри меня просто горело и болело. Мама говорила, что  это лекарство борется с болезнью. Почти сразу после этого я оставался совсем без сил, чувствовал себя измотанным и засыпал ненадолго. Может даже и не засыпал вовсе, а впадал в забытье, потому, что я слышал, что происходило вокруг меня, разговоры взрослых, телевизор, но пошевелиться не мог.

Так происходило трижды в день. Две недели подряд. Потом я выздоровел, и наступило долгожданное мною лето.

Читайте книгу на Яндекс Дзен.