Чарли. Глава 1

 
Его мир ограничивался маленькой, но уютной двухкомнатной квартирой, стареньким котом, доставшимся ему от покойной бабушки, нелюбимой работой и маленькой чайной лавкой в шести кварталах от дома. Он не испытывал нужды общаться с людьми. Даже наоборот - за последние пару лет он настолько отвык от них, что они были попросту не нужны. Во всяком случае, ему так казалось.
 
Несмотря на все неудачи и трудности жизни, в чём-то ему всё же везло. Начальник, саркастичный, но добрый в душе мужчина лет пятидесяти, любил подшутить над нелепым видом и непонятной ему отстранённостью своего подчинённого, однако выделил ему маленький офис вдалеке от всех остальных и разрешил приходить в любое время, лишь бы работа была выполнена к сроку.
Чарли - так называл себя наш герой, был худощавого телосложения, ростом чуть выше среднего, тёмные волосы, серые глаза. Совершенно неприметная внешность, ничего необычного. Он работал в типографии. Чёрт знает, как его вообще туда приняли. На собеседование он пришёл спустя несколько дней голода и практически всё время молчал. Кажется, его сознание вообще отсутствовало в тот момент, и он всё витал в своих мыслях, думая о недавно скончавшейся бабушке - единственном близком ему человеке. Ноги как будто сами вели его, губы сами шевелились, еле выговаривая ответы на вопросы. Тело пыталось бороться за жизнь, которую разум, казалось, давно уже был готов отпустить.
Но вот он здесь, вот его офис, куча бумаг, мусорка завалена одноразовыми стаканчиками от кофе. Пожалуй, было не очень разумно тратить и без того крохотную зарплату на дорогие корма и лекарства для кота, который даже когда шевелился, был больше похож на тень самого себя. Но это существо было всем, что у него осталось. К тому же Чарли чувствовал, что обязан ухаживать за ним, это был его долг.
 
Порой он удивлялся, как организм может функционировать, получая энергию лишь от кофе сомнительного качества и еды быстрого приготовления. Боли в животе и вечное головокружение стали своеобразным показателем, что их обладатель всё ещё жив. От вечного недоедания и бессонниц сознание было порой настолько помутнённое, что сложно было понять, где реальность, а где воображение. Порой он просто сидел по несколько минут и пялился в текст, что лежал перед ним, думая, как же ужасно, что ему приходится печатать такую чушь. Тысячные тиражи женских романов, книг и статей о том, как заставить мужчину убирать свои носки, как жить, если вы оборотень, что делать, если не хватает денег на машину и прочая ерунда.
 
Когда-то он учился на журфаке. И даже умудрился его закончить. Не столько ради себя, сколько ради самой искренней улыбки на свете - улыбки его бабушки, узнавшей об очередной сданной сессии и ещё одном шаге к получению диплома. Она была стара, глубоко набожна и далека от современного мира, но твёрдо верила в то, что без образования теперь никуда. Но ещё больше она верила в талант своего внука и гордо обращалась к нему "Будущее российской литературы".
Пожалуй, она одна верила в это. Преподаватели не обращали внимания на тихого студента, который и не пытался показывать, что что-то здесь его интересует, делал столько, сколько считал нужным, писал только то, что просили писать. Однако бабушка, убираясь однажды в его комнате, нашла под матрасом десятки исписанных рандомными отрывками тетрадей. Любопытство одержало верх, она открыла первую попавшуюся тетрадь. Взглянув на неаккуратный, скачущий почерк, тут же закрыла, убрала обратно и вышла из комнаты. Это была личная жизнь её внука, и как бы она не хотела знать о нём всё, она не могла позволить себе подорвать его доверие. Потом она несколько раз пыталась намекнуть о своей находке во время ужина, но Чарли лишь делал вид, что не понимает, о чем она.
 
Однажды она вновь решила посмотреть на тетради, она и сама не понимала, зачем, ведь дала себе твёрдое обещание не читать их. Однако там было пусто. Осмотрев мельком комнату, она поняла, что их больше некуда было деть, внезапная досада одолела её, она достаточно хорошо знала своего внука, чтобы понять, что скорей всего всё это лежит теперь где-то в мусорке. Но тут она заметила, что дно кровати было приподнято с одной стороны. Она сдвинула её вбок и на пол упала тонкая тетрадь без какого-либо рисунка или надписи. Мгновенно пролистав и увидев всё тот же неаккуратный почерк, она, не обдумывая, взяла её под подмышку и унесла в стол, где хранила самые памятные для неё вещи, закрыла ящик на замок и по-детски обрадовалась такому кладу, но сдержала своё обещание и не стала читать то, что там было. Она была уверена, что Чарли просто не заметил тетрадку, иначе бы он выкинул её, как и все остальные.
Когда он был ребёнком, он читал ей свои рассказы, и хоть с возрастом перестал это делать, она уже тогда понимала, что это мысли не просто маленького мальчика, но человека с большим литературным будущим, о котором должен узнать весь мир. Поэтому для неё было важно, чтобы хотя бы одна эта рукопись осталась цела, и ей было совершенно неважно, что было внутри. Ведь это писал её внук, а она верила в него больше, чем в кого-либо из других людей.