Возрождение. Часть 2

                Я не вижу особой разницы между   
                людьми. Все они — смесь из великого
                и мелкого, из добродетелей и пороков,
                из благородства и низости.
                Глядя на великих мира сего, как они
                выступают в своей официальной роли,
                такие праведные, полные достоинства,
                я часто спрашивал себя, помнят ли они
                в эти минуты, о чем иногда думают
                наедине, и не смущает ли их порою
                мысль о тайнах, которые кроются   
                за их сублимированным обликом.
                С. Моэм. Подводя итоги.

Рузвельт.

Чисто человеческую симпатию вызывает то, как ФДР относился к своей физической немощи. «Ничто не могло вывести Рузвельта из себя, даже слабый намек на сочувствие к нему как инвалиду. «Без соплей!» – почти свирепо обрывал он сердобольного.
… Близкие находили, что после болезни ФДР как бы вторично родился, утратив свои прошлые неприятные качества – зазнайство и плохо скрытое высокомерие. Он стал человечнее. Раньше ФДР разбрасывался, теперь научился сосредоточиваться. Встречавшиеся с ним поражались обширным познаниям Франклина в самых различных областях. Он объяснял: «Вы, ходящие на двух ногах, проводите свободное время, играя в гольф, стреляете уток и т. д., в то время как все мои упражнения ограничиваются книгами» (1).

Твердо уверовав в свою избранность, «В Олбани Ф. Рузвельт взял старт, намереваясь финишировать в Белом доме, в Вашингтоне» (1).
«Его энергичные усилия, очевидно, направленные на достижение выдающейся национальной известности, не на шутку встревожили республиканскую партию. Хотя Рузвельт неоднократно публично заверял, что не имеет в виду президентство, ни один здравомыслящий политик не верил этому. Недоброжелатели ФДР не щадили усилий, чтобы безнадежно подорвать его репутацию» (1)
«Они решили нанести удар по самому уязвимому – отношениям губернатора с Таммани. Республиканским стратегам нельзя было отказать в дьявольской изобретательности. Коррупция Таммани вошла в пословицу, даже «Нью-Йорк таймс» отзывалась о ней так «Первая в войне, первая в мире и первая в карманах сограждан». Поэтому, когда осенью 1929 года республиканцы внезапно потребовали положить конец злодействам Там-мани в Нью- Йорке, они не сделали открытия. Новым было, однако, то, что республиканцы истерически настаивали, чтобы губернатор Рузвельт назначил расследование. Это с головой выдавало подлинные цели борцов за чистоту нравов. Их замысел был прост и в то же время сложен. Дальнейшее политическое продвижение ФДР зависело от его деятельности в Олбани.

Он просто не смог бы вынести провал на выборах 1930 года. Однако успех на них мог быть обеспечен только поддержкой Таммани. Любое глубокое расследование дел организации неизбежно сводило шансы на выборах 1930 года к нулю.
Отказ заняться расследованием преступной деятельности Таммани давал веские основания представить губернатора Рузвельта соучастником грязных дел боссов Нью- Йорка. Обстановка сложилась серьезная. …
Роль ФДР была явно неблаговидной и вызвала серьезную тревогу честных людей. Не говоря о статьях, пронизанных духом партийных распрей, общественное мнение все же склонялось к тому, что банде Таммани вольготно живется в штате Нью-Йорк. Тогда ФДР избрал поразительный путь: он стал всячески пропагандировать себя как ревностного защитника американской демократии! (1).
Много лет спустя, уже будучи президентом страны, ФДР признавался: «… в письме бывшему послу в Москве Дж Дэвису: «Ни я, ни вы не приемлем коммунизм, но, чтобы перейти мост, я протяну руку дьяволу».

Видимо, политикам не раз в своей жизни приходиться хвататься за волосатую руку, чтобы удержаться у власти. И здесь мы встречаемся с парадоксами, которые любит подбрасывать жизнь.
Не прибегни к помощи откровенно мафиозной организации Таммани, ФДР наверняка проиграл бы губернаторские выборы в 1930 году. Этот урок, напомним, он усвоил в начале политической карьеры, когда по юной неопытности вступил в битву с ее боссами.
С другой стороны, проиграв губернаторские выборы, ФДР вряд ли смог бы баллотироваться на пост президента США и вывести страну из глубочайшего кризиса. Пользовался ли при этом ФДР нечистоплотными методами для завоевания власти? Безусловно. Стоит ли осуждать его за это, коль своими дальнейшими действиями принес благоденствие американскому народу?
Честно признаюсь - ответа на этот вопрос я не знаю.

«Рузвельт всегда учил своих единомышленников не принимать боя на позициях, предложенных противником. Если недруги били по чувствительным местам, лучше умолчать об этих ударах, как бы болезненны они ни были, а проявлять инициативу в других вопросах. Требования расследования – коррупции Таммани, отравлявшие жизнь ФДР все годы пребывания в Олбани, были дополнительным аргументом в его глазах в пользу смелого проведения прогрессивной программы в делах штата. Только так можно было укрепить плацдарм для штурма Белого дома и. парализовать вполне обоснованные обвинения в потворстве преступникам Таммани. Короче говоря, цель оправдывала средства» (1).

«В штат Нью-Йорк отправились государственный секретарь Г. Стимсон, заместитель министра финансов О. Миллс и военный министр П. Харли. Президент (Г. Гувер – прим. авт.) поручил им сокрушить губернатора. Пилигримы из Вашингтона поддержали кампанию… по обвинению ФДР в потворстве коррупции Таммани.
1 ноября ФДР в речи в Карнеги-холл нанес решительный удар. Момент был чрезвычайно уместным – в президиуме собрания находилось все руководство Таммани, что не могло не подогревать пыла ФДР на трибуне. Он начал с того, что обвинил правительство в попытке скрыть неудачи собственной внутренней политики, представив в извращенном свете обстановку в Нью-Йорке» (1).
После этой схватки республиканцы уже не смогли оправиться, а ФДР продолжил победный путь к главному призу – креслу президента США. Но борьба еще предстояла нешуточная.

«Несмотря на многочисленные предсказания Ф. Рузвельта о неизбежности краха спекулятивного бума, он, как и другие, был захвачен врасплох, когда разразился кризис 1929 – 1933 годов. Слова политика ФДР в адрес ростовщиков и менял всегда были жесткими, но дела губернатора Рузвельта далеко не соответствовали им. Из Олбани никогда не выходило официальных предостережений против бесчестных махинаций Уолл-стрит, власти штата не сделали ничего, чтобы обуздать разгул спекуляции на нью-йоркской бирже, хотя регулирование дел денежного рынка прямо входило в компетенцию штата» (1).

Путин.

Истинный характер человека, его подлинный потенциал проявляется в критической ситуации. Нужно ли кого-то убеждать, что именно в ней и оказалась Россия в очередной раз в декабре 2014 года.
Что же демонстрировали в этот опасный для судьбы страны период ее лидеры, элита, управленцы высшего звена? С сожалением приходится констатировать, что основным трендом выступала полная растерянность и абсолютная беспомощность. Российские власти не первые и не последние, кто подпадает под влияние грозных обстоятельств. Главное – способны ли они мобилизовать свою волю на преодоление негативных факторов.

К сожалению, «неспособность действовать» уже налицо. Не буду говорить о фактической девальвации рубля, которой наш президент поначалу даже радовался и которая, как признала Э. Набиуллина, проводилась на первых этапах в целях пополнения бюджета.
Когда же процесс вышел из-под контроля, лучшим доказательством чего является поведение рубля в день выступления В. Путина перед Федеральным собранием (04.12.2014), наступил «шок и трепет» на всех этажах власти. Президент призывает наказывать валютных спекулянтов, руководитель Банка России говорит об угрозе стабильности финансовой системы.
Ныне президент, правительство, Банк России делают вид, что все, что случилось, было ими задумано. Ну а то, что граждане страны вновь ограблены, понесли чувствительные потери от повышения цен разве может остановить поступь разрушителей экономики России. Спросить за это пока некому. Реальной оппозиции режиму до сих пор нет.
Нет и уверенности в том, что нынешняя управленческая команда способна справится с очередным кризисом. Как же они могут сделать что-то серьезное, если им не под силу остановить даже цены на гречку. Причем трюк с последней проводят уже который раз, а вся чиновничья рать никак не найдет противоядия.

И этим немощным управленцам предлагают браться за величественные задачи, которые ставит президент перед чиновниками, вроде борьбы с коррупцией, которая только разрастается по данным независимых источников, организации 25 миллионов высокотехнологических рабочих мест и других, не менее значимых проблем. Есть ли люди, способные на решительные, а главное профессиональные действия? 
Стоит ли удивляться тем смехотворным (сквозь слезы, конечно) темпам роста экономики, которые «рисует» Росстат. Да и те основаны на повышении тарифов естественных монополий, акцизов, штрафов, налогов и других столь же «эффективных» способов повышения ВВП (валового внутреннего продукта).

На самом же деле по мнению экономиста М. Хазина «Правительство же может говорить населению на этот счет все что угодно, но это всего лишь слова.
Экономический спад в нашей стране начался в четвертом квартале 2012 года. Где-то к 2013–2014 гг. прекратился рост доходов населения…
В первую очередь это обусловлено недостатком инвестиций для самовоспроизводства экономики. Компенсация инвестиций от нас не зависит, потому что они иностранные. Возвращать капиталы на родину не получается. Единственное исключение — 2015 год, когда глава Центробанка Эльвира Набиуллина, как я полагаю, по приказу Международного валютного фонда (МВФ) устроила обвальную девальвацию рубля. В результате из России утек иностранный капитал — $200 млрд, а экономический (спад) на те же минус 2–2,5%, зато очень ускорилось падение жизненного уровня населения». (Московский комсомолец, 25. 01. 2018).

Во многих странах введение санкций становилось мощным стимулом для повышения эффективности экономики. Не говорю о Китае, но даже в такой по восточному неспешной стране, как Иран, они заставили шевелиться правящие круги. Судя по сообщениям оттуда, иранцы сравнительно успешно их преодолевают. Одним из факторов положительных изменений служит ротация правящих кадров, в том числе и первых лиц. У нас же в обозримом будущем это вряд ли возможно.

Рузвельт.

Примерно по такому же сценарию действовали предшественники ФДР. «Правительство пока шло по самому легкому, как представлялось в Вашингтоне, пути: не понимая причин кризиса и не видя возможностей преодолеть его, министры чуть ли не каждую неделю коллективно или индивидуально выступали с успокаивающими заявлениями. Они уподоблялись средневековым астрологам, точность предсказаний которых опровергалась жизнью» (1).
Если убрать географическую привязку, то можно подумать, что все это написано про Россию.

В отличие от деморализованных вашингтонских управленцев губернатор Нью-Йорка действовал и действовал решительно. «Он отдал указание властям штата всеми мерами способствовать повышению занятости, упорядочить помощь, а также создал первую в США комиссию в целях изучения методов ликвидации сезонных колебаний в занятости. Через легислатуру был проведен закон, ограничивающий вмешательство судов в трудовые конфликты, и одобрены некоторые меры, смягчавшие эксплуатацию. Он публично выступил за введение пособий по безработице. В совокупности все это было очень скромно, но губернатор Рузвельт действовал, в то время как подавляющее большинство лидеров пребывало в прострации. Штат Нью-Йорк становился примером для страны» (1).

«В личной переписке в конце 1930 года он откровенно признал: «У меня нет никаких сомнений в том, что для страны пришло время на целое поколение стать радикальной. История показывает, что там, где это случается, нации избавлены от революции». Радикализм губернатора имперского штата возрастал прямо пропорционально развитию кризиса. Все чаще и чаще он обрушивается публично на недостатки американской экономи-ческой системы, … Его выступления были созвучны настроениям масс, а политически были просто необходимы. ФДР отвоевывал себе не иллюзорную славу трибуна, а преследовал реальную цель – переизбрание его губернатором(1).

«Выборы 1930 года явились крупной вехой в политической истории штата – Ф. Рузвельт был переизбран большинством в 725 тыс. голосов. Хотя республиканцы понесли серьезное поражение по всей стране, их поражение в имперском штате было катастрофой» (1).
«Губернатор Ф. Рузвельт в первый день вторичного вступления в должность начал действовать. Он отказался от обычной помпы, сопровождавшей избрание, – иллюминации, плакатов и т. д. Церемония обошлась в 3500 долл. вместо 21 тыс. долл. Сэкономленные деньги были переданы на общественные работы. Все органы штата получили строжайшее указание ФДР – экономить» (1).

«28 августа 1931 г. легислатура собралась на чрезвычайную сессию. ФДР огласил на ней послание, тщательно подготовлявшееся несколько месяцев. В нем излагались основы его социальной философии, практически вся аргументация, которой пользовался президент Ф. Рузвельт, обосновывая необходимость реформ. «Что представляет собой государство? – говорил ФДР. – Это должным образом учрежденный орган, представляю-щий организованное общество человеческих существ, созданное ими для взаимной защиты и благосостояния. «Государство» или «правительство» – это только аппарат, посредством которого достигается такая взаимная по-мощь и защита. … теперь самый скромный гражданин нашего государства находится под защитой всей мощи и силы своего правительства… Долг государства по отношению к гражданам является долгом слуги по отношению к своему хозяину… Одна из обязанностей государства заключается в заботе о гражданах, оказавшихся жертвами неблагоприятных обстоятельств, лишивших их возможности получить даже самое необходимое для существования без помощи других. … Помощь этим несчастным гражданам должна быть предоставлена правительством не в форме милостыни, а в порядке выполнения общественного долга».

Ф. Рузвельт предложил создать временную чрезвычайную администрацию помощи в штате Нью-Йорк, ассигновав на нее 20 млн. долл. Средства изыскивались повышением на 50 процентов подоходного налога в штате. Предложения ФДР были приняты, и возникла TERA (сокращенно от английского Temporary Emergency Relief Administration). … организацию возглавил Г. Гопкинс… TERA работала гладко, а главное – Гопкинс быстро разглядел основные черты руководства ФДР: подчиненный полу-чал задачу, но при выполнении ее ему предоставлялась почти неограниченная самостоятельность. … Скоро почти 10 процентов населения штата Нью-Йорк получали от нее помощь. Конечно, она была мизерной – в среднем по 23 долл. на семью в месяц, но эти деньги спасали от голодной смерти. И все познается в сравнении – благотворительные организации в других штатах выделяли на семью 2–3 долл. в месяц. Ньюйоркцы могли почитать себя богачами среди нищих. В последующие шесть лет TERA оказала помощь 5 млн. жителей штата, истратив 1155 млн. долл. Широкая, по кризисной мерке, помощь в штате Нью-Йорк, оглушительная реклама, которую постарался создать ей ФДР, властно действовали на умы Америки. Рядовой человек не мог не противопоставить распорядительность губернатора бездействию федеральных властей. Рузвельт тем временем повторял, что помощь нужна в масштабах всей страны. Он выступал на совещаниях губернаторов штатов, перед корреспондентами и просто беседовал с приезжавшими в Олбани» (1)
Именно в это время начала складываться система взглядов, благодаря которым ему удалось справиться с Великой депрессией.

В то время, как «Республиканская администрация свято блюла традицию «меньше правительства в бизнесе и больше бизнеса в правительстве» (1), «ФДР стремился доказать, что реальный труд – а не банковские и биржевые махинации – создал благополучие Соединенных Штатов» (1).
Ставшую азбучной истиной для многих профессионалов-экономистов никак не способен усвоить ВВП, являющийся, судя по его поддержке либеральной части экономической элиты России, сторонником их устаревших концепций.
Сравнивая поступки и деяния обоих лидеров, невольно приходишь к выводу, что в тех случаях, когда ФДР демонстрировал передовые для своего времени взгляды, ВВП часто занимает прямо противоположные позиции.

А вот если у ФДР обнаруживаются какие-то не симпатичные черты характера, то с высокой степенью вероятности их наличие можно отметить и у ВВП.   
«Очень скоро выявилась и другая черта ФДР – нетерпимость к критике. «Франклин, – пишет Р. Тагвелл, – уже тогда имел тенденцию, хотя публично и сохранял хорошую мину, рассматривать критику в лучшем случае как недружественный акт, а в худшем – вредительство» (1). Здесь мы наблюдаем 100% совпадение с поведением ВВП. Но об этом позже.

ФДР часто обвиняли чуть ли не в коммунистических подходах. Впрочем, судите сами: «Если американцы, подобно их предкам в период войны за независимость, не поднимутся против «нового экономического феодализма», то в конечном счете собственность сосредоточится в руках немногих, а «преобладающее большинство народа окажется рабами». К счастью, добавил ФДР, народ США имеет возможность отстаивать свои права «скорее избирательными бюллетенями, чем мушкетами». Речь получила очень большой резонанс в стране, на нее неоднократно ссылались ораторы-демократы если не как на евангелие партии, то, во всяком случае, как на символ веры ФДР» (1)

«Он объяснял, просвещал и прямо требовал голосовать за демократов, дабы США могли вступить в Лигу. Лига, говорил ФДР, необходима для того, чтобы обеспечить Соединенным Штатам руководство миром. Без США Лига может превратиться в «священный союз», направленный против Соединенных Штатов. С США она будет служить «бастионом против распространения революционных идей из России», она даст возможность избегнуть «красного флага». Пытаясь довести до сознания обывателей значение создания Лиги Наций, ФДР сравнивал ее с пожарной командой. «Но команде нужен начальник, и США будут им» (1).

Пробыв два срока (4 года – прим. авт.) на посту губернатора, Ф. Рузвельт приобрел ценный опыт управления экономикой крупного региона. В отличие от ВВП, всего чего добился ФДР является только его личной заслугой, и он ничем никому не был обязан.


Путин.

«В 1996 году Владимир Путин переехал с семьёй в Москву, так как ему в августе предложили пост заместителя управляющего делами Президента РФ» (3).
Здесь мы встречаемся с одной из загадок в карьере ВВП. Обычно в Москву переводят чиновников за какие-либо серьезные заслуги. В данном случае на значимую должность выдвигают человека, оставшегося не у дел после проигрыша команды А. Собчака на выборах. Естественно предположить, что кто-то протянул руку помощи безработному. И рука эта, судя по предложенному посту, оказалась весьма влиятельной.
Об истории этого назначения ВВП рассказывает в книге «От первого лица…» (7).

«Легенда» настолько не убедительна, что неудобно повторять ее. Считаю более правдоподобной версию Пола Хлебникова (9), американского журналиста русского происхождения, который жизнью поплатился за свою книгу о кремлевских тайнах. Как ни цинично это звучит, но более высокая оценка достоверности изложенных фактов вряд ли существует. Самая наглая ложь легко опровергается. И только правда, которую не оспоришь ни в суде, ни иными способами, часто вызывает неправовые методы расправы.
После первого назначения ВВП кокетливо вспоминал: «Не могу сказать, что я не любил Москву. Я просто больше любил Питер. Но Москва, совершенно очевидно – европейский город» (3).
Полагаю, многие не прочь перебраться в Москву, да немногим удается. На того же, кто вытаскивает «счастливый» билет с чьей-то помощью, без сомнения накладываются серьезные обязательства по отработке щедрого аванса.

Дальше его карьера развивалась просто головокружительно. «В марте 1997 года, через 6 месяцев (!), Путин становится заместителем руководителя администрации президента РФ, начальником главного контрольного управления президента РФ. В мае 1998-го Путин – уже первый заместитель руководителя администрации президента РФ, в июле 1998 года назначен директором Федеральной службы безопасности РФ, одновременно – с марта 1999 года - секретарём Совета Безопасности РФ» (3).
Тот, кто работал на серьезных должностях, никогда не поверит, что за год с небольшим, а именно столько или даже менее того занимал ВВП высокие посты, можно добиться впечатляющих результатов. Кто-то был очень заинтересован в столь необычном по скорости продвижения своего протеже. И этот кто-то был либо очень влиятелен, либо занимал еще более высокие посты, чем предлагаемые ВВП.
«…  когда Чубайса на посту главы президентской администрации сменил Валентин Юмашев, Путин получил в структуре должность заместителя…» (9).
Напомню, что Юмашев был к тому времени мужем Татьяны Дьяченко, дочери Ельцина. Таким образом ВВП попадает в орбиту интересов главной на то время российской «семьи». Пока неизвестно за какие заслуги. Скорее всего, за чрезмерную лояльность, в то время, как значительная часть элиты начинала дистанцироваться от одиозного клана. 

«Хотя Ельцин изрядно себя дискредитировал и возможности его были ограничены, в его руках оставалась конституционная власть, позволявшая снимать премьер министра и его правительство. В январе 1999 года Примаков попытался добиться соглашения между разными ветвями власти с тем, чтобы на ближайшие полтора года гарантировать в стране политическую стабильность. Дума, собиравшая голоса с намерением объявить Ельцину импичмент, дала бы обещание не вести действий против президента. Ельцин, со своей стороны, обещал бы не распускать Думу и не отправлять правительство Примакова в отставку до конца положенного срока. Но окружение Ельцина посоветовало ему такое соглашение не подписывать» (9).
   Каждый человек волен делать свой выбор. Видимо, ВВП сделал его сразу после проигранных выборов Собчака, когда тут же переориентировался на работу в предвыборном штабе Ельцина в Петербурге.

В момент взлета карьеры ВВП подсуетился и «крестный отец Кремля». «В стане Березовского быстро поняли: Путин пойдет далеко. … в июле 1998 года на пост главы ФСБ назначили Владимира Путина. Для сотрудников ФСБ это назначение было полной неожиданностью. Путин дослужился лишь до подполковника, оставил работу в органах десять лет назад – и вот теперь ему доверили руководить всей структурой!» (9).
Можно представить себе шок тех, кто добросовестно тянул служебную лямку, от такого назначения. В советские времена подобных блатников называли «парашютистами». Человек выкладывается на работе в надежде, что его заслуги будут по достоинству оценены. Но вдруг рядом с ним, а чаще над ним появляется начальник, мало компетентный, но зато вхожий в высокие кабинеты. Лучшее подтверждение, что профессионализм для служебной карьеры дело десятое, в почете совсем другие качества.
Полагаю, что ВВП прекрасно понимал какие, поскольку «Вскоре он доказал свою политическую преданность шефу, президенту Ельцину, разрушив политическую карьеру генпрокурора Юрия Скуратова» (9).

К сожалению, кадровая чехарда с поиском подходящего для Ельцина преемника привела к дальнейшей деградации страны. «К началу 1998 года экономика России снова оказалась на пороге катастрофы. … Кто то должен был ответить за то, что год назад Борису Ельцину не удалось ожи-вить экономику страны» (9).
«У Ельцина была привычка: ежегодно он просыпался после зимней спячки и перетряхивал правительство. … Еще более удивительным оказалось увольнение Виктора Черномырдина, премьера со стажем. В тот же день Ельцин вызвал министра топлива и энергетики Сергея Кириенко и сообщил, что назначает его главой правительства» (9).

Через неделю после громкого дефолта 1998 года «… Ельцин отправил в отставку премьера Кириенко и весь его кабинет. … 10 сентября он назначил человека, приемлемого для парламента – бывшего шефа внешней разведки и министра иностранных дел Евгения Примакова. …  Его кандидатуру Дума утвердила на следующий же день» (9).

«Панические предсказания о том, что Примаков будет проводить экономическую политику в интересах коммунистов, включит печатный станок, что страну захлестнет гиперинфляция, – все эти прогнозы не оправдались. Рубль укрепился, инфляция снизилась, постепенно начало возвращаться доверие» (9).
Е. Примаков всего за 9 месяцев добился фантастических сдвигов в разрушенной экономике страны. Профессионал высокой пробы, да еще в паре с другим опытным управленцем Ю. Маслюковым, гарантировано вывели бы Россию из черной дыры, в которую ее загнали младореформаторы.

Это было бы полезно для страны. «Но для Березовского в Примакове таилась угроза» (9). Да и Ельцину были нужны не гарантии выхода из кризиса, а обеспечение своей личной безопасности и безопасности членов семьи после ухода на покой. Собственные интересы сильно проштрафившийся президент России всегда ставил на первое место.
«Правительство Евгения Примакова готовилось нанести первый серьезный удар по организованной преступности со времени падения коммунизма. Начались следствия по делу многих известных людей; казалось, прокуроры полны решимости выявить связь между окружением Ельцина и капиталистами бандитами» (9).
«Генеральный прокурор Юрий Скуратов также начал расследование деятельности 780 крупных государственных чиновников, которые подозревались в игре на рынке ГКО с использованием служебного положения. В числе официально названных подозреваемых были Анатолий Чубайс и другие молодые реформаторы» (9).

««Березовский хранил удивительное хладнокровие. Когда стало известно об ордере на арест, он находился в парижском отеле «Сrillon» на площади Согласия, как раз напротив посольства США. Он дал интервью английской газете «Sunday Telegraph», где категорически отрицал все выдвинутые против него обвинения, назвал их политическими интригами и заявил о своем намерении вернуться в Россию.
В этот момент в его защиту выступил высокопоставленный российский чиновник. Министр внутренних дел, старый сподвижник Ельцина Сергей Степашин объявил: если Березовский вернется в страну для дачи показаний прокурорам, арестован он не будет» (9).

«Прокурор Скуратов, который вел дела о коррупции и постоянно заявлял о намерении искоренить коррупцию в России, неожиданно споткнулся, обнаружив ниточку, ведшую в Кремль, – замечает бывший генерал КГБ Олег Калугин. – Вместо того чтобы отдать распоряжение о прекращении расследования, он позволил его продолжать. В результате всплыли имена членов семьи Ельцина, самого Ельцина, имена его финансовых спонсоров и гарантов – все оказалось зафиксировано на бумаге. Скуратову было велено прекратить расследование, но он уже ускользнул из под контроля (Кремля)» (9).

«Деятельность самого Скуратова взялся расследовать Путин. В начале февраля 1999 года, когда Генпрокуратура объявила о ведении уголовных дел против Березовского и других приятелей Ельцина…» (9) Скуратова быстро публично скомпрометировали.
«Кремль сразу же объявил об отставке Скуратова. Но генеральный прокурор нашел поддержку в Совете Федерации, который имел право ратифицировать увольнение и назначение генерального прокурора и отказался утвердить его отставку. Весь следующий год Ельцин неоднократно пытался уволить Скуратова и изгнать с занимаемой должности, но сталкивался с постоянным сопротивлением Совета Федерации» (9).
По словам ВВП: «Скуратов отстранен от работы в полном соответствии с законом, в котором написано, что на период расследования возбужденного против генерального прокурора дела он должен быть отстранен. Что и было сделано» (7). Допустим, что в случае со Скуратовым сделано было правильно. Но почему вместе с его уходом прекратились и начатые им дела, об этом борец за нравственность умалчивает. Но ведь и самому недогадливому ясно, ради чего все было затеяно.
Некоторые утверждают, что видео пленка с компрометирующими материалами в дальнейшем была признана судом фальшивкой. Но результат налицо, опасные дела прекращены.

Подобно ФДР в этот раз ВВП скорее добровольно, чем принудительно протянул руку дьяволу. Жест был по достоинству оценен. Несомненно, такие услуги не забываются. И вскоре награда нашла героя. Нежданно-негаданно его делают премьер-министром. Попробуйте найти хоть один аргумент в пользу такого назначения. В рациональной области их нет. Значит надо искать в сфере иррационального.
ВВП, конечно же, везде и всюду утверждает, что он эту должность не искал, она ему была не нужна, принимает ее против своей воли. Подобным лукавством «блистал», как мы помним, и будущий американский президент.

Однако утверждения ВВП о том, что все, что он делал в отношении Скуратова было продиктовано чистосердечными побуждениями, вызывают огромные сомнения.
Попробуем разобраться почему не удержались на посту, который занял ВВП, его предшественники. И тогда картина сразу проясняется.
«Возможно, Примаков мог обеспечить политической арене России стабильность, вернуть доверие к России, но для Ельцина были чрезвычайно опасными дела о коррупции, которые велись и в России, и за рубежом – они могли срубить под корень не только капиталистов из ближнего круга вроде Березовского, но и его родную дочь, Татьяну.

Примаков не давал достаточных гарантий (выделено мной – прим. авт.) самому Ельцину – гарантий в том, что после ухода с поста президента его не будут подвергать судебным преследованиям. При всех дипломатичных заверениях, какие Примаков давал Ельцину, он явно жаждал восстановить в стране право закона и наказать виновных. В конце концов, деятельность правительства Примакова подверглась громкой критике со стороны США и других западных стран. … Президент Клинтон позвонил Ельцину и выразил озабоченность. Для Ельцина, который всегда был весьма чувствителен к мнению Запада, это было еще одной черной меткой в послужном списке своего премьер министра. Перед Ельциным и его окружением встала ясная задача: помешать расследованиям и подвести к президентским выборам 2000 года лояльного к нынешней власти политика» (9).
«12 мая (1999 г.) Примаков был отправлен в отставку. На посту премьер министра его сменил Сергей Степашин – человек, который на посту министра внутренних дел обещал уберечь Березовского от ареста» (9).
«Увольнение Примакова было моей личной победой», – заявил Березовский в интервью французской газете «Le Figaro» несколько месяцев спустя» (9).

«С уходом Примакова испарились и надежды достичь политического согласия в обществе. Дума продолжала настаивать на импичменте Ельцину. Для Думы наступил наиболее благоприятный момент утвердиться и свергнуть президента. В прошлом, если были прямые выпады против президента, применялся масштабный подкуп депутатов Думы. 15 мая Дума собрала заметное большинство голосов по всем пяти пунктам обвинения: 1) в 1991 году Ельцин неконституционным путем разрушил Советский Союз; 2) подверг парламент незаконному обстрелу в 1993 году; 3) способствовал развалу армии; 4) способствовал геноциду собственного народа (рост смертности в 90 е годы); 5) развязал незаконную войну в Чечне в 1994 году. Но ни по одному пункту обвинения парламенту не удалось по-лучить необходимые две трети голосов – главным образом потому, что около 100 депутатов на голосовании не присутствовали. (Крупный парламентский блок Жириновского, известный в парламенте как самый коррумпированный, отсутствовал почти целиком.)» (9).
Думаю, многим, как и мне, этот факт не известен. Но зато он объясняет безнаказанность человека, чьи поступки буквально шокируют общество. Очень нужны для любой власти подобные «яркие» индивиды.

Кто же сменил Примакова? «Новый премьер министр Сергей Степашин был с давних пор предан Ельцину. Степашин, профессиональный чиновник из МВД, сделал подлинную карьеру под крылом Ельцина: … Возможно, Степашин и был надежным командным игроком, но он отнюдь не был беспринципной креатурой Березовского и остальных членов «семьи» (9).
«…при всей верности Ельцину, Степашин отказался спустить на тормозах уголовные расследования против Березовского и других наиболее скандально известных предпринимателей» (9).
Вот ведь какой непостоянный. То обещает, что Березовский не будет арестован, то отказывается совершить явное беззаконие. Такому безопасность семьи доверить нельзя.
«9 августа (1999 г.) Степашин был уволен. Его заменил Владимир Путин, глава ФСБ» (9).

«В августе 1999 года Путина назначили премьер министром. Березовский и остальные представители ельцинского клана полагали, что они нашли человека, который не только не был запачкан скандалами ельцинского режима, но и послужил бы гарантом того, что после смены власти никаких репрессий против них не последует» (9).
Этот пост ему предложил занять уже сам Ельцин. Тот самый Ельцин, который мог без объяснения причин снять с должности председателя правительства, который проработал всего несколько месяцев (С. Степашин), вдруг делает столь необычный шаг.

Зададимся вопросом – почему Б. Ельцин выбрал себе в преемники, чтобы там не говорил ВВП, мало кому известного человека, да к тому же не имевшего никакого опыта управления экономикой, на должность премьер-министра страны? Да потому, что: «… Ельцин был убежден, что Путин – человек совершенно надежный, преданный интересам семьи (клана Ельцина) … Это качество сделало его незаменимым для президента Ельцина» (9).
Дальнейшие события показали, что выбор, наконец-то, оказался успешен. «Смачный плевок нового президента (В. Путина – прим. авт.) в Конституцию первым указом о гарантиях Ельцину с домочадцами можно было списать на необходимость платить «семье» по счетам за статус наследника.
Многие последующие шаги, шокировавшие Россию, по разным признакам тоже объясняли заложничеством Путина. Тем, что прочными оказались крючки, на которые его подвесила «семья» (4).

Другие претенденты на высшую власть в стране, видимо, были не готовы платить столь высокую цену даже за главный приз. Потому и оказались не у дел.
Но добытая таким путем власть накладывала на ее избранника жесткие требования – полученная не за заслуги, а за услуги, она легко могла и улетучиться. Тем более охотников до нее было много. Причем тех, кто при Ельцине пользовался реальной властью, а не ее видимостью, пусть и облаченною в президентскую оболочку.
Уже тогда ВВП овладел наукой трактовать факты с выгодных для себя позиций. Послушав его, трудно отделаться от мысли, что у Ельцина просто не было другого выхода, как опереться на могучие плечи скачущего по карьерной лестнице беспредельно услужливого чиновника.

Путин вспоминает это так: «Борис Николаевич пригласил меня к себе и сказал, что у него есть идея предложить мне пост Премьер-министра. <...> Кстати, в разговоре со мной он не произносил слова "преемник". Ельцин говорил о "Премьере с перспективой", что если всё пойдёт нормально, то он считал бы это возможным» (3)
По словам Путина, на этой должности ему было интересно и почётно работать: «Думал, ну поработаю год, и то хорошо. Если помогу спасти Россию от развала, то этим можно будет гордиться». (3)

А вот как бесхитростно поясняет ситуацию Л. Путина: «Меня не поразила такая молниеносная карьера мужа. Я всегда считала, что раз так происходит - значит, это кому-то (выделено мной. Не делу, не интересам страны, а кому-то – прим. авт.) нужно. Но иногда я ловлю себя на мысли: как странно, я замужем за человеком, который вчера еще был, в общем, никому неизвестным заместителем мэра Петербурга, а сегодня стал премьер-министром» (7).

Понимал ли ВВП почему пост премьера доверили именно ему, а не его более заслуженным предшественникам? Полагаю, что все понимал. И почему отстранили Примакова и Степашина, не готовых идти на сделку с совестью даже ради поста российского президента. Свое кредо ВВП выразил предельно четко. «А потом, уже в эфире, президент сказал обо мне как о будущем возможном президенте. Он произнес это вслух на всю страну. И когда меня сразу после этого забросали вопросами, я ответил: "Раз президент сказал, то я так и сделаю"» (7).
По поводу того, на что был готов ВВП есть намеки и на выполнение более серьезных услуг для семьи (4).  Но коль скоро это намеки, а не железобетонные доказательства, оставим их совести тех, кто высказывает. И то, что приведено здесь, доказывает, что ВВП ради власти был готов на многое.

Вот один из примеров. «- У государства должны быть отношения с крупным бизнесом?
- Обязательно, потому что от крупного бизнеса очень многое зависит. Но эти отношения должны строиться на основе того же самого закона, тех же общих правил.
Кстати, и сам крупный бизнес заинтересован в том, чтобы в среде бизнесменов у государства не было фаворитов, чтобы все были поставлены в равные условия» (7).
Эта декларация прозвучала накануне первых президентских выборов. Нужно ли объяснять, насколько она не соответствует нынешней реальности.  Но продолжим цитату:
«- Кстати, о фаворитах. Борис Березовский сказал в одном из интервью, что встречается с вами раз в месяц. Это так?
- Наверное, реже.
- По чьей инициативе?
- По его. У него такой живой ум и много предложений. Все они связаны главным образом с Кавказом - Чечней, Карачаево-Черкесией. Он же был все-таки замсекретаря Совета Безопасности, занимался этим. … Но я время от времени встречаюсь не только с Березовским, но и с другими бизнесменами, например, Авеном, Потаниным, Алекперовым…» (7).

Из ответов ВВП следует, что это были чисто деловые встречи. Только как это сопоставить со свидетельством бывшего кремлевского консультанта, который считает, что «В дело обеспечения победы кандидата «семьи» — Путина включился Борис Березовский, который использовал всю мощь стоящего за ним телеканала ОРТ и развернул мощную кампанию по дискредитации Примакова и Лужкова. Наняв известного телекомментатора Сергея Доренко, специализировавшегося на скандалах и сенсациях, Березовский напустил его на Примакова, который, еще будучи премьер-министром, угрожал посадить бизнесменов, подобных Березовскому, за экономические преступления. Каждый вечер главный российский телеканал твердил одно и то же: о преклонном возрасте Примакова, его проблемах со здоровьем, о коррупционности Лужкова и прославлял героические действия Путина в Чечне» (6).
«То, что Путина назначили такие крайне непопулярные в народе личности, как Ельцин и Березовский, могло ему только повредить; рейтинг популярности Путина летом 1999 года колебался от 2 до 5 процентов, ку-да ниже, чем у Евгения Примакова и Юрия Лужкова, лидеров ведущего политического блока «Отечество – вся Россия» и ярых противников Березовского» (9).

Тем временем «узкий круг» — Березовский, Юмашев и Татьяна Дьяченко — устроил тайную встречу на даче у руководителя администрации Ельцина Александра Волошина, чтобы сформировать политическую силу в поддержку Путина. В сентябре, за три месяца до парламентских выборов, на свет появилась новая партия — «Единство». У нее не было ни корней, ни философии, ни программы. Но она была за Путина и имела мощную поддержку в лице ОРТ и некоторых ведущих газет, подконтрольных Березовскому. На выборах 19 декабря «Единство» почти с двукратным перевесом победило «Отечество — Вся Россия». Сцена была готова для того, чтобы в канун Нового года Ельцин мог безбоязненно уйти в отставку и передать власть премьер-министру, избранному им своим преемником.

На следующий день после выборов был День работника органов безопасности Российской Федерации, в простонародье День чекиста…. Вечером на банкете премьер-министр выступил с речью перед своими бывшими коллегами и пошутил: «Я хочу доложить, что группа сотрудников ФСБ, направленная в командировку под прикрытием в правительство, на первом этапе со своими задачами справляется».
Пришло время второго этапа. Через десять дней Ельцин подал в отставку, и высшая власть в России перешла к Путину» (6).

«Тесную группку клептократов, составлявших «семью», ждало мрачное будущее – дела об отмывании денег за рубежом, очень большая вероятность поражения на парламентских, а затем и президентских выборах. … теперь у Кремля не было полной монополии на средства массовой информации – целый ряд национальных газет и как минимум один телеканал (НТВ Гусинского) поддерживали союз Примакова и Лужкова. … россияне не дадут одурачить себя еще раз, они не будут голосовать за кремлевского назначенца только потому, что им так сказали. Чтобы обеспечить победу Путину и «Единству», понадобится какой то сильный внешний фактор. Понадобится война» (9).

С высокой степенью вероятности можно утверждать, что ВВП не был бы избран президентом России, если бы не 2-ая чеченская война. Вспомним о его рейтинге накануне выборов.
 А теперь обратимся к фактам. «Березовский совершенно справедливо говорил о том, что Чечня является ключевым фактором, определяющим политический процесс в России. Чечня – это была его козырная карта. … Теперь, в 1999 году, когда приближался конец эры Ельцина, Березовский разыграл чеченскую карту по полной программе» (9).
«В первые дни августа 1999 года (практически одновременно с назначением ВВП премьер-министром – прим. авт.)  подразделение из не-скольких тысяч чеченских боевиков вторглось в Дагестан, заняло несколько деревень и объявило о создании Исламской республики» (9).
«Вторжение в Дагестан развязало российскому правительству руки – теперь можно посылать на Северный Кавказ серьезные силы» (9).

«Через месяц после нападения на Дагестан я позвонил президенту Чечни Аслану Масхадову, и он пытался заверить меня, что не имеет никакого отношения к боевым действиям. «Басаев – это рядовой гражданин Чечни, … но он представляет только себя, Шамиля Басаева. Он ни в коем случае не представляет чеченский народ, тем более чеченское правительство. …. Это управляемые кем то, откуда то профинансированные, даже не без участия финансовой олигархии из Москвы, которая окружает Ельцина».
Масхадов намекал непосредственно на Березовского. Березовский передал Шамилю Басаеву миллион долларов наличными, если не больше. Позднее Березовский признал этот факт, хотя деньги якобы предназначались на «восстановление цементного завода» (9).
«Скоро предстоят выборы в госдуму и на пост президента, – говорил Масхадов. – Это, … для руководства России большая проблема. Больной президент. Его окружению не безразлично, кто придет к власти. Если придет человек другой (из лагеря оппозиции) – им не избежать тюрьмы. Поэтому любой ценой они должны привести кого то к власти своего» (9).

«Всего месяц потребовался на то, чтобы из далекого Дагестана война перебросилась в самое сердце России. 9 сентября в пять часов утра под жилым домом в захудалом районе Москвы взорвалась бомба…. По предварительным оценкам погибло девяносто четыре человека.
Через четыре дня вскоре после полуночи Москву потряс новый, более мощный взрыв: рухнул еще один жилой дом, похоронив под обломками 118 человек.
Эти взрывы изменили политическую обстановку в России. … В течение нескольких дней число голосов в поддержку войны против Чечни рез-ко возросло, поднялся и рейтинг Путина. Молодой премьер министр говорил жестко, сурово заявлял о решимости «мочить» террористов даже в сортирах. В итоге он возглавил боевые действия против террористического государства, которое угрожало жизни мирных россиян» (9).

«…французская газета «Le Figaro» спросила бывшего секретаря Совета безопасности России Александра Лебедя: возможно ли, что российское правительство организовало террористические акции против своих граждан? «Я в этом почти уверен» – таков был ответ Лебедя.
Эти слова произвели сенсацию: впервые высокопоставленный чинов-ник сказал вслух о том, на что лишь намекали в российской прессе. Позднее служба Лебедя по связям с общественностью заявляла, что эта цитата была выхвачена из контекста. Чтобы поговорить с инакомыслящим генералом, в Красноярск полетел Березовский. О чем шел разговор – неизвестно. Но после визита Березовского генерал Лебедь замолчал; он уда-лился с российской политической арены… (9)
«Обвинения Лебедя через несколько дней подхватил президент Чечни Аслан Масхадов. Он подчеркнул, как всколыхнулись политические надежды кремлевского клана благодаря действиям террористов и после-дующей военной истерии» (9).
«…к его обвинениям следует относиться серьезно: Масхадов хорошо знал, как действовали в Чечне Березовский и другие члены ельцинского клана в течение ряда лет» (9).

«Конечно, эти взрывы, как никакое другое событие, обеспечили Путину победу на выборах, но в прошлом этого человека нет даже намека на то, что он мог бы совершить такое чудовищное злодеяние ради прихода к власти. Наоборот, вся прошлая карьера Путина говорит о необыкновенной преданности кодексу поведения (хоть и авторитарному); его прошлое никак не предполагает безграничного цинизма, каким нужно обладать, чтобы угробить сограждан ради карьеры. Если взрывы и были организованы российской стороной, вполне вероятно, что стоять за ними мог кто то из зарвавшихся сторонников Путина. В конце концов, в сентябре 1999 го-да новый премьер министр не контролировал все рычаги власти в стране…
В некоторых российских газетах высказывалось предположение о том, что за взрывами мог стоять Березовский. …
Но все это – из области домыслов» (9).

Что же остается в сухом остатке? Чеченская война и связанные с ней события помогли ВВП прийти к власти. Практически доказано, что нападение на Дагестан, скорее всего, стимулировал Березовский. Он же развязал на своем телеканале грязную компанию против Примакова и Лужкова. Нетрудно догадаться, что он надеялся получить за оказанные услуги такие же рычаги воздействия на ВВП, как на «семью». Вспомним реплику о снятии с должности премьера Примакова.
Но он ошибся. Надо отдать должное ВВП. Молодой руководитель (а ему было всего 48 лет, когда он стал президентом – прим. авт.)  справился и с олигархами, претендующими на роль кукловодов, и распустившими перья местного суверенитета региональными баронами. Удалось укрепить международный авторитет России. Несомненной победой стало возвращение Крыма в родные пенаты.

Ни в коем случае не собираюсь умалять заслуги ВВП. Но гвоздем в голове торчит вопрос – ради чего он пошел на те недостойные шаги, которые описаны выше – ради России или ради власти? Предположим по первой причине, как утверждал ВВП. В конце концов и ФДР тоже шел на компромисс с совестью ради завоевания власти. Но выдающимися результатами служения стране тот оправдал свои первые сомнительные шаги.

Совершенно иного подхода придерживается ВВП. Казалось бы, получив верховную власть в стране и отдав должное тому, кто уступил ее добровольно, не пора ли подумать об интересах страны. Есть человек, который всего за 9 месяцев доказал свою способность вывести страну из настоящего хаоса. Да, он был конкурентом, но если интересы страны для вновь избранного президента превыше всего, как утверждается в словесных декларациях, то почему бы ему не доверить освободившийся пост премьер-министра. Но на такой шаг ВВП в отличие от ФДР не отваживается.

А вдруг чрезмерно успешный премьер станет соперником на очередных выборах. Рискованно? Да. Поэтому никаких потенциальных конкурентов ни сейчас, ни в будущем ВВП взращивать не будет. Разве ради интересов России это делается? Нет только ради укрепления личной власти.       
Вот почему на главный вызов страны – восстановление экономики после ельцинской разрухи ВВП достойного ответа нет.  Слишком много времени и сил отнимало построение вертикали власти с избыточной надежностью.

Удивительно, что в своей по сути дела предвыборной платформе (7) ВВП упомянул экономику только один раз, да и то не по отношению к России. Так она, экономика, и осталась для него нелюбимой золушкой. И здесь мы наблюдаем коренное различие между российским и американским президентами.
                Продолжение следует.


1.Н. Н. Яковлев Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс! М. Алгоритм. 2012
3.   Владимир Путин – личный сайт.
4.   М. Н. Полторанин Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса. М. Эксмо, Алгоритм, 2010, 512 с.
5.   Д. М. Бернс Франклин Рузвельт. Человек и политик.
6.   Ангус Роксборо Железный Путин: взгляд с Запада. М. Альпина Бизнес Букс. 2012
7.  Н. Геворкян, Н. Тимакова, А. Колесников От первого лица. Раз-говоры с Владимиром Путиным. М., Захаров, 2000
9. П. Хлебников Крестный отец Кремля Борис Березовский или история разграбления России. М., Детектив-пресс, 2001, 384 с.