Зонтик для мошенника гл. 14 кривое правосудие

   За месяц Анна дважды приезжала в суд, чтобы посмотреть дело о восстановлении системы жизнеобеспечения на перекрытии квартиры Татика, и каждый раз ей в этом отказывали. Почему ее не подпускают к делу? Что происходит в суде? Почему судья не провела предварительную подготовку к его рассмотрению, в связи с чем зависли такие важные вопросы, как вызов специалистов, предоставление ответчиком надлежащих доказательств и оценка судом сведений от ответчиков, подготовленных с нарушением закона?
     Запрос нормативных актов, удовлетворяющих требованию относимости и допустимости доказательств, был определяющим условием для объективного разрешения требований Анны к власти. Акты имели прямое действие и подтверждали то, что не может быть подтверждено никакими другими доказательствами. Но почему суд не запрашивает их? Ведь отказ в документах для защиты нарушенных прав означает отказ в правосудии.
    За час до начала судебного заседания помощник судьи наконец вынесла дело. Анна подошла к окну и стала читать. Оказалось, что знакомиться не с чем. Кроме документов Анны и Определения о том, что дело «готово» к рассмотрению, в папке ничего не было. Заявленная судом «готовность» не совпадала с реальностью. Что судья принимала за «готовность» к рассмотрению дела, оставалось загадкой. Если уже сейчас суд отвернулся от Процессуального кодекса и нарушает ее права, чего ждать дальше? Наихудшие мысли Анны начинали подтверждаться: ей уготована очередная ловушка. А чтобы она ее не заметила, дело от нее прятали до последней минуты.

     С тяжелым чувством она прошла в зал. Следом, прижимая к груди тонкую папку, вошла судья. Она была без мантии. От ее красного свитера исходило тепло, домашний уют, умиротворение. Судья кротко подняла веки и сразу их опустила. Неуверенно села за ближайший к выходу стол. Секретаря с ней не было и обычного: «Встать, суд идет», не последовало. «Значит, Протокола тоже не будет», — мысленно констатировала Анна. По всем признакам, судья «проводила» предварительную подготовку к рассмотрению дела, но этот вывод никак не вязался с Определением о готовности дела к рассмотрению. Или, может, задумана «игра» в суд? Но неужели судья полагает, что Анна не разберется в неопределенной атмосфере работы суда? Не отличит судебный процесс от игры без правил, рассмотрение ее требований от подготовки к рассмотрению? Нет, здесь явно что-то не так.
    Анна обвела взглядом присутствующих. Робость судьи и развязность молодых юристов из управы и префектуры заставили ее уверовать в существование интриги. В чем ее смысл?
    Судья слабым голосом объявила о начале судебного разбирательства по иску Максимовых к органам власти «О восстановлении освещения».Несмотря на ее тихий голос, Анна уловила во вступительной фразе изменение предмета своего заявления. Но к судье уже подошли представители Дирекции инженерных сетей, управы и жилищной инспекции и попросили принять в дело отзывы на заявление Максимовых. Почему представители ответчика делают это именно сейчас? Прошло два месяца с момента ее обращения в суд и три месяца с момента предъявления предсудебной претензии. Время было.
   К Анне подошла юрист дирекции и положила перед ней второй экземпляр отзыва. А когда она будет с ним знакомиться и осмысливать?
  Как только ответчики отошли от судьи, Анна попросила слово:
 — Уважаемый суд, у меня есть возражения по поводу судебного заседания. Возражение первое: вы неверно назвали предмет судебного дела. Предметом судебного дела является обязание органов власти обеспечить восстановление поврежденных конструкций и инженерного оборудования коммунального назначения на перекрытии квартиры Татиков, включая внутридомовую электропроводку и изоляционные покрытия. Это далеко от той темы, что вы объявили, и по меркам ГПК недопустимо. Возражение второе. Категория дел, связанных с переустройством, порчей конструкций и коммунальных сетей, требует определенных средств доказывания. В деле их нет. И пока их не будет, рассматривать нечего. В этой связи прошу запросить у ответчиков акты по состоянию конструкций и коммунальной сети в квартире Татика, установленные правилами технического содержания и эксплуатации общего имущества и порядком проведения переустройства помещений в многоквартирном доме. Их семь:
 - Протокол правонарушения по несанкционированному переустройству конструкций с повреждением общего имущества дома;
 - Акт аварии в электрической сети под полом квартиры Татика;
 - Акт осмотра заделки перекрытия там же;
 - Проектный план установки осветительной электропроводки в доме;
 - Проектный план скрытых деталей пола;
 - Акт на скрытые работы;
 -Цена ущерба недвижимости, принадлежащей городу и требующей приведения в первоначальное состояние.
Исполнение этих документов обязательно во время переустройства жилых помещений в случае порчи конструкций. Наше заявление по факту порчи конструкций и аварии в электросети в квартире Татика поступило на эксплуатационный участок в июне 2001 года. Год спустя у Татика работала техническая комиссия с моим участием. Во время вскрытия ламината было обнаружено полное отсутствие проектной заделки перекрытия. Где акт работы комиссии? Функция этих актов очень важна. Они являются доказательством качества работ с общим имуществом, исключают споры, исковое производство и определяют решение суда. Особо прошу обратить внимание, что в деле нет спора о праве и данное дело исключает исковое производство.

             — Вы что, юрист? — неожиданно вмешался представитель управы.
 — А это имеет значение? — вопросом ответила Анна.
 — А как же! Вы устанавливаете в суде свои правила.
 — Правила работы суда устанавливает Процессуальный кодекс, а я всего лишь требую их соблюдать. Более того, когда я чего-то прошу, то, в отличие от вас, ссылаюсь на норму закона. - Далее, — вернулась Анна к разговору с судьей: — Суд не назвал нам цель сегодняшнего сбора юристов при отсутствии виновника порчи перекрытия и лоджии — господина Татика и тех лиц, кто ему в этом помогал. В суде нет специалистов инженерной службы дирекции и управы, ответственных за состояние конструкций, нет их заключений по изменению скрытых частей дома, отражения этих изменений в технических документах дома; не представлены меры по устранению аварии в коммунальной сети. Нет в зале суда и представителей ведомств, ведущих ЖКХ — строительного и санитарного надзора, Энергонадзора, — для пояснения специальных вопросов. Уточните, пожалуйста, цель сегодняшнего «разбирательства по иску», как вы сказали. Что суд будет искать? И как он это будет делать без документов, без специалистов? С кем суд будет рассматривать технические основания моего требования о восстановлении системы жизнеобеспечения на перекрытии многоквартирного дома?
   Судья сглотнула слюну. Она положила ходатайства Анны на стол и повторила: — Перейдем к рассмотрению дела.
 — Возражаю, — воспротивилась Анна. — Дело не готово к рассмотрению. Вам только что юристы ответчиков передали свои отзывы по моему иску. Суд еще не ознакомился с ними и не ознакомил меня. Поступивший ко мне месяц назад отзыв из жилищной инспекции не соответствует предмету моих требований и по сути представляет собой мыльный пузырь. На мыльных пузырях суды не проводят. Нужны допустимые и относимые к делу доказательства. Также вы не назвали причину отсутствия Татика, в квартире которого повреждена коммунальная система жизнеобеспечения для неопределенного круга лиц. Все технические вопросы связаны с его квартирой.

              Судья водила взглядом по бумагам, которые ей подложили юристы, и молчала.
 — Протестую, — раздался голос юриста префектуры.
 — Против чего? — спросила у него Анна. — Как я понимаю, вы протестуете против закона о суде, против той его части, где изложены требования к заявлениям, вытекающим из публичных отношений, и требований Жилищного Кодекса.
 — Не против закона, а против вашего иска, — пояснил молодой человек. Он сидел, закинув ногу на ногу, развязно подпирая кулаками бедра, и при ее вопросе положения не изменил. — Сроки по вашему делу истекли. Мы просим суд отказать вам в иске.
 — Вы можете называть мое заявление как хотите, с одним «но». К требованию о восстановлении конструкций дома и коммунальных сетей, пока в доме живут люди, не применимы сроки исковой давности. Исполнение нормативных требований по содержанию эксплуатации и текущему ремонту многоквартирного дома, в том числе по устранению аварийных случаев, не имеет срока давности и не подлежит оспариванию в судах.Для отрицания моих требований нужны веские аргументы, подтверждающие удовлетворительное состояние конструкций. Предъявите суду акты о скрытых работах на перекрытии квартиры Татика. Если там все в порядке, можете протестовать.
 — Какой нормой права вы определяете предоставление суду отзыва на исковое заявление? — невпопад задал вопрос юрист из префектуры.
 — Вопрос не по адресу. Процессуальные вопросы в компетенции суда, — ответила ему Анна, понимая, что юрист начинает уводить суд в сторону от предмета иска
 — А как вы видите участие префектуры в ремонте квартиры Татиков?
 — Не в ремонте квартиры Татиков, а в ремонте конструкций и оборудования коммунального назначения в этой квартире, не принадлежащих жильцам в праве частной собственности. Это разные вопросы. Текущий капитальный ремонт частей городской недвижимости — ответственность федеральных органов власти. Город не снимал с себя этой обязанности. Очевидно, вы не вникли в суть моего заявления или сознательно решили его переделать на свой лад.
 — Вы путаете капитальный ремонт с содержанием собственниками своих квартир, — не унимался юрист из префектуры.
 — А вы, как я понимаю, — парировала Анна, — оспариваете документы органов власти и федеральный закон о переходном периоде приватизации, согласно которому после принятия нового Жилищного Кодекса город сохраняет перед гражданами свои обязательства в отношении ремонта коммунальной инфраструктуры дома.
 — Мы не выделяем средств из бюджета на ремонт квартир, — отмахнулся от слов Анны представитель префектуры.
 — Вы — нет. А Финансовое управление города по решению Правительства выделяет. На вас возложена обязанность своевременно доводить до Управления городского заказа на текущий капитальный ремонт и Управления городского хозяйства Москвы сведения о порче городской недвижимости и коммунальных сетей. Вы это сделали? Нет! Так вот и займитесь этим делом. А для начала разберитесь с предметом моих требований. И тогда у вас появится понимание того, что средства из бюджета требуются на устранение аварии в коммунальной сети и восстановление поврежденных конструкций, которые находятся под защитой города и обеспечивают безопасность жизни людей в многоквартирном доме. Охрана безопасности — прямая и первостепенная функция органов власти!...

      Уважаемый суд, — обратилась Анна к судье. — Почему ваши функции перехватил юрист из префектуры и мы ведем пустые разговоры вне предмета судебных требований? Так мы никогда не приступим к работе.
 — А кто в префектуре конкретно занимался вашим вопросом? — настойчиво продолжал юрист.
 — Судя по тому, что вопрос не решен за четыре года, — им никто не занимался.
Представитель префектуры, видимо, решил, что «отстрелялся» с заявителем порчи дома, и не спеша развернулся к судье:
 — Максимовы пропустили сроки обращения в суд. Префектура просит отказать им в иске.
 — Для обращения в суд при нарушении конституционных прав граждан срока давности нет, — уточнила Анна. — Тем более что мои обращения по заявленным требованиям к органам власти следуют непрерывно.
 — У вас все? — спросила у юриста судья.
 — Да, ваша честь, — отозвался юрист. — Все аргументы изложены в нашем отзыве.
 — Прошу мнение жилищной инспекции, — предоставила судья слово следующему юристу.
 — Мы тоже возражаем против иска. Считаем его не подлежащим удовлетворению. Максимовым неоднократно предлагали восстановить освещение в их квартире. Я сдала в дело Протокол совещания у главного инспектора города с участием Максимовых, где им было предложено несколько вариантов восстановления освещения в квартире.
 — Это так? — спросила судья.
 — Да, — ответила Анна. — Но все варианты жилищной инспекции сводятся к проведению восстановительных работ в моей квартире вместо квартиры Татика, что предполагает отчуждение общей имущественной доли по месту ее проектного залегания, противоречит закону и не решает все проблемы, появившиеся от переустройства перекрытия. Содержание Протокола не адекватно этим проблемам и моему заявлению в суд. Предложения в нем — не официальные. Все это выводит Протокол из числа доказательств. Внесение в дело документов, подготовленных с нарушением закона, ГПК не допускает.

            Судья не отреагировала. Она предоставила слово юристу управы.
 — Ваша квартира приватизирована? — спросил тот у Анны.
 — А какое отношение к порче конструкций и аварии в коммунальной сети на перекрытии квартиры Татика имеет приватизация моей квартиры? — ответила ему Анна.
 — Перекрытие в составе всех его частей в силу их разной функции и социальной значимости не приватизируется и не отчуждается. В Жилищном и Гражданском кодексе несколько правовых норм указывают на это требование.
   Юрист сделал вид, что не слышит ответа.
 — Внутриквартирная электропроводка принадлежит жильцам. Это их обязанность ее восстанавливать. Нашей ответственности здесь нет.
 — А где в моем заявлении или в документах вы видите внутриквартирную электропроводку? Вам очень хочется видеть в деле предметы частного права. Но в иске заявлено восстановление общего имущества дома, в том числе внутридомовой электропроводки в составе перекрытия. Ваши разговоры относительно внутриквартирной электропроводки высосаны из пальца и не имеют отношения к делу
 — Что скажете вы? — обратилась судья к юристу Дирекции инженерных сетей.
 — В квартире Максимовых проведено переустройство. Мы их пожалели и не оштрафовали.
 — Протестую! Суд вводят в заблуждение. Таких фактов и доказательств у дирекции нет, — возразила Анна. — Это голословное утверждение противоречит официальному заключению жилищной инспекции, которое есть в деле. Прошу суд дать правовую оценку лживому заявлению ненадлежащего свидетеля.
 — Не мешайте вести суд, — оборвала ее судья. — Продолжайте, — махнула она рукой юристу.
Анна взорвалась:
 — Заявляю протест на рассмотрение дела без его подготовки, принятие в дело лживых сведений и отказ заявителю вносить по данным фактам информацию в Протокол суда.

            Судья не ответила на реплику. Она спросила Паиньку:
 — Какие меры принимала дирекция?
 — Мы неоднократно предлагали и сейчас готовы провести новую электропроводку по потолку квартиры Максимовых. А они отказались.
 — Ну, вот вам, госпожа судья, пример. Юрист не скрывает намерения чиновников с нарушением закона провести новую силовую линию в нашей квартире дополнительно к уже имеющейся и исправно работающей и поместить семью в силовое поле, — прокомментировала Анна. — Прошу принять это во внимание и занести в Протокол суда.
 — В квартире Максимовых изменена схема освещения.
 — Юрист Паинька технически лжесвидетельствует, — прервала ее выступление Анна, обращаясь к судье. — Таких доказательств нет. Схема освещения на мою квартиру находится в квартире Татика и для нас недоступна.
 — Вы хоть какие-то замеры в квартире Татика делали? — задала вопрос судья Паиньке, не обращая внимания на реплику Анны.
 — Да, делали. Там были замечания, но несущественные, и мы не рискнули вскрывать линолеум в квартире Татиков, поскольку сразу встал бы вопрос о возмещении им материального вреда.
— Протестую против лжесвидетельства, — повторила Анна. — Юриста Паиньки в технической комиссии на вскрытии линолеума в квартире Татика не было. Она — ненадлежащий свидетель и докладчик по делу. — И, развернувшись к «свидетелю», Анна продолжила: — Где доказательства слов о несущественных изменениях конструкций после их ремонта? Предъявите суду акт осмотра заделки перекрытия, о котором вы только что сказали. Уважаемый суд! Я была в составе комиссии по вскрытию пола у Татиков и свидетельствую, что проектная заделка перекрытия разрушена полностью. Подписать акт мне не дали. Он исчез. Материальный ущерб Татику не предъявили. Вопрос самовольного его вмешательства в конструкции дома без правоустанавливающих документов безосновательно закрыли. Протокола о порче дома не составили. Прошу суд обязать дирекцию внести в дело акт осмотра перекрытия в квартире Татика вместе с расчетом суммы причиненного вреда.
 — А у Максимовых проводили осмотр?
 — Максимовы никого не пускают в квартиру, — дала ответ Паинька.
 — Информация не соответствует действительности, — возразила Анна. — В деле представлены шесть актов по осмотру моей квартиры, два из которых работники эксплуатационного участка провели с повреждением нашего личного имущества. Данный факт не оформили документом, они просто сбежали из квартиры. Но сейчас о другом: скажите, на каком основании суд поднимает вопрос по осмотру моей квартиры, когда ремонт проводился у Татика? Реконструкция пола и повреждение электросети документально зафиксированы в его квартире! Правового основания гулять по моей квартире у чиновников нет! Необоснованные осмотры нашей квартиры, куда так беспричинно тянет чиновников, — способ отвлечь внимание правоохранительных органов от порчи коммунального имущества дома и замкнуть вопрос на частное право.
 - Уважаемый суд, в связи с отклонением от проекта установки ОЭО позвольте спросить, почему объяснения по техническому вопросу суд принимает не от специалистов по обслуживанию инженерных систем дома, а от юристов, которые в глаза не видели то, о чем говорят. Разве не очевидно, что суд наполняет дело недостоверной информацией?!

           — Специалисты составляли отзывы, — пришел на помощь судье юрист управы.
 — До суда я видела только один отзыв от жилищной инспекции. Сейчас мне подложили второй от дирекции.
 — А они одинаковые, — ляпнула Паинька.
 — Вот как! Значит, еще и сговор. Прошу суд принять к сведению заявление юриста дирекции Паиньки о том, что отзывы из разных организаций составлены под копирку. Со своей стороны заявляю: отзыв юриста жилищной инспекции, с которым я ознакомилась, содержит лживую информацию. Ни по одному пункту отзыва не проставлено нарушение нормативных технических требований. Сведения не удовлетворяют требованию относимости и допустимости доказательств.
Судья, как будто, уснула. Подперла кулаками подбородок и отрешенно уставилась в одну точку.
 — Мы предварительно согласовали доказательную базу со специалистами, — надменно сказал юрист из управы.
 — Не вижу на ваших отзывах подписи специалистов или руководителя направления, не вижу никого из них в суде. Вижу только вас, юристов, и мыльные пузыри с вашими подписями, — ответила ему Анна.
 — Это наша обязанность — вести дела по судебным спорам.
 — В нашем случае нет спора о праве. Спор надуман. Требования о восстановлении поврежденных конструкций и сетей связаны только с полномочиями органов власти, их обязанностями контролировать исполнение нормативных требований по техническому обслуживанию строительных конструкций и инженерного оборудования и жилищного законодательства.

       — С законом мы разберемся сами. И с обязанностями тоже, без вас, — добавил юрист из управы, — в том числе и здесь, в суде.
— Вот это- не факт. Закон о суде исключает кулуарные разбирательства обстоятельств дела за спиной потерпевших. По вопросам управления общим имуществом дома и его сохранности существует единая техническая и нормативно-правовая позиция. Здесь, в суде, она не только не представлена специалистами и техническими документами от ответчиков, но еще и оспаривается его юристами. — Анна повернулась к судье: — Уважаемый суд!  Дело о восстановлении системы жизнеобеспечения на перекрытии в соответствии с проектом и СНиП имеет административный характер и исключает исковое производство. Присутствующие здесь, юристы, похоже, этого «не знают». Прошу действовать в рамках закона. Если у суда есть сомнения по поводу надлежащего ответчика, его могут назвать представители ведомств, ведущих жилищно-коммунальный комплекс и несущих ответственность за состояние конструкций. Прошу пригласить их в суд для этой цели.
 — Протестую, — снова подал голос юрист управы.
 — У вас нет оснований протестовать против объективности в работе суда и вызова надлежащих специалистов по делу. Иначе вы протестуете против закона о суде и правил управления многоквартирными домами, — строго сказала Анна. — Ваше коллективное возражение против правовых оснований заявленных требований в суд — не что иное, как противодействие основам жилищной политики. Ни вы, ни суд не вправе менять правила содержания и ремонта, установленные Правительством города, и жилищное законодательство.
 — Электропроводка в вашей квартире — ваше личное имущество, — упрямо гнул свою линию представитель управы. — Вы и несете за нее ответственность. Органы власти здесь ни при чем.
 — Не юлите. В суд заявлена порча конструкции перекрытия и внутридомовая электропроводка в его составе. А все, что в составе перекрытия, является общим имуществом дома и касается органов власти.

       — При проверке вашей квартиры установлено изменение схемы питания светильников. Вы сами виноваты в отсутствии света в своей квартире, — продолжал «тупить» юрист из управы.
 — Техническое невежество, что и следует ожидать от ненадлежащих специалистов по делу. Но где у вас доказательства? Проверяющие не могли увидеть схему питания светильников в моей квартире, так как питание на них подает осветительная линия из квартиры Татика. Увидеть ее можно, только вскрыв верхнюю часть перекрытия в любой квартире, а лучше заглянув в проект. Вот сюда. — И Анна развернула проектную схему установки проводов на перекрытии. — Этот документ в исполнении проектного института МНИИТЭП в судебном деле есть. Номер реестра, фамилии ведущих специалистов, их десять подписей — все на месте, и все опровергает ваше заявление. Официальная проектная схема — свидетельство принадлежности поврежденного провода к недвижимости города. Ответственность за его исправную функцию несут органы исполнительной власти и подчиняющиеся им структуры.
 — У вас какие доказательства? — спросила судья у юриста управы.
   Тот вынул из файла акт по квартире Максимовых и потряс им: — Вот доказательство того, что истец поменял в квартире выключатели.
 — Это не доказательство. Это мошенничество с перестановкой форм собственности. Выключатели — часть вторичной внутриквартирной электрической цепи. Физику надо было учить в школе! — разозлилась Анна. Она прилагала максимум усилий, чтобы удержаться от грубых слов. — Перепутать выключатели со схемой питания — верх невежества. Выключатели — всего лишь элемент вторичной цепи. А схема питания — это порядок установки проводов на две квартиры и более, подводящих энергоресурс. Улавливаете разницу? Если нет, то вам дорога в седьмой класс средней школы, а не в управление многоквартирными домами и уж, тем более ,не в суд объяснять технические особенности устройства электроустановок. Схема электропитания в доме предусмотрена только для общей внутридомовой электросети. Так что не морочьте нам голову и не вводите суд в заблуждение! Уважаемый суд, при повреждении провода, подводящего энергоресурс к квартирам жильцов, ответственные за эксплуатацию сетей обязаны составить акт аварии.

          — А вы откуда знаете, что нужно и кто отвечает? — вскинула брови судья.
Анна открыла справочные материалы для ответственных за работу электрохозяйств и зачитала нормативные положения.
 — Я больше удивляюсь тому, что представители юридической службы ответчиков этого не знают! На мое требование составить акт аварии во внутридомовой электрической сети, выдать мне акт осмотра частей перекрытия для защиты нарушенных жилищных прав дирекция, управа, жилищная инспекция отмалчиваются. Бездействие — их основная реакция на сложившуюся ситуацию. По жилищно-коммунальному комплексу городского хозяйства есть приказ, обязывающий управляющие компании определять ущерб дому в случае повреждений его частей. — Анна зачитала нужную строку из приказа. — Приказ не выполнен. Сумма ущерба дому скрывается. Следовательно, уже сейчас можно сказать, что у жильцов дома будут необоснованные затраты на капитальный ремонт дома. Неисполнение специального жилищного законодательства в случае с Татиком вызвано его сговором с должностными лицами.
 — Откуда вы знаете?
 — Из слов Татика, которые он произнес дважды. В первый раз — в день аварии в электросетях на перекрытии, когда мы, видя, что дирекция не остановила работы, «отловили» его, чтобы выяснить, почему в его квартире продолжаются работы. Он сказал буквально следующее: «Я со всеми договорился и за все заплатил». Татик сознался, что пошел против закона, который налагает запрет наотчуждениесобственниками квартир своих долей в праве собственности на общее имущество жилого дома, а также запрет совершать иные действия, влекущие передачу этой доли отдельно от права собственности на квартиру. Татик сделал это не сам по себе, а в сговоре с чиновниками. Во второй раз это произошло на суде по иску Паиньки. На вопрос судьи, почему семья не поднимает полы и не пускает в квартиру аварийную службу, дочь Татика ответила: «А кто нам вернет деньги?!» Таким образом, Татики не скрывали, что заплатили чиновникам за порчу общего имущества дома. А те, кто взял эти деньги, провел отчуждение конструкций и инженерного оборудования, обслуживающих две семьи, одна из которых наша. Чтобы скрыть это деяние, переустройство конструкций в квартире Татика не оформили правоустанавливающими документами и, таким образом, скрыли факт проведения капитального ремонта и факт порчи дома. Это была незаконная сделка. Вот, что по этому поводу говорит Гражданский кодекс: «Собственник имущества, находящегося в хозяйственном ведении, осуществляет контроль за его использованием по назначению и сохранности ине вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество без согласия собственника». В этой связи уместно запросить в Управлении городского хозяйства, было ли проведено со стороны управы согласование на отчуждение недвижимого имущества. Материальный интерес чиновников
 — основная причина, по которой вопрос не решается в течение четырех лет. Мы просили управу отыграть ситуацию назад.

          — И что?
 — Последовала целая волна новых правонарушений. Работники эксплуатационного участка после окончания ремонта у Татика обманным путем вошли к нам, чтобы провести новую линию электроосвещения по потолку нашей квартиры. Вели себя, как хозяева, самоуправствовали. Срывали обои, панели, плинтуса и тому подобное. Причинили ущерб нашему личному имуществу. Как впоследствии выяснилось, ни главный инженер дирекции, ни ее директор не знали о повреждении конструкций и электрической сети, о действиях своих подчиненных. Указания по этим вопросам на эксплуатационный участок поступали непосредственно из управы, в ведении которой находились вопросы переустройства жилых помещений. Таким образом, включение управы в состав ответчиков вполне обосновано. Информация о повреждении внутридомовой электропроводки в деле есть. Но она включена в акт по ненадлежащей квартире, составленный неофициально ненадлежащими лицами. Юридической силы не имеет. Для несведущих представляет настоящий ребус по составу, объему работ в квартире Татика и их последствиям. Акт лживый и по способу установки электропровода.
 — А вы-то откуда об этом знаете? — недоверчиво спросила судья.
 - Была свидетелем установки внутридомовой электрической сети в составе перекрытия во время знакомства с квартирой по ордеру весной 1982года. Есть и другие доказательства. И Анна зачитала один из пунктов технических условий, характеризующих способ установки силового провода. И вот с этим ничтожным актом, управа стала выталкивать нас в суд с Татиком, заранее обрекая его на бесперспективность. Почему, спрашивается ,мы должны идти в суд, когда предусмотрен   оперативный способ ликвидации аварий в системе электроосвещения квартир граждан специализированной службой в течение трех дней!  Разрешение вопроса изложено в известном всем руководителям сферы ЖКХ Постановлении Правительства Москвы "О нормативах по эксплуатации жилищного фонда".
Были и другие причины добиваться от управы подъема пола в квартире Татика. Это акт ответчиков о реконструкции пола в квартире Татика и сокрытие объема работ по заделке перекрытия. Пустотелое - оно теряет функции, заложенные проектом, и не обеспечивает условие безопасности жизни неопределенного круга лиц. На эксплуатационном участке работы в квартире Татика свели к «настилу ламината» и, чтобы запутать вопрос, вместо точного диагноза - повреждение системы жизнеобеспечения на перекрытии квартиры Татика - ввели в документы технический термин « освещение». Вследствие неадекватного отражения строительных работ в квартире Татика, подпадающих под административный Кодекс и уголовное право, основное следствие этих работ - порча дома - выпадало из поля зрения правоохранительных органов.

          - Но есть же еще какие-то документы?
 — Относимые и допустимые по делу документы, те, что я назвала вам в начале нашего разговора, отсутствуют или скрываются, почему я повторно и запросила их через суд. Они «висят» на управе, отвечающей за порядок переустройства помещений, на жилищной инспекции, отвечающей за надзор о состоянии жилищного фонда. В переходный период к рынку ответственность за восстановление коммунальной инфраструктуры, независимо от формы собственности квартир, взяло на себя Правительство Москвы, издав соответствующее Постановление, согласно которому управа, жилищная инспекция и префектура обязаны были доводить до Управления городского заказа на текущий капитальный ремонт и Управления жилищно-коммунального хозяйства полную информацию о всех случаях порчи жилищного фонда.
 — А вы что скажете? — обратилась судья к Паиньке.
 — Иск Максимовых не признаем, — заявила та. — Мы дважды обращались в суд в защиту их прав, и они нас не поддержали.
 — Почему? — Судья вопросительно смотрела на Анну.
 — В силу ряда причин. В ЖКХ установлен правовой оперативныйспособ устранения аварии в электрических сетях в течение трех дней. Паинька пошла по длинному пути, через суд. Она не согласовывала с нами содержание иска и действовала за нашей спиной. Заявленные ею требования не отражали все последствия порчи дома при переустройстве ограждающих конструкций в квартире Татика и не были обеспечены относимыми к делу доказательствами. Восстановление поврежденного силового провода, подводящего энергоресурс к квартирам граждан, не имеет спора о праве. Паинька создала такой спор путем неопределенной формулировки предмета иска и приложением к иску лживого акта по месту и способу восстановления силового провода. И, наконец, порча дома и инженерных сетей находится в уголовной подсудности. Гражданское законодательство здесь неприменимо. Вот, коротко, и все.
 — А откуда вы знаете, как бы суд поступил с иском, если бы вы его поддержали?
 — А секрета в том не было. Судья приняла иск с нарушением правил, без документов. Заменила истца: вместо Паиньки поставила меня. А когда я попросила ее ввести исковые требования в рамки правового поля и запросить у дирекции и управы надлежащие документы, она отказала мне в этом. Настойчиво и грубо стала добиваться от меня принятия предложения главы управы. Его не оставляла мысль навязать нам с нарушением закона долю поврежденной электропроводки из квартиры Татика и этой мерой «закрыть» проблему с порчей дома. Что будет с домом потом, его не волновало.

       Возникла пауза, в течение которой Анна в упор смотрела на судью, чтобы увидеть ее реакцию. Та, видимо, почувствовала повышенное внимание к своей персоне и прикрыла глаза рукой...
 -  Однако… У нее тоже проблемы с законом. Поймав себя на этой мысли, Анна тут же отключила второй план мышления и продолжила пояснение событий четырехлетней давности: — В суде был организован искусственный спор между нами и Татиком.
 — Какой такой искусственный? — спросила судья.
 — Такой, которого нет в принципе, — ответила Анна.
 — Тогда о чем спорили?
 — А мы и не спорили. Спор немотивированно открыла судья по вопросу, кто повредил электропроводку и у кого ее надо восстанавливать. Оба вопроса имели ответ в заключениях обслуживающей организации, жилищной инспекции, проекте по установке электрических сетей, в жилищном и гражданском законодательстве. Так что спор был надуманным. Не добившись от нас согласия нарушить закон, суд отказал по иску Паиньки.
 — Вы хотите сказать, по иску дирекции?
 — Я сказала, по частному иску Паиньки, на который ее подтолкнула управа. Искового заявления из дирекции в суд не поступало. Утверждая это, юрист дирекции обманывает суд. Доверенности на защиту интересов предприятия на тот момент у Паиньки не было. — И Анна положила на стол судьи исковое заявление Паиньки, где отсутствовало подтверждение ее полномочий. — Официально иск не был оформлен. Директор и главный инженер, ответственный за состояние электросетей, узнали об иске Паиньки от меня только в мае 2002 года. А вы обратите внимание на то, что сегодня, здесь и сейчас юристы тоже ведут спор по правовым основам моих требований на документах, составленных с нарушением закона. Подчеркиваю — исковое заявление Паиньки, и мое тоже, не подлежат рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

          — А вам-то откуда это знать? — вскинула брови судья.
 — Подсудность дел не является секретом. Вопрос изложен в судебном законодательстве, в частности, в пункте три статьи второй Гражданского кодекса. К тому же, какой суд проводят без документов, если стоимость повреждений выходит за пределы шести нулей, заявитель не указывает ущерб, а суд делает вид, что этого не заметил? - Только притворный. В иске Паиньки-управы отсутствовали определенные законом доказательства по делу о порче силового электропровода на перекрытии. Она их скрывала. Предложенный Паинькой порядок ремонта электросети противоречил норме закона, изложенной в Гражданском кодексе, раздел договорные отношения по энергоснабжению. Уж кому, как не юристам, знать эту норму закона и то, что при создании препятствий деятельности Дирекции инженерных сетей со стороны собственника квартиры закон предусматривает вынесение управой проблемной квартиры на торги. Но ведь Паинька и управа не просили об этом суд. Таким образом, заявленный ими иск исключал защиту городской недвижимости, которая стоит на балансе обслуживающей организации, и та управляет им на правах хозяйствующего субъекта, и защиту наших нарушенных жилищных прав, что Паинька лукаво позиционирует. Ее исковое заявление несло вред нам, неопределенному кругу лиц, и общему имуществу дома. Оно зависло в суде на десять месяцев, и одно это подтверждает зло, заложенное в иске Паиньки-управы. Из-за отсутствия надлежащих документов суд столкнулся с трудностями в вынесении решения и за десять месяцев нахождения иска в суде не смог их устранить. Надлежащие документы в суд так и не поступили, и в надуманном иске Паиньки было отказано.
 — Что вы скажете? — обратилась судья к Паиньке.
 — Мы просим суд отказать в удовлетворении их требований по причине истечения срока давности.
 — А вопрос не имеет срока давности. Все коммуникации дома должны функционировать исправно, пока жив Дом. Полагаю, уважаемый суд, вы понимаете: дирекция, управа — управители городской недвижимости, надлежащие ответчики по исполнению моих требований о ее восстановлении. Жилищная инспекция безучастно взирала на пассы Паиньки и только после отказа суда в ее иске выдала дирекции Предписание восстановить освещение в нашей квартире в установленном законом порядке, но добиваться его выполнения не стала. Вероятно, потому что понимала лукавство своего Предписания, заключающееся в несоответствии технической и нормативно-правовой лексики, позволяющей исполнителю ничего не делать. Обремененная полномочиями по защите жилищного фонда, жилищная инспекция — надлежащий ответчик по моему заявлению.

            — Но юрист Паинька упомянула о втором иске в защиту ваших интересов?
 — Не о моих интересах, а об интересах Татика печется управа через юриста Паиньку. Именно к вам, госпожа судья, якобы из дирекции, а на самом деле снова от Паиньки, вместе с письмом от главы управы поступило новое исковое заявление с требованием обязать мою семью принять в свою квартиру поврежденную долю общего имущества из квартиры Татиков.
 — Вы-то откуда об этом знаете?
 — Так, вы же сами, оправдываясь передо мной осенью 2003 года за чинимое беззаконие, показали мне письмо главы управы. Вы и сейчас в курсе намерений ответчиков скрыть порчу дома. С вашей помощью ответчики пытаются «узаконить» отчуждение доли общего имущества коммунального назначения из квартиры Татика.— Но ведь тогда исковое заявление отозвали, — припомнила судья.
 — Ну, да. Отозвали. И снова стали тянуть время, искать отговорки и причины не проводить текущий ремонт поврежденных конструкций. Так что утверждение о принятых ответчиками мерах к разрешению проблемы — химера и обман. Предписание жилищной инспекции о проведении восстановительных работ в квартире Татика не выполнено. Авария во внутридомовой сети не устранена. Документов, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, как не было, так и нет. Все это я изложила в суд  три месяца назад. И что же? Требование о восстановлении конструкции и электросети, не имеющее спора о праве, до сих пор не выполнено. Исполнение закона не проверено. Вердикт по делу в стадии замыкания. Текущее заседание, как я понимаю, посвящено отводу органов исполнительной власти от заявленных мной требований. — Анна открыла нужную страницу из Основ жилищной политики и зачитала:
 — «Ответственность за исполнение специального законодательства по содержанию жилищного фонда во время капитального ремонта, независимо от форм собственности, возложена на жилищную инспекцию и префектуру». Прошу вас, госпожа судья, обязать ответчиков выполнить закон. А пока они чинят этому препятствия. Меняют имущественный статус поврежденных предметов и их функции на детали из обихода моей квартиры, не имеющие отношения к заявленному иску. Это мошенничество! В деле есть и другие доказательства того, что в моей квартире все в порядке с внутриквартирной проводкой: результаты независимой экспертизы и заключение МЧС. Хитрость ответчиков заключается в замене одних видов проводов другими, в попытке бездоказательно убедить суд в техническом препятствии — замоноличивании внутридомового провода в плиту перекрытия. Ссылка на выключатели и схему питания светильников с изменением формы их собственности направлено на изменение правовых оснований моего заявления. Это недопустимо!

             — Вы будете указывать суду, что допустимо, а что нет! — раздраженно подал голос юрист префектуры.
 — А вы предпочитаете, чтобы я спокойно взирала на то, как мошенники «из-под козырька» управы используют авторитет суда для отчуждения городской недвижимости в многоквартирном доме, от которой зависят условия моей жизни? Без электрического освещения, без обеспечения безопасности при эксплуатации поврежденного электропровода квартира не относится к жилым помещениям.
 — Мы консультировались с МНИИТЭП, — тупил юрист префектуры. — Там подтвердили — электропроводка замоноличена в панели и не подлежит восстановлению.
 — Представители ответчиков еще и не последовательны в манипуляциях с обстоятельствами, — заметила Анна. — От проводов переменного напряжения по стенам моей квартиры метнулись к проводам постоянного напряжения на перекрытии квартиры Татика. Это прямой признак недостоверной информации. Панели с замоноличенными проводами при строительстве жилых домов не применяются. А если такое исключение встречается, то его отражают в технической документации на дом. В проекте ОЭО МНИИТЭП ничего нет о замоноличенности осветительной сети, подводящей энергоресурс к квартирам. Проект не подтверждает ваши слова, господа. Проект показывает установку осветительного провода на плите перекрытия. И вот еще одно тому доказательство. — Анна взяла брошюру Госстроя «Строительные нормы». — В нашем доме шнурковые выключатели. А это технический признак того, что внутридомовая электропроводка установлена на плите в исполнении пола. — И Анна положила на стол судьи извлечение из строительных норм. — Может, и вы, в свою очередь, — обратилась она к юристам, — представите суду хоть один нормативный документ, который бы подтверждал ваши слова о замоноличенности осветительного провода в нашем доме? Но нам-то с вами хорошо известно, что у вас тому нет доказательств.
 — У нас есть справка из домостроительного комбината железобетонных конструкций о замоноличенности проводов в панели, — пришел на помощь коллеге юрист из управы. — И она доказывает, что электропроводка не восстанавливается.
 — С чего вы это взяли? Да мало ли, какие виды панелей и с какими целями может выпускать строительный комбинат, — спокойно возразила Анна. — Что касается справки из домостроительного комбината, то в ней указан вид панелей, которые стали выпускать в 1997 году, спустя пятнадцать лет после введения нашего дома в эксплуатацию. Наш дом заселили в 1982 году. Вы вводите суд в заблуждение. Справки, протоколы и консультации не заменяют проект, — обратилась Анна к судье. — Убедительно прошу вас сравнить серии панелей, указанные в справке комбината, с проектом застройки дома и убедиться, что они разные.
  Наступило гнетущее молчание.

       — Госпожа судья, — возобновила разговор Анна. — Ссылка юристов на замоноличенность провода ничего не меняет. Специалистам, обслуживающим электрическое хозяйство многоквартирного дома, хорошо известно, что замоноличенность провода в панель не влияет на обеспечение электрической энергией квартир жильцов и не мешает ремонту электросетей. Электропроводка — подвижный элемент. Для ее замены есть много способов, позволяющих быть в ладу с законом. — Анна открыла Правила электроустановок в редакции Госэнергонадзора, зачитала извлечение из Правил и положила на стол судьи. — Если вас, госпожа судья, не удовлетворяет мое объяснение или нормативные документы, которые я вам передала, пригласите независимых экспертов. Однако правдивость моих слов подтверждает запрет ряда норм материального права на отчуждение общего имущества дома, находящегося в хозяйственном управлении унитарного предприятия. Эти нормы должны быть всем присутствующим хорошо известны. Их игнорирование автоматически ведет к ухудшению жилищных прав граждан. Таким образом, у исполнительной власти нет оснований уклоняться от исполнения закона.
    Судья перекладывала отзывы ответчиков из стороны в сторону, порываясь что-то сказать, но, видимо, у нее не хватало знаний, чтобы правильно сформулировать свой вопрос. Анна заметила ее затруднение.
 — Уважаемый суд, позвольте кратко прокомментировать отзыв юриста управы, который только что положили мне на стол. Обратите внимание: содержание его первого абзаца не соответствует предмету заявленных требований. Второй абзац — не соответствует действительности. Третий абзац — противоречит закону. С какой целью отзыв появился в судебном деле? Все отзывы ответчиков одинаковы по содержанию. Все не оформлены в установленном порядке. Юристы знают, что лживые бумажки опасно оформлять как юридический документ, и потому подают свои измышления на веру судьи. Проверить объективность отзывов юристов, выдаваемыхза доказательства, просто, сравнив их с нормативно-правовыми актами жилищного законодательства. Я поставила на отзывах норму закона, которую они нарушают. Прошу вас проверить соответствие «аргументов» юристов положениям закона и вывести отзывы вместе с актами по моей квартире из дела как не имеющие к нему отношения и подготовленные с нарушением закона. С помощью лживых отзывов юристы пытаются обвинить нас в повреждении внутридомовой электропроводки на перекрытии квартиры Татика, к которой мы не имеем доступа. Делают они это путем голословного утверждения о том, что мы «изменили схему» установки силового провода для верхнего света. Доказать оговор не могут в силу двух обстоятельств. Первое: верхний свет в моей квартире обеспечивает силовой провод из квартиры Татика, и только в его квартире на плите перекрытияможно одновременноувидеть схему питания верхних светильников и ее повреждение. А юристы не показывают суду результаты осмотра мест повреждения в квартире Татика. Хотят, чтобы вы им верили на слово. Внутриквартирная разводка и выключатели в моей квартире, упоминающиеся всуе в отзывах, не имеют отношения к повреждению внутридомового осветительного провода в чужой квартире. Они вообще не подлежат административному контролю, поскольку не нарушают прав третьих лиц. Второе: полы в моей квартире проектные, их никто не вскрывал. На последнее обстоятельство указывают акты дирекции и жилищной инспекции. В деле они есть. Вскрывать у меня полы никто не будет. Все понимают, что в этом нет необходимости. Их ремонт мы не проводили, а доля внутридомовой сети под полом нашей квартиры исправно подает электропитание соседу уровнем ниже. Таким образом, заявление юристов «об изменении нами схемы питания верхних светильников своей квартиры» лживо, опасно и направлено не по адресу. Опасно потому, что внутридомовая электросеть на перекрытии квартиры Татика находится в состоянии короткого замыкания, и ее эксплуатация в таком состоянии продолжается, невзирая на угрозу жизни людей и дома, о чем представители органов власти ни разу не вспомнили. Участие в деле юристов без специалистов по эксплуатации электрических сетей дома мало назвать сомнительным. Неофициальные отзывы по делу не дают им права представлять органы власти. Тем более по вопросам строительно-технического характера, ответственность за исполнение которых несут чиновники федерального уровня. Скажите, разве здесь есть представитель Управления городского заказа на текущий капитальный ремонт или из Управления городского хозяйства Москвы? Юристы, здесь присутствующие, самовольно приняли на себя полномочия этих организаций. И суд прошел мимо этого факта, находящегося на грани Уголовного кодекса.

                Анна взяла из папки другой документ.
 — Здесь данные независимой экспертизы по моей квартире. Они свидетельствуют, что внутриквартирная проводка в моей квартире исправна, а питание на верхние светильники не поступает по причине повреждения внутридомовой линии в квартире Татика. Юристы «играют» с видами проводов, имеющих разные функции и форму собственности. Заменяя один провод другим, одновременно они меняют и форму собственности, чем вводят суд в заблуждение, если не сказать больше: скрывают порчу дома и авариюкоммунальной сети, которую их руководители своевременно не устранили. Юристы намеренно перевираютсуть заявленных требований, оговаривают меня и одновременно выгораживают Татика.
 — Вот он пусть и восстанавливает электропроводку, — «вбил клин» юрист управы.
 — Называйте вещи своими именами, — поправила его Анна: — Не просто электропроводка, а внутридомовая электропроводка. И не уводите в тень аварию в сети внутри дома! Уважаемый суд! Административную ответственность за несанкционированный ремонт конструкций и повреждение коммунального имущества солидарно несут органы власти и собственник квартиры. Татик, естественно, рублем. Восстанавливать общее имущество дома он не вправе. Эта функция федеральных органов власти. Таким образом, все требования к органам власти заявлены обоснованно.
 — Мы не согласны, — завела старую песню Паинька. — Мы подавали иск к Татикам, а суд отказал нам. Во второй раз обращаться в суд по одному и тому же вопросу мы не можем, — «играла» она на бессилии полномочий дирекции.
 — Что вы все врете! Дирекция инженерных сетей не обращались в суд с требованием обеспечить вход в квартиру Татика для устранения аварии в электросети, — поправила Паиньку Анна.
 — Но Татики не пускают нас в квартиру.
 — А что вы для этого сделали? Акт аварии в электрической сети составили? Нет! Требование на вход аварийной службы Татику предъявили? Нет! За помощью в ОВД обращались? Нет! А говорите, что он не пускает. Кто же вас пустит, если вы не предъявляете законных оснований?
 — Мы просили суд обязать Татиков восстановить освещение в вашей квартире. Но ведь вы сами нас не поддержали, — снова ухватилась Паинька за журавля в небе.
 — Да что же вас так зациклило на освещении! Перепутать функцию поврежденного оборудования с самим оборудованием и местом его установки может только очень дремучий человек. Вы же, ко всему прочему, перепутали еще свои обязанности с обязанностями главного инженера ДЕЗа и выдаете его службу за беспомощную «куклу». Как тут не подумаешь, что короткое замыкание поразило еще и вашу голову! Юристу и вдруг «не известно», что следствие не управляет причиной и не решает проблем. Что попытка поменять местами причину и следствие всегда несет вред третьим лицам.

              Когда Анна произносила эти слова, Паинька уткнулась тяжелым взглядом в бумаги, набычилась и тяжело сопела. Щеки ее словно налились свекольным соком.
 — Существует законный и оперативный порядок устранения причин аварий в электрической сети, — продолжала Анна, — включая полную замену внутридомовой электропроводки. Того требуют правила безопасности. Изменять оперативный порядок устранения аварии путем предъявления частного иска в суд по вопросу, не имеющему спора о праве, и направлять Татику требование о выполнении чужих полномочий управа и юрист Паинька не имели права. Этим они нарушали установленный Правительством Москвы порядок технического обслуживания жилищного фонда города.
 —У нас был отказ суда в подобном иске, — теряя логику, мямлила та.
 — Что общего вы нашли в моем заявлении с вашим иском? Это совершенно разные заявления и судебные дела. Или вам не известно, что работы по энергообеспечению вытекают из договора обслуживающей организации с энергосбытовой компанией? Обязанности по содержанию внутридомовой сети изложены в Гражданском Кодексе и закреплены за обслуживающей организаций. Суд не вправе обязать жильцов делать эту работу за нее. Поэтому суд и не стал рассматривать ваш иск к Татикам о восстановлении освещения в нашей квартире. Суд поступил адекватно содержанию заявленного иска с неопределенными исковыми требованиями, отказав в его удовлетворении. Что касается судебных решений с отказом в восстановлении поврежденных конструкций и системы жизнеобеспечения, то у дирекции таких нет. И не может быть. Суд не вправе выносить решения, причиняющие вред гражданам.
        Анна повернулась к судье.— Уважаемый суд, юристы сознательно сузили проблему до одного вопроса — повреждения электрического провода, подменили его вид, форму собственности, место и способ его установки. Полагаю, что после состоявшегося разговора с выяснением обстоятельств дела, с подтверждением их техническими документами несостоятельность заявлений юристов стала суду очевидна. Теперь суду известно, что внутриквартирная электропроводка в моей квартире не имеет отношения к порче дома и судебному делу. Известно, где и какой ремонт требуется провести в доме и кто за него несет ответственность. Решением Правительства Москвы ответственность за текущий капитальный ремонт общего имущества в многоквартирном доме установлена на федеральном уровне. Деньги для этих целей отпускаются из бюджета города. Все условия для выполнения заявленных судебных требований имеются. Но вот чего нет, так это законных оснований оставлять аварию в электрической сети и поврежденное перекрытие в квартире Татика без текущего ремонта. Прошу суд обязать сторону ответчика выполнять распоряжения Правительства Москвы. И наконец, последнее. Случаи порчи дома и приведения в негодность коммунальных сетей отнесены к уголовному судопроизводству. Прокуратура не принимает заявления от граждан. Его обязана подать жилищная инспекция. Для осуществления целей правосудия это может сделать суд. Прошу перенаправить дело по подсудности в уголовное производство. Это будет справедливо.

            Судья, не перебивая, выслушала Анну. Она была совсем никакой: вялой, растерянной.
 — Суд удаляется на совещание, — объявила судья и быстро вышла из зала.
Анна убрала документы в кейс. Вскоре появилась и судья. Она сделала вдох и зачитала:
 — Заслушав стороны по иску Максимовых о восстановлении освещения, суд принял решение: отказать в иске Максимовых к органам власти как не надлежащему ответчику. Требования Максимовых к Татику выделить в отдельное производство. Решение может быть обжаловано… И, не допуская вопросов по уточнению, метнулась из судебного зала.
   Так, в ходе предварительного выяснения компетенции органов власти по управлению общим имуществом многоквартирного дома, в неофициальном формате проведения этой процедуры, суд отвел органы исполнительной власти от обеспечения восстановления поврежденных конструкций и коммунальной электросети на перекрытии многоквартирного дома. Без запроса документов, определенных законом о суде в качестве относимых и допустимых по делу доказательств, при самовольном изменении предмета и оснований заявленных требований, суд возложил функции органов власти на гражданское лицо — Татика.
  Что это? Глупость или злой умысел? - В любом случае, органы власти, ответственные за содержание конструкций и внутридомовой электрической сети, могли расслабиться. Сложной мошеннической процедурой, не имеющей ничего общего с законом, их отвели от исполнения полномочий. Дело развалено. Требования Максимовых остались за порогом суда. Решение по ним принято не было.
  Суд раскрыл зонтик безопасности над чиновниками. Вопросы порчи дома, хищения денежных средств, эксплуатации поврежденного электрооборудования растворились в небытие. Вне всякого сомнения, Анне было отказано в правосудии
  Продолжение следует. https://e-shirokova.ru/