Как поссорились Елизавета Петровна и Иоганна- 7

«Эта связь не понравилась вообще всем …»

Следует, наконец, завершить чтение биографии Анастасии Трубецкой-Кантемир-Гомбургской. Вернемся к «Русскому биографическому словарю»:
«По возвращении в Россию, она тихо провела последние годы своей жизни, отдавшись делам благотворительности. Анастасия Ивановна скончалась 27 ноября 1755 г. (по новому стилю - 7 декабря) и погребена в Александро-Невской лавре в церкви Благовещения. Побочный её брат (так в тексте Словаря), известный И. И. Бецкой, с которым её соединяла нежная дружба - по выражению одного из его биографов она была "гением-покровителем" брата, - поставил над её могилой мраморную доску с латинской и русской надписями и выбил в память её две медали с её изображением и датами рождения и смерти. Дочь её от 2-го брака умерла в детстве». Вот, собственно, и всё.
Напомним, что Иоганна-Елизавета оставила весьма подробные «Записки» о своем пребывании в России. Но в них она почему-то ничего не пишет о своем тесном общении с семьей принца Гессен-Гомбургского, особенно с его женой Анастасией Ивановной – единокровной сестрой Ивана Бецкого. А сплетники и наушники при императорском Дворе уже обратили внимание, на то, как княгиня Ангальт-Цербстская как-то так сразу, без предварительных церемоний, стала своим человеком в доме этого семейства, где проживал также Иван Иванович Бецкой.
Сама Екатерина II в своих «Записках» посвятила несколько строк этой «дружбе»: «В это время моя мать очень подружилась с принцем и принцессой Гессен-Гомбургскими и особенно близко сошлась с братом принцессы, камергером Бецким. Эта связь не понравилась графине Румянцевой, гофмаршалу Брюммеру и вообще всем».
 Вообще-то, направляясь в Россию после известного письма-приглашения барона Брюммера, Иоганна-Елизавета не давала обязательств делать то, что должно было нравиться этому голштинцу-зануде. Но, согласитесь, прибыв в Россию и не имея здесь иных близких знакомых, кроме барона, делать то, что не нравится не только ему, но  и «вообще всем»…  А кто эти «вообще все» понятно: «все» - и есть Императрица, в первую очередь. Это довольно странная линия поведения для гостьи из провинциального Цербста, объяснимая только лишь легкомыслием. Вернее, именно им и объяснимая, если бы на месте Княгини была другая, менее искушенная женщина.
        Но почему «эта связь» возникла между Княгиней и Бецким? И вряд ли случилась это по причине того, что его единокровная сестра Анастасия Ивановна была в большом фаворе у Императрицы. Ведь при елизаветинском Дворе были и другие влиятельные дамы, например, та же графиня Румянцева… А также наличествовали и другие, даже более привлекательные мужчины, которые были бы не прочь составить дружбу с будущей тещей будущего императора. Довольно трудно найти логическое объяснение этому фрондерству Иоганны-Елизаветы ... Если конечно не брать в расчет, во-первых, её независимый и ветреный характер, а во-вторых…. Быть может, она была очень близко знакома с камергером Бецким и ранее?!
      Ведь как торопилась Княгиня в Москву, чтобы успеть ко дню рождения Великого князя – будущего зятя, который был 10 февраля. А ведь все равно опоздала … Только вот опоздала на день рождение Ивана Бецкого, отмечаемого 3 февраля. А ведь в тот день Бецкому, согласно его официальной биографии, исполнилось 40 лет. Юбилей, так сказать! Но, правда, в России 40-летие по какому-то непонятному заблуждению не празднуют, так что, наверное, ничего страшного.
И вот что писал историограф того времени об отношениях Анастасии Ивановны, в девичестве Трубецкой, и И.И. Бецкого: «Ни в одной, конечно, стране не выказывают столько разумной терпимости к незаконнорожденным, как в России. Принцесса Гессен-Гомбургская, законная дочь фельдмаршала Ивана Юрьевича Трубецкого и, следовательно, сводная сестра Бецкого, публично жила с ним, как родная сестра».
Вот в таком семействе протекала жизнь Ивана Ивановича Бецкого. Был он в то время камергером  двора Наследника престола. А, зная характер и повадки Петра Фёдоровича, а также особое внимание за его поведением Императрицы, была эта служба весьма непростой и хлопотной.
Таким образом, в нашем повествовании появляется ещё одно «третье лицо» исследуемого конфликта – Иван Бецкой. Его портрет, написанный тем же Александром Рослиным, и в той же манере, что и портрет его единокровной сестры, как раз и представлен в этой главе.

Однако почему историографы так уверенно называют Бецкого единокровным братом Анастасии Трубецкой? Для исследования этого вопроса нам следует вернуться к событиям, происходившим несколькими десятилетиями ранее ...