19. Томительное ожидание

Прошло всего два часа, как уехал Флаке, а Тилль уже не находил себе места. Несмотря на обилие в голове всяческих идей и образов, выстраиваться в строки они не хотели, постоянно перескакивая на мысли об ангеле. Линдеманн не знал, куда себя деть. Сначала он спустился в репетиционную к Паулю, посидев немного там и понаблюдав за процессом, затем сходил к Рихарду, перекинувшись с ним парой фраз, потом заглянул к Олли и получив от него замечание, что негоже слоняться без дела и мешать другим, вернулся обратно, поднялся в комнату Лоренца и плюхнулся на его кровать, уткнувшись лицом в подушки. Провалявшись так целый час, Тилль поднялся, взглянув на часы-был уже час дня, и по всем подсчетам, клавишник должен был приехать не позднее трех, обещая вернуться к обеду. Где-то внутри противный червяк ревности начал медленно поднимать голову. Чтобы хоть как-то отвлечься, вокалист оделся, сходил в гараж, взял лопату для очистки снега и принялся убирать дорожки вокруг дома.

Поставив переноску на переднее сиденье, Флаке сел за руль, но понял, что ехать не может-последние несколько минут, проведенные в квартире Мартина Эберта отзывались внутри непонятной дрожью. Лоренц закрыл глаза и попытался успокоиться, всё-таки не каждый день ему признавались в любви, да еще мужчины. Да, и к тому же, было ужасно стыдно сознаться самому себе, что этот поцелуй, да и не поцелуй, даже, а нежное касание, было чертовски приятным. Поцелуи Тилля тоже были безумно приятны, но они были напористые, жадные и горячие, а этот поцелуй был мягким, нежным, как лёгкое дуновение ветра, но от него, почему-то, немного дрожали руки и сладко ныло внизу живота. Флаке откинулся на подголовник водительского сиденья и решил немного прийти в себя перед обратной дорогой. Прошло, примерно, полчаса прежде, чем завозившийся в переноске котёнок вернул клавишника в реальность. Лоренц завёл авто и вспомнив, что уже давно обещал купить пончики, развернувшись выехал с парковки.

Разделавшись со всеми дорожками вокруг дома и в саду, Тилль посмотрел на часы: "Хм...уже почти три, а его нет. Чем можно столько времени заниматься у ветеринара? Там осматривать-то нечего-полкило шерсти." Тилль не хотел звонить Лоренцу, дабы тот не подумал, что он его проверяет, но ждать уже было невыносимо. Он отнес лопату в гараж и присел на скамейку у веранды, прислушиваясь к каждому звуку за воротами.
-Ты чего тут сидишь? Пойдём обедать, -Рихард присел рядом. -Ангела своего ждёшь?
-Откуда ты знаешь, что я его так называю?
-Тилль? Ну ты чего?
- А, ну да, я и забыл. Да, жду, он должен уже приехать.
-Пойдём, пойдём. Из кухни видно ворота, увидишь сразу, как приедет.
-Не, я посижу ещё. Иди, Рих, только сигареты оставь. Приятного аппетита.
Линдеманн закурил и стал пускать колечки дыма, чтобы хоть как-то себя отвлечь, но тут, наконец, послышался лязг открываемых ворот и во двор въехал Мерседес клавишника. Не желая показаться излишне сентиментальным, вокалист выкинул сигарету и пошёл к себе, хотя очень хотелось бежать в гараж и сгрести в охапку своего ангела.
Поднявшись в свою комнату, Флаке вытащил из переноски котёнка, положил ему корм и налил свежей воды. Переодевшись и вымыв руки, он спустился на кухню-чертовски хотелось есть. Уплетая мясной салат, Лоренц заметил сбегающего по лестнице Тилля.
- Я вефе фоники фефёс,-жуя проговорил клавишник.
-Чего-чего? -не понял вокалист.
-Говорю, я тебе пончики привёз.
-А! Спасибо! А чего задержался? -Линдеманн старался выглядеть равнодушным.
-Так я пончики покупал, а потом была небольшая пробка на выезде из города, -соврал клавишник, уставившись в миску с салатом, не мог же он сказать, что полчаса приходил в себя после слов признания и поцелуя Эберта.
Тилль засунул нос в пакет с пончиками: -О! Супер! Ещё тёплые!
Лоренц осторожно покосился на Тилля: "Вроде не заметил, -подумал он, -не хватало мне ещё разборок и оправданий."
Пообедав, Линдеманн заварил кофе и взяв пакет с пончиками решил разделаться с ними в гордом одиночестве, не желая их ни с кем делить:
-Я к себе пойду, там кофе попью.
-Хорошо, -улыбнулся клавишник. -А я тогда вздремну немного, что-то меня эти мотания утомили.
Раздевшись и нырнув под одеяло, Флаке задумался: "Интересно, а как теперь всё будет? Отказаться от его услуг, конечно, можно, но он хороший ветеринар, да и обижать парня не хочется. Мне-то проще, у меня к нему никаких чувств нет, а вот ему...Наверно будет сложно. С другой стороны-почему меня это должно беспокоить? Он сам признался и обдуманно пошёл на этот риск, ведь, действительно, первой мыслью было-отказать ему. Но, видимо, он и вправду испытывает сильные чувства, раз решился на такое. Но поцелуй был безумно приятный. А, чёрт! Всё! Не думать и забыть!", -клавишник повернулся на живот и задремал.

Тилль, объевшись пончиками, валялся на кровати, довольный, как слон: " Мой ангел самый лучший и заботливый, не забыл, что обещал пончики купить. Дурак я, конечно, ревную без повода. А с другой стороны, как не ревновать, если какой-то непонятный ветеринар сидит и откровенно разглядывает его? Сразу закрадываются мысли, что они знакомы. Но надо, таки, учиться сдерживаться, а то веду себя, как последний идиот." Набитый живот и размышления об ангеле вгоняли в дремотное состояние и улыбаясь своим мыслям Линдеманн провалился в сон. Проснулся он от того, что кто-то нежно гладил его по голове. Открыв глаза, Тилль увидел своего ангела, лежащего рядом.
-Давно ты тут?
-Примерно, час. Ты так сладко спал, я любовался тобой, -продолжая поглаживать любовника по голове, ответил Лоренц.
-Ты копошишься у меня в волосах совсем, как моя мама.
Тилль прижал тонкие пальцы клавишника к губам, целуя и нежно покусывая каждый палец, постепенно переходя на ладонь, к запястью, поднимаясь выше, целуя Флаке в сгиб локтя. Лоренц закрыл глаза и откинулся на подушку.
-Подними руки, -тихо скомандовал Тилль, стягивая с клавишника футболку.
Он стал ласкать соски ангела, еле-еле касаясь языком, одновременно нежно поглаживая по животу.
-М-м-м...Тилль, как-же это приятно.
Линдеманн медленно просунул руку в трусы Лоренца, накрыв ладонью его член.
-Ах, боже! Тилль, что ты делаешь?
-Я соскучился по тебе. Я ждал тебя весь день и теперь я хочу тебя! Очень хочу! Иди ко мне, мой ангел! -стягивая трико с клавишника, шептал ему на ухо вокалист.
Приподнявшись, Флаке дал себя раздеть и теперь лежал обнаженный, с разметавшимися по подушке волосами, глядя на любимого своими огромными голубыми глазами. Скинув с себя одежду, Тилль прижался всем телом к телу ангела, зарывшись в его волосы. Флаке обнял могучую спину Линдеманна, обхватив его ногами снизу, покрывая поцелуями лицо.
-Погоди-ка, мой дорогой, -вокалист встал и начал рыться в ящике прикроватной тумбы. Достав тюбик со смазкой и наручники с карабинами, он перевернул Лоренца на живот, надел ему на запястья наручники, прицепив их карабинами к металлической перегородке на спинке кровати, поставил ангела на четвереньки и удерживая его за бёдра прошептал:
-Извини, дорогой, можешь кричать, звать на помощь, осыпать меня проклятиями, но я буду трахать тебя до потери пульса!
-Я не против, -прошептал в ответ клавишник.
-Ну, тогда держись! -с этими словами Тилль сжал покрепче бёдра ангела и резко и быстро ввел член.
-А! Чёрт! -дёрнувшись и попытавшись высвободиться из крепких рук вокалиста, заорал на всю комнату Флаке. Но, не тут-то было. Линдеманн будто не слышал и, продолжая удерживать клавишника, то практически выходил, то снова резко вводил член до конца, не обращая внимания на шипения Лоренца.
-Я-слишком-долго-тебя-ждал, -в такт движениям хрипел Тилль.
Вокалист двигался размеренно, иногда нарочито медленно, поглядывая на своего ангела, прикованного к спинке кровати, одной рукой лаская его член. Вид Флаке в наручниках, его беспомощность, тихие стоны, отзывающееся на каждый толчок тело Лоренца заставляли Линдеманна невольно ускоряться, но усилием воли он замедлял темп, порой останавливаясь на несколько секунд, стараясь растянуть удовольствие.
Напористые и резкие толчки и собственное нарастающее возбуждение вводили клавишника в полу-трансовое состояние: голова сладко кружилась, а зафиксированные наручниками руки усиливали эффект, Флаке был на грани. Почувствовав, как дрожит от возбуждения его любовник, Тилль уже был не в силах сдерживаться. Резко увеличив темп, он прижал к себе своего ангела и кончая прорычал на всю комнату:
-А!! Вашу мать! Ангел, что ты со мной делаешь?!!
-То же, что и ты со мной, -прошептал Флаке. -Боже, Боже! Тилль!!
Немного отдышавшись, Линдеманн освободил от наручников любовника и тот обессиленный упал ему на руки. Тилль положил Лоренца на спину, разглядывая его и улыбаясь.
Флаке открыл глаза: -Ты чего так на меня смотришь?
-Любуюсь, -ответил вокалист, убирая со лба клавишника прилипшую прядь белокурых волос. -У тебя глаза светятся. Но не надейся, что на сегодня это всё, -хитро улыбаясь сказал Линдеманн. -Я по новой хочу тебя. Да, да, не смейся, я опять тебя хочу! Но я отложу поедание клавишника до вечера.
Флаке улыбаясь смотрел на Тилля и думал: " Да пусть он меня съест, покусает, лупит плетью, тыкает иглами, заковывает в наручники, только бы он всегда был рядом."

Продолжение следует...