Когда разрушен был Союз. Гл. 1-2

    Гл.1. Хотел как лучше
Когда разрушен был Союз,
то хуже, чем коронавирус,
как будто с пляжа, где был плюс,
попал, в чём есть, в глубокий минус.
Легко там отморозить нос
и всё, что отморозить можно,
вот этот вирус зло принёс -
тогда держаться было сложно.

Не видно было там ни зги,
свободу в хаос превратили,
в ком отморожены мозги -
в стране те бандами ходили.
Да, отмороженных полно,
слабела власть, окрепли банды,
и шла стремительно на дно
страна советской пропаганды.

Словами душу не разжечь,
когда нет дров и нет накала,
да и разломана вся печь,
и тяги нет, и нет запала.
Да и с продуктами беда -
пустые полки и талоны,
в подвалах сточная вода,
а в ней микробные короны.

Трясутся руки у одних,
другие прячутся в подвалах,
костры из сучьев и из книг,
пора разрухи и развала.
Хотел как лучше Горбачёв,
но, получилось одним махом -
как будто пО лбу кирпичом
ударил каждого с размаха.

Ни выпить вам, ни закусить,
ни дух поднять, ни с кем поладить,
из дома можно выходить,
но нет - на что бы деньги тратить.
Потом - и денег негде взять,
и заработать негде было,
а безработных, вашу ж мать,
как снежным комом накатило.

И катастрофа - не в кино,
а каждый день, и каждый вечер,
и обмороженных полно,
буквально, что согреться нечем,
Да, вирус западный тогда
через глаза и через уши
мгновенно как бы попадал
в мозги, и, значит, в наши души.

Когда разрушен был Союз,
то хуже, чем коронавирус -
катилась как бы в бездну Русь,
попав, в чём есть, в глубокий минус.
И даже символ - трёх коней
в крутом пике давило грузом,
и грохотала мощь идей,
и мощь Советского Союза.

«Остатки роскоши» страны
всю по дешёвке распродали,
скупали и со стороны,
ну, это всё - уже детали.
Там каждый был сам по себе,
стал зарабатывать, чем может,
и каждый знал, что власть тебе
никак уже в том не поможет.

    Гл.2. Враг не смог
Лишь барахолки, как грибы,
вдоль всех дорог и тротуаров;
на барахолку, вот, греби
и продавай почти-что даром.
Ну, как-то ж надо догребать
уже в страну либерализма,
и приходилось выгребать,
что в доме от социализма.
 
А Горбачёв всё говорил,
на всех воздействуя пьяняще;
он - демократию открыл,
чуть приоткрыв Пандоры ящик.
Ну, и поехало-пошло -
оттуда, как из табакерки,
как будто чёрти-что пришло
без антивирусной проверки.

Программ ведь не было таких,
а Горбачёву и не надо,
он остаётся «при своих»,
его всё больше кроют матом.
А как же матом тут не крыть,
когда уже всё по талонам;
тебя ещё куражит прыть:
но, душит очередь «горгоной».

Та, словно старая змея
ползёт неспешно, извиваясь,
всех подминая под себя,
лишь у прилавка улыбаясь.
И, как на финише, дыша
от эстафетного забега,
талоны палочкой держа,
ты - в ощущении успеха.

Ведь отоварить нужно все,
как говорится, всё и сразу,
чтоб не расслабиться совсем,
и пережить всю ту заразу.
Что Горбачёв и иже с ним
нам «перестройкой» объявили,
и перестроили они,
но, о продуктах-то забыли.

А без жратвы куда идти,
жуя лишь сладкую резину? -
жратвы - «шарОм хоть покати»
по продуктовым магазинам.
Ну, ладно - жрать, но, водки нет,
зато свободы было столько,
что, как наркотик, на весь свет
звучало слово «перестройка».

Союз разрушить враг не смог,
а тут, пожалуйста, вам - нате:
судьбы какой-то завиток -
и вся страна уже в распаде.
Хотел как лучше Горбачёв,
но, получилось одним махом -
как будто пО лбу кирпичом
ударил каждого с размаха.

Но, он в бандитов не попал
и в тех, кто рушил производства,
кто всей стране «дрозда давал»,
установив своё господство.
Внедрили слово «господа»,
«товарищ» - как-то архаично,
в подвалах - сточная вода,
а, у господ всё, как обычно.