Г. Ф. Лавкрафт - Другие Боги

H. P. Lovecraft: The Other Gods

     На самых высоких земных пиках обитают боги земли, и ни один человек не может сказать, что видел их. Когда-то они обитали на более низких вершинах, но люди с равнин всегда стремились вверх по снежным каменным склонам, заставляя богов перемещаться на все более и более высокие горы, пока не остались только самые высокие. Когда боги покинули свои старые вершины, они забрали с собой все свои символы, и лишь однажды, как говорят, они оставили резное изображение на лике горы, которую они называли Нгранек.
     И теперь они отправились на неведомый Кадат, что в холодных пустынях, куда не ступала нога ни одного человека, и стали мрачными, не имея более высокого пика, куда можно было бы переселиться при появлении людей. Они стали неумолимыми, и если когда-то они терпели людей, которые вытесняли их, то теперь они запрещали людям приходить, а пришедшим - уходить. Для людей хорошо, что они не знают о Кадате в холодных пустынях, иначе они будут безрассудно стремиться подняться и на него.
     Иногда, когда земные боги тоскуют по дому, они посещают в тишине ночи вершины, где когда-то жили, и тихо плачут, пытаясь ходить старыми тропами по знакомым склонам. Люди чувствовали слезы богов на белоснежных вершинах Тураи, хотя они думали, что это идет дождь; и слышали вздохи богов в жалобных рассветных ветрах с Лериона. На облачных кораблях боги любят путешествовать, и мудры легенды крестьян, которые удерживают людей от подъема на определенные высокие пики ночами, когда облачно, так как боги сейчас не столь снисходительны, как в старые времена.
     В Ультаре, что лежит за рекой Скай, когда-то жил пожилой человек, который страстно желал увидеть богов земли; человек, который глубоко изучил все семь таинственных книг земли, и был знаком с Манускриптами Пнакотика из далекого и замерзшего Ломара. Его звали Барзай Мудрый, и жители деревни рассказывают о том, как он поднялся на гору в ночь странного затмения.
     Барзай знал так много о богах, что мог рассказать об их приходах и уходах, и разгадал так много их секретов, что его считали наполовину богом. Именно он дал мудрый совет жителям города Ультар, когда они приняли свой замечательный закон против убийства кошек, и первым рассказал молодому священнику Аталю, куда черные коты исчезают в полночь в канун дня Святого Иоанна. Барзаю было много известно о знаниях земных богов, и поэтому у него возникло желание взглянуть на их лица. Он верил, что великое тайное знание богов, известное ему, сможет защитить его от их гнева, поэтому он решил подняться на вершину высокого и скалистого пика Хатег-Кла в ночь, когда, как он знал, боги будут там.
     Хатег-Кла находится далеко в каменистой пустыне за Хатегом, по имени которого он был назван, и возвышается подобно каменному изваянию в тихом храме. Вокруг его вершины всегда кружатся мрачные туманы, потому что туманы - это воспоминания богов, а боги любили Хатег-Кла, когда жили на нем в старые времена. Часто боги земли посещают Хатег-Кла на своих облачных кораблях, порождая бледные испарения на крутых склонах, когда они танцуют на вершине под ясной луной. Жители Хатега говорят, что взбираться на Хатег-Кла не безопасно в любое время и смертельно опасно подниматься в ту ночь, когда бледные пары скрывают вершину и луну; но Барзай не обратил внимания на их слова, когда пришел из соседнего Ультара с молодым жрецом Аталем, который был его учеником. Аталь был лишь сыном трактирщика и иногда испытывал страх, но отец Барзая был ландграфом, который жил в древнем замке, поэтому у него не было распространенного суеверия в его крови, и он только смеялся над страхами крестьян.

     Барзай и Аталь отправились из Хатега в каменистую пустыню, несмотря на просьбы и мольбы крестьян, и говорили о земных богах у костра ночью. Много дней они путешествовали, и вдалеке видели вздымающийся Хатег-Кла, окруженный мрачным туманом. На тринадцатый день они достигли одинокого основания горы, и Аталь рассказал о своих страхах. Но Барзай был стар и образован, и не боялся, поэтому он смело направился вверх по склону, чего никто не делал со времен Сансу, о котором с тревогой написано в заплесневелых Манускриптах Пнакотика.
     Дорога была каменистой и полна опасностей из-за расселин, обрывов и падающих камней. Позже стало холодно и снежно; Барзай и Аталь часто соскальзывали и падали, но продолжали подниматься с помощью своих посохов и топоров. Вскоре воздух стал заметно разряжен, небо изменило свой цвет, и скалолазам стало трудно дышать; но с большим трудом они, тем не менее, поднимались все выше и выше, восхищаясь странным пейзажем вокруг и дрожа от мысли о том, что ждет их на вершине, когда выйдет луна и бледные пары разольются вокруг. В течение трех дней они поднимались к самой вершине мира; затем они разбили лагерь, чтобы дождаться, когда луну скроют облака.
     Четыре ночи не было облаков, и луна сияла холодным светом сквозь тонкие печальные туманы на тихой вершине. Затем на пятую ночь, которая была ночью полной луны, Барзай увидел густые облака далеко на севере и сидел рядом с Аталем, наблюдая, как они приближаются. Плотные и величественные, они плыли медленно и осторожно вперед, расположившись вокруг пика высоко над наблюдателями, скрыв от глаз луну и вершину. Долгие часы наблюдатели смотрели, как кружатся испарения, а заслон облаков становится все плотнее и более тревожным. Барзай был осведомлен о знаниях земных богов и внимательно прислушивался к определенным звукам, но Аталь чувствовал холод испарений и трепет ночи и очень боялся. И когда Барзай начал подниматься еще выше и позвал его в нетерпении за собой, далеко не сразу Аталь последовал за ним.
     Пары были настолько густыми, что путь был труден, и, хотя Аталь наконец двинулся вперед, он едва мог видеть серую фигуру Барзая впереди на темном склоне в тусклом лунном свете. Барзай продвинулся очень далеко вперед и, казалось, несмотря на свой возраст, поднимался легче, чем Аталь, совсем не боясь крутизны, которая стала слишком опасной для любого человека, кроме самого сильного и бесстрашного, и не останавливаясь у широких черных пропастей, которые Аталь с трудом мог перепрыгнуть. Таким образом они стремительно взбирались над скалами и пропастями, скользя и спотыкаясь, и иногда испытывая благоговение перед простором и ужасной тишиной мрачных ледяных вершин и немых гранитных круч.
     Внезапно Барзай исчез из поля зрения Аталя, взбираясь на внушающий ужас утес, который, казалось, выпирал наружу и блокировал путь для любого скалолаза, не вдохновленного земными богами. Аталь остался далеко внизу и размышлял, что же будет делать, когда достигнет того места, когда с любопытством заметил, что свет стал сильнее, как будто безоблачный пик и освещенное лунным светом место встречи богов были теперь очень близко. И когда он двигался по направлению к вздымающейся скале и сияющему небу, он почувствовал страхи более ужасные, чем те, которые он знал раньше. Затем сквозь высокие туманы он услышал голос невидимого Барзая, дико кричащего в восторге:
     «Я слышу богов! Я слышу богов земли, поющих в шумном веселье на Хатег-Кла! Голоса земных богов известны Барзаю-Пророку! Туман истончается, и луна ярко сияет, и я увижу богов, дико танцующих на вершине Хатег-Кла, которую они так любили в юности. Мудрость Барзая сделала его более великим, чем земные боги, и против его воли их заклинания и барьеры ничтожны: Барзай увидит богов, гордых богов, таинственных богов, богов земли, которые с презрением отворачиваются от человеческого взгляда!»
     Аталь не слышал голоса, которые слышал Барзай, но теперь он был совсем рядом с вздымающимся утесом и осматривался в поисках опоры. Затем он услышал, как голос Барзая стал громче и пронзительней:
     «Туман очень тонкий, и луна отбрасывает тени на склон; голос земных богов высок и дик, и они боятся пришествия Барзая Мудрого, который более велик, чем они… Свет луны мерцает, когда боги земли танцуют против него, я вижу танцующие фигуры богов, которые прыгают и воют в лунном свете… Свет тускнеет, и боги боятся…»

     Пока Барзай кричал эти слова, Аталь почувствовал спектральные изменения во всем воздухе, как будто законы земли склонились перед более великими законами; и хотя путь вперед был довольно крутым, подъем вверх теперь стал ужасно легким, и вздымающийся утес едва ли был препятствием, когда он достиг его и опасно начал подниматься по его выпуклой поверхности. Свет луны как-то странно потускнел, и когда Аталь погрузился в туманы, он услышал визг Барзая Мудрого среди теней:
     «Луна темна, и боги танцуют в ночи; здесь ужас в небесах, ибо подобное затмение не было предсказано ни в одной книге людей или земных богов… Это неизвестная магия на Хатеге, крики испуганных богов превратились в смех, и ледяные склоны вздымаются бесконечно в черные небеса, куда я погружаюсь… Хей! Хей! Наконец-то! В тусклом свете я вижу богов земли!»
     И теперь Аталь, скользящий по невероятно крутым склонам, услышал в темноте отвратительный смех, смешанный с таким криком, который ни один человек никогда не слышал, кроме как во Флегетоне от отвратительных кошмаров; крик, в котором отразились ужас и мука всей преследуемой жизни, заключенные в один ужасный момент:
     «Другие боги! Другие боги! Боги внешних бездн, которые охраняют слабых богов земли… Отведи взгляд… Вернись… Не смотри! Не смотри! Месть безграничного первозданного хаоса… Это ужасная, это отвратительная яма… Милосердные боги земли, я падаю в небо!»
     И когда Аталь отвел взгляд, закрыл свои глаза и заткнул свои уши и попытался спрыгнуть вниз вопреки невероятному притяжению с неизведанных высот, над Хатег-Кла прогремел тот ужасный раскат грома, который разбудил добрых обитателей равнин и честных горожан Хатега, Нира и Ультара, и вынудил их увидеть сквозь облака то странное затмение луны, которое не было предсказано ни в одной книге. И когда наконец вышла луна, Аталь был в безопасности на нижних заснеженных склонах горы, вне взгляда земных богов или Других богов.
     Как было сказано в заплесневелых Манускриптах Пнакотика, Сансу не нашел ничего, кроме безмолвного льда и камней, когда поднялся на Хатег-Кла во времена молодости мира. И все же, когда люди Ультара, Нира и Хатега подавили свои страхи и поднялись на те крутые скалы в поисках Барзая Мудрого, они обнаружили высеченный в обнаженном камне на вершине странный и циклопический символ шириной в пятьдесят локтей, как если бы скала была расколота неким титаническим долотом. И символ был похож на тот, который ученые люди видели в тех страшных частях Манускриптов Пнакотика, которые были слишком древними, чтобы их можно было прочитать. Лишь это они обнаружили.
     Барзая Мудрого так никогда и не нашли, и никто не мог убедить святого жреца Аталя помолиться о покое его души. Более того, по сей день жители Ультара, Нира и Хатега боятся затмений и молятся всю ночь, когда бледные испарения скрывают вершину горы и луну. А над туманами на Хатег-Кла боги земли танцуют иногда в напоминание, потому что они знают, что они в безопасности, и они любят являться с неведомого Кадата на своих облачных кораблях и предаваться старым забавам, как они это делали, когда Земля была иной, а люди - не склонны к восхождению на недоступные им места.