Платеро и я. Виньетка

   Платеро, во влажных, податливых параллельных бороздах тёмной недавно вспаханной жатвы, по которым иной раз пробегает лёгкая зелень убранных было проросших семян, солнце, чей ход уже столь короток, рассеивает, перемещаясь, широкие струйки чувственного золота. Зябкие птицы большой стаей высоко улетают к маврам. Мягкий порыв ветра срывает с целых ветвей их последние жёлтые волдыри.

   Состояние зовёт нас заглянуть внутрь себя, Платеро. Сейчас у нас будет другой друг: новая, избранная благородная книга. И всё поле покажется нам открытым рядом с открытой книгой, бесконечно счастливым в своей наготе, непрерывно размышляющим в одиночестве.

   Посмотри, Платеро, это дерево, зелёное и шепчущее, укрывало, месяца ещё не прошло, нашу сиесту. Одинокое, маленькое и сухощавое, вырисовывается, словно чёрная птица меж листьях, оставшихся на грустной жёлтой горячности спешащего заката.