Сергей доренко - человек манипулятор

            
                СЕРГЕЙ ДОРЕНКО  —  ЧЕЛОВЕК-МАНИПУЛЯТОР
                (18 октября 1959, Керчь — 9 мая 2019, Москва)

        Сегодня ровно год, как  с нами нет "Серёжи-пастушка"  и  "злого гения" росиийской   ноосферы,  ландскнехта и  конкистадора   средств  массовой информации.   Выдающийся теле- и радиоведущий, комментатор, продюсер и  социолог умер от разрыва аорты  год назад, 9 Мая, в День великой Победы, который для него оказался "последним днем Помпеи", днём Смерти, Днём  Поражения. И это не случайно, скорее, это даже  символично.   День Победы мы  сегодня отмечаем в новом  формате и  без Сергея Доренко.
       В  этом високосном 2020 году наша страна и народ  впервые  отмечает 75-летие  Великой Победы без проведения военного парада и  марша "Бессмертного полка". Не  был  освящён  при большом стечениии народа  Храм Воинской  Славы в Кубинке.   Не был, как подобает, торжественно открыт Мемориальный комплекс в честь Ржевской битвы   в "Долине смерти". И не было  в эти майские дни  народных  гуляний  не было  возложения венков и поминальных рюмок на  смиренных  кладбищах и поминальных свеч в пустынных  храмах. Не было  ничег из того, что было в недавнем  прошлом. 
      НЕ  БЫЛО НА ЭТОТ РАЗ  И АМНИСТИИ В ЧЕСТЬ ДНЯ ПОБЕДЫ для  оступившегося  социального бурьяна,  для обреченных юных  лузеров и лохов.   И некому сегодня  устыдить  бездушный, равнодушный  правящий режим, призвать его  к  элементарному милосердию и милости к падшим.   И не была открыта  к Дню Победы   народная Кубышка для  спасения семей от полной нищеты и суицида.   И видимо   не  будет  раздачи  денег — ни с вертолёта для  всех,  ни  каждому в отдельности  из щедрых   рук  "русского  патриота" Владимира  Жириновского.  И некому  сегодня  прокричать в эфире на всю страну: "Пора открыть  народную кубышку, Гарпагоны!  Поймите, наконец,  её  с собою в крематорий не возьмёшь!" И уже никогда не услышим мы  гинотический голос Сергея  Доренко,  оглушительные музыкальные позывные и отбивки, эту   неистовую  тяжёлую, агрессивную  музыку  и пьяный хор подгулявших селян "Серёжа-пастушок, а ну, сыграй в рожок"   на радио "Русская служба новостей".  И не прозвучит больше леденящее душу   и парализующее всякую волю  громогласное  и протяжное "Анафема!!!" в его традиционной утренней программе "Подъём!" на  волнах радио "Говорит Москва".
     Внезапный уход Доренко их жизни оказался  для многих из нас, рядовых радиослушателей, огромной утратой. Она заключается даже не в том, что наше общество лишилось  ещё одного усмирителя чиновничьей гордыни и мания величия,  укротителя бытового ханжества и барского хамства  новоявленного бомонда, а в том, что с уходом этого лихого  информационного Кудеяра-разбойника, мы надолго  лишились способов  и средств активной защиты  от  новых  манипуляторов  сознанием.  Только он, человек-манипулятор, знал  орудие защиты от самого себя, надёжный щит от своего информационного оружия.   Они ему, как никому другому, были хорошо известны, и он, унёс их собою навсегда.

         Сергей Доренко  унес с собою в крематорий свои секреты  контрманипуляции и свои  модели  противодействия  манипулированию  сознанием, с  их активной и пассивной защитой. Правда, незадолго до  смерти он в качестве  защиты  от зомбирования  рекомендовал  своим  мыслящим  слушателям  пассивную защиту  —   периодически  отключаться от главных  носителей  манипулятивных воздействий —  новостных  теле-радио-программ  ВГТРК и в том числе радиостанции "Говорит Москва", главным редактором которой он являлся: " Я не смотрю телевизор, и вам не советую. Если целый день слушать даже  нашу радиостанцию, то можно легко  в  дурку попасть!" Это  слова профессионального манипулятора сознанием, политтехнолога и информационного  убийцы.    Именно в этом отношении, этом качестве  Сергей Доренко накануне  новых социальных катастроф и потрясений, оказался для нас  одной из существенных и невосполнимых утрат   
       Он был талантливым человеком-манипулятором, обладал  теорией и практикой манипулирования массовым сознанием, превосходно владел   психологическими  средствами, тактикой  стратегией современной информационной  войны. Прежде всего, он был носителем высокого интеллекта,  знатоком  восточной философии, социльной психологии, экзистенциальной психотерапии и нейролингвистического программирования (НЛП),  на психологических  основах манипулирования сознанием он  владел многими моделями манипулятивного воздействия и скрытоого управления волей человека.  В   основе  его  манипулятивного воздействия  на сознание людей лежала социальная  психология  подчинения, с её бессознательным и иррациональным поведением людей,  манипулятивный  потенциал языка, "психология толпы", стадные и внутриличностные процессы, психологическое заражение, внушение, искажение и подмена ключевых понятий,  политические мифы,  слухи, сообщения  преимущественно  плохих жутких новостей,  "грязные технологии", эксплуатация  низменных увлечений человека, его стремление к насилию  и слабость пере искушениями, дискредитация  соперников, манипулирование сознанием  посредством телевидения, СМИ, потенциала  масс-медиа.
         В  стремительном беге времени,  в  пёстрой   череде социальных  метаморфоз,  в пылу гневливой мании информацмонных  пси-войн он  был непревзойдённым  мастером  психических   атак и психологического заражения.  Как самородок-экстрасенс, он   в   психоэмоциональном  аспекте всегда  доминировал  на информационном поле и, как правило,  выходил из боя победителем.  Большой любитель восточной мудрости  и  тонкий знаток китайской  философии, он   в информационной российском пространстве ассоциировал себя  с мифическим  стрельцом-отстрельщиком  бешеных животных.    Он, был  тем,  посланным с неба стрелкои И, поражающим  из лука  лишние  "девять солнц" российской политической элиты и  самозванных "ложных  звёзд" новоявленного советско-буржуазного бомонда. Он был  грозой зарвавшихся чиновников и политиков. Он мог укрощать в течение минуты их  непомерной  гордыню и спесь,  мог одной фразой  ставить их на заслуженное место.  Он был мастером живого репортажа и художетственной публицистики, даже в передаче  информации в эфире он использовал множество  стандартных и нестардатных  манипулятивных приемов  — от речевых, эмоциональных уловок и смены звукового фона до  интонаций  гневливой мании и лютой ненависти, от сообщения преимущественно  плохих и жутких новостей до   умышленного искажения ключевых понятий, от противоестественной компоновки тем (от голодовок протеста   до передач  о низменных влечениях  нуворишей и моральных уродов).
     Сергей Доренко —  мастер межличностных манипуляций и массового сознания, специалист  по десакразизации, по  развенчанию культа личности и укрощению гордыни правящих ничтожеств.  Злой и токсичный  гений российского информационного пространства, страх и ужас криминально-коррумпированного чиновничества и  "оборотней в погонах".
      Сергей Доренко не страдал мучительной жалостью к самому  себе, но и не   испытывал  при этот никакой  жалости и чувства  сострадания   к сильным мира  мира сего, к  везучим  и  успешным людям, которых он по сути считал  НЕ СОВСЕМ ЛЮДЬМИ.   "Гарнизонный хлопец" и пытливый, любознательный юноша, он хорошо знал изнанку советской провинциальной жизни.  Талантливый журналист и тонкий психолог, он знал изнанку высшей власти, которая избрала для России  самый  опасный искривлённый и тяжёлый путь расставания с коммунизмом. Он понимал, что живет в стране, где власть  не в ладах с совестью и стыдом, где все награбленное охраняется законом, где нет  духоподъёмной идеологии, где тотальная манипуляция сознанием дополнила  собой  силовое  насилие и стала своего рода "духовной оккупацией"  и  "колонизацией  своего  народа".
      Несмотря на всю противоречивость его характера, политический  нигилизм и беспринципность,  миллионы телезрителей и радиослушателей  были  покорены его информационной гипнотерапией.  Даже стойкие его недоброжелатели и  идейные противники  были вынужденны  признать его  талантливым оратором-  манипулятором и актёром  одного театра.     Чеченцам нравился его культ жестокости, русским — его "мужицкая  прямота" и  смелость, "ярость  благородная", отчаянная  злая бодрость, дерзкий ум, отвага, цинизм.  Простонародью нравилось, как  он  безжалостно освещал в своих программах  настоящее,  неприглядное  положение  России, страны  встающей с колен и лишённой всякого смысла. Простым людям нравилось, как он безжалостно  разделывался в эфире с теми,  кто под  музыку  лакеев и льстецов, достигнув власти, присвоили себе право,  как угодно плохо относиться к своему народу, унижать  его и презирать. Все досих пор понят  его "мэра-дюймовочку" и "депутата-рукосуя", "пламенных чекистов-миллиардеров" и честных патриотов-взяточников". До сих пор стоят  перед глазами  его страшные картины из  жуткой  и абсурдной жизни провинциальной России XXI века  —  массовое одичание и  тотальная деградация народа, алкоголизм, наркомания, домашнее насилие, детская проституция. Страшные картины быта вернувшихся из "горячих точек" русских парней-контрактников и наёмников. На грани безумия прозвучало его сообщение об одном таком свихнувшемся  герое, который убил в припадке гневливой мании свою невесту и её отца, привязал их трупы к стульям, усадил за стол и три дня подряд  пьянствовал в компании с  убитыми. покойниками. Его "голимый реал" и страшная правда о "пацанской стране", где правят бал "нормальные дружбаны", прагматичные "пацанки и жестокие  пацаны, убивала морально, но тревожила снулые души и  гражданскую совесть, заставляя   думать,  анализировать, искать средства защиты  потомства от  этого скопища пещерных людоедов.       Многие из властных структур, из правящей и творческой элиты его ненавидели.  Он им платил тем же, он презирал их.
       До сих пор завистливые коллеги-журналисты  продолжают утверждать, что в своих информационных битвах использовал методы ГРУ и ФСБ, что он якобы перед своей загранкомандировкой в Африку прошёл специальные курсы при Высшей школе КГБ имени Андропова. В это слабо верится, ибо прошедших андроповскую  школу чекистов много, а таких талантливых, особо одарённых журналистов и публицистов, как Доренко, ничтожно  мало.
       Он никого не романтизировал и не прославлял, никого из политиков не жалел, а политических животных  за определённую плату  легко и вдохновенно морально уничтожал,   прикрывая в виртуальном пространстве схватку и торг за доминирование в политэкономической сфере не доделивших собственность элит, и "выпуская пар" недовольства властью.
       Он ненавидел агрессивное невежество и тупой фанатизм, ненавидел тупых, самонадеянных, тех которые  жировали  посреди  скотного двора, были довольны  собой, цвели и пахли и сами себя нюхали.   Недалеких людей Доренко действительно недолюбливал. Его соведущим не раз доставалось за их  незнание тех или иных областей научных и гуманитарных  знаний.  Он считал, что работает на «русских европейцев», а не на «золотозубых людей в электричках». "Златозубой ухмылки из электрички я очень боюсь. Боюсь, даже когда они меня любят. Я не понимаю, за что?! — иронизировал ведущий в одном из интервью. Он никого не романтизировал и не прославлял, никого из политиков не жалел, а политических животных  за определённую плату  легко и вдохновенно морально уничтожал  прикрывая в виртуальном пространстве схватку и торг за доминирование в политэкономической сфере не доделивших собственность элит и "выпуская пар" недовольства властью. В политике у Доренко не было авторитетов и кумиров. Он одинаково иронично и скептично относился к Горбачёву, Ельцину и Путину, к  Лужкову и Примакову,  к Грефу и  Набиуллиной, Абрамовичу и  Березовскому, к Гусинскому и Авену... Из тех кого он уважал, ценил  за глубокие знания, талант и интеллект, пожалуй можно назвать Бронислав  Виногродского — китаеведа, переводчика основополагающих китайских текстов  («Чжуан-цзы», «Дао дэ цзин», «Книга Перемен»), русского политолога и мыслителя Александра Неклессу и модного ныне  писателя-мистика Виктора Пелевина.

      Непревзойдённый мастер  философской, психологической и социально-политической публицистики, мастер изощрённых интерпретаций, установок  и посылов Сергей Доренко, как никто другой,   на тонком  уровне    ощущал  на  себе   дыхание "божественного ветра"  Фатума  и Провидения.     Он понимал,  что его время прошло вместе с "семибанкирщиной" и "березовщиной", с "заговором  олигархов" и  "министерской чехардой", с "бандитами пера и топора", с "благородными киллерами" и  интердевочками-проститутками.
     Он понимал, что  является одной из   последних знаковых  фигур третьей кромешной  русской Смуты, что с его уходом из жизни логически  и символически  завершатся  лихие, бандитские,криминальные 90-е годы... 
   Человек, умеющий наслаждаться жизнью, не жалел себя ради дела, как никто другой осознавал трагически непреодолимую бессмысленность жизни, тяготился  её, убивающей высокий дух, физиологической стороной, гедонизмом и  зооморализмом. Известно,  что  эффективное манипулирование сознанием, как и и сеансы  массового гипноза, требует от   человека-манипулятоа огромного количества психической энергии, истощают  его сердечно-сосудистую и нервую систему. Ещё больше убивают  тело и душу человека нездоровая психическая атмосфера  государственных СМИ и  гнетущее, убивающее живую, творческую  душу содержание  монструозного федерального эфира: " Истязает меня так, как будто берут пинцет, скальпель, кромсают мое тело и поливают все это соляной кислотой. Мне страшно, я не могу, меня трясет». И это понятно. Демоны и бесы третьей русской Смуты  выжимали  кровь из своих идеологических ландскнехтов  до последней  капли. Роскошный завтрак в Москве и  грандиозный ужин с  "отличным вискарём" в Нью-Йорке  требовал особых жертв и сделок с совестью. В период его телевизионной работы за Доренко закрепилось звание «телекиллера». Так описывалась его способность уничтожать своими эфирами репутации политиков. Сам он неоднократно признавался, что не любит этого «прозвища». Отчасти он сам жертва своего  мрачного призвания, своих убийственных занятий.
       "Да,  он   был самым талантливым, может быть, радиожурналистом. Таким одиночкой я имею в виду. Когда он мог на себе тащить весь эфир, сам производить то, что он производил, сам общался со слушателями, работал всегда стоя...  Он, конечно, талантищем был. … Его ненавидели. При всём том, что его власти пытались облизывать, переманивать, соблазнять, они его боялись. Его боялись и ненавидели. Это правда. Он никогда не был чей-то. Он всегда был свой для себя". (Алексей Венедиктов)
        Он понимал,что его время прошло вместе с "семибанкирщиной" и "березовщиной", с "заговором  олигархов" и  "министерской чехардой", с "бандитами пера и топора", с благородными киллерами и проститутками.
     Он был сложной, противоречивой и страдающей натурой, демоном и бесом третьей кромешной Смуты конца XX века, являлся часть той  злой  силы, которая в  иных условиях могла бы служить добру. Он понимал опасность исходящую от манипуляторов сознанием со стороны спецслужб, знал  механизмы и техники  манипуляции  и соответственно  сспособы противодействия. Он знал и понимал, что конечная  цель манипулирования сознанием  —это ИНЕРТНОСТЬ ЛЮДСКОЙ МАССЫ, ЕЁ ПОЛНАЯ ПАССИВНОСТЬ.
Он мог бы стать незаменимым консультантом в  области противодействия  всеобщей дебилизации народонаселения в целях сохранения  своего человеческого достоинства. Мог бы, но не стал. Не успел. Уже был подготовлен им совместно с Анастасией Оношко цикл лекций, посвящённых  теме контрманипуляции с полным разоблачением фокусов  высоких рейтингов правящей элиты и  бомонда. В мае он  собирался делать видео-контент на основе своих радиоэфиров. В студии радиостанции уже была установлена аппаратура — камеры, свет. Проект должны были начать сразу после майских праздников.
       Человек не знает своего времени, лихое время и Смута сами  находят   его.  ВРЕМЯ И СЛУЧАЙ ОПРЕДЕЛЯЕТ  СУДЬБУ  КАЖДОГО ИЗ НАС.  Не человек выбирает время, а время  выбирает  его, делает его участником  великой игры (ферзем или пешкой), играет им по воле случая. Выбирай -не выбирай, а  время стремительно сгущается и умереть  обязательно придётся.

                Не выбирай, не выбирай!
                Свободу не теряй.
                В любых условиях играй,
                как мантру повторяй.
                Одна игра всегда игра,
                и больше нет иных.
                Она сшивает как игла
                между собою сны
                всех тех, кто видит нас во сне,
                и кто невидим нам.
                А время прячется на дне,
                поддакивая снам.
                А время катится во мне
                по жилам, по ветрам,
                и застывает в глубине,
                смеётся по утрам.
                Потом, задумавшись, опять
                гуляет в вышине.
                И посылает мир поспать,
                и спит оно во мне.
                Так что и смысла выбирать
                не вижу, не могу,
                одна великая игра.
                Я время берегу.

         Сергей Доренко очень дорожил  своим временем. Он  был  неистовым  трудоголиком и фанатиком своего  дела. В своей журналистской деятельности он был ландскнехтом-тяжеловесом, его бронежилет  был непробиваемым, зато его стрела была  всегда убойной, пронзала насквозь жирные тела политических животных.
     Яркий представитель своего советско-буржуазного времени, он, как никто другой, осветил  своим спелеологическим   фонарём  все его  тёмные стороны, вывернул  наизнанку, безжалостно обнажив   перед нами  всю его пещерную  биологию и зооморализм, его  ненасытную  глотку, пищевод и весь желудочно-пищеварительный тракт. Он  по-своему отобразил полное и окончательное безобразие  своего  времени, и неожиданно для всех (и для  себя?) закрыл своим уходом   целую эпоху. Уходя в глубины Вечности, он рассказал нам честно, кто он есть  на самом деле, и кем  на самом деле  являемся мы. Он завещал нам правильные глаголы  — знать, думать, решать. Самим искать правду,   смысл жизни и смысл истории.



09.05.2020