Сторожка, разоренная войной

Воспоминания моего отца  Андрея Ивановича Якушкина (1933 –2017)

Я родился в селе Журавкино Зубово – Полянского района Мордовской АССР.
В 1935 году, по причине голода,   наша семья перебралась в сторожку  Ясная Поляна, что на Старокалужском шоссе близ Угодского Завода (ныне г. Жуков). Населенная работниками Угодского лесничества, в число которых вошли мои родители, сторожка насчитывала всего три дома В последние предвоенные годы на свет появился мой брат Иван и сестры: Надежда и Татьяна.

Тогда же мой отец Иван Андреевич Якушкин (1907 – 1991) был премирован детекторным приемником. Будучи независимыми от электросети и  батарей, данные приемники требовали длинную проволочную  антенну и позволяли прослушивать радиопередачи исключительно через наушники, выделяя для этого отдельное время.
Возможно, поэтому 22  июня 1941 года в нашей сторожке ничем не отличалось от прочих, наполненных обычными сельскими  заботами,  июньских дней.

Первым, запомнившимся мне,  свидетельством о начавшейся войне были фотографии красноармейцев в приносимых отцом из Угодского Завода газетах.
На яблочный спас 19 августа 1941 г. мы с мамой Ксенией Дмитриевной Якушкиной (1909 – 2004) пошли на праздничную церковную  службу в  деревню Передоль.
На обратном пути мы зашли в Угодский Завод, чтобы там купить хлеба.  В  центре Угодского Завода мы увидели группу мужчин, толпящихся вокруг нескольких грузовиков. Подойдя ближе, узнали, что это уезжают в армию срочно призванные резервисты и неожиданно для себя увидели между ними моего отца.

Проводив на фронт отца и еще нескольких мужчин из нашей сторожки, сдав, как тогда полагалось, свой  радиоприемник, в конце лета мы оказались в полном неведенье относительно хода войны. Лишь, все чаще происходившие в небе над нами, как правило,  заканчивающиеся победой,  имевших все преимущества,  летчиков люфтваффе, воздушные бои вселяли тревогу и страх.

В начале октября 1941г. по Старокалужскому шоссе мимо Ясной Поляны стали отступать  части Красной Армии, погнали эвакуируемые колхозные стада  и нескончаемой вереницей пошли и поехали на машинах и повозках беженцы.  На узком, раскисшем от осенней  распутицы грунтовом шоссе возникли  неразбериха и заторы.
Ближе к середине октября  отступающие мимо нашей сторожки, регулярные воинские  части сменились разрозненными группками, или вовсе одинокими красноармейцами.

Вечерами, уже затемно,  они, решаясь войти в нашу сторожку,  робко стучали к нам окна и спрашивали: есть ли в наших домах немцы? Затем Старокалужское шоссе опустело. Был день,  когда  лишь двое конных немецких разведчиков проехали мимо нашей сторожки в сторону Москвы и вернулись назад.

На следующий день  на Москву мимо нашей сторожки двинулись регулярные немецкие части. Округа огласилась шумом моторов мотоциклов, машин, танков,  тягачей, тяжелой поступью крупных лошадей, тянущих артиллерийские орудия. Недалеко от нашей сторожки наступающие немецкие части были обстреляны советской артиллерией и открыли ответный огонь. В наших домах разместили немецких раненных.

Спустя какое – то время поток наступавших на Москву немецких частей иссяк. В нашей сторожке осталось несколько, судя по всему, непригодных к строевой службе немолодых немецких солдат, производивших на пилораме доски для обшивки блиндажей.

В ночь на 24 ноября 1941 г. партизанский отряд М. А. Гурьянова совершил успешный  налет на Угодский Завод. Несколько дней спустя  в нашу сторожку на грузовиках приехали немецкие солдаты. Нас – немногочисленных оставшихся жителей сторожки выгнали из домов и заперли в используемый для просушки досок сарай.

Уходя из нашего дома, я успел взять настенные часы – ходики.
Сквозь небольшое оконце в сарае мы видели, как немцы грузили на машины снимаемые с полов и потолков наших домов доски. Окончив свою работу, вооружившись канистрами с бензином и факелами, гитлеровцы стали поджигать наши дома.

Нет слов, способных передать пережитое нами, когда мы увидеди, как немецкие поджигатели направились к нашему сараю. Гитлеровцы открыли дверь,  и из уже горящего сарая мы выбежали в уходящий  ноябрьский день.

Затемно мы отправились  на ночлег в соседнюю деревню Боево. Я нес в  руках позже потерявшиеся  настенные часы.

9 мая 1945 года было солнечным и теплым.  В тот день, как обычно, утром мы пошли в свою  школу в деревне Трубино. Вместо первого урока, была общая для всех учеников линейка, на которой нам сообщили, что война окончилась нашей победой и распустили по домам, дабы мы можно быстрей принесли в свои деревни столь долгожданную и радостную  весть.

Перед тем, как идти домой, по просьбе директора, я и мой одноклассник Ваня Гараничев закрепили на фронтоне нашей школы красный флаг.
В октябре 1945 г., с боями  пройдя от Подмосковья до Кенигсберга, мой отец возвратился из армии и продолжил работу в Угодском лесничестве. Тогда же мы приступили к строительству собственного дома в расположенной близ Угодского завода, деревне Кувшиново, где жили наши дальние родственники.

Постройка дома, выполняемая нами в свободное от всех работ время шла небыстро.
Во время каникул я всецело помогал отцу на строительных работах, а в остальное   время, возвращаясь из школы, обтесывал предварительно размечаемые отцом бревна, которые мы потом укладывали в возводимый сруб.

В 1949 году, окончив школу – семилетку, я поступил в Щелковский Химико – Технологический Техникум. В это время наша семья, наконец, переехала в построенный дом.

В 1960- х годах мы всей семьей косили траву на месте Ясной Поляны.  Мы не нашли ни одой вещи, связанной с нашим довоенным бытом. Печи наших бывших домов были разобраны на кирпичи, а деревянные фундаменты сгнили. Молодой лес  неумолимо поглощал последние следы сторожки, разоренной войной.

Газета обнинского отделения КПРФ "За социализм" 2019, №12.