Эпсилон

            Так  называется  не  только  одна  из  букв  греческого  алфавита.  Таким  было  прозвище  доцента  кафедры  сопромата ,  который  вёл  этот  предмет  на  нашем электротехническом  факультете  Ереванского  Политеха.  Если  мне  не  изменяет  память , то его фмилия  была Григорян. Но  студенты, окончившие  наш вуз  раньше  и , думаю, те ,которые учились  на  электрофаке после  нас, знали   его как  Эпсилона.
            Это  был  невысокий  лысый  кругляш  с писклявым  голосом.   В его лекциях по сопромату и в формулах, которые он выводил на доске,эта буква часто фигурировала. Отсюда, наверное, и  пошло его прозвище.Предмет был и без того не лёгким, но материал он умудрялся  излагать каким то малопонятным  языком.  Ko  всему  тому, он “резал”  на  экзамене  беспощадно.  Одним  словом – зверь!
            С  сопроматом  студенты  прощались  во  втором  семестре  третьего   курса.  И, вообще,  во  всех  технических  вузах  этот  предмет  считался  каким то  “ граничным”,  пройдя  который  самая  трудная  часть  учёбы  оставалась  позади.  Не  случайно,  даже  родилась  поговорка:  “сдал  сопромат – можешь  жениться”.
           “Зверями” первых курсов  считались и  преподаватели  некоторых  других  предметов. Например  “великий  и  ужасный”  Дро – Дереник Михайлович Григорян. Он читал нам лекции  по  высшей  математике.  Участник  Отечественной  войны, левая рука у него  не сгибалась  в  локте – результат попадания осколка снаряда.  Он продолжил  прерванную  войной  учёбу  на  физматфакультете  университета, защитил кандидатскую и  готовился  к  защите  докторской  диссертации.
  Когда   читал  лекцию  и  надо  было  на доске  записать  какой либо  пример  по  теме, он  доставал  из  кармана  листок  с  подготовленными  примерами  и,  держа  его  в левой , висячей, руке,заглядывал  в этот  листок  так, что  создавалось  впечатление, как будто  он  тайно  подглядывает  в  шпаргалку. Кто то  из  студентов , ехидно , тихо  произносил:  “ шпон!”  Дро поворачивался  к  аудитории  и, с  сожалением,  произносил:  “ Я  тут  мужчин  не  вижу!  Одни  маменькины сыночки”.
Сурен  Дургарьян. Он преподавал  нам  теоретическую механику. До  перехода  на  эту  работу  был  известным  специалистом  по расчёту  мостовых  конструкций. В  самом  начале  пятидесятых,  уже  прошлого  века ,его  расчёты  были  использованы  при  сооружении  знаменитого  одноарочноого  моста  через  ущелье  реки  Раздан. Мост  этот  тогда  считался  самым  большим  одноарочным  в  Европе. В народе  он  получил  название  “Киевский”,  по  названию  одной  из  самых  красивых  улиц  Еревана, начинающейся  от  этого  моста.  Но когда  был  построен    мост, случилась  катастрофа.  Во  время  испытаний , когда  на  мост  въехала  колонна  специально  гружёных  машин – мост  рухнул.  Погибло  много  людей. Руководителей  стройки  арестовали.  Арестован  был  и  Дургарьян.  Просидел  в  тюрьме  около  года, пока  все  его  расчёты  проверяли  эксперты  в  Московских  НИИ.  Когда  выяснилось , что  эти  расчёты  были  безупречны, он  вышел  на  свободу.  И  сразу  же  был  приглашён    работать  на  кафедру  теоретической  механики  моей  Альмаматер. Говорят,  что  вышел  на  новую  работу,  отрастив  в  тюрьме  бороду. Но, когда  через  несколько лет  я  уже  был  студентом, то  бороды у  него  не было. Мост, конечно же, построили  по  тому  же проекту. Но  наказали  ли  тех  деятелей, которые  заставили  строителей  испытывать  мост,  когда  бетон  ещё  не  достиг  необходимой  крепости?   А   этим  деятелям  отчитаться  к  какому  то  празднику  Революции  или  Первомая,  ох,  как  не  терпелось! 
 А   как  преподаватель  Дургарьян  был,  конечно  же,  великолепен.  Он  умел  словом  и  жестикуляцией  донести  до  самых  непонятливых  природу  и  сущность  всех  элементов  механики.  Мы могли  даже  “видеть” ,казалось  бы,такие  нематериальные  понятия , как  вектор  или  угловая  скорость.  В  этом  смысле  он  был  “зверь”!
           На  обеих  последних  курсах, когда  пошли  предметы  по  избранной   специальности,  экзамены  проходили  как  по  маслу. Никаких  особенных   волнений  и  переживаний  типа  “сдам  или  провалю” в  экзаменационных  сессиях  уже  не  возникало.  Приходит  на  ум  прочитанная в  юности повесть о  тогдашней молодёжи.Там есть  такая фраза: “Сессия, сессия! О  тебе  вспоминают,  став седовласыми академиками и просыпаются в холодном поту”.Kaк  все,у    кого  в жизни  была  студенческая  пора,я  помню   эти  годы , когда  безмятежные  семестры завершались  свалившейся   как  снег  на  голову  экзаменационной  сессией.  Правда, в  холодный  пот  эти  воспоминания  меня  не  вгоняли.
            Хотя  был  один  случай, который  доказал, что  все  перипетии студенческих   лет  откладываются  в  укромных  уголках  памяти  и,     нет-нет, да и  “выскакивают”  в  воспоминаниях.
            Случилось  это  лет  через  десять-двенадцать  после  окончания  вуза. Я,  уже  состоявшийсйя  инженер-конструктор, тружусь  в  одном  НИИ. Жанат, у нас  подрастают  двое  ребятишек.  Кстати,  о  женитьбе.  Я  и  женился  по  той  самой  формуле: “Сдал  сопромат, можешь  жениться!”  Но с  некоторой  рокировкой  событий.  Сначала, 30-го  мая,  мы  расписались, а  уже  потом , в  июне,  в  летней  сессии  третьего  курса  я  сдал  заключительный  экзамен  по  сопромату.
            Мы  живём  в  Ереване. Часто  бываю  в  родном  Аштараке  у  родителей.  Как то  моя  мама  передала  через  знакомых  (телефоны тогда  были  далеко  не у  всех,  да  ещё  в  сёлах), чтобы  я  приехал. Поспели  плоды  нашей  яблони.  Эта  яблоня  плодоносила  через  год. Росла  она  на  нашем  приусадебном  участке,  который  выделили  нашей  семье  ещё  в  тридцатые  годы, после  завершения  коллективизации. Все  деревья  нашего  сада :  персики, абрикосы, сливы, черешни  посадил  отец,  а  эта  яблоня , уже  взрослой,  росла на  полученном  участке.  Это  было величественное  дерево,  таких  больших  плодовых  деревьев    ни до, ни после  я  не  видел. Оно  росло  в  дальнем  углу  сада  и  его  огромные  ветви  нависали  даже  над  участками  соседей.  Плоды  были  грушевидной  формы, но  широкой  частью  к  хвостику. Вкус  и  аромат  этих  яблок  был  неповторимый. Эти  яблоки  особенно  ценили  те, кто  собирался  готовить  толму (или  долму, кто как  хочет), но не  в  виноградных  листьях,  а  с  фаршированными  овощами:  перец, помидоры, баклажаны.  А  фаршированные  яблоки, особенно  этого  сорта, добавляли  блюду, особый, сказал бы,  что ли ,  шарм. Многие  аштаракские  родственницы и  знакомые  в  эти  дни  часто  приходили  к  нам  за  этими  яблоками.
           Но  у  плодов  этой  яблони  был  один  существенный  недостаток.  Они  не  подходили  для  зимнего  хранения, как  другие  сорта. Поэтому  их  надо  было  употребить  как  можно  скорее . И  отец  несколько  раз  возил собранный  урожай  на  ереванские рынки. По  нескольку  мешков. Раскупали  мигом! По его  оценкам  эта  яблоня  в  урожайный  год  выдавала  до  тонны  плодов. Но  ничто  не  вечно! С  годами, через  три-четыре  десятилетия, яблоня  стала  вырождаться. Сначала  с  каждым  разом  плоды  стали  уменьшаться  в  размере  и  количестве.  И, как то  незаметно, дерево  приказало  долго  жить.
           Отвлекусь  от  яблони. Итак,  по  зову  мамы  я  приехал  в  тот  раз  в  Аштарак. Лето. Жара!  Мама  накормила  меня  вкуснющим  летним  обедом. Прилёг  отдохнуть,  хочется  поспать,  но  жара  не  оставляет  шансов  на  сон. Мама   предлагает:
    - А пойди  в сад. Там,под нашей яблоней, в тенёчке, мы поставили тахту, покрыли паласом, есть подушки. Приляг, может и поспишь. А я пока нарву для вас яблок.
     В саду небольшой ветерок. Тень и тишина сделали своё дело. И я задремал. Кажется, даже уснул. Вдруг, слышу, будто кто то топчется возле тахты. Открываю глаза. Какой то бородатый мужик смотрит на меня и свирепо вращает своими выпученными глазами. Я немного оторопел, но нашёл в себе силы спросить: 
    - Ты кто? И что тебе здесь надо?
    - Я Эпсилон! Не узнал меня?
    - Ты Эпсилон? Ну, положим, а почему ты здесь и что тебе нужно?
    - Я пришёл принять у тебя экзамен по сопромату.
    - Но сопромат я сдал настоящему Эпсилону уже лет пятнадцать назад!
Бородатый не принял мой довод:
    - А сопромат надо сдавать всю жизнь! Понял, студент?
    - Нет, никакого сопромата я тебе сдавать не буду!
    - Ах, вот как? Ну, студент! Тогда получай, вот тебе!
И это бородатое чудище обрушивает свой кулак на мою голову. 

    Я просыпаюсь. Никакого бородача нет. Рядом с моей головой на подушке лежит упавшее с дерева средних размеров яблоко. Соображаю, что к чему. Думаю, хорошо, что упало не самое большое яблоко и не с самой верхней ветки. Так что, отсмеявшись про себя вдоволь, взял это яблоко и пошёл в дом.
    Рассказал про сон маме. Пока я спал в саду, узнав,что я приехал, пришли мои брат и сестра. Повторил мой рассказ и им. Хохоту было!
    Взяв сумку и авоську, нагружённые яблоками, пошёл на автобусную станцию. Через полтора часа я был уже у себя дома. Яблоки наполнили квартиру своим ароматом. И этот аромат держался до тех пор, пока не было съедено последнее яблоко с нашего чудесного дерева, под которым я увидел тот загадочный сон, вернувший меня в студенческие годы.