Сретение сердца

"Милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастася: истина от земли возсия, и правда с Небесе приниче." (Пс. 84:11)
 
   Один из весенних дней, когда воздух напитан запахом зацветающих тополей. Затмевающим смрадное дыхание выхлопов большого города, преображающим мир вокруг в новый, ласковый и чудесный. Была ли уже Пасха? Мальчик тогда еще не знал, не вжился в смысл этого Праздника, знакомого лишь по крашеным яйцам и кексам "весенний". Но определенно, Пасха была рядом.

   С волшебным, ликующим воздухом контрастировали "сталинские" облупленные желтые дома, в один их которых его и вела Мама. Почему-то именно в этот солнечный день было решено провести операцию по урезанию уздечки языка. Решить, наконец, радикально проблему со звуком "Р", разрубив ее в буквальном смысле. Не раз уже откладывали, но сейчас не отвертишься. "Уже большой... Скоро в 1й класс... Смеются…"

   Дом, куда они направлялись, даже внешне казался более зловещим, чем соседние. Вроде бы и архитектура вполне гармонична, но решетки на окнах первого этажа, обшарпанность желтого фасада... Внутрь не хотелось, но Мама ведет, решение неумолимо.

  Миновали облитую красно-коричневым суриком дверь казенного учреждения с табличкой "детская стоматологическая поликлиника номер такой-то". Внешние впечатления лишь усилились.

  Страх зародился, даже как-то материализовался в душе, еще когда сошли с троллейбуса и направились к зданию. До этого он воспринимался как некое сказочное чудовище или война в Афганистане. О которых знаешь, что они есть и пугаешься, но детское сознание просто не вмещает их. Особенно когда тебе лет около семи.

  Внутри же поликлиники страх расправился в объеме, как воздушный шар, стал осязаем. Обрел еще одно измерение - запах. Смесь лекарств и какой-то затаенной, да и явной, вполне видимой боли. Внешне он тоже уже не таился: медицинские кресла, какие-то эмалированные тазы, звуки бормашин... Все это сковало душу Мальчика холодным параличом. Так и выбежал бы тотчас прочь, но Мама привела и держит за руку. Значит, нужно потерпеть, ведь она плохого не пожелает.

   Страх сковывает, но до конца не съел, пока мама держит за руку.
   Узнали в регистратуре, кто делает назначенную операцию и пошли к кабинету. Время тянется невыносимо. Скорее бы уже. Как специально, никто не выходит навстречу. Лишь через несколько мучительно-вечных минут, размером пожалуй с час по масштабу семилетнего, выясняется, что подождать придется настоящие взрослые 60 минут: очередь. Присядьте…

  Тут Страх окончательно показался и затмил для Мальчика все вокруг. Лишь рука Мамы, как ниточка, удерживала невыносимое желание убежать от него, прочь от внешнего мира, хотя бы вовнутрь себя, если нельзя сделать этого ногами.
Пока стояли в коридоре, ниточка эта, казалось, все слабела и слабела... Атмосфера учреждения всячески способствовала этому...
В какой-то момент это вероятно стало заметно внешне, возможно Мальчик даже затрясся. Но скорее потому, что Мама - это мама. Как угадав главное желание, она сказала: "Пойдем на улицу?!"   

  "Чуть легче, там Страх хотя бы без запахов" - встрепенулся мысленно мальчик.
-"Пойдем!". "Но вернуться-то все равно придется!" И стало еще страшнее. "Бежать? Но нужно делать, как говорит мама! Пусть так…"
Чувство всецелого, безысходного доверия, наполнило его, даже Страх неожиданно отшатнулся.

   Направились к выходу, и подойдя уже к дверям учреждения, Мама неожиданно произнесла: "Знаешь, если не хочешь - давай не будем подрезать эту уздечку?" Фраза настигла внезапно как одинокий выстрел или удар грома.
 -"Давай" - выдохнул Мальчик, и еще сильнее сжав мамину руку, шагнул за ней в дверь.
Волшебная весна по другую сторону проема мгновенно стерла страх и жизнь в один момент собралась в целую ликующую мозаику.
 
Сретение Владимирской иконы Божией Матери,
Друскининкай, 08.09.2018 г.