Преодоления

                " … заповедь нашей способности суждения – поступать
                по принципу соответствия природы с нашей
                познавательной способностью, … не решая при этом       
                вопроса … может ли это иметь где-либо границы или нет;
                хотя по отношению к рациональному применению нашей       
                познавательной способности можно         
                определить границы … "

                И. Кант
                "Критика способности суждений"


       Действительность можно "читать" (или "считывать"), вероятно, с любого доступного момента и уровня понимания, но одному человеку за время его жизни доступно не так уж много. В то же время, в силу ряда условий не всё доступное представляет интерес, воспринимается как необходимое, или хотя бы как потенциально полезное. Поэтому перед любым человеком всегда существует возможность и необходимость выбора: ограничиваться собственным опытом, довольствоваться объёмом и качеством знаний, возможностей, очерченных некими природными и культурными границами, иногда очевидными, иногда неявными или стремиться преодолевать границы. Пользоваться чьим-то опытом, кроме своего, или игнорировать его. Пытаться составить себе представление о характере действительности или обходиться собственным существованием в пределах детерминантов, сущность и строгость которых остаётся за пределами своих интересов и понимания.
       Пределы, границы, рубежи, преграды, меры, препятствия, ограничения, … Необходимость множественных различных по характеру и направленности преодолений – своеобразная обыденность человеческого бытия, неизбежность. Любой выбор, как и попытка его не делать – разновидность преодоления. Использовать право на меру понимания собственного мира, "среды обитания", собственной сущности – тоже "об этом".
       Преодоления, вероятно, и стало главным фактором и параметром человека, мерой "человечности"…

       В центре внимания нередко оказывается понимание материи, которое в немалой степени связано со способностью "видеть" границы материальной (очевидной) части  мира; формировать представления обо всем, что, так или иначе, составляет мир человека. В вопросе о материи скрыта мировоззренческая и методологическая определённость рефлексирующей части человечества, в нём формируется основа этой определённости. И, в сущности, на основе представлений о материи или благодаря теоретизированию по этому поводу, формируются миллионы частичек яркой смысловой мозаики, из которых, используемых в различных вариантах соединения и пропорциях, складываются все идеологии, религии, мировоззренческие конструкции.
       Процесс понимания, как правило, не обходится без обращения к опыту других людей – исследователей, мыслителей, мудрецов.
       Но даже самые тщательные исследования, обоснованные и авторитетные выводы не гарантируют качества вашего собственного познавательного процесса, его желаемой результативности. Хотя бы уже потому, что человеческое сознание, хотел бы этого кто-то или не хотел, определённым образом настроено, готово "вылавливать" из пёстрого и плотного потока вселенского движения, мирового разнообразия, многослойной информации определённые проявления активности, смыслов, изменений или неизменностей. Сложившееся представление о пропорциях материального и нематериального порождает определённую "предвзятость" восприятия всего, что попадает в поле зрения или сферу деятельности, влияет на характер не всегда контролируемого сознанием отражения всего внешнего по отношению к нему.
       В свою очередь, возникшие в сознании идеальные "конструкции" и их фрагменты становятся образцами, критериями степени совершенства, качества, состояния видов и типов (форм) общественных отношений, социальной организации, технологий, исторического процесса, природной среды ...  В этом конструировании проявляется стремление человеком восстановить целостность своего мира, в котором не всегда легко уживаются органичная природа и культура – смесь верных и ошибочных знаний, наивной искренности, самонадеянного честолюбия, отчаянной вражды, всепрощения. Это непросто хотя бы потому, что человеку сложно довольствоваться тем, что у него уже есть, ему часто мало среды непосредственного обитания, его манит космический горизонт (материальный), за который он стремится заглянуть силой собственных идей – результата миллиардов и миллиардов актов отражений, хитро упакованных в сгусток человеческого сознания.

       Конечно, если жить по самым простым правилам (порой, похожим на инстинкты; например, "от зарплаты до зарплаты" (от одной покупки или продажи "активов" или контрольного пакета акций до другой), "дают – бери, бьют – беги", "выше головы не прыгнешь" и тому подобным), то граница между материальным и нематериальным может и не иметь никакого значения.
       Однако человек, каким бы неискушённым или "приземлённым" он ни был, жив не одним хлебом, движимым и недвижимым имуществом, валютными накоплениями. Помимо прочих важных вопросов (например, "кто я?", "как следует относиться к другим людям?"), он, понимающий свою относительную автономность от остального мира, пытается "соотнестись" с ним. Он стремиться понять, насколько сам соответствует или не соответствует миру и обязан ли искать меру согласования с ним, подстраиваться под уже имеющиеся закономерности или изменять их по своему усмотрению. Да и правила, по которым он живет, не просто усложняются уже несколько тысячелетий, но постоянно конкурируют между собой, сталкиваются, требуют этической, аксиологической, исторической оценки, осуждаются, оправдываются.
       Дело не столько в морали и в значении отдельных фрагментов человеческого мира – природы, второй природы, идеологических систем, научных концепций, а в той онтологической, мировоззренческой, методологической основе отношения человека к жизни, на которой строится вся человеческая культура, все рациональные выводы и легенды.

       Граница между материальной и нематериальной частью бытия возникла не сразу. Она приобретает характер высшей, реальной для одних и условной для других, определённости и, одновременно, идеологической остроты в конце XIX – в начале ХХ века. Впрочем, и до этого формировались подходы, в которых граница и не нужна вследствие принципиально однородности действительности. Ещё локоятики около двух с половиной тысяч лет назад утверждали, что кроме материи ничего не существует, а возникший в ту же культурно-историческую эпоху буддизм к материи относился скептически, в некоторых вариантах – исключая её существование. Позже Беркли, убеждённый в иллюзорности материальной действительности, убеждал и других в том, что исключительно идеи и дух (духи, источник идей) – это и есть единственно возможный мир, существование в котором обусловлено воспринимаемостью. А Ламетри, напротив, выдумкой полагал душу; мир для него – сплошь материя. Однако подобные полярные точки зрения мало устраивали большинство думающих над этими вопросами людей, в сознании которых вполне органично уживаются и идеи, и материальные объекты. 
       Кажущаяся очевидность – материальные объекты, вещи, всё, что, так или иначе, доступно органам чувств непосредственно или благодаря специально сконструированным приборам, это не мысли, и наоборот, идеи (и о реальных вещах, процессах, и о том, чего в материальном мире не существует) не обладают физическими и химическими характеристиками – время от времени ставится под сомнение. Известна позитивистская мировоззренческо-методологическая установка, отличающаяся недоверием (порой напоминающим снобизм) к недостаточным или чересчур сложным обоснованиям; для позитивистов "материя" – искусственное понятие, лишняя выдумка, условность.
       Правда, всё это не мешает учёным, беспристрастно и увлечённо исследующим закономерности объективных процессов, погружаться в глубины микромира, стремиться к горизонту Вселенной; художникам – искать точные ёмкие образы наиболее ярко отражающие взволнованность пребыванием в мире; адептам религий (во всяком случае, мировых монотеистических) – отстаивать субстанциональность Бога, в их понимании, единственно возможного (и, конечно, нематериального) источника мира во всём возможном его многообразии.
       И всё же вопрос демаркации материального и нематериального продолжает интересовать многих признанных мыслителей. Сегодня они рассуждают о "минимуме материализма", предлагая в качестве одного из вариантов его понимания субстанциональность частиц микромира ("нечто твердое", как выражается, например, С. Жижек). Как и на рубеже XIX-ХХ вв., речь то и дело заходит об "исчезновении" материи.
       Как будто усложнение понимания мира, новые научные открытия смущают, а иногда и ставят в тупик специалистов, имеющих большой опыт "онтологической аналитики", уважаемых, авторитетных, но, вероятно, попавших в плен своих достижений и знаний, привыкших к определённому видению, как к надёжному высокому социальному статусу. Отказаться от своих убеждений для некоторых из них означает перечеркнуть целую жизнь; лишиться привычных мировоззренческих оснований ради поиска новых – подобно ночному прыжку с борта обжитого океанского лайнера в холодную воду, чтобы найти среди холодных волн и акул яхту, на которой пока нет экипажа… И лишь когда становится предельно ясным, что лайнер не способен двигаться и может вот-вот затонуть, …
       Впрочем, условное, не избежавшее эмоциональности сравнение не вполне точно отражает сложность и принципиальную важность ситуации.
       Граница между материальным и нематериальным (если и насколько она существует) где-то непременно пролегает, но, по всей видимости, не в "квантовой запутанности" или в частицах без массы. Каким бы сложным не становился (оказывался) мир, в каких бы необычных формах не представала перед нами природа, сколь много необъяснимого и даже невероятного человек не находил в себе самом, это не разрушает "материальность" действительности, которая заключается не столько в "вещности" и "весомости" реальности, сколько в её объективности. Различие между всем тем, что является внешним для человеческого сознания миром (включая и его собственное тело), с одной стороны, и мыслью об этом мире, то есть, его отражением в системе смыслов, образов и есть наиболее вероятный рубеж между материальным и нематериальным.
       Переживания, смыслы, формы мышления, ассоциации – всё, в чём проявляется живое (функционирующее) сознание – "нематериальный" компонент единого для человека бытия, "область" идей.
       Ощущения, звуки, оттенки цвета и интенсивность света, иные подобные фрагменты действительности, которые могут быть использованы в качестве знаков, средств выражения смыслов, переживаний, формы языка, складываться в определённый текст – фрагменты компонентов бытия материального характера.
       Обе части неразрывно связаны между собой. И в человеческом мире одна без другой не существуют: зафиксированный материальными средствами текст и предшествующая тексту, а также, вызванная им, мысль.
       По одну сторону рубежа – система выстроенных определённым образом звуков, расцвеченная хитроумным замыслом мастера плоскость, плотный строй математических формул,  совокупность терминов юридического документа, абзацы и строфы художественного произведения – элементы материальной составляющей мира, которые становятся выражением мысли. И люди, в зависимости от особенностей и уровня их индивидуальной культуры, способны видеть в этих разных по форме и типу знаков текстах – музыкальных ли, графических, каких-то иных – смыслы разной сложности и содержания, либо не видеть никаких.
       По другую сторону неуловимой, в силу единства бытия условной и, одновременно, достаточно определённой границы – те самые смыслы, идеи, которые возникают в сознании вследствие восприятия внешних воздействий (через органы чувств), "чтения" различных текстов, составленных человеком, меры их понимания либо непонимания.
       Портрет – совокупность линий и точек, частичек материи (материальных объектов), соединённых с поверхностью еще одного материального объекта – возникает (рисуется, пишется, складывается) по замыслу автора. В рисунке отражается его идея, которая может остаться не воплощённой вовсе или осуществлённой в определённой мере.
       Но в любом случае, для реализации ей требуется материальное воплощение, материальный носитель: механическое изменение или (звуковые) колебания материальной среды, электрический сигнал или электромагнитное излучение (в определённом диапазоне). Идея трансформируется в материализованную форму и в этом виде способна, воздействуя на сложные материальные "улавливающие" системы (органы чувств человека), вызывать новые идеи и смыслы.
       Можно сколько угодно рассуждать о сложности сочетания этих компонентов, об их первичности или субстанциональности, о характере взаимодействия и мере тождественности. Пожалуй, невозможно только сводить их одно к другому; нет пока неоспоримых фактов, которыми можно было бы это обосновать. И важно понимать, что сознание субъекта ("внутренний мир" любого отдельного человека, нематериальная "частичка" и результат отражения большого внешнего материального мира) не уникально "по форме", хотя и не похоже на иные сознания содержанием. Оно присуще миллиардам людей. И в каждом случае сознание имеет материальную основу и "материального носителя".
       Вопрос о возможности существования сознания вне материальной основы дискуссионен, и, как справедливо считается, не умещается в рамках рационального обоснования; для этого требуется вера.
       И снова возникает вопрос о границах …

       Жизнь человека, общества, развитие культуры заключается в постоянном взаимодействии атрибутивных, несводимых одно к другому материального и нематериального компонентов мира людей. А также – во взаимодействии (не всегда мирном и конструктивном) отдельных людей, государств, народов, типов культур и даже эпох.
       Цель и результат человеческого существования в нескончаемом преодолении подобных границ.

       Май   2020