У кота четыре лапы ч. 9

             Скорая помощь приехала быстро. Настя открыла дверь.
-Проходите.
             Фельдшер со скорой помощи подозрительно глянул на Кулькова.
-Это Вы так жену?
             Тот вскинул голову.
-Вы что говорите! Я- полицейский.
             Фельдшер усмехнулся.
-А что, у полицейских рук нет?
              Оглянулся на Настю.
-Ну, не дочка же её так отметелила.
            Кульков завёл руки за спину и сжал кулаки.
-Нет, конечно.  Не я. Я сам  только что пришёл с работы и жена с дочкой мне рассказали, что Лида…
          Он подошёл ближе.
-Лида пошла в магазин, а на неё напали, отобрали кошелёк, она домой кое-как добралась. Хорошо, что дочка дома была.
            Врач кивнул.
-Понятно. Но в милицию я обязан сообщить. Пусть они разбираются.
            Лиду увезли в больницу, Кульков пытался поехать вместе с ней, но его с собой не взяли. Полицейский уже пожалел, что отдал машину Нечитайло. Сейчас он бы следом за скорой поехал. Хотя, что он в больнице делать будет?
          Ладно. Будем надеяться, что всё обойдётся. Не в первый раз. В глубине души шевельнулся червячок сомнения. Нет, такое, точно было в первый раз. Он даже готов был сам себе поклясться, что больше ни за что и никогда…
           Только бы Лидка не окочурилась, дальше будет видно. Станет, как шёлковая и у Кулькова не будет причины её бить. И потом, что в этом такого? Многие мужья жён бьют. Значит, есть за что. Не выводи мужика из себя, не схлопочешь.
           Вон, Кулькова мать в детстве тоже ремнём охаживала. И пока отец живой был, он тоже, нет-нет, да и наподдаст матери. Правда, та тоже  в ответ  могла  отцу  чем-нибудь по голове зарядить. Зато потом было  примирение и в доме покой.
            Целую неделю Кульков был на взводе. Трясся при каждом стуке, боялся, что придут его коллеги и  наручники наденут. Позор-то какой! Лида упорно не хотела мужа сдавать, кое-как ворочала языком и повторяла одно и тоже- на неё напали на улице.
          Соседи перестали с Кульковым здороваться, а если кто и приветствовал его, то исключительно сквозь зубы.  Через две недели Лида начала вставать. Повреждения оказались нешуточными.
            Перелом носа,  сотрясение головного мозга средней тяжести и почему-то сломанное ребро справа.  И это всё, не считая ссадин и кровоподтёков. Кульков навещал жену в больнице и боялся смотреть ей в лицо.
            Он отводил взгляд и обещал, что сделает всё, чтобы она поскорее выздоровела. Как только синяки на лице Лиды начали менять свою окраску и спала опухоль, Кульков насмелился поглядеть на результаты своего рукоприкладства.
            Картина не радовала. Лида смотрела на него волком и не хотела разговаривать, ссылаясь на то, что ей тяжело разговаривать. Кульков поверил. Оказалось, что Лида от боли прикусила язык и у неё качались верхние зубы.
            Мысленно прикидывая, во что обойдётся всё это приключение, Кульков про себя матерился. Зубы Лидке придётся  теперь вставлять и перелом носа…могут бесплатно операцию и не сделать.
              Прошёл месяц, а Лида всё находилась в больнице, и у Кулькова лопалось терпение. Во-первых, кончились чистые рубашки и бельё. Во-вторых, надоело жрать что попало. Настя готовить не умела, могла только яйца жарить и варить пельмени.
             А в третьих…Кульков не мог долго обходиться без женщины, в самом полном смысле этого слова. А если выразиться некультурно, то он хотел секса! Причём, так, как он любил, без отказа и с фантазией.
           Наконец, Лиду выписали из больницы. По квартире она передвигалась медленно, но быт наладился. Собственно, большого подвига она не совершала. Бельё стирала машинка, ну, если только погладила рубашки и штаны…Так, это её работа.
          К себе Лида Кулькова не подпускала, и он бесился, но трогать жену боялся. Она его предупредила. Когда он сунулся к жене  с предложением покувыркаться, та повернулась к нему, и столько ненависти было в её взгляде, что Кульков отступил.
              Буркнул себе под нос, что-то вроде- не больно надо и ушёл. И даже не ударил. Потому что эта… никогда не сказавшая ни одного слова  ему поперёк, вдруг выдала, что если он её ещё раз тронет, она его с потрохами сдаст.
            И тут  Кульков ей верил.  Потом жену вызвали к следователю и Кульков снова испугался. Потому что дело передали следователю  Мокрушину. А капитан Мокрушин все дела на раз расследовал и до суда доводил. За это его и ценили.
           И как-то Кульков не выдержал. Он пошёл к Мокрушину, чтобы узнать, как продвигается расследование. Сходил и потом ругал сам себя последними словами, потому что разговора с капитаном у него не получилось.
           Точнее, разговор как раз очень даже получился. Только Кульков выглядел не самым лучшим образом в том разговоре. Он с утра бегал по этажам, словно пёс, ищущий след, прислушивался около двери Мокрушина и, наконец, насмелился.
             Стукнул в дверь. Приоткрыл.
-Товарищ капитан, можно?
              Мокрушин сузил глаза.
-Входи.
-Может, я не вовремя?
-Входи, я как раз с тобой поговорить хотел.
             Кульков сел напротив.
-Как продвигается расследование?
             Капитан усмехнулся.
-Продвигается. Только жена твоя никак тебя, Кульков, сдавать не хочет. Говорит, что её на улице избили.
           Кульков покраснел.
-Так и есть. На улице её избили.
-Не свисти. Вот…
          Мокрушин перегнулся через стол.
-У меня заключение судебно-медицинской экспертизы на руках…
-И что?
-А ничего. Получается, что не на улице её избили. А в квартире. Головой об пол.
- С чего ты такой вывод сделал? И почему?
-А потому.  Опыт у меня  определённый  имеется. Я такие повреждения сразу определяю.  И вот что я тебе скажу…
             Капитан скривил в усмешке рот.
-Если бы её на земле били, в ранах была бы грязь.
-Значит, на асфальте.
-Нет,  от асфальта  у потерпевшей  остались бы на лице характерные ссадины. А её попросту били головой об пол. Держали за волосы и били.  Долго били.  И сделать это мог только её муж. То есть, ты. И вот здесь…
            Мокрушин ткнул пальцем в папку уголовного дела.
-По статье тяжкие телесные повреждения, повлекшие за  собой длительное, не кратковременное, заметь, а длительное расстройство здоровья, подозреваемым, а потом обвиняемым, должен быть ты, Кульков.  Но жена твоя- крепкий орешек. Боится она тебя или жалеет, мне непонятно. Только зря она это делает. Потому что в следующий раз ты её добьёшь. И тогда уже точно сядешь. По статье 105 УК. А? Как тебе такая перспектива?
           Кульков вскочил.
-Да пошёл ты!
-Это ты пошёл. Отсюда пошёл и чтобы я больше тебя тут не видел. А то…

продолжение следует