Хлопстосом в дальнюю лузу. Эропритча с грустинкой
По первому обстоятельству Вы не далеко ушли бы от Ван Гога, Гойи и Веласкеса, правда они тоже ужасно конфузились, но вынуждены были созерцать обнажённую натуру по производственной необходимости. По второму пункту можно тоже не переживать, так как все двери в тайные опочивальни интернета ещё не заперты, хотя предпосылки к этому уже наметились.
Я не понимаю и поэтому спрашиваю у Порнобреднадзора, чем мы хуже Ван Гога и Веласкеса в этическом плане, а в творческом - сколько талантливых художников не смогут себя реализовать в искусстве из-за отсутствия дармовых натурщиц. Дети, дети! Вывесите табличку 18+ и никто из детей этой самой привлекательной формой изобразительного искусства не заинтересуется.
А если они будут сомневаться - быть сексу или не быть, то посоветуйте им прочитать этот рассказ, в котором я честно, положа руку на сердце, объясню им , почему меня в пятом классе оставили на второй год.
Тем, кто забыл про свои школьные годы, я хочу напомнить, что пятый класс это период нашей жизни, в котором переломный возраст встречается с половым созреванием, как циклон с антициклоном.
Метеорологический фронт между ними направляет наше любопытство в сторону истоков репродукции человечества. Мальчики совсем по другому начинают относиться к девочкам и самое главное смотреть на них и на учительниц тоже. Я в этом плане был самым любознательным из своих сверстников и это меня погубило.
Быль. Однажды я стоял около лестницы, и не помышлял ни о чём плохом. В этот момент по ней, раскачивая античными бёдрами, поднималась наша классная руководительница. Мои глаза самопроизвольно проводили нижнюю часть её тела до самой последней ступеньки и уже хотели опуститься из-за конфликта любопытства с присущей мне врождённой скромностью, как вдруг учительница встретилась со мной взглядом, остановилась и густо покраснела. Она вспомнила, что трусы у неё были рваные.
С этого злополучного момента кроме двоек по математике и отцовского ремня ничего запоминающегося в периоде моего полового созревания не было. Сначала я терпел, но потом всё-таки не выдержал и во всём признался. Отец мой был королём бильярда и я им очень гордился.
Выслушав меня он свернул в клубок свой армейский ремень и произнёс: "Это надо же, попасть не целясь хлопстосом в дальнюю лузу. Второго года тебе не миновать." Так и получилось.
Извините. Дальше писать не могу, так как слёзы навернулись на мои глаза.
Платон Расцветаев.
Свидетельство о публикации №220050900516