Глава 34. Масленичные блины на чёрной воде

или
БОИ ЗА ГОРОД ДАНЦИГ


Освобождение советскими войсками восточно-померанской портовой троицы городов – Гданьска, Сопота и Гдыни, который в наши дни срослись в единый урбанистический конгломерат – это великие и славные страницы в истории Великой Отечественной войны и Второй мировой войны в целом. Здесь в наиболее яркой мере проявился полководческий дар великого маршала Рокоссовского.

Но даже ему, славному гению военного дела и проницательному стратегу, ничего нельзя было противопоставить против того факта, что к середине февраля на территории Восточной Померании скопилось невероятно большое количество немецких войск, перебрасываемых сюда всеми возможными видами транспорта и, в основном, по Балтийскому морю. В первую очередь немцы выводили сюда значительную часть войск с Курляндского полуострова и из Восточной Пруссии. Сосредоточенными здесь немецкими войсками, объединёнными в группу армий «Висла», лично руководил один из лидеров немецкого фашизма Герман Геринг.

Говорить о соотношении сил противоборствующих сторон – это удел скрупулёзных военных аналитиков. Но, судя по тому, как медленно после стремительного Млавско-Эльбингского прорыва продвигался теперь 2-й Белорусский фронт по территории Восточной Померании, можно смело говорить, что соотношение этих сил было явно без тройного как минимум перевеса у наступающей стороны. Не зря же крупные военачальники впоследствии в своих мемуарах писали, что Восточную Померанию советские войска не столько освобождали, сколько метр за метром выгрызали из пасти врага.

В это время острая нехватка всего и всякого чувствовалась во всех войсках, действовавших под руководством Рокоссовского. Головной болью командования была очень сильная нехватка личного состава – рядовых солдат, красноармейцев. Техники и вооружений было достаточно, но их обеспечение затруднялось доставкой из-за сильно растянувшихся тыловых коммуникаций. Сущим наказанием для наших войск в то время стали перевалочные пункты, организованных на стыке советских и европейских железных дорог, поскольку европейские стальные магистрали были уже.

Ранее уже говорилось о том, что Восточно-Померанская наступательная операция Второго Белорусского фронта началась «с колёс и каблука». Не было у войск времени для нормального сосредоточения сил на направлении главного удара и соответствующего проведения организационно-подготовительных и разведывательных работ. Поэтому «зачатое в спешке военное дитя» это рождалось очень трудно. Наступление войск часто пробуксовывало и останавливалось при встрече сильного и хорошо организованного отпора противника. Такая ситуация сложилась по всему фронту наступления войск Рокоссовского – на участке от города Меве на Висле и далее на запад через города Скурц, Черск до Тухоли.

К двадцатым числам февраля 1945 года значительная часть сил 2-го Белорусского фронта вышла к реке Шварцвассер (Вда), что по-немецки означает «черная вода». До города Гданьска оставалось каких-то шестьдесят-семьдесят километров по прямой линии. Но именно на этом водном, не очень значительном в смысле ширины реки, но заранее очень сильно укреплённом рубеже обороны противника, наши войска, особенно в действовавших по центру фронта дивизиях 49-й и 65-й армий, остановились надолго – на десять-двенадцать дней.

Именно на этом участке, от Черска до Скурца, немцы оказывали наиболее значительное сопротивление. Продвижение войск фланговых армий – 2-й ударной и 70-й, тоже было незначительным. А долгожданная 19-я армия всё ещё была на марше, выдвигаясь южнее войск 70-й армии на левый край Второго Белорусского фронта в места его стыка с Первым Белорусским.

Наступление остановилось. Но это совсем не означает, что бои здесь стали вяло-позиционными. Наступательный порыв обеих сражающихся сторон продолжал оставаться очень высоким. В иные дни атаки и контратаки сменяли друг друга с калейдоскопичной быстротой. Но упорные попытки советских войск занять плацдармы на северном берегу реки Шварцвассер в основном оставались безуспешными. Люди гибли, а продвижения войск не было.

Значительная концентрация немецких войск, весенняя распутица, растянутость тылов, острая нехватка людей ¬ – все сошлось к одному: фронту позарез нужна была передышка для сосредоточения и перегруппировки войск для последующей их подготовки к решительному прорыву обороны противника. Начался этот прорыв вскоре – сразу после того, как 19-я армия  в двадцатых числах февраля заняла исходные позиции для наступления в северном направлении и вскоре повела его, не разведав при этом толком ни переднего края, ни глубины обороны противника. Не было времени для этого. Поэтому всё о противнике разузнавалось уже по ходу ведения боевых действий.

В это время, как вы помните, глубоко в тылу 65-й и 2-й ударной армий оставался окружённый, но не поверженный Грауденц. И его освобождение тоже выгрызалось из пасти противника дом за домом. А остальные войска четырёх армий фронта практически топтались на одном месте: сил для решительного наступления пока не хватало.

Прорыв советских войск на рубеже сильно укреплённой восточно-померанской «Чёрной речки» пришёлся на начало марта, когда войска 19-й армии вышли к Балтийскому морю. Когда, по меткому замечанию солдат, «немец дрогнул, немец стал уже не тот».

Пятого марта, когда в Грауденце завершались бои по штурму города и крепости, на реке Шварцвассер произошёл значительный прорыв войск 46-го корпуса 65-й армии. Десять дней его дивизии не могли форсировать эту реку, поскольку на северном её берегу проходил заранее подготовленный и очень сильно укреплённый рубеж обороны противника. Но зато прорыв 8-го механизированного корпуса, действовавшего в составе этого корпуса, оказался таким стремительным и успешным, что танкисты с десантом пехоты вскоре оказались далеко на севере, причём в полосе наступления не только 49-й армии, но частично даже и в полосе 70-й армии.

Впрочем, на тот момент усиленный пехотой 186-й дивизии танковый десант действовал правильно, в соответствии с поставленной ему задачей: наступал в направлении Гдыни. К двенадцатому марта, то есть, к началу масленичной недели, танковый десант достиг рубежа Боян, Квашин – это всего в десяти километрах западнее Цоппота (Сопота) и в пятнадцати километрах юго-западнее Гдыни.

Но именно в это время Ставка начала «ломать» главный удар 2-го Белорусского фронта, круто изменив его направление на восток, на Гданьск. И уже на следующий день войска маршала Рокоссовского были перенацелены для наступления на Цоппот. Им была поставлена новая задача: надвое разделить сконцентрировавшуюся здесь крупную группировку войск противника, основу которых составляла 2-я пехотная армия Вермахта.

Поэтому «зарвавшийся» далеко на север 8-й мехкорпус вместе с десантниками, автоматчиками из 186-й дивизии, пришлось срочно возвращать на юг, в район Цукау, расположенный в пятнадцати километрах западнее Гданьска.

Следует отметить, что никакой стратегической нужды в развороте войск 2-го Белорусского фронта на восток не было. Как всегда, вмешалась политика. Оказалось, что согласно чьему-то высокому мнению, польский танковый корпус имени героев Вестерплятте, временно** действовавший в составе 70-й армии, должен был участвовать в освобождении города Гданьска. В северной части этого города, на узком мысе за Мёртвой Вислой находится этот припортовый микрорайон.

** 1-я Польская армия входила в состав 1-го Белорусского фронта и действовала на его правом крыле, имея локтевую связь с войсками советской 70-й армии в ходе Висло-Одерской наступательной операции. Впоследствии эти войска были разделены 19-й армией. Но, по решению Ставки, для создания мощного наступательного бронетанкового кулака, в Восточную Померанию была переброшена 1-я танковая армия, входившая в состав 1-го Белорусского фронта. Временно эти танкисты Жукова были подчинены Рокоссовскому.

Советская сторона уважительно отнеслась к патриотическим чувствам поляков, для чего вообще развернула стрелковый корпус 70-й армии в юго-восточном направлении, который вдоль побережья Балтийского моря стал наступать на Гданьск, вначале проходя по уже освобожденному 49-й армией городу Цоппоту и пригороду Данцига – Оливе.
Но в освобождении Вестерплятте польские танкисты участвовали.

Особо пытливые исследователи военной истории могут легко узнать посредством интернета, что площадь этого небольшого полуострова составляет менее одного квадратного километра. И что польский таможенный гарнизон численностью в двести человек в 1939 году контролировал территорию всего в шестьдесят гектаров. Тем не менее, своим примером героического противостояния грозному противнику и его военно-морским силам он оставил великий след в польской версии об истории Второй мировой войны.

*   *   *

Для 37-й гвардейской дивизии масленичная неделя, проходившая в 1945 году с двенадцатого по восемнадцатое марта,  выдалась походной. Началась она с вынужденного отдыха за Вислой, затем продолжилась немецкими «масленичными блинами» на переправе через реку, а закончилась севернее города Цукау подготовкой к наступлению на Данциг.

Согласно воспоминаниям генерала Теремова Петра Алексеевича, бывшего командира 108-й стрелковой дивизии, действовавшей в составе 46-го корпуса, в то время продвижение его дивизии за сутки не превышало трех километров – и это в лучшем случае. В отдельные дни полки могли продвинуться не более, чем на сотню-другую метров. Поскольку после успешно начинавшейся атаки зачастую приходилось отходить на исходные позиции из-за сильнейшего противостояния и активного противодействия пехоты противника при поддержке танков и самоходных штурмовых орудий. Кстати, по своим тактико-манёвренным характеристикам «Штуги» лишь немного уступали «Тиграм», а по толщине лобовой брони даже превосходили их.

Крайние затруднения в действиях наших войск вызывала низкая укомплектованность стрелковых подразделений. Поэтому при прорыве оборонительных полос и при штурме города Данциг войска больше давили противника артиллерийско-миномётным огнём при усиленной поддержке пехоты танками и самоходными артиллерийскими установками. А приданных стрелковым дивизиям огневых средств было много. Одна 108-я дивизия была усилена двумя артиллерийскими, танковым и самоходным полками. Примерно на таком же уровне были усилены и дивизии других корпусов, на которые возлагалась задача прорыва обороны противника на узком участке. Именно артиллерийско-бронетанковые огневые средства разрушали очень крепкую и глубоко эшелонированную оборону противника.

Тактика действий усиленных стрелковых соединений и подразделений была следующей.
Под покровом темноты к передовым позициям стрелковых частей и подразделений подтягивались танки и самоходки, а также вся тяжёлая дивизионная артиллерия. Потому что лёгкая полковая артиллерия непосредственной поддержки действий пехоты уже находилась там. Во время артподготовки или короткого артналёта перед началом наступления наши войска стремились подавить огневые точки противника. После чего пехота продвигалась вперёд вместе с танками и самоходками, прикрывая их от огня противника, особенно тщательно – от фаустников.

Хорошо скоординированные совместные действия разных родов войск приводили пусть и к медленному, но неуклонному успеху – перемалыванию войск противника. После чего происходил прорыв его обороны, и тогда начиналось поспешное отступление противника и стремительное его преследование нашими войсками. Как правило, происходило оно «на плечах противника».

Продолжение здесь: http://proza.ru/2020/05/10/1776