Интервью

А я не горячусь. Хотя, нет - горячусь. Ещё как! Да потому что для вас ваш вопрос - всего лишь проявление аппетита праздного любопытства. А мне досадно и до сих пор больно. Да, до сих пор. Да хоть год! Ладно. На что похоже, спрашиваете?

Встаньте в центре комнаты. Более менее пустой. Хотя, неважно. Даже лучше, если в центре нормальной, среднестатистической жилой комнаты. Чтобы мебель, острые и твёрдые углы, всё как полагается. Попросите одного плотно прижать к вашей груди сковороду. Самую большую, какую найдёте. И плоскую. И пусть держит обеими руками, чтобы не съезжала. Прямо посередине. Как на флюорографии. А другой пусть с размаха лупанёт по сковороде молотом. Не молотком-гвоздодёром из картонной обувной коробки под диваном, а молотом из вашего гаража, которым вы сезонные колёса сбиваете. И вообще, лучше я этих двоих сам об этом попрошу. А вам глаза завязать надо. И уши влажной ватой запломбировать. Чтобы вы ни о чём не догадывались. Пейте в этом момент что-нибудь липкое и приторное. Или читайте какой-нибудь похабный стишок наизусть. И чувствуйте гнусный резонанс в вашем черепе. И ничего не ожидайте. Только я буду знать, когда именно махну рукой. А вслед за рукой махнут молотом.


Вздрагивайте. Удивляйтесь. Падайте. Спотыкайтесь. Ударяйтесь. Забывайте как дышать, на здоровье. Мозг вдребезги. Осколки брызжут вон. И это даже не мысли, а сенсорная рвань. Ещё не больно? Потому что слишком рано. Вам ещё повезло, что вы от шока или от сотрясения сознание не потеряли, не обмочились, не откусили себе кончик языка, губу, не высадили передние зубы.

Даю вам пару минут поваляться, насладиться сюрпризом. Обещаю, будете какое-то время при делах... Время истекло - теперь попробуйте шевельнуться. Хренца! Правда? Вы и не предполагали, чего там только нет, за грудиной. И всё такое важное, хрупкое, разбитое. Вам страшно? Это потому что первый вдох маячит перед вашим ртом, дразнит, отступая на миллиметр всякий раз, когда вы пытаетесь его по-соминому ухватить. Так вы краснеете или синеете? Аааа... Вы бледнеете! Тоже нет? Не определились... Да вы - каприза!

А что же вы будете делать дальше? Допустим, завтра? Дышать вы, например, скоро заново научитесь. Тоненько так, исподволь. Чтобы не дай Бог рёбра об этом не проведали, контрабандист вы кислорода мой, ненаглядный. А как же чихать, кашлять и сморкаться? Я уже не говорю о, пардон. Вы, я так понимаю, по жизни весельчак? Открытый такой, охотлив до приколов, мемов, анекдотов... Ну, так это доселе. Сейчас вам надолго что-либо вообще перестанет казаться смешным - безотказный механизм самосохранения. Да и спать вы будете чуточку меньше, сумма суммарум часика два в сутки, от силы. И сном ли величать сию дроблённую, многосерийную кому?

Нееееет) Переломом или трещиной вы не отделаетесь. Вы будете лежать изнемождённым и голым на холодном, протёртом до ниточек дерматине. Вы с ним будете даже одного, нежно-серого оттенка. Ваши яички будут заботливо обёрнуты в свинец. А в соседнем помещении рентгенолог будет терпеливо (врачебная этика, клятва Гиппократа и прочее) ждать, пока вы наконец не соберёте полную пригоршню секунд и мужества и не заглянете в искусственные глаза над марлей. Ждать, дабы почётно титуловать вас ушибом всей, мать её, грудной клетки. Мелко звучит? Всего вашего инертного туловища. Всё ещё не достаточно масштабно? Всего вас по Ф.И.О., всей вашей личности, ваших амбиций, вашего апломба. Всему ушиб. Сковородой и молотом.

Впрочем, именно сегодняшняя романтика начнётся ещё в приёмной. Там тебя возьмут в кольцо твои новые подружки. Они всего на пару поколений тебя старше. Они будут наглядно покачивать головой, шебурша, какой ты ещё молодой и как тебе, наверное, обидно простаивать в очереди здесь, а не за пломбиром. Под их скатавшимися шалями будут вкусно брезироваться, конечно же, совсем другие соображения (доигрался! да лучше бы с концами! мало тебе!). Дело в том, что ты с недавнего времени с облегчением забил на бритьё - тебе бы зубы наспех почистить без обезбола. Да и в спортивный костюм ты помещаешься почти не повизгивая, в отличие от джинсов и приталенных рубашек. Вот и похож ты не на внучка, а на протагониста криминальных хроник: хардкора, дрифтера, коллектора, ненужное вычеркнуть.

Хвастунишка! Ты любишь спорт и секс? Тебе придётся даунгрейдиться до шахмат и неторопливого, аккуратного рукоблудства. Но есть и толика позитива. Скорее всего, ты вернёшься домой - вряд ли тебя пропишут в палату. Хотя, как знать. Не суть. Все коврики в твоей квартире обзавидуются твоим идеальным плоскости и неподвижности. Когда закончится рейд слайдов (как тебя те двое поднимали по частям, не обижаясь на филигранный и напористый мат; как ты лёгочным свистом с топографической точностью фиксировал все дорожные изъяны, вцепившись изнутри в такси или даже в красный плюс; как полушёпотом и по слогам предупреждал свой телефон и первого в списке коллегу, что не придёшь завтра на работу), тебе наскучит прошлое, даже такое свежее и оригинальное, и ты обратишь свои внимание, воображение и талант в пустоты настоящих времени и пространства. Если не провтыкаешь, то станешь поэтом. Не тем, кого уже звонко лойсают, а тем, кто пока только возится с этим разноцветным словесным лего. Будешь смотреть на мерцающее прямоугольное небо и фантазировать, будто грубые недобросовестные швы меж этих грязных облачных клочьев в любое мгновение с титаническим треском полопаются и разбегутся. Хлынет ноябрь, но иллюминаторы задраены. Так что спокойно наблюдаем, вдохновляемся. Навещу через пару месяцев.

Я ответил на ваш вопрос "как это, когда в тебя почти в упор стреляют из ружья, но ты в бронежилете?"?