Легенда о камне

На землю ворон обронил перо,
И ветра освежающий поток,
По лесу рассыпая серебро,
Кружил его, как тёмный лепесток.

А старый ворон – мой крылатый друг,
Сказитель и посланник добрых сил,
На ветке дуба встрепенулся вдруг,
И я, смотря в глаза ему, просил:

«Позволь перо на память сохранить,
Я буду вечно помнить о тебе.
Бесценным жемчугом украсят нить
Счастливые мгновения в судьбе».

Сверкало небо вспышками зарниц,
Оделся в алые шелка закат.
Блеснув слезой из-под седых ресниц,
Промолвил тихо сизокрылый брат:

«Перо возьми в наследство, в нём завет,
Неси его с собою сквозь года.
И знай, что лишь любви горячий свет
Не меркнет в нашем сердце никогда!»

Юная и беззаботная весна ступала лёгкими шагами и дарила счастье недавно проснувшемуся лесу. Она журчала ручьями, звенела голосами птиц и согревала озябший от долгой зимы воздух. Молодые листья перешептывались, игриво задевая друг друга, а ветки подрагивали от их неслышного смеха.
Я расположился на камне и рассматривал темнеющий напротив скалистый грот. На ветке дуба сидел мой старый друг – говорящий ворон. Он неторопливо рассказывал о далёких днях свой жизни, а его глуховатый голос смешивался с плеском воды у ручья.
Издалека послышался топот копыт и громкое фырканье, но вместо лошадей мы увидели табун единорогов! Каждый нёс на голове сияющую торжественную башню – изогнутый рог-аликорн. Единороги, излучавшие облачно-белый свет, остановились у грота, преклонили колени и застыли в поклоне, коснувшись аликорнами земли. Наступила священная тишина.
Ворон ни капли не удивился, почтительно поклонился прибывшим и начал новую историю:
– Давным-давно в Прохладный грот вошла девушка по имени Лилиана. Когда она запела, молчаливые своды проснулись и наполнились живой струящейся силой. Молодой сильный голос звенел горным хрусталём. Незримые потоки заливали огромные каменные арки, стекали по отвесным стенам, проникая даже в самые узкие щели. Светлые духи, обитавшие в пещере, взмыли в воздух и, взявшись за руки, в хороводе парили под куполом.
Но внизу на камнях скрипели сухими костями и чавкали рогатые бесы, доедая остывающий завтрак. Услышав первые звуки песни, они засуетились, наспех собрали объедки в узелки и, гарцуя, помчались к выходу. Бес с круглым животом смачно прихрюкнул, другой же не смог сдержать громогласной отрыжки. На бегу эти двое переговаривались:
– Бесстыжая девчонка, такой отменный завтрак испортила!
– Скорей, в деревню к нашей индюшатнице! После такой мерзости, порция отборной брани – всё равно, что глоток бальзама.
– Да, скорей, и я во дворе у старухи чувствую себя, лучше, чем дома.
В гроте остался маленький чертёнок. Он сидел не шелохнувшись, словно прикованный к полу.
– Бежим! – закричал ему отец, моложавый, но лысоватый бес.
– Отец, – с уверенностью в голосе произнёс малыш, – я не уйду отсюда, пока она поёт. Если даже земля расколется надвое, я не сдвинусь с места. О чём эта песня? Ты понимаешь их язык?
Отец мог бы схватить и потащить за собой своевольного детёныша, но что-то его остановило, и он, присев рядом, ответил:
– О той, что, будучи девой, родила сына.
«Грешен, грешен я – старый лысый чёрт», – мысли навалились на него тяжёлыми каменными плитами. «Молился однажды я этой деве. Да она мне и помогла. Вскоре после своих молитв, я узнал, что стану отцом. А сколько я выпрашивал детей у нашей Чёртовой Матери – всё бесполезно. Так бы и ходил одиноким и позабытым во тьме. А теперь сын сидит рядом и прижимается щекой к моему немытому боку, и нет у меня никого родней – жена скончалась во время родов».
Лилиана замолчала и, оглянувшись, направилась к выходу.
– Отец, она услышала неуважительные звуки нашей стаи?
– Нет! Они не слышат и не видят нас. Иначе, бежали бы без оглядки. Девушка услышала, как посыпались камешки под ногами бесов.
– Тихо! Давай помолчим, – попросил бесёнок и сжал в ладонях круглый камень. Перед уходом он воткнул его в отверстие в стене.
«Какой у меня странный сын…» – недоумевающе подумал серый чёрт.
– Папа, с этого дня я не смогу оставаться прежним.

***
Спустя двадцать лет отец с сыном отправились к Прохладному гроту. Сын превратился в стройного подтянутого беса с острой опрятной бородкой и элегантными копытами, отец осунулся и полысел ещё больше. Хаотично разбросанные камни закрывали вход. Черти разобрали булыжники и вошли в грот.
– Отец, помнишь, когда-то здесь пела девушка? – задумчиво спросил юноша.
– Что, девица понравилась?
– Я не смел поднять глаз выше подола её платья.
– Ты много потерял – красотка редкая.
– Зато я до сих пор помню этот голос. Отец, я часто слышу его в голове.
Молодой бес подошёл к стене. Камень, оставленный им в скале много лет назад, торчал на прежнем месте. Юноша вынул камень, и грот наполнился чарующей музыкой. Юноша сказал с рассеянной улыбкой:
– В тот день я держал камень в руках и попросил его запомнить мелодию.
Неожиданно послышались шаги. Сын поспешно воткнул камень обратно. В грот вошли две женщины очень похожие между собой. Они выглядели, как две сестры – старшая и младшая.
– Сынок, это Она… это Она пела тогда, – шепнул отец, словно люди могли его слышать. – Я узнал Её, и Она по-прежнему прекрасна!
Молодой чёрт почувствовал блаженство, как в те далёкие детские годы. Но вскоре эти чувства сменились совсем другими. Стоящая неподалёку девушка зашмыгала носом, брезгливо принюхиваясь.
– Папа, мне стыдно… – сознался молодой бес, увлекая отца вглубь. – А вдруг они почувствовали наш запах? Здесь есть горное озеро, давай искупаемся?
– Только ради них я бы не стал, – проворчал отец, – но я давно не плавал в подземных водах, давай…
Они спускались по узкой каменной галерее с потухшими светильниками на шершавых стенах. Бесы подносили к ним хвосты и зажигали факелы шипящими искрами. Внизу становилось жарче, до слуха доносился звон молотков, монотонный ритмичный стук и скрежет металла. Не останавливаясь, они миновали кузницу усердных гномов, ковавших непобедимые мечи.
Воздух становился свежее, издалека мелькнул озарённый фонарями серебристый берег подземного озера. Неподвижная, словно отполированная гладь, отливала ярким изумрудным блеском.
Отец заметил на стене выцветший наскальный рисунок, начертанный нетвёрдой рукой.
– Смотри, это же древнейшая фреска! – воскликнул он. – Предки людей поклонялись женщине и мамонту с одним бивнем.
Сын снял факел и приблизил его к рисунку.
– Почему с одним?
Отец задумался:
– Это давняя история наших миров. У нас два рога, они служат двойственности. А бивень указывает на единство.
– И что ты называешь единством?
– Когда ты чувствуешь себя единым с этим миром и Создателем, ты даже не замечаешь этого единства. Реки несут свои воды в моря, солнце дарит своё тепло, а ветер освежает просторы. Даже такие, как мы, для чего-нибудь да годимся. Как без нас проверить, насколько прочны эти людишки? Ты служишь этому единому замыслу, принимая свой возраст, не желая менять пол или перекраивать тело, пусть и несовершенное, из любопытства. Скажем, твой хвост или копыто стоят на своих местах и исправно делают своё дело изо дня в день, из года в год. А представь, если бы твои рога вдруг возомнили о себе и вообразили себя хозяевами мира…
Сын смотрел на отца непонимающим взглядом.
– Хорошо, – продолжал старый чёрт, повышая голос. – Вот тебе пример попроще. Вчера слышу за окном весело цокают каблучки – заявилась к нам тещенька, твоя дорогая бабушка. Копыта натёрты до блеска, кисточка на хвосте переливается раскрашенными цветными прядями, взгляд немигающий, пытливый. Я уже почувствовал, к чему она клонит, и говорю: «Прекрасно выглядите, госпожа Мотильда!» А про себя-то подумал: «Тьфу ты, старая бестия и транжирка! Кривобока, щеки до плеч растянулись, груди до колен провисли, рога обломанные. Под глазами тяжеленые мешки – монеты в них держит, а толку то? Всё, всё промотает до последнего скандельфа, не напрасно её назвали Мотильдой! Небось и сейчас пришла ко мне занимать…» Видишь сынок, я кривил душой – подумал одно, а сказал совсем другое.
– Я понял отец, спасибо! И я бы хотел иметь всего один рог! – воодушевленно воскликнул сын.
Глаза лысого беса налились кровью, он свирепо зарычал, ударил хвостом по земле и принялся из-за всех сил скрести стены подземелья когтями.
– Как мало в тебе зловредности! Как будто ты вообще не из бесовского рода! – его голос заглушал шум кузницы. Гномы отложили в сторону сверкающие сокровища, остановили свои работы, прислушиваясь к этим раздирающим душу крикам.
Отец вспомнил тяготы лет, проведённых с сыном. Они жили незаметно, чтобы пореже попадаться на глаза чертям. Время близилось к старости, а бес почти не с знался бестиями, оттого так и не женился – уж больно его сын отличался от сородичей.
– Ты совсем не думаешь о будущем! – он заговорил спокойнее. Гномы тотчас схватились за звонкие молотки. – Что тебе известно о кругах ада?
– Совсем немногое, – молодой бес посмотрел на него, как испуганный ребёнок.
– А з-з-р-р-я! – отец произнёс это слово с особой страстью, вложив в него всю горечь прожитых лет и утраченных надежд. – В аду работа почётная и место тёплое, но, чтобы туда попасть, нужно быть образованным! Вот ты! Ты, приобщил хоть кого-нибудь из людишек к воровству, помог стать лицемером или клятвопреступником? Мы питаемся жалкими объедками – обрывками скверных людских мыслишек. Да и то, я сам навеваю им эти образы…
Юноша перебил его:
– Я помог двум голодающим нищим обокрасть богача!
Старый бес потёр лысину и презрительно сплюнул:
– Нашёл, чем гордиться!
Они уже дошли до подземного озера.
– Ладно, – пробурчал отец, смягчившись. – Ты не забыл, зачем мы сюда пришли? Снимай одежду.
Окунувшись с разбегу в ледяную воду, оба вскрикнули и начали брызгаться и плескаться, как маленькие бесята. Ссоры словно не бывало. В воде они нащупали комки сырой глины и намылились с рогов до копыт. Шерсть вспенилась и покрылась радужными мыльными пузырями.
– Отец, посмотри! Твоя шерсть светлеет!
– И твоя, сынок, почти белая.
– Папа, у тебя теперь всего один рог! Да и тот не сбоку!
– Сынок, и у тебя рог посередине лба. Ты ведь так хотел? – бес безмятежно рассмеялся. – Не знаю отчего, но я чувствую себя восхитительно, как никогда в жизни!
Они скакали, оглядывая друг друга со всех сторон.
– Папа! – весело кричал сын. – У тебя белый хвост и грива, как у лошади.
– Это чудесно, сынок, – говорил отец меняющимся мелодичным голосом. – Мне хочется скакать галопом!
Из озера, воодушевлённо фыркая, выскочили два единорога с крепкими, но изящными телами. Они снова мчались мимо оружейной кузницы. Подземные жители озадаченно опустили молотки, уловив невесть откуда взявшейся стук копыт и громкое ржание. Послушное эхо ещё долго повторяло этот раскатистый клич.
У входа единороги встретили двух женщин, уже собиравшихся уходить. Увидев единорогов, девушка изумлённо вскрикнула:
– Мама, единороги?! Этого не может быть!
– Да, это они! – ответила Лилиана.
Единороги осторожно подошли к зачарованным женщинам.
– Они совсем мокрые! – девушка мягко прикоснулась к гриве зверя с любопытными глазами.
– Они великолепны, доченька… А шерсть сверкает даже в темноте! Сегодня же праздник Аква-Сан. Вода в любом водоёме становится целебной. Это особый, единственный день в году. Знаешь, ведь единороги всегда ценили чистоту, поэтому они искупались в подземном озере.
Девушка, осмелев, гладила единорогов, похлопывала и нежно обнимала их за шеи.
– Мама, они источают аромат! Ты чувствуешь?
Лилиана кивнула:
– Это же нектар. Мне даже хочется дать им имена…
Девушка смеясь провозгласила:
– Нарекаю вас Нектарий и Амброзий!
Услышав свои новые имена, единороги присели на колени и благодарно склонили головы к земле.
***
Единороги, пылая от счастья, стремглав скакали домой. С голубых холмов молочной дымкой спускался туман. Когда они стучали копытами в двери соседей, заморозил мелкий дождь, туман сгущался. Единороги потеряли дар речи, но по-прежнему могли общаться с сородичами мысленно.
– Да, вас не узнать, приятели! Что с вами случилось? Вы светитесь ярче фонарей! – удивлённо произнёс бес с круглым животом и пятью подбородками.
– И вонь! – порывисто подхватил близорукий бес, сняв очки. – Куда она подевалась? Мне уже не режет глаза, как обычно при встрече с вами.
Третий бес, держа за копытце детёныша, изумлённо воскликнул:
– Одно то, что от вас не смердит – настоящее чудо!
Дело в том, что отец молодого беса обладал резким и отвратительным запахом. А, как известно, яблоко от яблони далеко не падает… Сыну вонь передалась по наследству. Даже по бесовским меркам от парочки веяло невыносимым смрадом. Оттого отцу дали имя Смердоний, а сыну – Зловоний. По этой причине им приходилось постоянно менять дома и скитаться, соседи непременно жаловались на возмутительные запахи.
Им пришлось поселиться на самом отшибе в Безнадёжном тупике – глухом непроходимом заулке без фонарей, мостовой, с парой-тройкой захудалых домишек. Смердоний сбился в стаю с кучкой таких же холостяков-неудачников по соседству. Когда он только поселился в своём новом доме с маленьким бесёнком, во дворе из-под земли журчал весёлый родник. Чистый источник с каждым днём всё чах и чах, и даже его друг, Свежий воздух, горько жаловался:
– Приятель, я больше так не могу! Что за жильцы поселились возле нас? Таким грязным я не чувствовал себя от начала времен. Очисти меня своими водами!
– Пожалуйста, друг. Но у меня есть идея и получше. Давай переберёмся в другое место.
Так двор семейства остался без родника, свежего воздуха и травы. Единственное деревце – и то засохло.
Но сейчас отец с сыном ощутили триумф! Они назвали собратьям свои новые имена – Нектарий и Амброзий.
Толстый бес, потрясая многочисленными подбородками, изрёк:
– Знаете, что, братья? А ну-ка ведите нас в Прохладный грот прямо сейчас. Как эти женщины сказали? Только в Аква-Сан все воды целебны. А что уж говорить о подземном озере – сегодня оно сотворило чудо. Пусть и нас исцелит от бесовства.
– Да, друзья, скорее в путь, – заговорил близорукий чёрт. – Иначе, мы рискуем опоздать.
Он смело бросил очки на землю.
– Верю, что теперь они больше не пригодятся!
Повизгивая и приплясывая, собратья оседлали единорогов, и с радостными возгласами кавалькада сквозь сумерки понеслась в грот.

***
Ворон, мой старый добрый друг, ненадолго приумолк, погрузившись в воспоминания, но потом добавил:
– Камень, который запомнил чудодейственную песню девушки и по сей день хранится здесь. И теперь, на праздник Аква-Сан табун единорогов покидает горные пастбища и скачет сюда, чтобы благодарно коснуться рогом земли.