44. Кнут и пряник

Удалившись в свою комнату, парни молча разделись и легли в кровать.
-Завтра нам дадут...на орехи, -вздохнув, произнес Эберт. -Прости, что втянул тебя в это.
-Зачем ты извиняешься? Разве я не добровольно пошел? Ведь я и сам хотел увидеть его обнаженным, -Вайс прижался к любовнику. -Тилль прав, вместе сделали, вместе и отвечать.
-Но, ты же понимаешь, что нас, скорее всего, выпорют? И не слабо.
-Понимаю. И я к этому готов. Я знаю, что будет очень больно, и наверное это странно слышать, но я хочу этой боли.
Мартин развернулся лицом к другу: -Почему?
-Не знаю. Я сейчас об этом думаю и начинаю возбуждаться. Видимо, это желание искупления вины.
-Но, ведь, искупить вину можно разными способами и абсолютно безболезненными.
-Да, но я внутри чувствую, что хочу именно этого. Хочу сильных эмоций от сильных воздействий, хочу послевкусия. Подойти и просто извиниться, это хорошо, но не настолько вкусно.
-Ты прав. Я ведь тоже очень хотел продолжения, когда приехал домой после того наказания. Слушай, а ты что, совсем не боишься? -спросил Эберт, приподнявшись на локте.
-Разве я сказал, что не боюсь? Еще как боюсь! Боюсь неизвестности, боюсь боли, но ради прощения я готов это вытерпеть. А ещё, ради тех эмоций, что увижу и что получу сам.
Мартин с восхищением посмотрел на друга, подумав: “Да...Порой мне кажется, что Стефан сильнее меня, морально.”
-Марти, ты же хотел, чтобы меня выпороли? Помнишь, ты говорил?
-Помню, но чтобы они выпороли тебя не в наказание, а ради своего удовольствия. Я же хотел не просто порки, как некого действия, а увидеть и почувствовать твои эмоции и, в основном, после процесса.
-Вот завтра и увидишь, и почувствуешь, -улыбнулся Вайс.
-Ох, Стеф, не знаю, что будет завтра, но сейчас я чувствую, что виноват перед тобой, не нужно было этого делать, -Эберт отвернулся к окну. -Опять случилась очередная глупость, из-за которой теперь пострадаю не только я.
Вайс приподнялся, усевшись на Эберта сверху: -Прекрати винить себя! Иначе, я тебя сейчас укушу!

Тилль тихонько приоткрыл дверь и прошмыгнул в комнату Флаке, поцеловав его в плечо, тот заворочался и проснулся:
-Привет. Давно приехал?
-Нет, полчаса назад.
-Как мама?
-Да, ничего, температуры нет, только насморк.
-Ну и хорошо. Ты ужинал?
-Нет, меня там накормили до отвала, -улыбнулся Линдеманн. -Спи, ангел, завтра будет интересный день.
-Да? Ну, хорошо. Спокойной ночи, Тилль.
-Спокойной ночи, ангел.

Проснувшись около девяти, Мартин растолкал Стефана и сказал:
-Вставай. Надо хоть как-то сгладить вину, пойдём завтрак приготовим.
-А сколько времени?
-Девять почти.
-О, господи, Марти, давай ещё часочек поспим?
-Нет уж. Подъем!
Намотав по привычке на себя одеяло, Вайс поплелся в ванную.
-О, боги, Стеф, ну ты же не дома, -проворчал Эберт, стаскивая одеяло с друга. -Отдай.
-Брр, холодно, -буркнул Стефан, натягивая трико и футболку.
Приведя себя в порядок, ребята прошли на кухню. Мартин достал сыр, помидоры и зелень, поставил на огонь большую сковороду, налив в нее немного растительного масла.
-Ах! Это мои любимые бутерброды! -Вайс сглотнул слюну. -А нам?
-Я на всех сделаю, -ответил Эберт аккуратно нарезая сыр и помидор.
-Доброе утро, -Флаке улыбался, явно не догадываясь о ночном происшествии.
Ребята переглянулись: -Доброе утро!
-Как вкусно пахнет! Это что?
-Это горячие бутерброды. Сейчас заварю кофе и можно завтракать. Вы позовете Тилля?
-Да вон он, уже идет.
-Доброе утро, Тилль, -хором произнесли Эберт и Вайс, чем немного удивили Лоренца.
-А оно доброе? -спросил вокалист, внимательно взглянув на парней.
-Доброе, -резко ответил Стефан, посмотрев в глаза Линдеманну.
Флаке переводил взгляд с Тилля на ребят и обратно, не понимая, что происходит.
-Ну, коли так, хорошо. Всем приятного аппетита.
-Приятного аппетита.

После завтрака Лоренц подошел к курящему на крыльце вокалисту:
-Тилль, что-то случилось пока я спал?
-Присядь, сейчас расскажу, -улыбаясь ответил Линдеманн.
Поведав ангелу о ночном происшествии, вокалист спросил: -И как тебе это?
-Да, честно говоря, я не вижу тут ничего ужасного. Ну, да, подглядывать за спящим человеком некрасиво, но ты пойми, у ребят в душе буря эмоций и им нужен выход. Вспомни нас. Мы тоже иногда творили всякие безумства.
-Добрый ты, -вокалист потрепал своего ангела по голове. -Но наказание, все-равно, будет.
-Не спорю, наказать надо, чтобы не расслаблялись. Что ты придумал?
-Да ничего особенного, выпорем их обоих и всё. Заодно и посмотрим на реакцию блондинчика.
-М-м-м, -прикрыл глаза Лоренц. -Это будет вкусно, я уверен. Когда начнём?
-Да прямо сейчас и начнём. Но сначала-воспитательная беседа, -хихикнул Линдеманн.
-Тилль, ведь ты не злишься на них, ни капельки? -сложив на груди руки и хитро прищурившись спросил клавишник.
-Ангел, ну, конечно, нет, я же понимаю все. Но они должны знать свое место. Так что во время беседы будем изображать недовольство.
-Хорошо, -Флаке чмокнул в щеку любовника. -Пойдем.

-Где второй? -прогудел вокалист, зайдя на кухню.
-В нашей комнате порядок наводит, -Эберт домывал посуду, оставшуюся после завтрака.
-Доделаешь и зови. Мы в гостиной будем.
-Да, хорошо.

-Мы пришли.
-Ну, что я вам хочу сказать. Ваше ночное приключение выглядело не очень красиво. Так, Флаке?
-Так. Мне было неприятно это узнать.
-Флаке, извините нас, пожалуйста. Это была моя идея, я снова поддался эмоциям. Единственное, прошу не сильно наказывать Стефана, -Мартин посмотрел на Лоренца.
-Как и кого наказывать, мы сами решим, -рявкнул Тилль.
-Я пошел сам, добровольно, так что никаких послаблений мне не нужно, -злобно пробурчал Вайс, сняв и протерев очки и затем снова водрузив их на нос.
-Ишь ты, какой гордый! -вокалист задрал голову Стефану, удерживая за подбородок. -Ну, хорошо, получите поровну. Спускайтесь вниз, там уже все готово.

-Раздевайтесь полностью! -скомандовал Линдеманн, прикрыв дверь.
Взглянув на теннисный стол и заметив на нем однохвостую плеть и длинный стек, Вайс судорожно сглотнул. Посмотрев наверх, он увидел, что к потолку была приделана еще одна металлическая балка для фиксации рук и обе были развернуты на девяносто градусов, а расположение колец в полу тоже изменилось.
“Они еще и трансформируются.”, -успел подумать Стефан, прежде чем был закован в наручники и поножи. С Эбертом проделали тоже самое и теперь парочка стояла лицом друг к другу на расстоянии около трех метров.
Взяв в руки плеть Флаке сказал: -Завязывать глаза мы вам не будем намеренно, дабы каждый вкушал не только собственные эмоции, но и видел эмоции другого.
Линдеманн взял стек и встал позади Мартина, а Лоренц с плетью в руке-позади Стефана.
Замахнувшись, клавишник положил первый смачный удар на спину Вайсу.
-С-с-с, -прошипел тот.
-А это-тебе, -упругий стек лег на задницу Эберта. Тот сцепил зубы, но смолчал.
Отвесив каждому по пять ударов, “воспитатели” отошли на пару шагов, любуясь “подопытными”. Эберт тяжело дышал, раздувая ноздри, непослушная прядь тёмных волос прилипла к вспотевшему лбу. Вайс смотрел на друга язвительно улыбаясь уголками губ.
-Посмотри на блондинчика, -прошептал на ухо клавишнику Тилль. -Надо бы согнать с его лица эту ухмылку.
-Только не переусердствуй, -тихо ответил вокалисту Лоренц.
“Воспитатели” обменялись девайсами и “воспитуемыми”.
-Смотри, блондинчик, -Линдеманн задрал Вайсу голову, ухватив за волосы.
Флаке замахнулся и нанес Мартину обжигающий удар плетью. Тот вскрикнул и закусил губы. Тогда клавишник замахнулся посильнее и уже без остановок клал один за другим жгучие удары, пока Эберт не начал громко кричать. Отложив плеть, Лоренц отступил на несколько шагов, любуясь рисунком на спине "подопытного". Глаза Эберта злобно сверкали, а по лицу стекали крупные капли пота. От злости и бессилия Стефан зарычал и тут же получил удар стеком.
-А теперь твоя очередь наблюдать, -пробасил Тилль, взглянув на Эберта. -Флаке, держи его за волосы, чтобы голову не опускал. И пусть вслух считает.
-Раз, два, три.., -Эберт отсчитывал удары, глядя на любовника и чувствуя, что начинает возбуждаться.
Вайс сначала шипел, сжимая и разжимая кулаки, но после пятого удара шипение стало переходить в злобный рык и затем в крик. И тут вокалист замахнулся и, как это сделал в прошлый раз с Эбертом, нанес Стефану последний, но самый жгучий удар стеком. Тот громко вскрикнул и обмяк, повиснув на руках. Линдеманн приподнял ему голову-по щекам Вайса текли слёзы.
-Живой?
Стефан посмотрел на вокалиста, но промолчал, снова ухмыльнувшись.
"Экзекуторы" переглянулись.
Наблюдая за реакцией Вайса Флаке чувствовал, как внутри разливается приятная волна возбуждения. Этот худенький блондин был чертовски красив: светлые волосы растрепались, спадая крупными волнами на плечи, ярко-голубые от природы глаза стали ещё ярче, на обычно бледном лице проступил румянец и всю эту картину дополняли красные полосы, идущие через всю спину.
-Так, я забираю этого, -отстегивая Мартина пробасил вокалист. -Пойдем-ка, дорогой.
Поднявшись наверх, Линдеманн толкнул Эберта на диван:
-Вставай сюда на колени, лицом к спинке! Живо!
Не дав ему опомниться, он резко ввел член в задницу Мартину, не обращая внимания на его шипения.

Флаке стоял напротив Вайса, проводя ладонями по вспотевшей груди, пробегая пальцами по соскам, опуская руки к животу и бедрам и потом снова возвращаясь наверх.
-Ну вот, теперь ты в полной моей власти! Такой беззащитный и такой красивый!
-Вы опять дразните меня? -прохрипел осипшим голосом Стефан. -Разве Вам наказания было мало?
-Мало. Я хочу получить от тебя весь спектр эмоций, -прошептал ему на ухо Лоренц, наклонившись и пройдя языком по животу "подопытного". Тот мгновенно покрылся мурашками и застонав задрожал.
-Флаке, пожалуйста, прекратите эту пытку, это невыносимо!
-Нет, милый, я хочу, чтобы ты еще помучился, -с этими словами, клавишник стал водить пальцами по члену Стефана одновременно лаская языком его соски.
-О, боги! Флаке, пожалуйста, не надо!
Не слушая его, Лоренц сильнее сжал в руке член Вайса, целуя его в губы, чувствуя усиливающуюся дрожь “жертвы”. Резко прекратив ласки, клавишник отошел на пару шагов, любуясь его реакцией. Стефан дернулся, удерживаемый наручниками и поножами и громко застонал:
-Флаке, я не могу больше! Возьмите меня! Я хочу Вас! Очень хочу! Пожалуйста!
-Отлично! Я к этому и вел! Мне было нужно, чтобы ты сам молил трахнуть тебя!
Отстегнув Вайса, Лоренц поставил его на колени и придерживая за талию, ввел член.
-Мамочка! -вскрикнул Стефан. -Господи, как я Вас хочу!
-Я-тоже-все-это-время-хотел-тебя-и-теперь-ты-мой! -делая размеренные, но сильные толчки, шептал клавишник.
Стефан положил руку себе на член, но не стерпев и минуты, выгнув спину закричал:
-Флаке! Ох, мамочка!
-Стефан! -Лоренц задрожал и оба, обессиленные упали на пол.
Немного придя в себя, клавишник спросил:
-Встать можешь?
-Думаю, да, -Вайс приподнялся и зашипел. -С-с-с, черт, больно.
-Тебе помочь?
-Нет, я сам.
Поднявшись наверх, они увидели Мартина, лежащего на диване на животе и Тилля, гордо восседающего рядом, любующегося на полосатую спину “жертвы”.
-Марти! -бросился к любовнику Стефан. -Ты как?
-Я в порядке. А ты?
-Я тоже.
-Ну-ка, повернитесь-ка оба, мы полюбуемся на ваши спины и задницы, -Линдеманн улыбался улыбкой чеширского кота. -Какая красота, правда, Флаке?
-О, да! Два полосатых любовника, -рассмеялся клавишник. -Одевайтесь и мы ждем обеда. Пойдем, Тилль, сходим в душ и передохнем.

Вечером, пыхтя и шипя от боли, любовники забрались в кровать. Мартин спросил:
-У вас было что?
-Да, он трахнул меня. Но сначала довел до такого состояния, что я думал, взорвусь. Как он сам признался, это и был его план, возбудить до такой степени, чтобы я сам молил оттрахать меня. А у вас?
-Да, у нас тоже был секс. Тилль меня трахал на том диване в гостиной. Ох, Стеф, это что-то невообразимое. Я дико возбудился, когда смотрел на тебя, отсчитывая удары. В тот момент мне тоже хотелось, чтобы Тилль трахнул меня, но я должен был считать.
-Марти, я хочу еще.
-Чего? Секса с Флаке?
-Нет. Порки. Хотя и секса, тоже.
-Хм. Я тоже хочу. И секса хочу, но не с Тиллем, с тобой! Возьми меня, Стеф.
-Ах, Марти! Смотри, как на меня действуют твои слова, -указав пальцем на вставший член, сказал Вайс. -Лежи так, только зад приподними немного. Ну, Марти, держись!

Продолжение следует...