Тиур - вестник Рарога. Часть двадцать третья

- Местные называют эту красоту - "Лыб-Лыб", - сказал Чьок-Пранг, бросив походную сумку на землю.
Они стояли на берегу огромного озера, которое бесконечно простиралось на юг и на север. На западе виднелись заснеженные вершины гор и тёмно-синие тени на склонах.
- Лыб-Лыб? - переспросил Зяблик. - Это что ещё за "абракадабра"? Надеюсь, так не кличут древнего вождя, которого утопили в этой луже тысячу лет назад? Люди - большие мастера в том, чтобы сначала укокошить кого-то во имя великой цели, а потом произвести в местные божки, святые или, на худой конец, в почётные "академики".
- Ты. как всегда, прав, о прозорливый служитель Муз! - отозвался красный маг. - "Лыб-Лыб" - прозвище певца, который жил здесь лет триста назад. Настоящее имя не сохранилось в легендах, как это обычно бывает с творческими людьми, теряющими родное имя ещё при жизни. Вот тебя все знают, как Зяблика, но вряд ли твоя матушка опознает сына под столь легкомысленной кличкой.
Менестрель покраснел и смущённо выдавил из себя:
- Матушка нарекла меня столь звучно, что я решил стать лёгкой пташкой, поющей на ветке.
- И как же? - заинтересовался Тиур.
- Уф!!! Слушайте и ужасайтесь! Соггель-и-Труйвен-и-Англом-и-Хворхвинг-и-Чроин с Дальней Пустоши.
Ведьмак нахально ржал, пытаясь выговорить нагромождение слогов, сбивался и от этого вселился ещё больше.
- Да, мой бедный друг, - задушевно сказал маг, когда миновали приступы хохота. - Родителей не выбирают, зато они норовят выбрать для детей и имя, и судьбу. Тебе не повезло, что твоя матушка отличалась такой... обширной фантазией, зато ты довольно рано понял, что можешь быть собой, без пристёжки к чужому для тебя имени. Во многих странах знают о Зяблике, талантливом слагателе баллад и уморительных побасенок, но ничего не слышали о... Как же там? Бройбель- Дойбиль-Бумс!!!!
Зяблик стряхнул с себя детские воспоминания и спросил у мага:
- А этот, местный певун, что натворил?
- По легенде он отдал свою юную жизнь за то, чтобы Боги не поджигали леса молниями. Бросился в бездонное озеро и утонул.
Тиур приоткрыл в удивлении рот:
- В этих краях молнии испокон веков - обычное дело. Особенно, в августе. Так и колотят, норовят по плечи в землю засадить. Ох, дурость человеческая!
- Поговаривают, что на самом деле его утопили, чтобы не болтал лишнего, - сказал Чьок-Пранг. - И на дочь верховного жреца слишком страстно не глазел! Папаша её в дар Мумису предназначил - Богу тайных путей.
- Да уж, - грустно протянул менестрель. - Правда жизни порой столь ужасна, что людям приходится припудривать ей нос в надежде на то, что исчезнут косоглазие и ржавые пятна на холщовой рубахе. А что значит "Лыб-Лыб"?
- Белый Ветер, - откликнулся маг.
- Вы так погрузились в прошлое, что не заметили кое-чего в настоящем, - сказал Тиур. - Как мы будем переправляться на ту сторону? Можно, конечно, соорудить плот, благо деревьев тут полно. Но у нас нет ни топора, ни пилы, а зубы не похожи на бобровые.
- Может, мы перелетим? - спросил Зяблик.
- На чём? На твоих легковесных виршах?
- Но я же видел в замке, как маг превращался в смерч! - обиженно ответил Зяблик.
- Ох! - ведьмак уселся на здоровенный валун. - Если сейчас пробудить в нём ночное, то Нельву спасать будет некому. Глупая ты башка!
Менестрель уселся с ним рядышком и вздохнул:
- И лодку взять негде.
Чьок-Пранг посмотрел на кислую физиономию Зяблика, подумал и предложил:
- Можно пройти на тот берег по воде. Я знаю заклинание Серых Магов, которое делает тело почти невесомым. Станьте перед мной так, чтобы вместе мы образовали треугольник. Так, хорошо!
Он закрыл глаза, и вокруг него появилось лёгкое сиреневое облачко, которое вскоре охватило и его спутников.
- Пошли, - тихо сказал маг и первым ступил на волну.
Его ноги покачивались на воде, но не проникали вглубь. Тиур сделал первый шаг и удивлённо присвистнул:
- Надо же, держит! Зяблик, давай быстрее, а то до того берега топать и топать!
Менестрель опасливо попробовал воду кончиком сапога, решился и засмеялся, ощущая, как снизу в подошву тычутся любопытные рыбки.
- Сложу потом балладу о трёх Странниках, которым была дарована Божественная власть над природой, о тех, кто преодолевал водные просторы, не замочив ног, о тех...
- Помолчи! - урезонил его ведьмак. - Разве не видишь, что Чьок-Прангу приходится напрягать все силы, чтобы удерживать на плаву наши тушки? Иди спокойно. Потом будешь восторгаться.
И тут до Зяблика дошло, что они стоят над бездной - беспощадной к любым чувствам и к самой жизни. Его сердце заколотилось и ухнуло в пятки. Вода тут же почуяла его безумный страх и распахнула алчную пасть. Доли секунды, и менестрель сгинул, не оставив даже пузырей. Ведьмак бросился было за ним, но маг сделал ужасные глаза, в которых Тиур увидел запрет. Они продолжили путь, и через час ступили на песок.
- Эх, жаль Зяблика, - хмуро сказал ведьмак. - Хоть и глупил иногда, да песни складывал хорошие. Теперь будет водяным петь о доблестных рыцарях!
- Лучше разожги костёр, - попросил его маг. - После "божественных хождений по водам" у меня сил осталось, как у котёнка. Сейчас заварю снадобье, отосплюсь, а то завтра нам предстоит встретиться с колдуном, укравшим твою красавицу. И не переживай за Зяблика!Только громоздкие имена тянут ко дну, а у него прозвище лёгкое, крылатое.
Под утро спящего Тиура растолкал промокший менестрель с сияющим, как золотой гроер, лицом:
- Слушай, Тиур! Да проснись же!
- До чего я дожил, - пробормотал ведьмак. - Утопленники спать не дают!
- Да живой я! - засмеялся Зяблик. - Как меня в глубину потянуло, подумал я, что отлетал своё, отлюбил да отгулял. И собрался помирать! И тут рядом появился парень - высокий, с длинными волосами, с раскосыми глазами, взял меня за руку и потащил за собой. И я стал дышать под водой, как рыба.
Тиур уселся, потёр лицо и всмотрелся в приятеля:
- Жабры у тебя, вроде как, не отросли.
- Какие жабры? - засмеялся Зяблик. - Думал сперва, что это мне перед смертью видится, а потом, как пятки коснулись дна прибрежного, понял, что чудом спасся. Вышел из воды, обернулся, чтобы поклониться спасителю, а его и след простыл. Так и не ведаю, кому мне теперь свечку ставить! Кто он?
- Лыб-Лыб, Белый Ветер, - отозвался от костра красный маг.