Экипаж

В иллюминаторе по правому борту, рассыпав огненные искры, сверкнула комета, но Волков  продолжил читать записи в электронном бортовом журнале.
«Чушь собачья!» - подумалось ему. Неужели он, опытный капитан корабля, мог так ошибаться в людях? На собеседовании – как ему казалось - он отобрал  надёжных специалистов для сплочённой, эффективной команды.
Даниил Розов. Штурман. Средних лет, жёсткий, принципиальный. За словом в карман не полезет, но работу знает прекрасно и приказы выполняет чётко.
Студенты-практиканты Северин и Хашимото. Чтобы попасть  на международную  орбитальную станцию по сбору космического мусора, им пришлось пройти суровый отбор. Покладистые, но инициативные, они сразу понравились Волкову, и тот собирался включить их в постоянный состав экипажа.
Рональд Старк. Как и все англосаксы, он отличался слишком трезвым умом. Волков любил дельных людей и не прогадал, взяв Старка механиком на корабль.
Был ещё некто Славин – журналист, приписанный к команде, чтобы вести из космоса репортажи о том, как идёт очистка орбиты Земли от космического мусора. Славин неплохо вписался в коллектив, но его статьи не нравились Волкову.  Вечный поиск сенсаций, приукрашивание суровых будней… Разве так нужно подавать научный материал? В работе экипажа нет никакой романтики. Впрочем, остальным ребятам его статьи пришлись по вкусу – за несколько дней они  сплотили новоиспеченный, жаждущий трудовых подвигов коллектив.
Однако записи в бортовом журнале, сделанные за ночь штурманом, заставили командира усомниться в том, что он набрал хорошую команду.
Нет, Волков не разочаровался в стажёрах – свою работу они выполняли так, что даже он, бывалый пилот, не находил, к чему придраться. Ребята первый раз в космосе – мало ли что может привидеться, им простительно. Непростительно Розову заносить эту чушь в журнал. Кстати, сам штурман тоже полагает, что на корабле творятся непонятные вещи. Он даже начал запирать дверь в спальном отсеке. Зато Славин, этот охочий до сенсаций журналюга, заметно воодушевился и начал свой репортаж  с идиотских статеек о загадочных происшествиях на корабле.
Всё началось двое суток назад – в тот день, когда с международной станцией состыковался модуль почтового межпланетного корабля, направлявшегося на Луну. Модуль привёз баллоны с кислородом, научную аппаратуру и аптечные препараты. В тот же вечер из лаборатории исчезла бутыль со спиртом. Никаких дезинфекций и опытов в тот день не проводилось, и Волков был обескуражен.  Кому и зачем понадобился спирт? Проделки стажёров? Но Северин – член православного общества трезвенников, а Хашимото не мог осилить даже рюмки вина. Старк был слишком правильным, чтобы напиться до беспамятства на борту, а Розов сидел за пультом управления. Славин? Судя по количеству статей и очерков, написанных им в тот день, алкоголь  он не принимал.
А после началось всеобщее помешательство. Первым в отсек управления ворвался Хашимото и начал бормотать нечто невразумительное. Ему казалось, что в коридорах корабля  он слышит незнакомые голоса и видит зловещие тени.
Вторым очевидцем теней оказался Северин, который, осенив лоб крестом,  заперся в своём отсеке и начал читать молитвы от бесов.
Волкова это позабавило. «Неплохой розыгрыш, но я не поддамся», - подумал он и сменил штурмана в отсеке управления.
Последующие три часа были сущим адом. Славин, почуяв сенсацию, воодушевлённо слонялся из отсека в отсек. «Вы верите в инопланетян? - спросил он Волкова после бесплодных поисков. – Что, если за нами наблюдают пришельцы с других планет?».
Волков нецензурно выругался и отправил Славина спать.
Передав в очередной  раз управление Розову, Волков долго размышлял перед тем, как уснуть. Разговоры о загадочных шорохах и голосах утомили его.  Был ли это простой студенческий розыгрыш, или всё-таки бутыль спирта сыграла не последнюю роль? Хлебнули  ребята по глупости лишнего, и начались видения. С кем не бывает? А если – нет?  Может, так действует на людей изоляция от мира? Психика не выдерживает осознания того, что вокруг – космическая пустыня?
Когда пришло время Волкова заступать на дежурство, Розов отказался идти в свой отсек и в нервной горячке заявил, что ни за что не останется в одиночестве – его, как и прочих, преследовали странные шорохи и звуки. В качестве доказательства он предъявил электронный бортовой журнал, где скрупулёзно отмечал все странности, произошедшие с ним за дежурство.
Волков кивнул и  велел ему идти в столовый отсек. Завтрак по расписанию, там и обсудим последние новости, заключил капитан.
Пока экипаж собирался в столовой, Волков изучал записи Розова и всё больше мрачнел.
- Старка в отсек управления! – скомандовал он по внутренней радиосвязи.
Рональд Старк мог войти в отсек, лишь согнувшись пополам - он был слишком высок для обыкновенного дежурного корабля.
- Экипаж собрался в столовой, - отрапортовал он. - Мы ждём вас, капитан.
- Сядь, Ронни.  Я бы хотел поговорить с тобою с глазу на глаз.
- О чём будет наш разговор?
По серому лицу капитана Старк понял, что разговор не будет приятным.
- Отправляясь в полёт, я надеялся на слаженную работу команды.   
- Что-то  не так?
Волков ответил не сразу.
- Всё не так! Я видел, что поведение стажёров заставило тебя глубоко задуматься. Ты очень внимательно выслушал Хашимото, и весь этот бред не вызвал у тебя даже улыбки.
- Я не нашёл ничего забавного в его словах.
- И Северин, и Славин, по-твоему, так же в здравом уме?
- Разумеется.
- Прекрасно! Тогда признайся - тебе тоже  мерещатся зелёные человечки?
Несмотря на угрожающий тон, острые глаза Старка потеплели. Он любил, когда его называли по имени.
- Вы знаете, капитан, что наша команда прошла жестокий отбор. У меня нет причин не доверять членам экипажа.
Волков недовольно скрипнул зубами.
- Корабль, на котором мы находимся, должен с сегодняшнего дня приступить к сбору космического мусора, но работа в космосе –  дело серьёзных, трезвых людей, понимающих свою ответственность. А вот ответственности и серьёзности я не наблюдаю. - Волков раздражённо указал  на экран бортового журнала. – Розов пишет, что не мог нормально дежурить: ему всё время казалось, будто кто-то невидимый стоит за его спиной. Хашимото и Северин всю ночь болтали о призраках, и Славин сочинил гадкую статейку о приведениях на корабле. Я начинаю сомневаться в адекватности набранных мною людей, и вот что я решил: если вы не прекратите валять дурака, никто  не выйдет сегодня в открытый космос. Я пошлю на Землю запрос о новой команде, потому что прежняя съехала с катушек!
- Капитан! Я не видел ничего сверхъестественного, но допускаю, что на корабль мог проникнуть посторонний.
- Это невозможно.
- Я готов доказать, что  вполне возможно.
- Говори.
- Все  необычные происшествия начались два дня назад, не так ли? Я предположил, что в одном из контейнеров вместе с грузом на орбитальную станцию мог проникнуть посторонний. Я обследовал все пятьдесят контейнеров, и один из них оказался пуст!
Волков задумался. Разумеется, Земля не могла отправить на орбитальную станцию пустой контейнер – перед отлётом груз проходит тщательную проверку. Скорее всего, оборудование из него было каким-то образом извлечено на почтовом межпланетном корабле. Но кто и зачем проник на орбитальную станцию, а затем – на дежурный корабль?
- Всё это очень странно. Мы не военная и не исследовательская база. Никаких секретных экспериментов и  разработок. Курсируем по орбите, на Луну не летаем. Что могло понадобиться неизвестному на нашем корабле?
- У меня нет никаких предположений, капитан.
- А скажи, ты ежедневно следишь за новостями? Не случалось ли в последнее время террористических атак на межпланетные корабли и орбитальные комплексы?
- Ничего подобного в новостях не сообщали.
- Не предупреждала ли космическая полиция о возможных захватах туристических лайнеров и научных шаттлов?
- Вам ли не знать, что благодаря системе распознавания ДНК ни один преступник не имеет возможности проникнуть на борт корабля! Да и на орбите столько мусора, что пилоты стали всё чаще отказываться от полётов.
- Хорошо. Иди к ребятам, я скоро присоединюсь к вам. Мне нужно подумать, как рассказать им о наших предположениях и не посеять панику.
Старк кивнул и направился в столовый отсек.
Подумать Волкову было о чём. Два дня назад начались проблемы с электричеством – сначала на орбитальной станции, а после на отделившемся от неё дежурном корабле. Именно тогда Волков впервые увидал Старка озадаченным. Всё – от бортовой электроники до столового кулера – было абсолютно новым и лично проверено механиком до запуска. Откуда тогда проблемы с освещением и сбои в работе приборов навигации? Каким образом была повреждена проводка, из-за которой корабль не смог вовремя приступить к выполнению задания?
Если допустить, что механик прав, и на борту посторонний, то все странности находили логичное объяснение. Посторонний должен был какое-то время оставаться незамеченным – вот почему на борту отключались свет и приборы ночного видения. Отсутствие возможности раздобыть продукты питания объясняло пропажу спирта – выпивший человек не так остро мучим голодом. Тени, шорохи и голоса оказывались не плодом воспалённого воображения – чужак тайком пытался обследовать корабль. Но зачем? И как долго он собирается прятаться от экипажа?
Волков снял с шеи электронный ключ и приложил его к личному сейфу. Дверца распахнулась, и капитан вынул пистолет.
Оружие на гражданском судне было тягчайшим нарушением техники безопасности, и Волков хранил его втайне от  членов экипажа. Пистолет был компактный, лазерный, и капитан, немного подумав, спрятал ствол во внутренний карман куртки. 
Дело оставалось за малым – выследить  чужака, допросить и, по возможности, сдать космическому патрулю.

В столовом отсеке горел приглушённый свет.
Розов налил капитану зелёного чая. Волков сделал глоток и поморщился – чай был крепок и горек.
Стажёры были бледны после бессонной ночи. Если их не взбодрить, то они, пожалуй, уснут в своих креслах.
Славин при появлении Волкова спешно спрятал в карман записную книжку. «Записывал впечатления Розова на дежурстве», - догадался Волков.
На столе лежали гречневые галеты и фрукты, но никто не торопился есть. Все были вялы, несмотря на возбуждённый говор второго штурмана.
Старк задумчиво держал на коленях пустую чашку. В его глазах не было привычного азартного блеска. Старк даже не повернул голову, когда капитан окликнул его по имени. Ещё мгновение – и чашка выскользнула из его пальцев. Рональд Старк спал.
«Что происходит, чёрт возьми!» - успел подумать Волков, но очертания модуля вдруг начали расплываться перед глазами. Позади он почувствовал чьё-то незнакомое дыхание и похолодел. Он только заметил, как округлились от испуга глаза штурмана и, засыпая, успел услышать из-за спины звук выстрела. Розова отбросило назад; он схватился за плечо и осел на пол. А после перед глазами капитана встала пелена, и Волков провалился в пустоту.

Сначала он уловил голоса. Резкий и раздражённый – Старка, затем - глухой и незнакомый… Потом он начал различать свет – яркий, бьющий в глаза, а ещё позже – смутные очертания и тени… Он хотел обернуться на голос, но не мог даже пошевелить рукой.
Когда Волков окончательно пришёл в себя, его кулаки сжались от бессильной ярости. И он, и его товарищи были пристёгнуты наручниками к креслам. Раненое плечо Розова было неумело перетянуто бинтами, на которых уже проступало кровавое пятно. Стажёры беспокойно, но молча следили за происходящим.
Единственный, кому сложившееся положение казалось занимательным, был Славин. Ему несказанно повезло – сначала таинственные происшествия, затем – стрельба и  плен. Какой сногсшибательный получится репортаж! Какой гонорар!
- Ну, наконец-то наш капитан пришёл в себя! – язвительно заметил незнакомец и приподнял его подбородок стволом обреза.
Волков цепким взглядом оценил противника. Это был мужчина средних лет, не очень крепкий телом – и  Волков, и Старк могли одним ударом отправить нахала в нокаут,  будь у них свободны руки. На незнакомце нелепо и обвисло сидел космический комбинезон – таких тщедушных и низкорослых не брали в космический флот. Черты его острого лица были мелки и неприятны.
- Как вас зовут? – спокойно спросил Волков.
- Зовите меня Фишер, - ответил тот с ухмылкой.
- Господин Фишер, потрудитесь объяснить, что всё это значит.
- Охотно. Вам, друзья мои, вероятно, не терпится узнать о том, откуда на вашем корабле появился посторонний?
- Это нам известно, - сухо перебил его Старк. – Хотелось бы узнать, какого чёрта вы тут делаете,  и как мы можем избавиться от вашего присутствия.
Волков заметил, что Старк больше других тяготился своим беспомощным положением. Он не терпел ни малейшего насилия над своим достоинством, и его молодое мощное тело не могло смириться с бездействием.
Фишер не обиделся.
- Полагаю, вы видите во мне преступника или террориста. Напрасно. Я вполне добропорядочный гражданин, - Фишер позволил себе занять свободное кресло. – Конечно, после инцидента с господином Розовым, вам будет непросто в это поверить. Но вы, Розов, единственный, кто не пожелал пить чай, в который я подмешал снотворное. А я, как видите, не обладаю богатырским телосложением, и в поединке с вами победа вряд ли бы осталась за мной. Поэтому пришлось вывести вас из строя не самым щадящим образом.
Фишер замолчал, а Волков чувствовал, как его лицо горит от стыда и злости. Картина складывалась удручающая: вооружённый хлюпик хитростью взял в заложники весь экипаж – шестерых здоровых мужчин!
- Говорите, что вам нужно - корабль? Выкуп за членов экипажа?
Фишер развеселился.
- Нет-нет! Я не имею корыстных побуждений. Мне не нужны ни деньги за ваши жизни, ни корабль. Вполне вероятно, что скоро мы с вами окажемся на матушке Земле, где я сдамся полиции. Вы ведь напишете обо мне громкую статью, Славин?  Я хочу, чтобы дело имело оглушительный резонанс.
- Не понимаю, зачем весь этот спектакль? Неужели из-за пустого тщеславия?
- Нет, господин Волков. Дайте время -  я всё изложу по порядку. Мне очень нужно поговорить с вами всеми.
Фишер удобнее устроился в кресле и опустил на колени обрез.
- Итак, моя фамилия – Фишер. Вы никогда не догадаетесь, кто я есть и зачем оказался на вашем корабле…
- Тщеславный, самодовольный шизофреник!
- Понимаю вас, господин Старк! Вы привыкли идти напролом, но сегодня не ваш день.  А между прочим, находясь на борту корабля, я преследую благородные цели. Я эколог.
- Кто, простите? – не выдержал Славин.
- Эколог. Да-да, я предвидел ваше разочарование, господа. Я маленький человек, которого не замечают сильные мира сего, и над которым насмехаются все кому не лень - военная элита, промышленники, продажные журналисты… Я тот, чьё мнение никому не интересно. Но сегодня миру придётся слушать маленького человека!
- Мы охотно выслушаем вас, Фишер. Но было бы лучше продолжить разговор в дружественной обстановке и без наручников, не так ли? – осторожно заметил Волков.
Фишер не обратил на его слова ни малейшего внимания.
Сквозь маленький иллюминатор была видна Земля – зелёно-голубой шарик в молочной дымке.
- Как любой защитник природы я благоговейно гляжу из космоса на нашу планету. Нигде, ни в какой другой точке вселенной не существует ничего подобного! Вы, работая на орбите, часто вспоминаете  шум моря или запах земли после дождя? Полагаю, что нет. Городские люди  давно перестали замечать рассветы над полями! Вы даже не знаете, как пахнет ландыш на весенней опушке! Я не прав?
«Он сумасшедший! – промелькнуло в голове у Волкова. – К чему весь этот вздор о прекрасной планете?».
- Господин Фишер! У меня созрел вопрос, - отозвался Славин. – Если вы беспокоитесь о благополучии нашей планеты, то почему объектом нападения стала орбитальная станция по сбору космического мусора? Не проще ли было устроить пикет против вырубки лесов и загрязнения океанов? Или организовать фонд поддержки заповедных зон?
- В самом деле, Фишер? Наша орбитальная станция в некотором роде тоже экологический проект. И заметьте: десять держав объединились, чтобы исправить ошибки предыдущих поколений! Если мы не уберём мусор с орбиты, люди перестанут выходить в космос! Надеюсь, мне не нужно объяснять, как опасны обломки шаттлов и прочего хлама для туристических лайнеров, ракет, спутников? Если мы не приступим к работе, сорвётся проект освоения Луны! Вы ведь не хотите, чтобы на Земле по-прежнему варварски добывали полезные ископаемые и взрывали бомбы?
- О, я очень хорошо понимаю проблему, господин Волков! Именно поэтому вы и сидите в наручниках, а я ломаю голову, как разнести в пух и прах вашу орбитальную станцию!
- Вы пьяны, Фишер. Закусите галетами и перестаньте молоть чепуху.
Фишер противно захихикал.
- Наверное, я не совсем точно выразил свою мысль. Дело вот в чём. Как только орбита будет очищена от мусора, государства возобновят колонизацию Луны. Но ради какой цели? Чтобы строить города будущего? Чтобы организовывать туры для учёных и влюблённых романтиков? О нет! Тщеславные, алчные гордецы начнут размещать на Луне военные базы, испытывать смертоносное оружие, чтобы потом на Земле уничтожать друг друга!  Уже сейчас заголовки некоторых газет кричат о будущей гонке вооружений в космосе и новой бесчеловечной войне. Не смотрите на меня как на сумасшедшего, Старк! Вы думаете, что делаете доброе дело? Нет! Вы приближаете час, когда новые ракеты уничтожат из космоса всё живое!
Волков усмехнулся.
- Вы переоцениваете наш скромный вклад в начало Апокалипсиса.
Фишер с сожалением поглядел на капитана.
- Не думал, что в космонавты набирают идеалистов! А между тем мы  в шаге от Апокалипсиса и не хотим верить! Представьте на минуту, что никакое загрязнение орбиты более не сдерживает мировые правительства. В космос наперегонки запускают спутники-разведчики, военные шаттлы, целые комплексы с ядерными боеголовками… Мир трещит по швам… 
- Такой вариант возможен, но это будет нескоро. Земляне хотят мира и процветания. Давайте лучше поговорим о вас. Предположим, орбитальная станция полетит в тартарары. Люди построят новую, и другая команда продолжит наше дело. А вам дадут пожизненный срок. По-жиз-нен-ный! Имеет ли смысл такая жертва?
Фишер уверенно кивнул.
- Я полагаю,  очень скоро общая станция станет предметом раздора. Каждое из государств захочет владеть ею безраздельно, ведь мусора в космосе в результате звёздных войн прибавится. И ваши друзья уже не будут  надёжными соратниками. Старк, не задумываясь, свернёт вам шею, если ему прикажут из Вашингтона. И Хашимото к тому времени уже не будет бояться приведений, а просто с вежливой улыбкой вонзит вам в горло нож. Что касается меня… Не беспокойтесь обо мне, капитан. Главное – у людей будет срок одуматься. Пока будут проектировать новый орбитальный комплекс, СМИ всколыхнут общественность. Неравнодушные начнут выходить на улицы и потребуют от правительства вкладывать миллионы не в боеголовки, а в озеленение городов, в борьбу за чистоту мирового океана.  Я верю в победу добра! Разум не может не победить.
- А я полагаю, что опасения господина  Фишера насчёт гонки вооружений вполне обоснованы, - подумав, отозвался Розов. – Но уничтожение орбитальной станции не найдёт понимания у людей. Капитан предложил нам разумный выход из сложившейся ситуации. Славин – блестящий журналист, он расскажет о вас в газете. Вы сделаетесь знаменитым. К вам станут прислушиваться сильные мира сего  как к уважаемому общественному деятелю. Быть может, вы станете лидером движения за мирный космос и экологию Луны.
- Демагогия! Никто не станет слушать маленького человека. Власть имущие мечтают лишь о мировом господстве любой ценой, но сегодня все их мечты пойдут прахом. Не бойтесь, друзья мои, вы все останетесь живы, если будете выполнять мои требования. Когда орбитальная станция разлетится на куски, я позволю господину Волкову  занять своё место в капитанском отсеке. И если её металлические обломки не уничтожат наш корабль, то мы благополучно вернёмся на Землю.
Волков чувствовал, как пистолет оттягивал внутренний карман и думал: «Только бы освободить руки!». В капитанском отсеке Земля требовала срочно выйти на связь – в Центре управления полётами были обеспокоены тем, что работа по очистке орбиты от мусора до сих пор не была начата.
- В самом деле, пора начинать!
Фишер встал и подошёл к Старку. Его худое нервное лицо вновь исказила ухмылка.
- Господин Старк, не будете ли вы так любезны разъяснить мне, в какое место лучше заложить взрывчатку на орбитальной станции? Увы, я не механик и не инженер. Молчите? У меня есть средство, чтобы разговорить вас. Вы служили в горячих точках, и, стало быть, знаете, как ноют простреленные кости? Конечно, вы решительный и сильный человек, кто спорит? Но электронная карта подсказала мне, что болевой порог у вас низкий, поэтому вы не станете долго упрямиться.
Фишер вскинул обрез и направил его на Старка.
- Не смейте стрелять! Пуля может повредить иллюминатор или обшивку! – крикнул Волков.
- Порча дежурного корабля не входит в мои планы. Я не собираюсь подыхать в железной капсуле посреди космической помойки. А вот у господина Старка шанс увидеть матушку Землю тает с каждой минутой. Вы слышите, Старк, моё терпение кончается!
- Фишер! Опустите обрез. Все решения на корабле принимает капитан, а капитан здесь я, и ответственность за жизнь членов команды на мне. Взвесив все «за» и «против», я  принял непростое для себя решение – сберечь экипаж. Оправдываться перед государством за уничтожение орбитального комплекса несказанно легче, чем  перед родственниками погибших друзей. Я покажу вам слабые места, куда вы можете заложить свою взрывчатку, но  мне нужны гарантии того, что никто из членов экипажа не пострадает от ваших действий.
- Решение разумное, капитан. И заметьте, никто не вправе осудить вас! Вы действовали по инструкции и спасали самое дорогое – человеческие жизни.
- При мне электронная карта орбитальной станции. Её нужно вставить в бортовой компьютер. Освободите мне руки – там сложный код, самостоятельно вы не сможете её прочесть.
- Хорошо. Но имейте в виду, Волков: одно неверное движение, и вы – покойник.
Волков кивнул.
Фишер бросил ему ключ от наручников.
- Сначала покажете мне схему орбитальной станции, затем возвратитесь к товарищам, пристегнётесь к креслу и вернёте ключ. Я заложу взрывчатку с часовым механизмом и  вернусь на дежурный корабль. Надеюсь, к тому времени, как станция разлетится на куски, мы будем на безопасном расстоянии.
Волков растёр онемевшие запястья.
- Где электронная карта?
- Во внутреннем кармане куртки. Мы идём в капитанский отсек?
- Разумеется.
Волков поднялся, расстегнул куртку до половины и запустил руку во внутренний карман. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.
- Не делайте этого, капитан! Иначе команда перестанет уважать вас! – крикнул Старк.
Лицо Фишера перекосило от ярости. Он направил обрез на Старка, но этой отвлекающей секунды Волкову хватило, чтобы выхватить свой пистолет и сделать выстрел. В тот же момент он скрутил воющего от боли противника и бросил того, обезоруженного, в кресло.   
- Ну, вот и всё, - сказал Волков, пристегнув пленника  к креслу. – Как вы сказали, Фишер? «Я позволю господину Волкову  занять своё место в капитанском отсеке». Я займу его без вашего позволения.
Он достал из кармана Фишера ключи.
- Северов! Освободитесь сами и освободите экипаж. Хашимото осмотрит рану Розова и как следует наложит повязку. Вам больно, Фишер? Заметьте: я милосерднее, чем вы – ваши кости целы.
Фишер не смотрел на Волкова. Он побелел от боли и сидел, тихий, но зубы его до крови впивались в губу.
- Я недооценил вас. И я не знал, что мусорщикам дозволено иметь на борту оружие.
- Не дозволено. Но я бывший офицер космических вооружённых сил, и оружие всегда при мне.
- Вы – офицер? Я не знал. Ошибочка вышла! – обречённо отозвался Фишер.
- Как ваши дела, Розов? Вы сможете продолжить полёт?
- Да, капитан. Рана пустяковая.
- Тогда свяжитесь с Землёй и попросите, чтобы в составе полицейского  патруля на орбиту вылетел врач. Я желаю, чтобы главный защитник Земли предстал перед судом в добром здравии. Остановите ему кровь, Хашимото!
- Капитан! Вы не станете возражать, если я возьму интервью у господина Фишера? – осторожно поинтересовался Славин.
- Дерзайте.
- Вам повезло с командировкой, приятель! – усмехнулся Фишер. – Сколько событий за два дня! Надеюсь, в  вашем репортаже я не буду выглядеть идиотом?
- Вы и есть идиот, - сказал Волков. – Ничтожество и трус, который вообразил себя вершителем истории! Хотите знать, в чём ваша ошибка? У каждого из нас имеется малая родина – его страна, и большая - Земля, которую мы любим не меньше, чем вы. У всех на Земле остались родители, жёны, дети. Мы меньше всего хотим войны, и работаем, чтобы мир стал чище и безопасней. Мы – настоящие защитники планеты. Вы же хитростью пробрались на корабль, стали угрожать расправой беззащитным людям, ранили главного помощника капитана… И после того, что вы натворили, ещё мечтаете стать героем! Нет, Фишер, трусливый и подлый человек не может, не имеет права на геройскую славу.  Надеюсь, Славин, вы учтёте и моё мнение, когда станете писать репортаж.
Фишер тоскливо глядел на свои перебинтованные ноги.
- Ещё несколько минут назад у мира была надежда на спасение. Теперь её нет! Колонизация Луны. Гонка вооружений. Новая жестокая война… Когда-нибудь вы вспомните мои слова, капитан, но будет поздно…
- Довольно. Из-за вашей аферы мы и так выбились из графика. Ваше оружие, Фишер, останется при мне – я сдам его полиции. Взрывчатку утилизируем. Славин! После интервью заприте господина эколога в  медицинском отсеке до прибытия патруля.

…Впереди было чёрное небо.
Бортовой сканер высветил тревожную информацию:
«Шаттл «Виктория» столкнулся с российским  военным спутником «Тайфун». 500000 обломков больше 10 сантиметров в поперечнике, 1000 000 обломков больше 1 сантиметра»…
- Мы не можем начать собирать обломки шаттла и спутника, капитан! - сказал Старк, глядя на монитор. -  Патрульный корабль не имеет противоударной защиты.  Придётся задержать работу на полдня.
- Хорошо, я доложу в Центр. Как там Фишер?
- Рассказывает о своей нелёгкой жизни Славину. Разрешите идти?
- Нет. Займите место второго штурмана, - в голосе Волкова послышались металлические нотки.
- Вы чем-то озабочены, капитан?
-  Как вы думаете, Старк, отразятся ли на отношениях наших стран столкновение «Виктории» и «Тайфуна»? В Центре управления полётами говорят, что виной всему недостоверная информация от ваших коллег. Когда «Роскосмос» выводил новый спутник на орбиту, с американской стороны не последовало предупреждений о невозможности парковки «Тайфуна» в этой точке. В итоге - полмиллиарда рублей металлическими осколками разлетелись по орбите!
- Мне искренне жаль, что так случилось. 
- Ещё один вопрос. Теперь, когда  вы в силу обстоятельств занимаете кресло помощника капитана, могу ли я всецело полагаться на вас? Не окажется ли прав этот хлюпик Фишер, когда говорил: «Старк, не задумываясь, свернёт вам шею, если ему прикажут из Вашингтона?».
- Я не понимаю, к чему этот разговор. Я в чём-то виноват?
Старк не прятал глаза и открыто смотрел на Волкова.
- Фишер – надо отдать ему должное – проницательный человек. Он заронил в меня некоторые сомнения, и я вскрыл вашу  почту. Частная военная компания, пославшая вас на орбиту, предлагает за хорошее вознаграждение собирать информацию о бортовой электронике погибшего российского спутника.
Волков достал электронную сигарету и усмехнулся.
- Наша станция международная, работа совместная, и я не могу запретить вам то, что от вас требуют. Но прежде чем вы, Старк, примете решение, хочу напомнить, что я военный офицер, и в случае конфликта интересов свернуть мне шею будет весьма затруднительно.
 - Я всё меньше понимаю вас, капитан. Вы назначили меня своим помощником, но обвиняете в шпионских играх.
- Ранение Розова оказалось не пустяковым. Патруль переправит его на Землю. Вскрыв почту, я испытал соблазн отправить туда же и вас, но лишиться сразу двоих членов экипажа… Нет, Старк, вы останетесь на корабле. Ведь если я сошлю вас на Землю, мне придётся приложить в качестве доказательства вашей неблагонадёжности письмо американской стороны, а это уже попахивает международным скандалом, а скандалы рано или поздно перерастают в военные действия.
-  Я честный человек, капитан, - спокойно  ответил Старк. – И я останусь на корабле не потому, что вы так пожелали, а потому, что мне не в чем оправдываться. Да, я знал о содержании письма, но, как видите, оставил его без ответа.
- Отказаться от полумиллиона долларов? Я не ослышался? Это ведь не какие-то тридцать серебряников! – съязвил Волков. – Вам не нужны деньги? Чего же вам нужно?
-  Безопасный космос, - уверенно ответил Старк. – Там, на Земле, пускай поливают грязью друг друга, если хотят. А тут, в космосе, нужна надёжная команда. Их дело -  коптить небо, а наше – очистить вселенную от мусора, не так ли? - Старк доверительно положил руку на колено Волкова. – Пока у власти бесноватые, на наш век работы хватит!