Мама

   Уже начали съезжаться назад в училище уехавшие домой на новогодние каникулы студенты. Каникулы заканчивались. В группу №7 приехала вся в печали Городская Дашка. Девчонка всё время плакала и много курила.
- Аза, что у неё случилось? - спросил за обедом Ночкин Цыганову.
- Говорит, что мать умерла, - тихо сообщила Ольга.
   Мурат сразу вспомнил свой сон. И ему стало страшно за Дашку. У неё ведь теперь совсем матери нет. У Мурата где-то она есть. А у Дашки теперь совсем нет. Вот такой невесёлый Новый год у однокурсницы.
    Все девчата жалели Городскую, стараясь хоть как-то отвлечь её от горя, чтобы отошла её душа от сердечной боли за утрату матери. Дашка смеялась, а потом вдруг резко замолкала, хмурилась и, закуривая сигарету, начинала вновь плакать, тихо и горестно повторяя:
- Нет у меня больше мамки... нет...
   Глядя на плачущую девчонку, иной раз даже у Мурата подступал к горлу комок. 
  На следующий день после обеда Евдокия Сергеевна попросила Городскую остаться с ней наедине в классе. Что за разговор у них был, Ночкин не знал. Он сразу пошёл в общагу. Дашка из класса вылетела вся злая и красная, как кумач. И ни на кого не глядя, пошла в общежитие, перегнав по дороге Ночкина.
    Разговор между Дашкой и мастачкой подслушала Корачова. Варька до безобразия была ужасно любопытная! И с её языка вся группа узнала о Дашкиной страшной брехне за мнимую смерть матери.
    Дело обстояло так, что Дашка дома на каникулах переругалась с матерью из-за косметики и слишком коротких юбок. Городская, вырвавшись из села в большой город, как сдурела! Она ужасно ярко и жирно красила лицо косметикой. Да ещё вдобавок курила, как паровоз и сквернословила. После нескольких дней пребывания дочери дома, мать пришла в ужас и взбунтовалась против таких вульгарных перемен! Они настолько сильно разругались, что дочь, не догуляв каникулы, собрала чемодан, свистанула с комода приличную сумму денег и, уходя, крикнула матери с порога:
- Запомни, ты для меня умерла! Нет у меня больше матери! А у тебя нет дочери!
    И грохнув дверью, вылетела на улицу и понеслась на вокзал. Приехав в Ленинград, она всем наврала, что её мать умерла. Плакала Дашка большей частью не от совести, а от гневного бунта. От того, что мать не захотела её принять в новом образе, который ей нравился с детства.
   Не зная, куда понесло дочку с чемоданом, мать вынуждена была позвонить в училище и осведомиться у директора, не приехала ли Городская Дарья. Директор вызвал Евдокию Сергеевну. Мастачка, узнав, кто звонит, пришла в ужас от брехни Дашки! Причину раздора ей разъяснила мамаша. Дунька немедленно провела внушительную беседу с Городской, объясняя, что живых родителей не хоронят!
    В не меньший ужас пришли и девчата! Крутова догнала на улице Ночкина и остановила его:
- Ты вечером должен быть у нас в квартире!
- Зачем? - насторожился Ночкин, глядя на её крайне серьёзное лицо.
   И Райка, вращая глазами, кратко поведала Мурату о Дашкиной брехне.
- У неё что, мозги не варят?! - поразился Ночкин, вытаращив от такой новости глаза.
    Вечером вся группа зашла к Городской в комнату. Разговор состоялся далеко не из приятных. Сначала Дашка начала возмущённо орать на всех:
- Ктойто вы мне такие, что лезете не в свою жизнь?!
- А кто ты такая, чтобы нам такое втирать в уши?! - строго спросила Фенька.
    Перепалка была такая ужасная, что Ночкин чуть не заткнул уши от криков! Но девчата так морально хором накатили на Городскую, что она, наконец, пошла на попятную, задрав руки вверх!
- Всё! Всё я поняла, я не права! Я завтра же напишу матери письмо!...
- Нет! - перебила её Звёздочкина и твёрдо сказала: - Ты завтра же матери позвонишь!
- И попросишь у неё прощения! - добавила Морозова.
- А у нас прощения не надо просить? - с обидой спросила Шалаева.
- Ага, ходили её за брехню жалели, как идиоты, - поддержала Грушу Турфимова.
    И девчата возмущённо загалдели. Мурат, глядя на Дашку круглыми глазами, не находил слов! Как можно так поступить с мамой?! Красная от стыда Дашка, не поднимая глаз, через силу промямлила:
- Простите меня, пожалуйста... Простите…
   Девчонки быстро разошлись по своим комнатам и по своим делам, продолжая словесно таскать Городскую за волосы от такого скверного поступка. Оставшись одна, Дашка горько заплакала. Она взглянула на молчаливо стоявшего Ночкина и прошептала сквозь слёзы и тяжкие всхлипы:
- Всё равно её не прощу. Не вернусь домой... Никогда не вернусь...
    Ночкин подошёл к ней и, обняв, посоветовал:
- А ты, когда домой поедешь, сильно не крась лицо. Ты же и так красивая.
    Дашка, услышав такой простой совет с приятным комплиментом от пацана, прекратила плакать и даже просветлела лицом. Мурат это сказал так просто и беззлобно, словно одним махом убил точившего её злобного червя! Дашка обняла Ночкина, прижалась к его груди и ответила:
- Хорошо, Мурка. Я так и буду делать.
   Ночкин ушёл к себе.
   И уже лёжа в постели, когда все спали, Городская подумала:
«И чёйто я столько натворила глупостей! Девчат обидела. Один пацан показал выход из положения. Делов-то... Дома-то всё с маманей-то лучше!»
    Она повернулась на правый бок и спокойно засопела. Каникулы ещё не кончились.


продолжение следует----------------------