Ревность

   Стены забелили быстро.
   Потом были выданы кисточки и банка белой масляной эмали для окраски дверей и окон. Окрашивая окна, Ночкин почувствовал голод. От краски хотелось есть. Сразу вспомнились занятия насчёт вредности на производстве, которую компенсирует пакет молока.
   Молоко Мурат пил так, словно его мучила жажда. В этот раз он умаялся и сильно устал, чувствуя себя так, будто на нём возили воду! Во время обеденного перерыва он влез на подоконник, лёг, положил голову на колени сидевшей тут же Городской и попросил:
- Если не проснусь, разбуди.
- Хорошо, - кивнула Дашка.
   Балтитская ревниво покосилась на Городскую. Ночкин удобнее устроился на подоконнике и сладко закрыл глаза, обняв рукой Дашку за колени. Дашка посмотрела на пацана и начала осторожно пальцем обрисовывать его лицо.
- М-м-м, я тащусь, - тихо промурлыкал Ночкин, нежно стиснув колени Дашки.
   Дашка с улыбкой обводила его брови, глаза, ресницы, нос, губы, щёки, волосы. Ночкин убалделся, слегка тиская Дашкину ногу пальцами, словно кот коготками! Он чувствовал себя плавающим созданием в космосе от нежных прикосновений девчонки! Балтитская почувствовала себя горящей на костре чёрной зависти!
- Так, все дружно встали работать! - вошла Евдокия Сергеевна, нарушив покой и предупредила: - Сегодня работа должна быть закончена!
- Слышал? - дрыгнула ногами Дашка, прекратив свои нежности.
- Да слышал, - вздохнул Мурат и неохотно поднялся.
  Он спрыгнул с подоконника и неожиданно схватил Городскую за ноги! Дашка испуганно вытаращила глаза! Балтитская вытаращила глаза ещё больше! Ночкин пристально и страстно посмотрел на Дашку, отпустил её и ушёл на своё рабочее место в соседний класс.
- Ох! - схватилась Дашка за вспыхнувшее лицо, томно прикрыв глаза.
   Таким страстным выпадом Ночкин сильно смутил Городскую! Чего он хочет? Дашка спрыгнула с подоконника и взяла кисть с краской. К ней подошла Балтитская и тихо предупредила:
- Только ещё раз попробуй к нему подойди!
- Чёйто? – не поняла Дашка.
- Будет потом тебе и «чёйто» и «който»! – наехала на неё Люська.
- Чё?! – ещё больше вытаращилась Городская, не понимая, чем так недовольна Люська.
- Ничё!!! – окончательно разозлилась Балтитская и, шипя, напустилась на Дашку: - Чтоб больше не подходила к нему!!!
- Чё?! - возмущённо развернулась Городская и, смеясь, сузила глаза: - Завидуешь?
- Завидую! - ответила Люська и тоже сощурилась: - А ты смотри не пожалей!
- Евдокия Сергеевна! А мне Балтитская мешает работать! – нарочно громко позвала Городская мастачку, насмешливо глядя на злую Люську.
- Короче, я предупредила, - сквозь зубы процедила Балтитская, повернулась и пошла, с презрением передразнивая Дашку: - Чёйто, който! Дерёвня немытая!!!
- Ой, как нам страшно! Прямо сейчас штаны побегу менять! - поехидничала ей в след Дашка.
   Вскоре работа была окончена. Все стояли с перепачканными краской руками. Мастачка принесла ветошь и банку с подсолнечным маслом.
- Вот это, девочки, то, чем отмоете масляную краску и не испортите себе кожу, - подмигнула она девчонкам.
   И действительно, благодаря подсолнечному маслу, краску с рук все быстро отмыли.

продолжение следует----------------------------