Аляска

В маске и в зелёных, резиновых перчатках генерал Нечепига ждал заказ в столовой Министерства безопасности государства.
Рядом с ним за столом сидела Доскональя Витьковна Агрегатова тоже в маске и перчатках.

Нечепига заказал официантке щей, салат из огурцов, сто грамм Зубровки и хлеба.
Дося попросила официантку принести чего нибудь - на её усмотрение - санкционного

Нищее детство навсегда внесло коррективы в меню Доскональи Витьковны - богатейшей женщины мира.

Тем временем в столовую вошёл молодой лейтенант в форме выпускника Высшей школы контрразведчики.
Лейтенант пробежал глазами по лицам обедающих людей и увидев Нечепигу подошёл к нему строевым шагом и доложил:

- Товарищ генерал госбезопасности, лейтенант Бандера прибыл в ваше распоряжение, для дальнейшего прохождения службы.

- Поесть не дадут. - Буркнул генерал. - Почему без маски?
- Ещё не выдали, товарищ генерал.
- Маски не выдают, самим надо покупать. Как по батюшке тебя зовут?
- Степан Андреевич
- Бандера Степан Андреевич?! Как тебя с такими инициалами в Высшую школу только приняли. Ты случайно не Розалии Бандеры сын?
- Так точно.
- Тогда всё ясно.
- Жару как переносишь?
- Как прикажете.
- В Сирию поедешь. На майорскую должность. В шестьсот шестьдесят пятый заградительный отряд, частной военной компании Мендельсон заместителем начальника особого отдела.
- Благодарю за доверие.
- До понедельника можешь отдохнуть. Иди.
- Есть
Бандера развернулся щёлкнул каблуками и вышел из столовой.

- Какое красивое лицо у этого юноши. - восхищённо сказала Дося, после того как официантка принесла заказ - он не еврей?
- Наполовину. У его мамы девичья фамилия Залкинд.
- Так чего же ты его сразу на бойню посылаешь?
- Пусть чутка огрубеет. Я его себе в адъютанты мечу.
- А если его там убьют?
- Ничего страшного, в поле ему не бегать, будет работать по дезертирам и мародёрам ну и следить за неблагонадёжными.

- А что? Много неблагонадёжных?
- Все!
- Как такое может быть?
- Может, у меня в батальоне мониторинга соцсетей треть личного состава новальновцами стали, домониторились сволочи, всех в Ливию отправил. Теперь в мониторинг моложе 60 не беру.
У молодёжи нужной закалки нет.
Ведутся на чуждые нам ценности, которые нам подбрасывают господа из за бугра.

Дося вздохнула.
Ещё вчера в Баден Бадене, сосед по дому, ветеран внешней разведки Германии, смеялся.
- Любую вину за свои беды российские пропагандисты на нас сваливают. Смешно, правда, фрау Доскональя?
- И в правду смешно.

Доскональя знала, что её сосед, наверняка знает кто она на самом деле, и знает так же то, что она знает, о том что он знает о ней многое.

Ещё бы - Розалия Бандера и сосед Доскональи Рауль Бользен после многолетнего сотрудничества решили узаконить свои отношения и провести медовый месяц на острове в Атлантике.

- Ладно, генерал, работай - сказала Доскональя - а твой приказ об отправке Степана Бандеры в Сирию я отменяю. Пусть в моей охране чутка огрубеет, а в Сирию кого - нибудь по проще пошли. Ясно?
- Так точно.
- Ну и хорошо. Слава России!
- Отечеству слава! - отозвался генерал вскакивая из - за стола на вытяжку и чуть не опрокинув недоеденные Досей синие пельмени за 23 тысячи рублей.

Только проехав на поезде всю Россию от Москвы до Нуакана можно избавиться от иллюзий касательно величия человека, только тогда можно осознать, что мы просты как забайкальская глина, сделаны из глины и каждый в свой срок снова станет глиной.

Степан Бандера лежал на верхней полке и читал стихи Виктора Сосноры
"И если Бог меня лепил в прошлом
Ему не трудно, он ещё слепит"

Ну вот наконец то и Берингов пролив, вагоны по одному начали заезжать на паром.
Где то там за морем Спас-Брежневск,- столица западного края аляскинского автономного округа.
Страшная дыра, начало дыры и одновременно её конец.

Когда паром вышел в море, Степан выпрыгнул из вагона на палубу.
Вокруг такая красота, какой он ещё не видел в своей жизни.
Даже курить захотелось.
Он закурил и после второй затяжки вкус запахов морских всплесков тут же притупился и потерял свою чарующую силу.

- Огоньку можно попросить? - спросила у Степана молодая и смазливая девушка, скорее всего эскимоска..
- Можно - ответил Степан и чиркнул зажигалкой и прикрывая ладонью неверный огонёк дал девушке прикурить.
- Какими судьбами такой красивый едет в наши края?
- В командировку.

- Красивый - повторил про себя Степан - надо же, вроде бы какая разница, красивый или не очень, я же не женщина, а всё равно приятно.

- Вы до Спас - Брежневска? - спросила девушка.
- Нет, я до Коммунармска.
- Мой вам совет, сударь, на Аляске никогда называйте Анкоридж Коммунармском, мы алеуты не любим этого тут за Коммунармск можно и по морде получить.
- Спасибо, что предупредили, я не знал.
- Признайтесь, вы военный?
- Да.
- По вам видно. Меня кстати зовут Розалией.
- Очень приятно, мою маму тоже Розалией зовут, а я Степан.
- Вы русский?
- По отцу украинец, по маме еврей..
- Значит русский, а я алеутка, то есть индианка. Крещёная в Пресвитерианство. А вы крещён?
- Нет
- Как же вы тогда в Бога верите?
- Не знаю,не думаю, что Он остро нуждается в моей вере.
- Значит вы агностик. Это не страшно. Страшно что вы такой красивый и в тоже время русский, у нас на Аляске не любят русских.
- За что?
- Как за что?! За Аляскинлаг, за нищету, на атомный полигон, за анекдоты про наших братьев чукчей, за ваше не желание учить алеутский язык, за то что вы считаете себя умнее нас.

Степан промолчал.

Девушка определённо нравилась Степану, но он помнил инструктаж генерала Нечепиги, тот советовал не связываться с местными красавицами, у них между ног всё не так как у наших, алеуту ничего, а наш брат такое там может подхватить, что в жизнь не залечится.

- Вы поможете мне донести до перрона вещи, Степан.
- Конечно.
Степан помог и попросил у Розалии номерок телефона.
После небольшой стоянки они пожали друг другу руки и поезд повёз Степана дальше до Коммунармска, то есть до Анкориджа.

Мимо проносились заснеженные, не смотря на конец весны сопки, кое где вдоль железной дороги навечно выбиты лозунги на скалах:
"Аляскинцы - вы на переднем крае борьбы с тлетворным влиянием Запада"
"Аляска не посрамит решения 23-го съезда КПСС"
"Решения Партии в жизнь"
И тому подобное.

Лейтенанту Бандере, придётся быть начальником особого отдела, хотя он был командирован как помощник начальника.
Бывшего начальника съела грызлиха, когда тот пьяный уснул на остановке.
Вроде бы уже весь Аляскинский лес продали китайцам, а медведей на Аляске меньше не становится.

Доложив дежурному по отряду о своём прибытии к месту службы,
Степан достал бутылку Новомосковской и настоящую краковскую колбасу. На Аляске напряженно с продуктами, после карантина.
Колбасу лишь из Канады контрабандой иногда возят. Своей нет.
Да ничего своего нет, даже рыбу и то у мексиканцев покупают.

После третей рюмки дежурный по отряду рассказал Бандере как тут что. И очень удивился, когда узнал что он сын Розалии Абрамовны Бандеры а его послали служить в такую дикую глушь.
Спрашивать причины такого назначения дежурный не стал. Мало ли что. Неудобно как то. Надо будет сам расскажет.

Тем временем в Баден - Бадене, мама Степана, сидела на коленях у ветерана внешней разведки ФРГ Рауля Бользена и гладила ему его старческую плешь.
Степан не знал, что его мама и Райль Бользен решили обвенчаться в лютеранской церкви.

- Может пригласим Степана на Венчание - спросил Бользен
- Нет, не надо, путь там в полной мере осознает в какой стране он живёт, пусть посмотрит в бинокль на Канаду, как живут там и сравнит, так ему легче будет сделать выбор.
- Хорошо, любимая. - Сказал Бользен, и поднявшись из кресла вместе с Розалией на руках понёс её в сексуальную комнату.

А Степан уже служил, уже допрашивал солдата решившего сбежать из Аляски в Америку.

- Не ужели мы в самом деле конченные дураки и не в состоянии жить нормально - спрашивал себя Степан, но тут же отгонял от себя эти крамольные мысли.
Если бы не он, не его отряд, не его отдел, в Аляске давно бы стояли подразделения морских котиков США.

Если подробно описывать, как старший лейтенант
Бандера Степан Андреевич проходил службу в особом отделе Аляскинского погранотряда,
то букв потребуется пожалуй побольше чем этого нужно для написания романа.
Я такими масштабами не умею оперировать...

Это же надо описывать и вспыхнувшие чувства к алеутки Розалии,
и конфликты с местными националистами, к числу которых принадлежала Розалия.

Там и проблемы взаимоотношений между товарищами по службе, особенно после украинских событий,
до начала которых Степан не обращал никакого внимания на то, что он является полным тёзкой известного украинского националиста.

Его по этой теме даже замполит отряда допрашивал:
- Бандера, Крым по твоему мнению чей?

Чей - чей.... Мой! - подумал Степан и ответил
- Как решит народ.

К Крыму у Степана особые чувства.
Много лет назад, мальчишкой он поехал с отцом отдыхать в Крым.
Тот взял и желая показать сыну свою отвагу, со словам:
- Учись! - нырнул в море со скалы у Ласточкиного гнезда.

В середине полёта его развернуло потоком внезапного ветра, он растерялся, потерял группировку и вошёл в воду не как задумывал - головой, а плашмя, ударившись о водную гладь спиной
и бетонная жёсткость воды навсегда выбила дух из его тренированного тела.

Несколько дней, пока приехали водолазы, пока нашли тело, пока в Крым за Степаном и телом мужа приехала мама, Степан жил дома у крымчанки - поварихи из санатория, в котором они с отцом отдыхали.

- Пусть решают те, кто в Крыму живёт - ответил замполиту Бандера.

Помимо прочих неприятностей - пеленгационная машина, числившаяся на балансе особого отдела, под ответственностью Бандеры, провалилось под лёд, когда на ней перевозили картошку, водитель - солдат срочник чуть не утонул.

Хотя пеленговать некого - в эпоху интернета шпионы работают не выезжая из своей страны, но старшему лейтенанту Бандрере, чуть не объявили несоответствие служебному положению, чудом отделался выговором с занесением.

Ко всему прочему недавно Степан услышал из интернета, как Игорь Сечин - лидер антикоррупционого комитета честных граждан России, сказал в ролике на Ютубе,
что секретарь председателя КГБ, полковник в отставке Бандера Розалия Абрамовна, непримиримая патриотка и бескомпромиссный борец с тлетворным влиянием Запада,
вышла замуж за ветерана внешней разведки ФРГ Рауля Бользена, ярого врага СССР, не мало сил приложивший для развала Союза.

- Как она могла?- спрашивал себя Степан. - Как она могла выйти замуж за врага?
Он этого не мог понять.

А когда мама позвонила ему по секретному каналу связи и сказала, что его скоро переведут в службу федеральной охраны и он будет жить и работать в Бремене в качестве телохранителя одной важной государственной персоны, Степан в сердцах рявкнул:
- Не звони мне больше - и положил трубку.



Потом он шёл по полусгнившим дощатым тротуарам Анкориджа в городскую баню, не столько для того, что бы помыться,
сколько для того, что бы смыть с себя всё что налипло на его душу за эти летние дни.

Недалеко от облезлого здания бани, что у блестящего куполами пресвитерианского храма Святой Троицы,
Степан подошёл к колёсной бочке на боку которой по алеутски написано "Куасса" а русская надпись "Квас" замазана чёрной краской.
- Бокал кваса, пожалуйста - попросил он у продавщицы алеутки.

- Моя руски не понимать - ответила алеутка продающая квас.
Степан уже было хотел продублировать просьбу по алеутски "Пер Муа куасса, плиз"
Как его опередила, не пойми откуда появившаяся Розалия - тёзка его мамы:
- Йепья ати куасса - сказала она и улыбнулась Степану. Они поцеловались.

Когда Степан выпил пол кружки кваса, Розалия сказала:
- У меня к тебе две новости, не знаю с какой начать.
- Начинай с плохой.
- Я беременна.
- Беременна - повторил Степан - слово по звучанию похоже на название города Бремен.
- Мне делать аборт?

Если она не сделает аборт - думал Степан - то вскоре превратится в пузатую каракатицу, а потом родит маленького спиногрыза,
ради благополучия которого ему придётся ущемлять своё и без того шаткое благополучие.

Это при Совке на Аляске не плохо получали, платили северные, атомные и прочие надбавки, а теперь.... Тьфу.
Кто может - разъезжается на большую землю. Кто не может - сводят концы с концами тут, на Аляске, многие ударились в религию, кто к методистам пошёл, кто в пресвитерианам, оставшиеся русские ходят в православный храм.

Вобщем туго будет....
А если сделает аборт - то всё останется по прежнему.
Хотя наверное аборт это очень больно, больно когда из твоего тела выскребают начало чьей то жизни.

В этот миг нависшая над Анкориджем чёрная туча махнула рукавом порывистого ветра и обрушила на столицу Аляски
несчётные вёдра переполненные слишком тёплыми для Аляски бусинками дождя.

Наполовину опустошённая кружка с квасом наполнилась до краёв.
- Дождь - это хорошо, комары не так будут зверствовать, однако. - сказала вдруг научившаяся говорить по русски продавщица кваса.

От пресвитерианского храма сквозь шум дождя послушалось пение диакона - якута, певшего молитву по алеутски:
- Окропиши мя иссо-о-опом, и очи-и-ищуся, омыеши мя, и паче снега убелю-ю-юся и дух прав обновится в утро-о-обе мое-е-ей.

- Нет, не далай аборта. - решительно сказал Степан.
- Ты делаешь мне предложение?
- Да.
- Разве так делают предложение?
- Сначала скажи хорошую новость.
- Морские котики США готовы оказать помощь алеустким националистам, если мы гарантируем, победу на референдуме
за присоединение Аляски к Штатам.

Степан задумался и молчал минут пять.
- Мне звонила мама, сказала, что меня переводят в службу Федеральной Охраны, мне придётся служить в Германии, охранять важную государственную персону.
Выбирай, или ехать со мной в Германию или делать аборт.
- С тобой.

Через несколько месяцев Степан и его пузатая жена, ставшая похожей на каракатицу, пили чай в купе фирменного поезда "Аляска - это Россия"
по дороге в Германию к новому месту службы Степана.

Розалия включила радио и оно сообщило срочную новость.
- Города Аляски наполнили вооружённые люди в зелёной униформе без знаков различия.
Алеутские националисты рвут голосовые связки радостно требуя всеаляскинского референдума за присоединение Аляски к США.