Глава - 28. КНР. Сложившаяся система. - 3в

            Теперь нам очень важно правильно разобраться в непростом вопросе классов, классовой борьбы, характера диктатуры и характера правящей партии. Это сложно. А если кому-то покажется, что ничего сложного в этом нет и что (поскольку речь идёт о движении к социализму) дело заключается лишь в следовании марксистским книгам, то это будет слишком поверхностным подходом к теме.

            В марксистских книгах речь идёт о переходе к социализму от развитого капиталистического общества. Мы эти книги читали и мы знаем и о прямом противостоянии пролетариата с крупной буржуазией, и об умелом разделении двойственной мелкобуржуазности, и о гегемонии пролетариата в революции, и о полноценной его диктатуре, и о его чистой партии.

     Но как обстоит дело с классами и диктатурой при движении к социализму от общества первоначально крайне отсталого, в марксистских книгах не разобрано.

     Большой опыт в этом вопросе дала практика социалистического строительства в СССР, и этот опыт в какой-то мере может быть полезен для нас при разборе положения дел в Китае. Но даже и в этом случае придётся учитывать специфику китайского общества, специфику его пути, - пути, как мы видели, отличающегося от советского.

     Рассуждая в общем, можно сказать так. Прежде всего надо глянуть на то, в чём состоит существенное отличие книжного, марксовского перехода к социализму от, так сказать, «ново-марксовского». Думаю, любым человеком будет сразу понято, что такое отличие состоит в том, что марксовский переход – это переход без переходных этапов, образно говоря – как нагретая вода превращается в пар, а «ново-марксовский» - это переход, состоящий из ряда переходных этапов, образно говоря – в пар из холодного твёрдого тела.

     Я думаю, что не нужно особенно объяснять, что сказанное о практической политике непосредственного, марксовского перехода будет в перспективе обязательно применимо и для первоначально отсталой страны, но лишь на её последнем этапе из этого долгого переходного ряда. На предыдущих же этапах и в классовом раскладе, и во взаимоотношении классов, и в содержании классовой борьбы, и в характере государственной диктатуры, и в характере самой правящей партии будут (и должны быть) особенности, требуемые задачей именно этих этапов. Безоглядно критиковать сегодняшнюю КПК за отход от известных учебников – это всё равно, что кричать с трибун футболисту: «Бей! Бей!», несмотря на то, что он ещё находится на своей половине поля.

     Так когда-то троцкисты яростно нападали на «правооппортунистические искажения Бухарина» и клеймили Сталина «беспринципным центристом» за сохранение союза с бухаринцами. Но т. Сталин знал, что на данном этапе бухаринизм полезен, а когда на ином этапе он станет вреден (безусловно, станет) – тогда и разговор с ним будет другой.


            Но сказанное о неизбежных переходных этапах совсем не означает, что вопрос о наличии или отсутствии отступления КПК от подлинного марксизма закрыт. Нет, мы только объяснили, что нельзя на предварительных этапах предъявлять к партии требования этапов более высоких. Но вопрос о ревизионизме КПК пока открыт. Нам пока ещё совсем не ясно, а насколько правильно ведёт себя эта партия на сегодняшних предварительных этапах, - действительно ли её действия подготавливают почву для следующих этапов или же, увлёкшись спецификой предварительного этапа, уводят движение от будущей социалистической перспективы. Другими словами, обвинения КПК в ревизионизме могут быть правомерны только в том случае, если на деле имеет место второй вариант, но уж никак не с точки зрения невыполнения ею сейчас задач высшего этапа.

     Вспоминается сравнение Ленина, употреблённое им при рассуждении о возможности невольных ошибок в стратегической политике. Ленин сравнивал весь революционный курс с изгибающейся линией. Каждый малюсенький отрезок этой линии, - говорил Ленин, - будучи взят отдельно, может представиться проводникам этого курса прямым, и тогда они просто продолжат эту прямую дальше, образовав таким образом касательную к правильной кривой, всё дальше и дальше уходящую от изгибающейся реальности. Для того, чтобы такой ошибки не допустить, - говорил Ленин, - надо видеть не только малюсенький отрезочек, но и всю историческую кривую в целом и на этом отрезочке уже готовить предстоящее заворачивание по правильной траектории. Да, - признавал Ленин, - это легко, когда рисунок всей линии известен; а если он неизвестен, если мы первопроходцы, то учесть это трудно. Однако и в этом случае нужно предостерегать себя от соблазна устремиться по прямой, по касательной, исходя лишь из привычного опыта сегодняшнего малюсенького отрезка… Очень полезная мысль.


            Порассуждаем ещё вот о чём. Между феодализмом и социализмом лежит капитализм, который выполняет историческую задачу создания объективных и субъективных предпосылок для социализма. Спрашивается: если движение к социализму началось от феодализма, означает ли это пропускание капиталистической стадии?

     Вы, конечно, встречали такое выражение: «Социалистическая революция в России должна была доделывать то, что, по идее, должен был сделать капитализм». Верно-то верно, но говорящие это ограничиваются только этой мыслью и почему-то совсем не задумываются о вопросе строя, о способе хозяйствования. Да, социалистическая революция в первоначально отсталой стране доделывает исторически недоделанное, но пока это не доделано – можно обойтись без капиталистичности или всё же нельзя?

     В своё время позднесоветские ревизионисты повсюду проталкивали идею о «некапиталистическом пути развития», при этом ссылаясь на ленинские идеи и даже на некоторые мысли Маркса и Энгельса. Но у классиков речь шла о возможности избежать обычной, классической, полномерной капиталистической стадии, той, которая имела место в европейской истории. Но это совсем не означало вообще перепрыгивание через капиталистические методы хозяйствования, это вполне допускало неизбежность их использования под контролем и в рамках революционной государственной власти.

     То есть «некапиталистический» путь развития у классиков – это историческое избегание обычной исторической формы капитализма, но это не только не означает избегания вообще любой формы капиталистичности, но и предполагает её использование в, так сказать, «необычном», то есть подконтрольном, виде.

     От этого не деться никому и никаким образом, если начинаешь с отсталого первоначального уровня. Быстро национализировав всё хозяйство, Советский Союз всё равно вынужденно сохранял в государственном хозяйстве и отдельные госкапиталистические элементы, подчинённые коммунистической диктатуре. Отличие Китая лишь в том, что капиталистичность здесь допущена не в скрытом национализированном виде, а в явном, открытом.

     Бездумные догматические восхвалители первой половины советской истории говорят о полном искоренении буржуазного именно потому, что не видят его за полной национализацией, не видят, что буржуазность всё же очагово была, но только в приспособленном к этой национализированности виде. В Китае же эти люди, видя буржуазность в очевидной, открытой форме, тычут в неё пальцем и упрекают в отходе от «замечательного» сталинского пути. Нет, остаточная буржуазность неизбежно свойственна обоим этим путям. Она была и там, в СССР, и тут, в Китае. Разница лишь в её виде там и тут, - из-за исторически обусловленного различия в способе форсирования производительных сил.

     Известная советская оплошность состояла в упущении факта этой остаточности, в принятии всего национализированного уже за социалистическое, в результате чего эта остаточная госкапиталистичность перехватила политическую диктатуру и разрослась во всю систему, вытеснив уже созданную действительную социалистичность.

     Можно ли сказать, что в Китае такая оплошность допущена быть не может, ибо здесь капиталистичность явно стоит перед глазами? Не совсем так. В госсекторе скрытые элементы госкапиталистичности присутствуют тоже, как и в СССР, так что проблема не снята. Разве что можно предполагать, что китайская партия сделала надлежащие выводы из советской истории. Но может быть, китайская партия и по отношению к госкапиталистическим очагам внутри госсобственности, и по отношению к открытой, приватной капиталистичности допустит оплошности другого рода? Всё может быть, зарекаться не будем.



            Итак, говоря о классовости на этом переходном этапе, мы не можем не увидеть существенную особенность: с точки зрения выполнения задачи этого этапа между пролетариатом и подконтрольной капиталистичностью имеется определённый союз. Да, конечно, найдутся люди, которые самым «левейшим» образом закричат: «Какой может быть союз между пролетариатом и капиталистичностью при движении к социализму?!» Но повторяю: речь идёт об определённой союзности с точки зрения выполнения задач этого этапа. Нечто подобное союзу извозчика с лошадью: союз мыслим лишь в той мере, в какой лошадь не свободна, а впряжена, в какой вожжи и кнут находятся в руках извозчика и в какой лошадь везёт туда, куда на данном этапе нужно извозчику. При этих условиях извозчик должен эту лошадь кормить, поить, купать, лечить и тому подобное.

     Ещё в советское время при рассуждениях о революционных процессах в отсталых странах некоторые учёные вводили такое условное вспомогательное понятие – «макрокласс». Они хотели этим сказать, что конечно, да, существует классическое социальное деление на классы, но с точки зрения текущей актуальной антиимпериалистической задачи более практично делить общество на большие блоки в зависимости от отношения к этой задаче, - за неё или против неё. И в том, и в другом блоке (и в анти- и в про-империалистическом) могут иметь место союзы разных социальных групп.

     Мысль понятна. Но понятно также и то, что эта мысль опасно близка к ревизионизму. Так-то так, но ещё чуть-чуть, ещё шажок вправо – и ревизионизм налицо.

     Если уж очень хочется употреблять для удобства вспомогательный термин «макрокласс», то употребляйте, хрен с вами, но!.. Но не забывайте при этом и о сущности классов обычных. Не забывайте, что в силу этого ваши «макроклассы» - не цельные, не слитные, не прочные, не долговременные и (что самое главное) не должны быть внутренне равновластны. Вопрос о политической гегемонии внутри такого «макрокласса» остаётся в высшей степени важным.


            Из этой своеобразной союзности следует особенность классовой борьбы. Отменяется ли вследствие союзности классовая борьба? Нет, не отменяется. Она и не может отмениться, пока есть пролетарскость и буржуазность. Но может ли она быть такой, как на высшем этапе перехода к чистому социализму? Нет, понятно, что не может.

     Классовая борьба на этом этапе своеобразной союзности может и должна быть борьбой за то, чтобы капиталистичность не выходила за предписанные ей границы, чтобы она не разрушала стратегическую линию руководящей партии, чтобы она не ломала социальную политику государства по отношению к трудящемуся народу, чтобы она оставалась всё же в подчинённом положении как в экономическом, так и в политическом смысле, короче говоря – чтобы «лошадь» оставалась «лошадью» и при всех определённых дозволенностях всё-таки была лишь средством для осуществления планов «извозчика».


            Согласно марксистским установкам, заученным нами, государство перехода от капитализма к коммунизму должно быть государством диктатуры пролетариата. Но согласно тому же марксизму, установление диктатуры пролетариата является (используя для ясности математические термины) не независимой переменной, не «иксом», а «игреком», то есть зависимой от «икса» функцией. «Игрек» зависит от «икса», «игрек» определяется «иксом». «Иксом» же выступает задача данного этапа.

     Если задачей данного этапа является преодоление и подавление буржуазности, то сделать это может только пролетариат, не делящий свою власть с непролетарскими классами. Всякое допускание к власти непролетарских классов, всякое наделение их силой власти будет тормозить, портить, подрывать выполнение задачи искоренения буржуазности. Вот почему такое государство может быть только диктатурой пролетариата.

     Но если задачей этапа является не преодоление и подавление буржуазности, а пока сохранение её с созданием условий, необходимых для её деятельности, с целью использовать результаты её деятельности, то качественно сделать это может только власть, к которой на определённых принципах допущены и непролетарские слои, получающие таким образом возможность непосредственно строить необходимые для себя условия. Вот почему такое государство не является пока диктатурой пролетариата.

     В предыдущем абзаце сказано об определённых принципах, на которых допускаются к власти непролетарские слои. Что это за принципы? Для того чтобы идущий процесс шёл по линии антиимпериализма и опосредованного социалистического строительства, во-первых, гегемонию, главенство в системе власти должна иметь идеологическая организация коммунистической направленности, а во-вторых, стратегическим интересам крупной и особо крупной буржуазии должен иметься постоянный противовес в виде интересов широких низовых слоёв. Вот три основных и неукоснительных принципа: сохранение антиимпериалистичности и перспективы социалистической направленности; гегемония пролетарскости; широкая народно-демократическая основа.

     Не нужно путать в теоретическом плане «политическое главенство пролетарскости» с «диктатурой пролетариата». Как видим, пролетарскость имеет решающее главенство и в том, и в другом случае. Разница в том, что в одном случае это главенство проявляется в исключительно отдельном владении властью (и это называется диктатурой пролетариата), а в другом случае – оно имеет место внутри власти совместной (это называется народно-демократической диктатурой народа).

     Кто-то может недоумённо спросить: а не нелепо ли выражение «диктатура народа»? ведь всякая диктатура потому и именуется диктатурой, что является исключительно властью лишь части народа без допущения к ней другой части; если к власти допущен весь народ, то какие основания применять к ней термин «диктатура?

     Но ведь речь идёт о революционном процессе, - процессе антиимпериалистической революции на путях опосредованного социалистического строительства. И как всякому революционному процессу, и этому процессу тоже противостоит противодействующее сопротивление, которое может проявлять себя текущим образом в любых непролетарских слоях. Вот здесь и проходит разделение. Власть, осуществляющая антиимпериализм и опосредованное движение к социалистической перспективе, является диктатурой по отношению к тем сохраняющимся или появляющимся элементам общества, через которые проявляется это контрреволюционное противодействие.

     В Конституции КНР записано ясно и определённо: «Китайская Народная Республика является государством демократической диктатуры народа, руководимой рабочим классом».

     Тем удивительней путаница некоторых товарищей. Так, отвечая на вопрос о диктатуре пролетариата в Китае, известный учёный-пропагандист М.В. Попов почему-то ответил так: «В Китае диктатура пролетариата, потому что у власти коммунистическая партия». Ответ явно неправильный. Даже оставляя в стороне возможность фактической некоммунистичности партии, коммунистической по самоназванию (явление, известное нам по позднему СССР), мы видим, что политическое главенство коммунистической организации ещё может и не означать диктатуру пролетариата в научном смысле этого слова.

     И выглядит просто странно, что тов. Попов основывает свой ответ на собственном субъективном мнении, а не на официальной формулировке Конституции самого Китая.


            Теперь о партии. Представителем интересов какого класса является сегодняшняя КПК?

     В этот вопрос нужно вчитаться внимательно. Те, кто отнесутся к нему невнимательно, не уловят суть вопроса и сразу выскажут возмущение. «Если партия – коммунистическая, - скажут они, - то она является партией революционного пролетариата. Других вариантов быть не может. Другие варианты означают некоммунистичность.»

     Но вопрос спрашивает не о том, партией какого класса является коммунистическая партия вообще, а о том, интересы кого, она должна представлять в сегодняшних условиях.

     Да, коммунистическая партия является партией революционного пролетариата. Это незыблемо. Но разве не может партия революционного пролетариата представлять на определённых переходных этапах не только интересы революционного пролетариата (что очевидно), но и интересы каких-либо других слоёв общества?

     От этого коммунистическая партия не становится партией всех этих слоёв. Нет, она по-прежнему остаётся партией революционного пролетариата. Она только в текущих условиях представляет и какие-то интересы этих слоёв тоже, - разумеется, в той мере, в какой эти интересы соответствуют перспективным интересам революционного пролетариата.

     Разве не так обстояло дело в СССР? Разве большевистская партия, будучи партией революционного пролетариата, не была одновременно и представителем интересов определённых слоёв крестьянства в зависимости от того или иного этапа нашей революции?

     Итак, если этот нюанс понят читателями правильно, поставим вопрос ещё раз. Так представителем интересов какого класса является сегодняшняя КПК?

     Если до сих пор сказанное в тексте читателями понято и принято, то думаю, что они согласятся и с тем, что, будучи в стратегическом плане партией революционного пролетариата, сегодняшняя компартия Китая должна быть в то же время и представителем интересов (так и быть, используем это выражение) всего «макрокласса» в целом.

     Есть ли тут ревизионизм? Однозначно ответить непросто. Рассуждая вообще, здесь может быть ревизионизм, но может его и не быть. Нужно очень детально знать внутреннюю политику КПК, знать, как именно осуществляется это представительство, какие именно интересы этих слоёв защищает сегодняшняя КПК. Такой подробностью знаний я, конечно, не обладаю.

     Давайте чуть ещё углубимся в эту тонкую тему, тем более что здесь над нами нависает так называемая «идея тройного представительства», проведённая во времена Цзян Цзэ-миня, по которой право партийности смогли получить и деятели приватного сектора.

     Порассуждаем образными сравнениями. Ну вот, скажем, зимой, согласно Марксу, нужно кататься на санках. Если зима, а партия на санках не катается, – это ревизионизм, отступничество. Но сейчас, допустим, сентябрь. Следовательно, в том, что партия не катается на санках, никакого ревизионизма нет.

     Ну, хорошо, - скажут критики, - пусть пока не катается, поскольку пока сентябрь. Но ведь она должна провозглашать, что вот когда наступит зима, катание на санках будет обязательно. Но партия об этом молчит, совершенно молчит. Разве это молчание не является всё же доказательством ревизионизма.

     То есть, по их мнению, если партия пока, на сегодняшнем этапе, и не может ставить в задачу подавление буржуазности, то она всё равно должна постоянно открыто говорить об этом как о плане более-менее ближайшего будущего, иначе она проявляет ревизионизм и отступничество от революционного марксизма.

     Однако мне довольно трудно понять, как можно одновременно и всячески стимулировать частную инициативу приватного сектора, и ежедневно рассказывать этим частникам, что в историческом смысле они – сукины дети, что завтра-послезавтра у них всё отберут, а их паршивую лавочку прикроют.

     Отсутствие в сегодняшней пропаганде широких заявлений, направленных против приватного предпринимательства, с этой точки зрения вполне объяснимо. Какие же планы имеет руководство КПК внутри своих голов, мы знать не можем. Во всяком случае, классические понятия о полноценном социалистическом обществе, взгляды марксизма-ленинизма на этот вопрос КПК не отбрасывает, и в политической учёбе, - в том числе в учёбе молодёжи, - это присутствует.

     Вот почему на вопрос о наличии или отсутствии ревизионизма и отступничества ответить не так просто, как представляется некоторым ретивым критикам. Давайте пока оставим этот вопрос открытым.


            Поговорим чуть более подробно о «тройном представительстве» Цзян Цзэ-миня, внесённом на 16-ом съезде в Устав КПК.

     Руководители китайской компартии в начале 2000-х, подчеркнув, что компартия несомненно является авангардом рабочего класса, поставили одновременно и вопрос о том, чьи интересы на данном историческом этапе эта партия представляет. То есть два вопроса, - партией кого является КПК и чьи интересы она сейчас представляет, - отделены друг от друга, поставлены отдельно. В свете уже сказанного, с этим, вероятно, можно согласиться.

     Сказать: «КПК – партия разных слоёв общества», - будет неправильно, это, безусловно, грубый ревизионизм. Но сказать: «КПК – партия рабочего класса, но в данных условиях обязанная представлять интересы и других союзных слоёв», - здесь, по-видимому, ревизионизма нет. Характер партии это не меняет, меняется только её задача по представительству.

     Понятно, что если партия начнёт «представлять» интересы каких-то слоёв общества, которые противоречат интересам пролетариата на данном этапе, то она уже не может быть названа коммунистической. Но если главенство коммунистической идеологии сохраняется, если в деятельности партии представлены те интересы союзных слоёв, которые на данном этапе не противоречат интересам пролетариата, а совпадают с ними, то партия в этом представительстве свою коммунистичность не теряет.

     Руководители КПК исходят из того, что главенствующий рабочий класс заинтересован на данном этапе прежде всего в развитии передовых производительных сил, создаваемых в различных секторах многоукладной экономики. Отсюда делается вывод о том, что партия, оставаясь идеологически партией рабочего класса, должна взять на себя представительство прогрессивных на данном этапе трёх слоёв общества: рабочего класса, крестьянства и предпринимательских слоёв с патриотической ориентацией. В связи с этим считается допустимым приём в партию из всех этих трёх общественных слоёв. Разумеется, при условии признания Программы и Устава и строгого следования партийной линии. Очень показательно, что при этом подчёркивается связь такого решения именно с особенностями данного этапа, говорится, что принцип «тройного представительства» не является вечным, хотя и должен применяться в течение долгого времени, что этот принцип может быть и изменён, но «пока он является важным фактором для обеспечения единства на пути социалистического строительства с китайской спецификой».

     Как известно, это вызвало резкое неприятие у многих «левых» коммунистической ориентации. «Приём капиталистов в партию, именуемую коммунистической, - говорят они, - противоречит марксистскому учению. Пролетариат и капиталисты – непримиримые классовые враги и в одной партии состоять не могут.»

     Да, момент сложный. Уяснить и правильно оценить его непросто. Да, конечно, нужно учитывать, что возглавляя и проводя переходной, народно-демократический процесс, партия может оценивать свой рядовой состав не с точки зрения чистой коммунистичности, а пока лишь с точки зрения требований народно-демократических. Но всё же есть резон и у тех, кто говорит, что поскольку в Китае есть нечто вроде вспомогательной общедемократической организации (так называемый Патриотический единый фронт китайского народа, включающий в себя разные союзные партии, но под главенством КПК), то пусть предприниматели, соответствующие народно-демократическим требованиям, и входят туда, но не в саму КПК.

     Признаюсь, мне пока не ясно до конца, в чём тут дело, хотя мне и известны объяснения этого необходимостью усиления партийного влияния и партийного контроля над предпринимательством. Над этим вопросом, видимо, ещё нужно думать.

     Но интересно, что нынешние китайские руководители не называют принимаемых частных предпринимателей капиталистами. Капиталист как таковой, - по их понятию, - это представитель обычного капитализма западного типа. В нынешней же китайской хозяйственной системе, - говорят руководители китайской компартии, - частный предприниматель целой системой мер включён в подчинение главенствующей общественной госсобственности, патриотически настроен и работает, в конечном счёте, в интересах того экономического строительства, политическое направление которого определяет государство и правящая партия. Что же касается тех представителей частного предпринимательства, которые выходят из системы подчинения, проявляют не патриотизм, а эгоистический либерализм и нарушают в свою пользу интересы социалистического строительства с китайской спецификой, то ни о какой их партийности в современном Китае не может быть и речи; они не только не могут быть приняты в партию, но и могут быть подвергнуты тем или иным мерам репрессивного воздействия.

     Для меня это пока сложно. Торопиться не буду. Вспоминается, кстати, опровержение Лениным меньшевистской критики о будто бы «немарксистском» своеобразии нашей революции. Вспоминаются его слова из этого опровержения: «Дальнейшие революции в неизмеримо более богатых населением и неизмеримо более отличающихся разнообразием социальных условий странах Востока будут преподносить, несомненно, ещё больше своеобразия, чем русская революция».

     Всё же несомненно, что главная и общая ошибка всех безоглядно критикующих состоит в прикладывании марксистских положений о непосредственной социалистической революции к революции особенной, очень опосредованной.


            Но все неправильности критиков совсем не означают, что в китайской компартии и в примыкающей к ней общественности нет ревизионизма. Более подробно об этом пойдёт речь дальше. Но нетрудно понять, что если имеется такой переходной курс и, в соответствии с ним, такое союзное сотрудничество с непролетарскими слоями, то так ли иначе, но проявления ревизионизма в разных вопросах, конечно, будут, - особенно те, вред которых при данных обстоятельствах пока ещё не актуален. Вспомним, например, то, что уже говорилось о союзе сталинцев с бухаринизмом. Вспомним также и приведённое ленинское сравнение об опасности превращения маленьких тактических отрезочков в долгие стратегические касательные линии.


            Повторю, тема очень сложна. И я вполне признаю, что мои рассуждения могут не быть во всём правильными. Главная великая трудность заключается в том, что нам сейчас приходится разбирать то, чего нет (и не может быть) в классических известных марксистских текстах прошлого. Вот почему ошибаться здесь не стыдно. Конечно, нужно стараться не ошибаться, но слишком уж необычна тема. Я постарался изложить свою позицию так, как я её пока вижу. Может быть, я и ошибаюсь в чём-то. Что ж, критикуйте. Я не против. Давайте искать истину вместе.


   (mvm88mvm@mail.ru)