Сестричка

Курносая девушка с русой косой,
С глазами, как небо ранней весной,
Красивая, нежная, улыбка всегда,
Кружась и порхая, по городу шла.

Воскресное утро, птиц песнопенье,
Закончена школа, пора в институт.
Нежнейшее ветра прикосновенье,
Глаза улыбнулись, продолжен маршрут.

Татьяна в семье была старшей сестрой,
Сестрёнку, двух братьев учила игрой.
Мечта её детства - детишек учить,
Им жажду познанья стремилась привить.

Вот так, веселясь и грезя мечтами,
Девчушка почти уж домой добралась.
Тут радио грянуло: - «Товарищи! Внимание!
В четыре утра война началась!»

Отчизна в беде! Защитить её – свято!
Нет времени думать, действовать надо!
С детской мечтой расставаться пора,
Всё в прошлом осталось, хоть было вчера.

С косой распрощалась и платье в горошек,
Сменила на строгий армейский наряд.
Под вой самолетов и грохот бомбёжек
Татьяна зубрит медицинский трактат.

С отличьем окончив курс медсестёр
Едет на фронт вдоль замёрзших озёр.
Бойцы опекают наперебой,
Кто доченькой кличет, кто младшей сестрой.

С колёс в чистом поле всю ночь прошагали,
Замёрзли изрядно, морозец крепчал.
В землянке санбата живые - стонали,
Кому не судьба, тот тихонько, лежал.

Солнце с ленцой поднималось над полем,
Ветер завыл минорным бемолем,
С запада черной смолистой волной,
Двигались танки, железной стеной.

Бой начался! Кругом рвутся снаряды,
Команды с надрывом и стоны бойцов.
Татьяна в окопах обходит отряды,
Раны бинтует братьёв и отцов.

Танки всё ближе, разрывы всё чаще,
Вдруг совсем рядом, набатом гудящий!
Уши не слышат, в глазах чернота.
«Ослепла? Оглохла? Ну, как же тогда?»

Солдат молодой на взрыв обернулся,
Из завала земли полушубок торчал.
Ни секунды не медля, рванулся, ругнулся:
- Братва, помоги! Санинструктор пропал!

Танюшу нашли, раскопали руками,
Отёрли лицо, грязь размазав, слезами.
- Спасибо родные, я в норму пришла.
У вас все живые? Тогда я пошла!

Три шагА, поворот, ещё пять шажочков,
Взрыв за спиной. Разворот. Ни души…
Лишь глазастый солдат, восемнадцать годочков,
Молвит с мольбой: - «Сестра, помоги!»

Татьяна к нему: - «Где болит, что случилось?
Ранен? Контужен?» - в полушубок вцепилась.
- Слегка оглушён, но в целом живой.
Напарник мне нужен, дадим фрицам бой!?

- Что делать скажи?
- Подавай вон те пули,
Да только не мешкай, фашист вон уж где!
Вдвоём ни секунды немедля рванули
К лежащей в окопе ПэТээРДэ.*

Выстрел сухой – мимо, визг рикошета.
- Пулю, скорей! Тань, плохая примета,
Ты правой рукой её подавай.
- Бей точно в цель, смотри не зевай!

Выстрел второй. Танк на месте кружится!
- Есть! Молодец! Дальше так продолжай!
- Пусть он ко мне лишь кормой воротится…
Выстрел ещё. – Ну, гори! Возгорай!

Легкий дымок, потом пламя наружу,
Фашисты из башни лезут на стужу!
Жалости нет только злоба в глазах,
В свой рейх, если смогут, вернутся в гробах.

Подбили второй, за ним вспыхнул третий,
По фронту двенадцать железок коптит.
Атака отбита, в бою разогретый,
Ствол воронёный от снега шипит.

- Ты тут отдыхай, мне пора за работу.
Чмокнула парня в небритую щеку,
Поправила сумку, умчалась вперёд,
Ведь там впереди её раненый ждёт.

По разбитым окопам Татьяна скользит,
Здесь помощь окажет, там - подбодрит.
Тяжёлых - волочит в блиндаж медсанбата,
Чем могут, ей помогают солдаты.

Устала ужасно, глаза погрустнели.
Как много погибло знакомых бойцов!
На ватных ногах, с ломотой во всём теле
Спешит обойти своих молодцов.

Небо завыло, волна за волною,
Рушатся бомбы бубонной чумою!
Смерть без разбору всех косит подряд,
Души павших солдат, над телами стоят.

Вой удалился и души исчезли,
Девочка чудом осталась жива.
А из-за леса, что в километре,
Лезет пехота и танки врага.

Увидала остов подбитого танка,
В окопе родном шевельнулась ушанка,
Солдат уж без каски к прикладу припал,
Стволом поводя, он цель выбирал.

Один сухой выстрел, вокруг тишина.
- Патроны! Ребята!? Игнат!? Старшина!?
Татьяна дотронулась парня рукой.
- Вдвоём мы солдатик остались с тобой!

- Ты как? Идти сможешь? Пора уходить.
- Три пули осталось, должен их подарить.
За Пашку! Игната и дядю Егора!
Сама уходи, не надо лишнего спора.
В ноге осколок, от бомбы застрял,
Жгут наложил, как смог обмотал.
Обузой, сестричка я быть не хочу.
Я здесь остаюсь и врагу отплачу.

- Дурак малахольный, тебе жить да жить!
Давай шли подарки, и марш отходить!
Не сможешь идти, значит буду тащить,
О смерти со мной не смей говорить!

Три пули в подарок, один танк долой.
Затвор закопали в воронке другой.
Дорогой, где ночью прошел батальон,
Возвращались лишь двое - Татьяна и он.

Держался солдат молодцом не скулил,
Чтоб звук не издать губу закусил,
До крови изгрыз, измотался, упал,
И в полубреду всё Татьяне шептал.

- Бросай, уходи, я уже нежилец,
Кружит надо мной, смертельный гонец.
Брось! Дай, богу душу спокойно отдать!
Родным своим, я лишь прошу отписать,
Что Сашка, Ваш сын, в боях был лихой,
И смертью героя он пал под Москвой.

«Лишь бы не помер, лишь бы живой» -
Тянула солдата она за собой,
Весь вечер, полнОчи, сквозь ветер и снег,
Шаг за шажочком вперёд шел человек.

Под утро наткнулись на конный отряд,
Без слов их отправили прям в медсанбат.
Там разошлись фронтовые пути,
Каждый из них - свой должен пройти…

----------------------------------------------
Прага. Весна сорок пятого года,
На днях отгремел победный салют.
Герой старшина в окруженье народа,
Три ордена «Славы» отблески шлют.

С охапкой цветов, с залихватской улыбкой,
Идет, напевая, хромая слегка.
Кружась и порхая, маленькой птичкой,
На встречу Татьяна, в пагонах врача.

- Постой лейтенант. Танюша? Не сон ли?
- Сашка! Живой! Какой богатырь!
Грудь в орденах! А ранений-то сколько!
Не старшина, а какой-то визирь!

Бросил наземь цветы. Таню вскинул пушинкой,
Кружит в вальсе её, оторвав от земли.
Две разделённых души - две половинки,
В мае, в Праге, весной друг друга нашли….

P.S. ПэТээРДэ (ПТРД-41) противотанковое ружьё Дегтярева образца 1941 года