Фас!

Зимний вечер. Лёгкий снежок. Зажглись фонари.
Вывожу пса погулять на собачью площадку. Мой рыжий коккер-спаниэль – всеобщий любимец – сразу бежит играть со своими четвероногими друзьями. Я покуриваю в сторонке. И тут ко мне подходит незнакомый здоровенный овчар (как ещё назвать кобеля породы «немецкая овчарка»?). В зубах у него – толстая ветка, и он этой веткой тычет в моё колено и заискивающе – снизу вверх - смотрит на меня, явно приглашая попытаться отнять у него эту ветку. Принимаю вызов, хватаю ветку за концы, а пёс – за середину, и мы начинаем упорную борьбу за обладание этим сокровищем. Овчар тянет ветку рывками, и его внушительные клыки перемещаются всё ближе к краю ветки, к моей руке. Я понимаю, что грызть меня не входит в планы соперника, но всё же...
Через некоторое время я уступаю ему, отчасти из-за опасной близости его зубов к моей руке (к тому же он входит в роль и рычит очень уж правдоподобно), отчасти для того, чтобы осчастливить животное – иначе зачем было бы ввязываться в эту игру?
Заполучив трофей, пёс весело вертит головой, демонстрируя свою добычу, а потом снова  подходит ко мне, всем своим видом говоря: «Давай ещё!».
Это продолжается дольше, чем мне хотелось бы. Но тут подходит ко мне хозяин этой зверюги, видимо, вполне довольный тем, что кто-то взял на себя роль партнёра его питомца, и говорит: «Вы не представляете, какое удовольствие Вы доставляете моему псу. Но, при всём при этом, если я ему скажу...» - тут он приблизил свои губы к моему уху и едва слышно выдохнул «ФАС!» - и продолжал нормальным голосом «если я скажу ему это слово, то он...» - и он стал рассказывать мне, что со мной сделает этот пёс. Как он меня завалит на снег и будет щёлкать зубами возле моего горла при малейшей попытке шевельнуться и прочие разные ужасы. Думаю, он не врал.
На следующее утро эта ситуация уже казалась мне намного забавнее, чем накануне, и мы с моим другом Борисом от души потешались, обсуждая её. Прошло некоторое время, и эта, казалось бы, прочно забытая история короткой вспышкой осветила другую, более тревожную ситуацию.
Мой сын учился тогда в классе 2м, и там, как обычно, дети группировались по признакам соседства, симпатий или общих интересов. Среди «дружбанов» моего сына был один мальчик, Егор, с которым мой потомок по каким-то причинам «раздружился». Отвергнутый бывший друг воспринял это весьма болезненно и решил любым способом вернуть эту дружбу. И вот, в его изобретательную голову не пришло ничего лучше, как избить моего сына – и, тем самым, вернуть его расположение. Сам Егор был довольно мелким ребёнком и не представлял реальной физической опасности, но был полон разных коварных идей и сумел уговорить осуществить экзекуцию крепкого парнишку из класса старше на год. Видимо, у того с идеями было слабо, а силы не находили достойного применения. Говоря современным языком, Егор моего сына заказал. К счастью, мы были оповещены об этих планах, т.к. другой мальчик, с которым мой дружил с детского сада, умудрился поддерживать отношения с обеими сторонами, рассказывал всё своей маме, а та – нам. Пока эти коварные планы сладострастно прокручивались в голове Егора, я мало беспокоился – мало ли чем тешит себя ребёнок. Но однажды жена позвонила мне на работу со срочной информацией, что именно сегодня после школы малолетний «киллер» осуществит задуманное.
Я сорвался с работы, примчался домой и, действительно, в скверике напротив нашего подъезда обнаружил крепыша примерно 9 лет с городошной битой в руках. Надо ли говорить, что может приключиться с 8летним мальчишкой, если его огреть битой, и, не дай бог, по голове?
Я плотно взял мальчишку за предплечье (очень надеюсь, что от моей хватки остались синяки), другой рукой отобрал биту и, не повышая голоса, но со всей тихой свирепостью, на которую был способен, живописал мальчишке, что я с ним сделаю, если он вздумает осуществить задуманное.
После этого я вернул ему биту и отпустил.
В дальнейшем оказалось, что моё вмешательство оказалось и своевременным, и эффективным. Подобных ситуаций больше не возникало. Но в тот момент, несмотря на то, что моя искренность не вызывала сомнений ни у юного бандита, ни у меня самого, уверенности в том, что подобное не повторится, у меня не было. Я решил, что пора посоветоваться с Борисом.
Мастер спорта по регби, пятикратный чемпион СССР, Борис хорошо разбирался в вопросах тактики, способов и психологии физического противостояния. Регби – это спорт, в котором ты не столько держишь мяч, сколько участвуешь в жёсткой силовой борьбе по всему полю. Уже перед началом игры участники настраивают себя на битву, колотят себя по корпусу, сходятся в круг головами к центру, и, словно африканские туземцы перед опасной охотой, издают ритуальные вопли: У-лю-лю, ха! У-лю-лю, ха! У-лю-лю, ха, ха, ха! – и они выбегают на поле, нашпигованные адреналином. В процессе игры постоянно применяются грубые силовые приёмы, и если, с точки зрения игроков, кто-то превысил допустимое силовое воздействие (особенно - не замеченное судьёй), то неизбежно кто-нибудь из игроков «обиженной» команды обязятельно отплатит обидчику, как теперь говорят, симметрично.
Но в моей ситуации мне нужен был не столько Боря, сколько его сын Сёма. Этого долгожданного ребёнка (Боря родил его только в третьем по счёту браке) отец воспитывал как бойца. И весьма в этом преуспел. Преуспел до такой степени, что порой был и сам не рад. Ребёнок дрался по малейшему поводу, и не проходило недели, чтобы Борю не вызывали в школу из-за этого. Беда была ещё и в том, что Сёма, в числе прочих, угощал тумаками сына какого-то космонавта, и школа не могла это игнорировать. Думаю, что Боря вряд ли был в состоянии исправить ситуацию. Когда он рассказывал мне о «подвигах» сына, его глаза светились неподдельной гордостью. Ребёнок, конечно, чувствовал это и продолжал наращивать боевой опыт. Впоследствии, когда бойца определили в секцию САМБО, все безобразия автоматически прекратились, т.к все излишки энергии тратились на спорт, где молодое дарование достигло заметного уровня призёра чемпионата Москвы по Самбо и Дзюдо.
Сёма был на год старше моего сына, и я подумал, что, возможно, его вмешательство в ситуации с заказным избиением было бы эффективнее родительского. Я предложил Борису: «Может, попросить Сёму – пусть разберётся с проблемой на уровне ровесников?»
И Боря ответил, не раздумывая:
Он, конечно, разберётся, не исключено, что он разнесёт всю школу –
И понизив голос – Но я боюсь сказать ему «ФАС!».