Наталья

Я 15 лет собирался изложить на бумаге этот эпизод своей жизни, но никак не мог убедить себя, что история эта будет кому-либо интересна. Собственно, я и сейчас не особо в этом уверен, но жажда выговориться не покидает меня, и я решил, что пришла пора.
Я очень далёк от веры, а религию и духовенство на дух не переношу. Тому причиной и пионерско-комсомольское воспитание, и некоторый личностный опыт при общении с поп-менеджерами РПЦ. Но как человек русский и крещёный, я демонстративно придерживаюсь некоторых православных обрядов, среди которых особенно выделяю крестины, так как факт обретения крёстных родителей считаю абсолютно разумным и «богоугодным».

Дело было в ту печальную пору, когда я хоронил маму. Взяв на себя все заботы по организации похорон, я был обязан достойно соблюсти все траурные процедуры, ибо за моими действиями следили многочисленные родственники. Мой товарищ, который незадолго до этого также потерял и мать, и отца, и не понаслышке знакомый со всеми перипетиями этой печальной заботы, подсказывал мне, где и какие вопросы я должен был своевременно решить. Вечером накануне похорон мы закрыли вопросы с милицией, добились разрешения и выбрали место на официально закрытом кладбище. Мы уже возвращались домой, как вдруг Максим, проезжая мимо храма, спросил, собираюсь ли я нанимать плакальщиц, которые в последнюю ночь перед погребением читают у гроба молитвы о упокоении души... Мама моя была человеком верующим, причём особенное значение придавала именно погребальному обряду. Я ответил: «Да, наверное... Думаю, что маме бы это понравилось».
Мы остановились у храма, и местная свечница участливо передала мне номера телефонов двух божьих одуванчиков, которые занимались этим «бизнесом». Первая бабуля подробно допросила меня обо всех обстоятельствах гибели и весьма энергичным голосом заявила, что категорически отказывается от участия, потому как у милиции (с моих же слов) есть подозрение на суицид, а отпевать самоубийцу она не станет ни за какие коврижки. Все мои долгие уверения, что это был несчастный случай, что у мамы и «в уме не было», начали вызывать у неё неслабую агрессию, и я выключил телефон со вздохом глубочайшего облегчения. «Ну её!» Доказывать и торговаться в эту минуту мне хотелось меньше всего.
Второй телефон, помеченный именем Наталья, долго не отвечал, и я уже был готов «похоронить» (простите за каламбур) эту идею с наёмным десантом профессиональных «плакальщиц», когда ближе к девяти вечера мне удалось дозвониться до второго персонажа.
– Здравствуйте, Наташа.
– Здравствуйте, – ответили мне на том конце. Спокойный несколько монотонный голос, в котором я не услышал ничего: ни заинтересованности, ни раздражения... Совсем ни-че-го!
– Мне передали Ваш номер в храме на Восстания и сказали, что я могу обратиться, чтобы... чтобы Вы почитали молитвы у гроба... У меня мама погибла.
– А что случилось? – спросили меня уже с некоторым интересом.
– Её сбил поезд... Но Вы не подумайте... Нет, она не самоубийца! – поторопился высказаться я. – Просто несчастный случай!
– Я никому не отказываю, – лишь промолвили на том конце... Камень, сопоставимый по тяжести с двухпудовой гирей свалился с моего сердца. – Давайте так поступим, я сейчас отдохну пару часов, в ближе к одиннадцати Вы подъезжайте... – Она назвала адрес. – Хорошо?
– Да, конечно. А сколько это будет стоить?
– ... Вас триста рублей устроит? - выдержав секундную паузу, спросила женщина.
Это была настолько мизерная сумма, что я даже несколько оскорбился в душе: «Неужели при разговоре я показался ей настолько унылым жлобом? Ладно, потом разберемся!»
– Да, конечно, до встречи.
Я положил трубку и только в эту минуту понял, что меня заинтересовало в этом голосе. Какая-то бесконечная усталость...

...Мама. Тебя не стало январским утром сразу после новогодней ночи... Мамочка, а может и в правду ты специально шагнула навстречу поезду? Зачем, мама!?... Ты только что вышла на заслуженный отдых, мы с Любимой подарили тебе замечательного внука... Бред! Бред! Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Ты не могла это сделать специально!... И записки никакой не нашли.... Я сто раз тебе говорил, мама, что с этим капюшоном нет никакого обзора, что это очень опасно! Почему ты меня не послушалась?... Хотя да, то утро было очень ветреным!...
...Из подъезда вышла худощавая женщина высокого роста в чёрных одеяниях до пят. Несомненно, это была она. Я открыл дверь такси и вышел навстречу:
– Наталья? Это я Вам звонил. Прошу, присаживайтесь...
Это был никакой не божий одуванчик, а молодая очень красивая девушка лет 25-и. Её красота была воистину изысканной и даже изящной. С такой внешностью ей было самое место на обложках модных журналов. Что она тут делает?! А еще она была духовно красива. Это я рассмотрел уже в машине. Открытое лицо и поднебесно-чистый взгляд. Это была дико странная и неловкая ситуация. Сам повод нашей встречи не предполагал никакого мирского общения, а горло просто распирало от желания сыпать комплименты и шутить... Прости, Любимая, поверь, что там не было и тени похоти, но должен признаться... На минуту я забыл о твоём существовании... Мы обменялись с Наташей парой фраз, она что-то еще спрашивала о маме, о том, как всё случилось, а через пятнадцать минут мы уже были у моего дома...

...Она подошла к гробу, что-то поправила в маминой убранстве и выставила образки, которые привезла с собой. Затем зажгла свечу и вдруг, опустившись на колени, принялась молиться... Я был в шоке. Она стояла на коленях на голом линолеуме в комнате с настежь открытой дверью балкона и молилась... не за себя, не за своих близких... Она молилась за мою маму. Признаюсь, я представлял себе эту картину несколько иначе.... Ну, встанет у гроба, ну молитвы почитает, всплакнет в платочек в лучших мхатовских традициях... Я быстро прошёл в соседнюю комнату и взял круглый вязаный коврик, один из тех, которыми на полвека вперед обеспечила нашу квартиру моя прабабушка. Присев на корточки возле девушки, я тихо сказал:
– Возьмите, пожалуйста, коврик. По полу сильно дует.
– Не нужно, – столь же негромко произнесла она.
Я, обалдевший и обескураженный, простоял ещё минут десять рядом с ней, а затем перепоручив богомолицу заботам бабушки и крёстной, ушел на кухню. Примерно минут через сорок я, составив подробный план действий на завтрашний день, вернулся в комнату. Девушка продолжала негромко молиться, стоя на коленях посреди комнаты.
– Так и не поднималась? – спросил я свою бабушку, что сидела в дальнем углу на диване.
В ответ бабушка лишь помотала головой и сильней укуталась в серую поношенную шаль.

Вот уже две ночи я не мог уснуть. По вечерам я пил водку. Пил стаканами и без закуски, но абсолютно не хмелел, мозг не отключался... Я никак не мог осознать, что мамы больше нет. Глядя на тело в гробу, мне даже казалось порой, что это не она, не мама, что она сейчас вернется домой и спросит: «Что тут у вас происходит?» Я бродил между кухней и комнатой, и вид тихо молящейся женщины дарил мне необычайную легкость и успокоение. Словно время остановилось.
Я закурил и выпил ещё грамм сто... вроде всё успел... завтра будет слож....
Проснулся я под утро, часов в шесть, за столом на кухне. Бабушка запретила всем меня трогать, чтобы ненароком не разбудить, и я так и спал, сидя за столом... Пройдя в комнату, я увидел Наталью, которая тихонько беседовала о чем-то с бабушкой. В руках у неё была чашка кофе.
– Я сейчас допью кофе и поеду, – сказала она.
– Да, конечно, я сейчас Вам вызову такси.
– Нет, что Вы, не нужно... – отмахнулась она. – Я на автобусе доберусь.
– Да какой автобус? Вы же всю ночь глаз не сомкнули... и не беспокойтесь, такси же за мой счет.
– Всё равно не нужно, я спокойно доеду на автобусе... – Сказала девушка, и по ноткам в голосе я понял, что её не переубедить.

... Обмениваясь ничего не значащими фразами, мы медленно брели по заснеженному тротуару к автобусной остановке. Я несколько раз пытался заглянуть ей в глаза. Она их не прятала, нет, но и заглянуть у меня не получалось. А мне хотелось повнимательней рассмотреть её лицо и запомнить его как можно надолго. Подойдя к остановке, я передал ей 1000 рублей.
– Ой, – вздрогнула она и виновато промолвила. – А у меня сдачи нет.
– Не надо никакой сдачи.
– Но я так не могу...
Я чувствовал, что в эту минуту ей действительно было не по себе. «Вот ведь, – подумал я тогда. – Эта девушка достойна носить самые дорогие украшения мира... изумруды и жемчуга... а она переживает из-за нескольких сотен рублей».
– Наташа, – успокоил я её. – Я так или иначе планировал потратить их на такси, чтобы отвезти Вас домой. Если Вы отказываетесь от машины, просто возьмите деньги и отдайте их тому, кому они, по вашему мнению, сейчас нужней.
– Ну хорошо, – успокоилась она.
Через пару минут её забрал автобус, а я побрёл домой, прикидывая, зачем Бог присылал мне этого ангела...

P.S. Позже бабушка рассказала мне историю прекрасной богомолицы. Той ночью Наталья несколько раз прерывалась для отдыха. Бабушка варила ей кофе и осторожно расспрашивала её о жизни. Когда-то она была юной весёлой студенткой, любила и была любима, радовалась жизни и обожала танцевать. А потом случилась страшная авария. Её друга спасти было невозможно, а Наташу буквально по кусочкам собирали врачи... потом разбирали и вновь собирали... и вновь давали неутешительные прогнозы... Почти полгода она провела как в забытьи, никакие лекарства не помогали... Её мама не выдержала многомесячных дежурств у постели, страдая от хронического недосыпания и перестала к ней приходить...
«Меня отмолила крестная, сестра моей мамы. Она выгнала всех из палаты и стала молиться о моём выздоровлении. К удивлению врачей, я очень быстро пошла на поправку. А когда я поправилась окончательно, то дала себе обещание никогда не отказывать в помощи нуждающимся...»

10.05.2020 г.
Пермь