Эва и Дита - Сделка. Продолжение

Сироток Эву и Диту взял к себе Радий, после того как родители девочек утонули во время вечеринки. Семья отмечала день рождения бабушки на природе, в загородном особняке, и в какой-то момент небольшая компания друзей и родни решили сплавиться на резиновых лодках по реке. Типичная трагедия, как потом писали в газетах. Благо, что детей с собой не взяли, а оставили развлекаться с бабушкой на берегу. Она пресекла попытки сестер отправиться кататься на лодках вместе со взрослыми. А те прямо исходили мольбами и просьбами взять их с собой. Рисковать жизнью детей не стоит, рассудила женщина. Тем более в то лето на Кверне была большая вода и не самая теплая даже в жаркую погоду.

Лодку, в которой сидели родители Эвы и Диты течением занесло под «гребенку», место, где обычно в воду свисают повалившиеся деревья, а под ними, как правило образуется воронка. Отец знал, как поступать в этих случаях, нужно изо всех сил выгребать и ни в коем случае не хвататься за деревья. Однако напоровшись на гребенку, Криста испугалась. Машинально она схватилась за ветку и ее мгновенно выбросило в воду, лодка перевернулась. Спасательного жилета на ней не было и плавала она так себе. Она почувствовала, как страх, словно спрут опутал, ее жесткими щупальцами. Криста начала беспомощно барахтаться, но понимала, что ей не выбраться. Мужа так же, как и ее, выкинуло из лодки и сильным течением уже отнесло на приличное расстояние. Он видел, как над водой то появлялись, то исчезали руки жены. Он попытался поплыть к ней против течения, но вода была слишком холодной, что через несколько минут усилий у него свело судорогой ноги. Кристы он уже не видел. Поняв, что ее утащила река, он начал звать на помощь другие лодки, которые уже удалились вниз по воде, благополучно миновав гребенки. Никто из компании не оглядывался назад и не видел, что произошло с лодкой, которая шла последней. Дмитрий послушно сдался холодным объятиям Кверны, решив, что, если выживет, тем самым предаст Кристу.

Бабушка слегла на следующий же день после гибели сына и невестки. Умерла где-то через неделю от обширного инфаркта.

А потом в большой и теперь пустой дом семьи Гурне пришел незнакомый мужчина с адвокатом и еще какими-то людьми. Он был высокий плотный, светлокожий, с редкими светлыми волосами, в очках, увеличивающих его желтовато-карие глаза.

Позднее Дита и Эва разглядели, что у него волосатые руки в веснушках. И еще волосатая грудь. Удочерение прошло быстро. Радий занимался научной работой, производил впечатление порядочного человека. Его бесплодная жена так и не смогла родить ему наследников и скончалась, выпив на ночь снотворного. Ей было 33, а ему на тот момент 48. Он даже не горевал. Работа занимала большую часть его жизни, поэтому ему даже не пришлось опомниться от горя. На следующий же день после похорон он замкнулся в своей лаборатории, а потом придумал, что ему все-таки нужно о ком-то заботиться. Пусть это будет девочка. И девочек оказалось сразу две.

- Теперь это ваш дом, - сказал Радий, - заводя сестер в просторный мрачноватый холл. – Если вам что-то будет нужно, говорите мне. Хотя здесь есть все, что вы пожелаете.

Пятилетняя Дита и четырехлетняя Эва молчали, разглядывая новую обстановку.

- Сразу скажу, что сюда ходить нельзя. Здесь я работаю и не люблю, когда меня отвлекают, - предупредил Радий, указав на дверь лаборатории.

- Где мы будем спать? – спросила Дита.

- О, с этим нет никаких проблем. Пойдемте посмотрим вашу спальню.

Комната была светло-голубого цвета со вставками обоев в мелкий светло-коричневый цветочек. Кругом были навалены разные мягкие игрушки. Два окна заливали детскую теплым медовым светом. Кровати стояли у разных стен, на которых висели отштампованные миловидные картинки пухленьких девочек с кроликами в окружении цветов.

- Мне нравится, - подала свой тихий голосок Эва.

- Ну, не знаю, - сморщилась Дита. – Посмотрим. Деваться нам все равно некуда, но это лучше, чем прозябать в приюте.

- Всяко лучше, - согласилась Эва.

Радия такие слова слегка удивили, но он промолчал, все же дети.

- Я есть хочу, - сказала Дита.

- Да, в столовой все уже готово, - тут же отреагировал Радий.

- А я еще не хочу, - ответила Эва.

- Все равно мы сейчас все вместе пойдем вниз и посмотрим, что нам приготовили, - сказал Радий.

В столовой пахло жареной уткой, стояли салаты со свежей зеленью. Дымилось картофельное пюре. Еще были разные виды йогуртов, разноцветного желе в стаканчиках. И тыквенный суп-пюре дразнил оранжевым цветом. К нему подали сухарики.

- Фуууу, терпеть не могу этот суп, - скривилась Дита и отодвинула тарелку. – А где пирожные, торт?

Радий не ожидал, что Дита начнет капризничать. Хотя по сути она бы съела все, чем был богат этот нарядный с белоснежной скатертью стол. Просто Радий ей не нравился. Но своей маленький головой она понимала, что для нее и Эвы сейчас это лучший вариант. Однако ее мятежный характер вынуждал ее говорить все, что на уме, прямо и в глаза. Молчать она не умела. Поэтому в новой семье Дита сразу же стала для Радия занозой, бунтаркой и неблагодарной девчонкой.

А вот скромную и по большей части молчаливую Эву он полюбил сразу и всей душой. Было в этой любви что-то от истории набоковской Лолиты.

Когда девочки начали взрослеть, Дита вообще вышла из-под «отцовского» контроля. Она все чаще пропадала на улице, возвращалась домой поздно, чем дико бесила Радия. Между ними происходили скандалы и стычки. Он называл ее маленькой шлюшкой, которую перетрахал весь город, на что Дита заливисто смеялась.

Эва наблюдала за всеми конфликтами со стороны и не решалась рассказать Дите, что Радий уже давно заставляет ее приходить к нему в лабораторию, что между ними происходят вещи, о которых ей стыдно рассказать.

Однажды, вернувшись после очередной вечеринки под утро, 17-летняя Дита сразу же на пороге напоролась на строгий взгляд «отца».

- Привет, - надувая из жевачки розовый пузырь, - сказала она.

Радий схватил ее за густые каштановые волосы.

- Ай, больно! Что ты делаешь? Перестань, - закричала она.

- Не ори, сучка! Сестру разбудишь.

Держа ее волосы в кулаке, он потащил Диту в лабораторию. Там он повалил ее на кушетку и начал расстегивать свои штаны.

- Нет! – брыкая ногами, начала отбиваться Дита.

Над ней нависла его грудь с седеющими волосами, волосатые руки крепко сжимали запястья.

- Заткнись! Я давно знаю, чем ты занимаешься. Сделай это со мной! – сказал Радий.

- Иди к черту! Извращенец! – Дита плюнула жевачку ему в лицо.

Радий освободил одну руку, тогда Дита начала его бить, а он зажал ей рот своей пятерней.

Он видел ее бешеные испуганные глаза и чувствовал под собой гибкое извивающееся тело. Из последних сил Дита дала ему коленом между ног, ногтями прошлась по лицу и кое-как выползла из-под скорчившегося от боли Радия.

- Ты меня никогда не получишь, скотина! Я знаю, что ты сделал с Эвой. Она слабее меня. Урод! Гадина! Как же я тебя ненавижу!

Дита поправила на себе одежду и пошла в спальню. Эва сидела на кровати и плакала.

- Я ухожу из этого дома, пойдем со мной, Эва.

- Я не могу, - тихо сказала та.

- Почему? Что он тебе сказал? Он чем-то угрожал тебе? Ты разве не понимаешь, что ты погибнешь здесь?

- Я не могу, - повторила Эва. – Мне кажется, что я беременная.

Дита как стояла, так и села на кровать. Она пыталась представить весь ужас, который творился в этом доме.

- Эва, все можно уладить, пойдем со мной, я очень тебя прошу. Милая моя, - она обняла трясущуюся от страха сестру за худенькие плечи.

- Нет, Дита. Уходи одна.

- Я не смогу без тебя.

- Нет. Ты сильная. Ты все сможешь. У тебя все получится. Уходи, - она оттолкнула от себя сестру. – Уходи!

Дита в последний раз посмотрела на Эву и поняла, что больше они никогда не увидятся. Они даже не обнялись. Дита поскидывала в рюкзак свои вещи, ничего больше не сказала. Бросила взгляд на бледную заплаканную сестру и закрыла за собой дверь спальни.

Она ушла в общину, далеко от города, где прожила все последующие годы в хижине на берегу реки. Трудности и жизнь впроголодь сделали из нее женщину со скверным характером. Она занималась мистическими обрядами, ходила к ведьмам, чье присутствие здесь недалеко от общины никто не одобрял. Она хотела ребенка, но никак не могла забеременеть. Поэтому заключила с ведьмами сделку, что те помогут исполнить ее желание, но это будет жертва.

Тогда Дита не совсем поняла, что это все значит, но согласилась. Так через девять месяцев на берег реки Кверны вынесло большую рыбью тушу, из которой извлекли девочку. Нарекли ее Аделиной. Но по какой-то причине Дита невзлюбила дочь и не смогла найти с ней общий язык. После того, как Аделине исполнилось пятнадцать лет, ведьмы потребовали вернуть долг, исполнить договор.

Дита поняла, что вся ее жизнь идет наперекосяк, но делать нечего. Все равно ни у нее, ни у Аделины нет будущего здесь в этом захолустье. Она отдала дочь ведьмам, ощутив вместо сердца холодный остроугольный камень, который висел внутри нее и мешал дышать.

На следующий день после жертвоприношения она ушла из общины и вернулась в Галлю.
Когда в дверь Радия постучали, он увидел на пороге взрослую красивую женщину в черном платье с глубоким декольте и алыми губами. От глаз ее веяло холодом.
Несколько минут они молчали, разглядывая друг друга. Радий постарел, начал лысеть и выглядел еще более мерзким, чем раньше.

- Я готова работать на тебя, если тебе нужно. Но жить с тобой в этом доме я не буду, - сразу же с порога сказала Дита.

Радий молча покачал головой и рукой показал «Проходи».

Он предложил ей чай с лимоном, но Дита попросила бокал виски безо льда.

- Как это случилось?

Как только увидев Радия, она поняла, что «отец» уже давно живет один, а Эвы больше нет.

- Не вышла из наркоза. Осталась там, - Радий вскинул руку куда-то в воздух. – Моя маленькая птичка улетела в свой райский сад. Оставила меня одного. Но мне кажется, что где-то внутри меня есть золотая клетка, откуда раздается ее веселый щебет.

- Не неси чушь. Ты убил ее.

- Дита, - Радий припал к ее ногам, обнял их и зарыдал. – Дита, прости меня, я во всем виноват. Прости!

Дита ничего не ответила, отхлебнула виски и захотела отодвинуть старика от себя ногой, но передумала.

- Она умерла во время родов?

- Нет, я настоял на аборте, - посмотрев в глаза Дите, ответил Радий.

- Какая же ты все-таки сволочь! – сказала она и плеснула остатки виски ему в лицо.

- Нееееет, - не вытирая лицо, - возразил Радий.  – Я- гений. И ты еще убедишься в этом. Мы сработаемся, забудем все наше плохое прошлое и создадим новый, ни на что не похожий мир. У меня созрел проект, и я над ним сейчас работаю. Как хорошо, что ты так вовремя появилась, Дита.

- Козлина! – вставая с кресла ответила Дита, еще не зная, что ждет ее впереди.