Глава 3. В мире книг

Глава 3. В мире книг
Пятнадцатилетие девушка встретила в новой трехкомнатной квартире, куда семья въехала после весьма непростых поисков. Переезд был обусловлен несколькими причинами, в том числе желанием Павла Николаевича разъехаться с тещей. Крутой нрав Полининой бабушки вступал в частые конфликты с тяжеловатым характером папы…К тому же для выросшей Полины нужна была своя комната.
Место понравилось Полине: недалеко парк Кусково, тихая улица. Высокий дом светло-бежевого цвета, с десятого этажа которого были отлично видны окрестности. В небольшой комнате, заставленной минимумом мебели – диван, пианино, шкаф и стул – Полина погружалась в любимые занятия: чтение и музыку, наигрывая Лунную сонату и К Элизе Бетховена или читая Чарльза Диккенса, Эмиля Золя…Книги были дефицитом, поэтому Полю выручала пробивная Софочка Заруцкая, достававшая через «еврейские связи» зарубежную литературу.
Значительно позже, лет двадцать спустя, Полина назвала это время эпохой книг. Учеба, книги, музыка и немногочисленные подруги – вот узкий мирок созерцательной девушки с бездонными серо-голубыми глазами и застенчивой улыбкой.
Незаметно пробежали последние два годы в школе. В отличие от некоторых одноклассников, Полина не грустила, расставаясь с местом, где прошла ее детство и юность. Да и о ком грустить? Одна Софочка, противоположность скромной и серьезной подруги. Наверное, она могла бы дружить с Розой Бронштейн, тоже страстно любившей читать, но мама Полины поругалась с бабушкой юной еврейки. Поводом скандала стало напутствие Розиной бабушки, учительницы труда, девочкам: Вы идите учиться в ПТУ, на швей или поваров. Ольга Федоровна, услышав это от дочери, пришла в школу и в присутствии директора бросила хлесткую фразу: Русские дети, жидовская морда, будут учиться в институтах, а не в ПТУ.
Бытовой антисемитизм в семье повлиял на Полину, недолюбливавшей «сынов Израилевых», как она величала евреев. Только в конце жизни она признала, что была неправа, огульно осуждая еврейскую нацию. Умение признавать ошибки – черта сильных людей!

Итак, спустя два года после переезда в другой район, Полина, успешно сдав вступительные экзамены (сочинение, русский язык, английский язык), стала студенткой библиотечного факультета Московского института культуры.
Институт напоминал больницу, серым цветом и формой учебных корпусов, так что одна будущая сокурсница Полины, поступила в соседний техникум культуры, приняв МГИК за больницу. Полина долго смеялась, слушая перипетии подруги.
Учиться было несложно, правда, напрягали дисциплины, не связанные со специальностью: история КПСС, сельское хозяйство (зачем библиотекарше знать сельское хозяйство?!), история марксизма-ленинизма, ненужные факультативы, которые вели «сталинисты» и участники Отечественной войны. Зато английский язык, иностранную литературу, русскую и советскую литературу Полина изучала охотно.
Первые два курса группу отправляли «на картошку», в близлежащие колхозы. Там Полина испортила желудок, «заработав» гастрит, и на третий курс родители достали ей справку, освобождающую от осенней «практики». Ребят на курсе не было, поскольку библиотекарь – практически женская специальность. Правда, в институте и соседнем Физтехе организовывали вечеринки, и молодых библиотекарш кружили в танце бравые студенты-физики, иногда курсанты военных училищ, также приглашенных ввиду дефицита мужчин.
К сожалению, мало кто нравился Полине, к тому же многие было иногородними и хотели «зацепиться за Москву». Мешало и патриархальное, ханжеское воспитание, ставящая блоки на знакомства с развратными, по мнению Ольги Федоровны, мужчинами. Сама она предпочитала не думать, что танцевала и флиртовала именно с такими мужчинами. А отцу было все равно, до определенного возраста дочери, когда он стал подумывать о том, не пора ли выдать ее замуж, или «сбыть с рук», как он думал про себя.
Полина же наслаждалась книгами, общением с подругами, периодически музицировала на пианино и аккордеоне. Знакомый Володя, с кафедры струнных инструментов, научил ее играть на гитаре. Уйдя в армию, он оставил ей инструмент. Володя нравился родителям Полины, особенно маме, не раз намекающей дочери: хороший парень, серьезный, и любит тебя. С таким не пропадешь!
Зато Полине он не нравился, и она не могла, да и не хотела, заставить себя полюбить. Ей хотелось Любви доброго и сильного мужчины.
На третьем курсе, поругавшись с подругами, и чуть не провалив экзамен по одной из специальных дисциплин, девушка хотела бросить институт, и перейти в Плехановку. Но родители пригрозили лишить финансирования. Подумав, Полина не стала рвать с вузом, благоразумно решив доучиться.

Наконец, наступили выпускные экзамены. Дядя Юра был в государственной аттестационной комиссии, но ему не пришлось помогать родственнице жены: Полина блестяще сдала экзамены, защитив дипломную работу, и только одна «тройка» омрачала ее радость, хотя и немного. «Тройку» влепил преподаватель по истории КПСС, грубый бывший политрук, не простивший Полине прогулы его семинаров.
Министерство распределило наше героиню в завод «ЗИЛ», на должность заместителя директора библиотеки. Им оказался полноватый лысый мужчина средних лет, сразу начавший «клеиться» к молодой выпускнице. Но Полина решительно отказала смешному донжуану, за что тот пытался гонять ее за пивом и сигаретами. Жалоба заведующей профкомом, суровой, но доброй Елизавете Никаноровне, возымела действие. После беседы с директором к Полине уже никто не приставал.
Конечно, молодые и не очень молодые рабочие, инженеры, конструкторы пытались очаровать девушку, но безуспешно. Она много работала, творчески подходя к организации досуга в библиотеке: звала известных писателей и поэтов, устраивала музыкально-поэтические вечера, вела кружок гитары и даже создала вокально-инструментальный ансамбль. Полина – на органоле и фортепиано, Гришка Завадский, мастер – на бас-гитаре, Коля Чуев, монтажник – на ударных. Позже приняли Светочку Колесову, красивую и фигуристую, работавшую в планово-экономическом отделе…Она играла на скрипке. Репетиции порой нарушались пьянством Завадского или гулянками Светы, которую регулярно поколачивал муж, работавший на заводе слесарем. Но побои не помогали, и, поносив пару недель темные очки (для сокрытия синяков), красотка пускалась во все тяжкие.
Говорят, противоположности притягиваются, вот и Света липла к Полине, поскольку с ней было интересно. А Полина ругала подругу, говоря:
- Неужели тебе нравится гулять с этими кобелями?
- Да…Как увижу «кота» - все, поплыла. А обычные хорошие мужики неинтересны. Ты тоже можешь попользоваться…вот хотя бы главным инженером Кацем…
- Нет. Он противный и старый. Ему ведь сорок лет! – ужаснулась Полина.
- Ничего ты не понимаешь…В 35-40 жизнь, особенно у мужчин, только начинается. Они делают карьеру, и знают, что хотят, кого хотят, и как достичь желаемого – усмехнулась Светочка. – Пойдешь на танцы в субботу, в клуб заводы «Опыт? Там будут интересные молодые инженеры и конструкторы…
- Вряд ли. Лучше посещу выставку в Пушкинском. Потом, скорее всего, родители напрягут с дачей. Уже май… Полевые работы! – вздохнула подруга.
- Сочувствую. У моих нет дачи. Да я бы и не поехала. Много радости стоять вверх задом и пропалывать землянику! – фыркнула Света.
Девушки попрощались, покинув зал библиотеки. Полина, сидя в метро, думала: Мне двадцать три года. Конечно, пора бы замуж…Но за кого? Те, кто нравятся, не годятся в мужья. А те, кто не нравятся…с ними все ясно. Еще погуляю годик – два…Поживу для себя».
В субботу утром она с родителями уехала на дачу, в Шебанцево. Копаясь в огороде вместе с мамой, девушка в который раз слушала критику деда со стороны бабушки. Павел Николаевич долго терпел, потом взрывался, и, сказав теще «пару ласковых», бросал работу, уходя в лес или дом.
Отрешиться от серой действительности помогали книги. Полина читала советскую и зарубежную классику, восхищаясь Диккенсом и Чеховым, Пушкиным и модным Вознесенским. Еще одним способом отдыха были поездки в Ялту и Севастополь.

Завод распределял путевки, достававшиеся избранным, и Полина, находясь в отличных отношениях с профкомом (коробки конфет, духи на 8 марта, и корректное поведение нравилось суровым тетенькам, работницам сего отдела), несколько лет ездила в Крым.
Жили в обычной гостинице, по два-три человека в номере. Старший группы организовывал экскурсии, в основном по местам боевой славы и горам. Фотографироваться с танками и гаубицами молодым девушкам и ребятам не очень нравилось, но выделяться не стоило.
Полина бегала на пляж, ходили с девчонками в кафе «Минутка», попивая молочный коктейль и закусывая пирожными. Молодость! Ты не замечаешь неудобств транспорта, гостиничного номера, подсохших пирожных и разбавленного компота.
В один из тихих летних вечером, задумавшись над жизнью, у Полины родились стихи:
Вступая в годы молодые
Почувствуй свежий ветер предвкушенья
Весны, любви, надежд на исполненье
Подвластно все, что мы решим

Спустя несколько дней она дописала стих, впервые познав муки творчества, когда размышляешь над каждым словом:
Еще быстрей шагай и
Опыт мир откроет
Ты набираешь темп,
Усилья приложа
Но рвется грань времен
И вот уж тихо ноет
Ранимая твоя душа

Прочитав стихи, Софа Заруцкая воскликнула: Шикарно! Глубоко и тонко. Оказывается, ты поэтесса!
- Какая поэтесса…Так, слабые попытки что-то написать – отмахнулась подруга.
Стихи Полина занесла в тоненькую тетрадочку, убранную под учебники в письменный стол. И забыла о них на два года.

Тем временем, видя старание и креативность Полины, руководство завода повысило ее, сделав заведующей библиотеки. Прежнему директору пришлось перейти на должность методиста. Повышение было, по сути, вынужденным: в библиотеке только Полина имела высшее образование, поэтому выбор кандидатов отсутствовал.
Повышение не изменило Полины, по-прежнему доброжелательно относящейся к подчиненным (женщинам средних лет, завидовавших красоте и воспитанию начальницы). На прибавку к зарплате она приобрела виниловый проигрыватель и несколько пластинок итальянских певцов. Сладкие голоса Риккардо Фольи и Пупо заставляли сильнее биться сердце девушки, мечтающей о любви. Внешне это не проявлялось, ибо присущая Полине сдержанность и некоторая сухость вызывали впечатление мало эмоциональной женщины.
Как-то, под впечатлением песни Компания Риккардо Фольи, у девушки родились стихи:


Сон
Я еще летаю над землею
Медленно плыву, невысоко, недалеко
Сон любимый снится мне порою
И запоминается легко
Соберу людей
И покажу им чудо
Чудо отрыванья от земли
Каждый раз гордиться буду
Что летаю до сих пор
Лови!

Спокойная, неторопливая жизнь Полины вскоре нарушится, сделав ее счастливой…на какое-то время. «Все проходит, и в этом глубокий смысл…плюс и минус неумолимого Времени – меланхолично размышляла девушка, играя сонаты любимого Бетховена.
Умение ценить мгновения жизни, впитывать все ее краски, придет гораздо позднее, в период тягостных раздумий и подведения итогов. Сейчас она радовалась жизни, веселилась с подругами, изредка встречалась с парнями, и мечтала о любви.