Помидорный романс. Глава 16. Посудомойка

- Аделаида – простите отчества не знаю. Вы пунктуальны, это неплохо. Ваша комната готова, обед в два часа. Все инструкции получите после обеда, работать начнете с завтрашнего дня. Сергей Вячеславович вас не примет, прислуга вашего уровня – это моя епархия.

- Николаевна.

Адель пискнула это слово неожиданно, и сама удивилась своей смелости. Человек, который возвышался над ней, как скала – был огромен и потрясающ. «Дворецкий» - забытое слово всплыло откуда-то из глубин памяти, в далёкой юности читанные-перечитанные романы явно не забылись.

- Очень приятно, Аделаида Николаевна. Меня зовут Хонон. Без отчества, просто, одно имя. Это у моих предков (а они с Великих равнин) означало «Медведь». Хорошее имя. Запомните, пожалуйста.

Адель вспомнила, почему его внешность что-то такое всколыхнула в ней. Конечно, Джеймс Купер, команчи, таинственный свет вечерних библиотек, беззаботность, юность и светлость души. Как давно это было…Да и было ли?

- Хонон… Красиво. Я запомню.

- Отлично. Пойдемте, я вас провожу. Ваши вещи? Это все?

Адель покраснела и по - девчоночьи спрятала тонкий пакет с нажитым скарбом за спину. Шерстяные носки, старые боты, которые вручила ей Лара, потертый тонкий плед и незатейливое белье – это все, что она заимела за это время.

Хонон внимательно посмотрел на пакет, чуть дрогнул уголком полных губ, но даже не усмехнулся.

- Впрочем, Жорж мне рассказывал. Ну, раз Сергея Вячеславовича все устраивает – мне не по рангу вмешиваться. Завтра вы получите небольшой аванс, у нас так принято, а после работы прислугу отпустят по магазинам. Сможете купить то, что вам необходимо. Пойдемте.

Аделаида рванула за быстро удаляющимся здоровяком, он мерил идеально выметенный и вымытый брусчатый двор такими огромными шагами, что пришлось бежать рысью, чтобы не отстать и не заблудиться в лабиринтах этого огромного дома. Но в дом они и не пошли. На не снижающейся скорости они обогнули особняк, пронеслись под длинной галереей из уже отцветающих роз, в которой скучали изящные скамейки, миновали небольшой пруд с лилиями и водными гиацинтами и влетели в длинный двухэтажный барак, по размеру конкурирующий с пятиэтажкой Адели. Хонон на бегу комментировал происходящее тоном экскурсовода, но Адель не слышала, ветер свистел в ее уже немолодых ушах.

Наконец, они затормозили у крыльца, увитого виноградом. Виноград был такой, какого не встретишь на рынках – огромный, янтарный, пронизанный утренним, еще теплым солнцем, каждая ягода размером с Аделаидин мизинец.

- Здесь кухня, посудомоечная, подвалы, погреба, подсобные хозяйственные помещения, на втором этаже комнаты прислуги. Ваша комната 15. Рядом с кухней – ваш обеденный зал. После обеда зайдете в кабинет номер два – это мой кабинет. Я вас буду ждать. Приятно расположиться.

Адель поднялась на крыльцо, еле удержавшись от соблазна оторвать ягодку, с трудом открыла тяжеленую дверь и проскользнула внутрь. Сразу за дверью был холл – полутемный, прилично обставленный – какие-то резные, деревянные шкафы, вытянутый лаковый стол, на котором высилась старинная ваза с осенними, блеклыми цветами, и аккуратно, стопками красовались глянцевые журналы и томики книг, небольшие, но явно удобные кресла с кожаными подлокотниками. В дальнем углу виднелась лестница – широкая, с деревянными ступенями и чугунными бра – видно по всем стенам вдоль.

Мимо пронеслась веселая лохматая девица в фартуке. На секунду притормозив перед Аделью, она прянула в сторону, как пони, потом улыбнулась и молча ускакала вниз по лестнице. Видимо, прислуга здесь была вышколена и не в свои дела не лезла.

Дверь комнаты 15 была полуоткрыта и в ней торчал ключ. Адель неуверенно потянула за круглую, увесистую металлическую ручку и вошла. Порыскав по наитию рукой по стене в поисках выключателя, она сразу его нашла, щелкнула и спокойный, теплый свет проявил ее новую реальность, которая неожиданно ей понравилась.

Вообще, было такое ощущение, что кто-то подсмотрел обстановку в квартире Аделаиды – и повторил, только в более дорогом, богатом варианте. Мягкий, раскладывающийся вперед диван, покрытый пушистым покрывалом, небольшой столик, похожий на письменный – светлого дерева с резными блестящими ручками-пуговками на небольших ящиках, высокий торшер с тканевым абажуром, глянцевый, полированный гардероб. Кресло-качалка, небольшая полка с книгами и горка с посудой. Особенно понравился Адель сундучок, накрытый ковриком с вытканными экзотическими цветами – такой она видела у Вячеслава, только побольше и коврик был другой – старинный, с щенками и котятами. Разложив белье, забросив плед подальше на верхнюю полку, Адель села и, вдруг, совершенно растерялась. Она не знала, что делать дальше. Как себя вести, что надевать, как жить. Просто, хоть открывай окно и вой на луну, дико, от отчаянья. Как ей удалось настолько сломать свою жизнь? Почему она такая дура? Столько вопросов. И нет ответов…

Без пятнадцати два Адель отправилась в столовую. В небольшом зале были накрыты столики – каждый на двоих. Вообще, прислуги, как поняла Адель, было немного – человек десять -двенадцать, не больше. Несколько молодых и сильных ребят – они явно работали в саду, пара девушек, видимо горничных, повар, кухарка, уборщики и Хонон. Пожалуй и все, однако, когда Адель доедала грибной суп, к ней за столик подсела полная, вальяжная дама.

- Здравствуйте, Аделаида Николаевна. Меня зовут Лиза Александровна. Среди своих – Мона Лиза. Я экономка. Моя комната четырнадцатая, мы соседки. Надеюсь, подружимся, я очень рада сверстнице.

Адель внимательно посмотрела на даму – она думала, что та, по крайней мере, на десять лет моложе. Но нет… Взгляд усталых и печальных глаз, казавшихся инородными на гладком, ухоженном лице выдавал возраст.

- Мне тоже приятно. Здравствуйте.

- Можно просто – Ада? А вы меня – Лиза. Хорошо?

- Конечно, только мне неудобно.

- Ерунда. Привыкните. Вечерком загляните, я вам гардероб подберу. У меня склад господских вещей – шикарных. Элеонора – мать Сергея Вячеславовича вашей комплекции была, правда похудела сильно, последнее время. Болеет.

- Хорошо, Лиза. Спасибо.

Оставшееся время обеда пролетело незаметно, Лиза оказалась отличной и компанейской дамой. Она щебетала, не переставая и за двадцать минут Адель узнала столько, сколько даже не ожидала. И то, что Сергей Вячеславович не женат, потому что не совсем обычен, и то, что Элеонора ушла с маленьким Сережей из прежней семьи, по большой новой любви, но второй муж погиб в авиакатастрофе, и, что Сергей диковинно и сумасшедше богат, и что мать сильно больна и уже год не выходит из комнат своей половины. А также, что усадьба занимает площадь небольшого городка и только один сад, в котором растут южные фруктовые деревья, размером с Ботанический. И зимой он закрывается стеклянной крышей, на высоте десяти метров.

Наконец, обед закончился, Лиза указала полным пальцем куда надо идти Адели и ушла к себе.

- Да-да. Заходите, Аделаида Николаевна. Я вас жду.

Хонон сидел за огромным, похоже дубовым письменным столом, возвышаясь над ним, как гора и был очень похож на индейца племени команчей. Не хватало только перьев и татуировок на впалых, желто-выдубленных щеках.

- Присядьте. Вот ваш аванс.

Он толкнул через стол белый глянцевый конверт. Потом странно прищелкнул языком и сообщил:

- С завтрашнего дня вы приступаете к работе. Неделю вы будете мыть посуду – только мыть посуду. Посудомоечных машин у нас нет, средств для мытья тоже – работать будете содой и горчицей. Сушить – в специальном сушильном шкафу. Первое время каждую партию буду проверять лично. Брак – переделывать. Два раза плохо обработаете – штраф 10 процентов зарплаты. Но, думаю, до этого дело не дойдет.

… Когда Адель, добравшись до своего нового жилья вскрыла конверт – она онемела. Такую сумму она заработала у Жорика за полгода и то, благодаря его хорошему отношению. Если так пойдет – через пару месяцев она будет готова к отъезду. И это ее цель!