Половина яблока

Никогда не любила дурацких, половинчатых чисел. К чему это дробление? Все должно быть целым и круглым! Не нужны мне 980 мл молока, только целый литр с тысячей миллилитров внутри. Эта раздробленность всю жизнь меня раздражала.

Я никогда не делила с братом пополам яблоко. В один день целое съедал он, в другой день я. И работу по дому делали полностью – день он, день я. К чему эти полумеры?

И от жизни я всегда ждала только полной отдачи, только полноценные 100%. Замуж сейчас, а дом потом, лет через пять? Нет уж. Сначала стажировка, а потом будешь получать свои 100 рублей? Нет! Заберите себе эти половинчатые подачки!

Ты, верно, думаешь, что я просто сумасшедшая старуха, да? Но мне тогда казалось это таким важным! Я мечтала жить до ста лет и не просто существовать на пол зарплаты в наполовину выкупленном доме, а по-настоящему жить. Представляешь, до моей первой квартиры, которую я купила за сто тысяч, было ровно сто ступеней. И вот тогда, стоя на этой сотой ступеньке, я была безмерно счастлива!

Я и замуж-то не хотела, потому что, в ту пору модно было говорить ни муж, ни супруг, а «вторая половинка». Половинка! Я целая, зачем мне еще чьи-то непонятные половинки? Чтобы он выпивал половину моего утреннего кофе? Съедал половину ужина? Чтобы плату с него брать за пол квартиры? Нет уж, баста! Мне прекрасно и одной, цельной, ни с кем не разделенной!

А знаешь, чего я не любила больше всего другого? Календари! Семь дней в неделе, тридцать один в месяце и все это триста шестьдесят пять дней одного года. Кому в голову пришел сей бред? Почему дней в неделе не десять? Почему в году не тысяча дней? Как прекрасен был бы такой мир, представляешь? Но я была одна в своих убеждениях, и продолжала подчиняться этим прямоугольным карточкам с цифрами.

Я злилась на родных за их нежелание понять и принять меня. Они жили, словно мне назло. Находили пресловутых «вторых половинок», рожали детей в какие-нибудь уродливые семнадцатые числа, обожали распродажи «все по 99.99» и умирали, не дожив до круглой, красивой даты каких-нибудь девяти дней. Я тогда дала себе зарок, чтобы не случилось, я обязательно доживу до ста лет и умру, ровно в полночь, что бы ни было никаких «сто лет и один день».

Знаешь, зачем я все это тебе говорю? Завтра, как тебе известно, десятое февраля, мой день рождения. Уже несколько недель мне снится только одно – половина сочного, красного яблока. Я ни разу в жизни ни с кем не делила яблок – либо целое, либо и вовсе ничего. Почти сотню лет я жила, потакая своим принципам, и вот теперь, в самом конце своей жизни я хочу узнать, что я упустила? Стремясь окружить себя целым, не прожила ли я в итоге лишь половину? Сейчас уже ничего не изменить, но еще в моих силах ответить хотя бы не один вопрос: так ли вкусно яблоко, разделенное с кем-то пополам?

Уважь старуху, раздели со мной это последнее мое яблоко? Ты ведь любишь яблоки, да?

***

Сочный, красный плод хрустит под натиском ножа. Старуха трясущейся, костлявой ладонью берет из моих рук половину яблока и аккуратно подносит ее к лицу. Вдыхает терпкий аромат, закрывает водянистые, полупрозрачные глаза, улыбается чему-то своему.

- Кажется, вселенная меня переиграла – ее шепот почти неслышен. Яблоко соскальзывает из ее ослабевших рук и с чавкающим звуком падает на больничный пол. Монитор у кровати противно пищит и срывается в протяжный монотонный гул.

Мой взгляд ловит циферблат часов, висящих над кроватью. Стрелки не успели досчитать всего три минуты до полуночи.