Андроида последний привет

Вечером последнего дня, с безлюдной улыбкой на онемевшем от ледяного ветра лице, он шел между кирпичных пятиэтажек, перешагивая световые пятна отчуждёных фонарей (свет их был приятен только для него, остальные, уже  покинули улицы). На каждом шаге он проваливался во времени и цеплял в его вязкой глубине своими вновь худыми ногами в шортах, просмоленные деревяшки телеграфных столбов, разбитые бордюры и фанерный ларёк с мороженным, в тёмной глубине которого, сквозь проём окошка, всё ещё сверкали страшные глаза сумасшедшей продавщицы.
Возле булочной он решил передохнуть на скамейке, которую подросток-собянин еще только замышляет в своей тетрадке в косую линейку,  и где сквозь морозный туман, едва проступают лживые, красные цифры, что, дескать,  до второго пришествия троллейбуса, осталось ровно 3 минуты.
Он решил постоять/посидеть здесь, не обращая внимания на ледяной ветер и невыносимую жару, посмотреть на волги и на мерседесы, побросать, с тихими  проклятьями, саморезы на асфальт,  полюбоваться снопами искр от дворовой подстанции и дать, наконец, свободу огню, и лишь потом уже -  расправить со стоном облегчения, по тёмным переулкам, свои молодые, скрипучие ноги.
В общем, отдохнуть немного, отлетев сухим воспоминанием к булочной с промаслеными фанерными полками, к магазину диета с тремя стеклянными конусами для соков (и с чудесным, серебристым миксером для молочных коктейлей), к бакалейному отделу, пропахшему кофейной трухой, где высквозив тёплым ветром сквозь его распахнутую форточку, ласково
пройтись по головам добрых, не озлобленных и не опасных людей, заполнивших улицы; перескочить на кумачёвые полотнища по углам домов и наподдать под хвост стрижам, извещающим об окончании лета.
И ещё восстановить гремучие  трамваи с лакированными, деревянными скамейками...
И тарные ящики из тонких дощечек, сложенные возле продуктового магазина...
Всё это, он решил разом приблизить к себе, но вдруг отчётливо понял, что ничего не вспомнить достоверно и ничто не пробъется оттуда - сюда; сквозь этот ледяной туман с мерцающими, красными цифрами, и остаётся только плакать, только смотреть в отчаянии на фары плывущие мимо в радужном, денежно-гаишном ореоле.
"Хорошо бы совсем уже тут замерзнуть, под эту музыку и под этот виски", - неожиданно подумал он, "Сердце уже замрёт, а батарейка в телефоне так и будет пульсировать пока не придёт и её последний миг".
... но и тогда, на экране, ещё будет слабо светиться блёклое изображение фонарика, с мерцающим лучём; будто бы этим можно хоть на миг, укоротить бесконечную ночь. (у андроидов, это называется "последний привет")...
Он надвинул капюшон, зажмурился и стал ждать