В магазине

— ...Сатмарские хасиды — это выходцы из венгерского городка Сатмарнемети, кукла Лена.
— Нет, это выше моих сил — опять он проявил свою фатальную склонность. Умоляю тебя во имя человеколюбия: «Заткнись!». Или хотя бы мое имя не произноси. Кругом же люди, они могут услышать! На меня и так уже смотрят.
...Приехали в магазин за продуктами. Как обычно, кукла Лена накладывает покупки в коляску, а я иду за ней следом.
Моя кукла Лена страстная поклонница хождения по магазинам. Особенно продуктовым. Выбирает она придирчиво и наполняет тележку долго и тщательно.
Мне же абсолютно все равно, что кукла Лена купит. Но ходить с ней по магазинам я люблю. Так как при этом не только ее разглядываю, но и позволяю себе комментарии, снижавшие пафос совершения ею покупок. Выражаясь по-простому: «Богохульствую».
А на куклу Лену действительно поглядывают, особенно мужики. Только это происходит вряд ли из-за сатмарских хасидов. Хотя кто знает...
— Как же ты меня достал своими национальными особенностями, мировая закулиса. Эту рыбу есть будешь? Смотри не на мое лицо, а на эту рыбу, обормот. Все, снова он лыбится. Ну не с кем же разговаривать!
— Искривления пространства, кукла Лена, свойственные дальним рубежам вселенной...
— У-у-у... Случай, в последнее время ты стал каким-то негибким и спесивым. Не целуй меня на людях, знаешь ведь, что я этого не люблю. Я понимаю, тебе нужно показать всему Новому Уренгою, какая у тебя красивая содержанка, но все-таки.
— Сейчас речь не о становлении тебя как содержанки, кукла Лена.
— Говорю тебе об этом очень вежливо, но ясно: «Да пошел ты!». Лучше купил бы мне чего.
— Но ведь и ты, кукла Лена, всем рассказываешь, что я «Сидел». Недавно откинулся, и теперь вот все время делится свои воспоминания об этом незабываемом периоде своей жизни. Никак не может остановится. Особенно когда бутылку увидит.
— Ну, во-первых, не всем, а только кассиршам. А, во-вторых... Сияй и блистай, как ты это любишь, но только молча. Прошу тебя! А то я на тебя пожалуюсь гендиру.
— Не пожалуешься, кукла Лена.
— Почему это?
— Он вчера почил в дилириуме.
— Тьфу на тебя, христопродавец царя небесного! Спрашивать: «Здоров ли ты сам?» — бессмысленно. Да и не у некого. А «в делириуме» — это где? На буровой, что ли?
На этом месте я обычно загадочно замолкаю. А заинтригованная, но истосковавшихся за два дня по покупкам кукла Лена продолжает свой путь между полками.
Но, через какое-то время, мне становится скучно, и я начинаю просить прощения:
— Кукла Лена, предлагаю отложить в сторону мечи и прекратить поливать друг друга грязью. И тогда у нас с тобой всё станет ровно наоборот, но только гораздо лучше.
— Вот и у воров проснулась совесть в период коронавируса, — не к кому не обращаясь сообщает кукла Лена кассирше, — расхитителей государственной собственности. Меч он в сторону отложить собрался. Плати давай!
Мы уже на кассе!? Я же хотел ей сказать столько всего... достаю карточку и протягиваю ее кассирше.
— Да уж, — говорит она, оформляя покупку, — понимаю. Мой то, как вышел, тоже первое время не в себе был. А потом ничего, обкатался.
— А я уже уверовала, что все это происки злых сил, — со вздохом отвечает ей кукла Лена. — так, говорите, обкатается? Значит, я могу надеется?
— Да век воли не видать! —  Восклицает кассирша. И продолжает, — а как ты, доченька, с таким старым познакомилась?
— Помню девочкой молоденькой была (см. картинку над текстом).
А он подозрительно долго обнимал меня и даже клал руку на бедро. Причем происходило это аккурат на конференции по борьбе с половыми домогательствами. Я там слайды демонстрировала, а он докладчиком был, — искренне признается кассирше кукла Лена, пока я складываю покупки в коляску...
— А ну быстра пошла в машину, — не выдерживаю я, — Нет уже сил на тебя!