Даурская конференция. 1919 год

В январе 1919 года в омском журнале «Иртыш» появились заметки, рассказывающие о истории российско-монгольских взаимоотношений. Высказывалась серьезная тревога из-за утраты российского влияния в Халхе и Кобдо, описывалась довольно-таки нерадужная тенденция усиление китайского влияния, оккупация им Монголии, также довольно серьезные опасения вызывала всесторонняя поддержка китайскими властями большевистских сил в Монголии и пускай косвенная, но все же помощь партизанам Забайкалья и Семиречья. Все эти антирусские демарши проходили на фоне неуклонно растущего экономического и финансового доминирования Японской империи. Для решения задач восстановление временно утраченных российских позиций в Манчьжурии и Монголии предлагалось ввести российские войска в Монголию. Конечно нужно понимать, что это было затруднительно из-за продолжавшейся борьбы с большевиками в России. Так же продолжал действовать Кяхтинский договор от 1915 года.
Авторами заметок были российский корреспондент М. Волосович и казачий штабист Е. Сергеев, служивший в охранной сотне русского представительства в Урге в 1912 - 1914 годах. Омское правительство разделяло точку зрения, опубликованную в журнале.
Можно сказать Волосович и Сергеев дали письменное обоснование идее которую уже давно вынашивал правитель Забайкальской казацкой республики Г.М. Семенов. В качестве адекватного ответа на угрозу антироссийских сил, он решил разыграть панмонгольскую карту. Притворить в жизнь идею возрождения монгольского государства под протекторатом Белой России. В феврале 1919 года на станции Даурия произошло эпохальное событие, в случаи победы Белого дела, оно могло бы стать началом установки нового порядка в Азии.
«Великая Монголия», претендовавшая на преемственность от державы Чингисхана, была провозглашена в результате съезда монгольских князей и правителей ряда областей Монголии и хоринцев. Присутствие хоринцев на Даурской конференции вызвало возмущение и негативное восприятие со стороны правительства России и лично адмирала Колчака. Принцип «Единой и неделимой», Семеновым ставился под угрозу. В своем письме омскому правительству князь Кудашев сообщал, что панмонгольское движение может спровоцировать Китай на ввод войск во Внешнюю Монголию, ведь у Китая никогда не ослабевало «вожделение возвратить обращенные Россией в буферные государства Халху и Баргу под свое непосредственное управление». Великая Монголия провозглашалась федеративной монархией во главе с одним из авторитетных духовных лидеров - Нэйсэ-гэгэном. В нее должны были войти обе Монголии, Барга, Халха и Хори. Столицей предполагалось сделать г. Хайлар.
Семенова избрали Верховным Уполномоченным Монголии, преподнеся ему титул Вана - Светлейшего князя Монголии. По замыслу новое монгольское государство должно было стать теократической монархией, командующим вооруженными силами без вариантов должен быть представитель российского Белого движения. В 1919 году пусть формально, но им был Семенов, а в 1921 году станет Унгерн, -подлинный создатель монгольского государства. В 1919 году атаман Семенов решил отправить делегацию на Версальскую конференцию.
Планировалось добиться признания нового государства Великими державами.
Представители Антанты воспротивились этому демократичному, свободонесущему стремлению.
Не добившись признания мировых держав, Семенов продолжал считать решения Даурской конференции очень важными. Во-первых, он получал теперь возможность комплектовать свои воинские части монголами. Образовавшиеся, таким образом, резервы предполагалось отправить на помощь Колчаку, на Урал и в Сибирь. Во-вторых, атаман мог эффективно контролировать поставки монгольского продовольствия, поскольку в связи с массовой убылью скота за время мировой и гражданской войн в Забайкалье мясомолочной продукции не хватало. Что касается хоринцев, то омских дипломатов не устраивала форма – вхождение в состав «Великой Монголии». Более перспективным и безопасным для целостности государства Всероссийскому правительству представлялся вариант Бурятии как отдельного казачьего войска. Об этом шла речь на сентябрьском бурятском съезде. Такие же права предполагалось распространить впоследствии и на Урянхайский край (Туву).
Весной 1919 года управляющий МИД И.И. Сукин посчитал правильным "откреститься" от Даурской конференции, подтвердив верность Кяхтинскому соглашению. В то время как Омск, Чита, Урга и Париж обменивались телеграммами, любезностями и заверениями в верности Кяхтинским соглашениям, Пекин не миндальничал, а перешел к решительным действиям…