Колесо времени. сборник

                Арутюн Акопян

     КОЛЕСО ВРЕМЕНИ ;

В сборник вошли не только новые, но и ранее публиковавшиеся рассказы – о Советской и нашей  действительности, и ещё - о многом другом…






















               
               
                СОДЕРЖАНИЕ
Делия                4
Гражданская война                7

Казак Василий                10

Мардохей и его дети                12

В финском лесу                14

Kлад                15

Русские дворяне                17

Метаморфозы                18

Любящие родители                20

Харассмент и наша действительность                21

Высокие отношения                23
Таланты                25
На Родине                27
О советском образовании                29
Советская действительность                30
Стукачество                33
Как крестили моего родственника                34

Колье                36

Задушевный разговор                39


Делия.

Она сидела в роскошном кресле, перебирая длинными белыми утонченными пальцами складки синего бархата. На ее левой руке блистал огромный сапфир. Делия была как-то особенно задумчива в этот вечер. Ее словно что-то беспокоило. Томный взгляд ее больших миндалевидных глаз неожиданно упал на соседний столик - там стояла бутылка игристого вина, Делия его очень любила. Тёплый ветерок колыхал шелковые занавески, прикрывавшие роскошно убранную комнату, точнее зал с колоннами и зеркалами. Делия о чём-то напряжённо думала, затем встала, подошла к телефону, сделанному из перламутра, привычным движением покрутила диск этого нового для империи аппарата, на другом конце - был чей-то мужской голос.
- Я согласна.
Она положила трубку, и опять села в кресло. Потом позвала горничную:
- Что вам угодно, сударыня?
- Унеси бутылку, и закрой дверь.
Всё сразу же было исполнено. Делия не хотела больше пить, она понимала - искушение велико, и попросила этот сладостный раздражитель убрать с глаз долой. На дворе был 18-й год. В Петербурге - ее особняк стоял на улице миллионеров ( на Большой Морской ) - было всё как-то неспокойно. Императора арестовали, новая непонятная власть, голодные бунты. В атмосфере - невероятное напряжение. Она чувствовала - надо бежать, но как всё оставить - дорогая мебель, золото, деньги в банке, картины известных европейских мастеров ( сейчас они висят в Эрмитаже ), и куда ехать?! В Индию?! ( Отец Делии происходил из высшей касты этой древней страны, там у него было много родни и недвижимости, мама - армянская аристократка, тоже имела связи во Франции, в высшем свете. ) Но до Франции, ( а тем более Индии ) ещё надо было добраться. Неприспособленная ни к чему, всю жизнь жившая в роскоши и в окружении прислуги, Делии надо было что-то решать. Знакомый офицер царской армии предложил ей бежать на корабле до Стамбула, это ее тоже беспокоило, так как там истребляли армян, а внешность ее выдавала. Она не знала, что брать, потом всё-таки решилась -
подошла к платяному белому шкафу с инкрустированными золотыми панелями, порылась в вещах, потом из глубины достала дорогую шкатулку - подарок самого императора - там много было бриллиантов, камни из Индии, Америки, Европы. Она сбросила всё в обычный невзрачный мешок, оделась в наряд горничной и вышла на улицу. Солнце светило прямо в глаза, Делия побежала навстречу к офицеру, он пообещал обеспечить ей защиту.
- Это все ваши вещи?..
- Я решила сохранить самое ценное.
- Ночью отплытие, пока вы побудете у меня, там спокойно, не бойтесь.
Офицер вел под руку прекрасную Делию, словно был ее благоверным. Он думал - такую удивительную женщину не найти во всём Петербурге. Что ее ждёт в Турции и Европе?
В доме офицера находились его друзья, тоже напряженные и удрученные. Они не знали, что их ждет дальше... Эти ублюдки, большевики, уничтожали, как саранча - всё на своём пути. Русские военные теперь были не в моде, их расстреливали прямо на Марсовом поле. Молодые ребята готовы были бежать из страны хоть сейчас, но ждали оружие, друга и его спутницу. Делия сидела тихо со своим белым мешочком, она была очень голодна, но не решалась об этом сказать. Она внимательно слушала боевых товарищей друга.
- Ночью мы отплываем, оружие будет, - сказал Андрей.
- Спасибо, друг, надеюсь путешествие закончится благополучно.
- Сергей, не переживай, мы скоро будем в Стамбуле, а оттуда - в Париж.
- В Париже у меня родственники, они нам помогут - внезапно встряла Делия - главное, до него добраться.
- Всё обязательно будет хорошо - всех успокаивал Андрей – надеюсь, эти большевистские выродки не воспрепятствуют нам, а если воспрепятствуют - получат по заслугам!
Они умолкли. Напряжение не спадало. На улицах гудела какая-то пьянь, видимо, новая власть. Ночью офицеры и Делия отплыли, до Севастополя, корабль был набит людьми, многие стояли впритык друг ко другу. Делия, эта восточная красавица, старалась не выделяться, ей не хотелось, чтоб ее кто-то узнал. Есть всё ещё хотелось, но она терпела. Главное - добраться до Севастополя, а потом до Парижа. Она крепко сжимала в руках свой драгоценный мешок. Рядом стоял ее друг, офицер, другие -
 находились сзади. Все обитатели корабля молчали, никому не хотелось нарушать эту зловещую тишину. Люди покидали столицу с облегчением, они чувствовали - впереди будет много крови. До Севастополя добрались благополучно, там ещё " царствовали " патриоты России во главе с Врангелем. На улицах играли оркестры, работали разнообразные магазины и кафе - в общем, всё было как в старые добрые времена. Делии очень хотелось остаться, но где гарантия, что Врангеля не убьют и красная чума не доберется до этой благословенной русской земли. Она вместе с новыми друзьями пересела на большое белое судно и отправилась в Стамбул, к новым горизонтам, без сожаления об утраченном. Ей так хотелось поскорее добраться до Европы, окунуться в привычную жизнь парижских салонов, полных близких ей по духу людей. У неё получилось. Делии в Париже помогла тётка, теперь у неё был свой особняк ( она продала кое-какие бриллианты ), конечно не забыла и про своих благодетелей. Все они прекрасно говорили по-французски. Делия без труда устроила их на работу в принадлежавший ее знатному родственнику роскошный ресторан. Они ей были очень благодарны, они общались, периодически встречаясь в ее особняке. Однажды она сидела в ресторане в окружении нескольких француженок, одна из них, хвастаясь своим ожерельем из светло-фиолетовой яшмы, сказала:
- Сегодня супруг подарил, это редкий камень, нынче очень моден в Париже.
- Это яшма? - поинтересовалась Делия. - Красивые бусы - в Петербурге у меня лестница была из этого камня.
Француженка немного смутилась, покраснела, потом они перевели разговор на другую, отвлеченную тему. К ним за стол подсел молодой русский офицер, тот самый, он спас Делию.
- Можно с вами поговорить отдельно? - тихо он прошептал ей на ухо.
- Пойдемте, я сейчас выйду.
- В дальней зале есть небольшая комнатка, я вас там буду ждать.
- Вы меня заинтриговали...
Через 5 минут Делия извинилась перед дамами и пошла навстречу к кавалеру. Он ждал ее с нетерпением, что-то теребил в руках, очень нервничал.
- Я вас слушаю, сударь.
Он бросился на колени.
- Будьте моей женой, я люблю вас всем сердцем!
Она молчала, растерянно глядя на него.
- Обещаю, да... я беден, но мы не будем нуждаться... Я сделаю всё...
- Вы бедны, зато я богата. Встань, Андрей, не пристало русскому офицеру стоять на коленях, даже перед дамой. Мы разные, но я согласна. Я хочу семью.
Он крепко обнял Делию.
- Спасибо я самый счастливый...
- Надеюсь, и я теперь буду счастлива.
Он протянул ей кольцо, оно осталось от рано ушедшей матери. ( Золотое кольцо с большим изумрудом. )
- Спасибо.
Через мгновение изумруд блистал на ее белоснежной руке. Они обвенчались на рю Дарю, гостей было немного, среди них, конечно, друзья-офицеры. В этот вечер все были очень счастливы, впервые после расставания с Родиной.





Гражданская война.

Однажды, это было в Одессе, я зашёл в гости к своему старому знакомому, Альберту Николаевичу. Он принял меня очень тепло, мы не виделись 5 лет ( столько времени я не был в Одессе ). Между прочим, в разговоре, он упомянул, что скоро ему исполняется 85 лет. Я запомнил день. Жены у него не было, она ушла в мир иной 3 года назад, близкие друзья - я их знал - тоже давно умерли. Через несколько дней я пришел к нему в гости, с подарками - Альберт Николаевич был страстным коллекционером марок, и я постарался - достал ему редкую серию, купленную на местном " блошином " рынке. Он мне очень обрадовался. В небольшой светлой комнате был накрыт стол, он сам сделал 2 летних салата, и поставил бутылку феодосийского красного вина. Феодосия - его малая Родина, он приехал оттуда в Одессу ещё в детстве, с родителями. Альберт Николаевич ждал двух приятелей, он с ними познакомился в местном шахматном клубе, туда он регулярно ходил по средам и пятницам. Так он занимал свой досуг. Они пришли почти вовремя, через 20 минут. За столом было весело. Пожилые люди расспрашивали меня о разных петербургских сплетнях, вспоминали молодость, былые увлечения и проказы. Мы много смеялись. Действительно, истории они рассказывали презабавные. Прошел час. Старики - я имею в виду пришедших одесситов, изрядно выпили, захмелели, и повели разговор о гражданской войне. Оказалось, они старые большевики. Я деликатно умолчал о своём отношении к этому страшному движению, которое захватило власть в православной России в 1917 году. Но слушал я их внимательно, когда ещё выпадет такой редкий случай. Во время беседы, внезапно, один из них разоткровенничался:
- Я много перебил людей. Вот ты так мог ( он обратился к другому гостю ), я одним взмахом сабли рубил от макушки до седла.
- Нет, я не такой был ловкий. Зато, однажды я верхом на коне гнался за одним белым офицером, я отрубил ему голову, и он бежал ещё так метров 10.
Мне и хозяину дома стало жутко от таких историй. Мы отсели немного подальше, чтоб не слышать этих мерзостей. Пожилые гости ничего не заметили, и продолжали свою горячую беседу. Через какое-то время они раскланялись, ушли, я ненадолго остался в уютной квартире на Дерибасовской. Альберт Николаевич обратился ко мне:
- Извини, я не ожидал, что они из этих...
И рассказал свою историю.
Моя мама была сестрой милосердия в Ялте, они помогали раненым, больным и бедным людям в годы гражданской войны. Когда в город пришли красные начался сущий кошмар, убивали всех подряд, всех, кто был не пролетарского происхождения. Моя мама - из княжеской семьи, ее родовое имение находилось под Петербургом, после революции она бежала в Ялту, там ещё были белые, и помогала в миссии. Корабли уходили тогда из Крыма один за другим, она до последнего не решалась покинуть Родину, кто знал, что ее ждет там, впереди. ( Родителей ее убили еще в Петербурге ). Однако однажды, она решилась, это был последний корабль. Потом, ходили слухи, к городу подступали красные изверги. Она не попала на борт судна и бросилась в воду, вместе с другими людьми. Все понимали - это последний шанс. Они подплыли к уходящему кораблю, но офицеры никого больше не брали, более того они били по рукам тех, кто хватался за край судна. Досталось и моей маме.
- Простите, - со слезами на глазах говорил офицер, стоявший на корабле. - Мне приказано, народу слишком много, мы можем потонуть.
Мама, как и многие другие вернулась на берег.
" Значит не судьба, " - подумала она.
Потом пришли красные. Начались массовые расстрелы. Всех людей не крестьянского происхождения и тех, кто был замечен в сотрудничестве с белыми, в основном российских патриотов, собирали в наспех оборудованных тюрьмах. Мама и ещё 200 человек были закрыты в бывшем кинотеатре - новой красной тюрьме в самом центре Ялты. Бедные люди молились и ждали своей участи, периодически заходили военные комиссары с очередным списком, и забирали " осуждённых, " потом их расстреливали. В одном из списков оказалась моя мама, ее, вместе с другими, повели на расстрел. Матушка была очень красивой женщиной, видимо, она понравилась молодому и горячему большевику. Когда их всех привели на казнь, он тихо к ней подошел, отвел в сторону и сказал:
- Я тебя не трону, стой здесь, за домом. Через 5 минут я подойду. Только без глупостей, тут везде наши солдаты.
Она благодарно кивнула головой. Он ушел. Мама понимала, что ждет ее впереди, как минимум он надругается над бедной княжной.
" Была - не была, " - подумала она, и пока он выполнял свое страшное поручение, бежала. Странно, но никаких солдат рядом не было. Она в панике " прибилась " к какому-то дому, и сильно постучала в дверь.
- Кто там? - к счастью, быстро к двери подошла одна добрая женщина.
- Пожалуйста, откройте. Это срочно!
Та открыла. Мама всё ей рассказала, терять уже было нечего. Пожилая женщина спрятала бедную девушку, на чердаке своего небольшого дома. Они договорились - ночью она покинет свою спасительницу, чтобы потом не было проблем у неё, да и маме оставаться было опасно. Кто знает, может ее ищут. Ночью гостеприимная хозяйка, дав на дорожку немного денег, мешочек с пирожками, яблоки и бутыль с водой отправила маму подальше от своего дома. Мама знала хорошо эти места, кое-что ей посоветовала старушка. Так что, через 6 часов она была уже далеко от Ялты. В итоге, мама через некоторое время добралась до Феодосии. Там ее приютил старик, у него было три сына, и за одного из них, моего отца, мама
вскоре вышла замуж. Так появился на свет я. Потом мы переехали в Одессу.
Меня поразила эта история, как всё перемешалось в нашей жизни! Мы долго ещё сидели в тот вечер. Потом я отправился домой. Насколько я знаю, больше дедушка не появлялся в том шахматном клубе.




 































Казак Василий.

Василий был богатырского телосложения - он вырос на хуторе на границе с Малороссией в казачьем селе. Парное молоко, щедрое солнце и суровая дисциплина сыграли своё дело. Парень был воинственный ( в меру ), но с достоинством. Оружие в том селе имели многие мужчины и однажды оно пригодилось. К месту " Казачьей свободы " подступили красные - были лихие годы гражданской войны или большевистской интервенции ( как хотите, так и называйте ).
На этот раз, после жестокой битвы - казаки отбились. Но... через какое-то время на станицу обрушили бо;льшие силы, отряды " красной армии " были хорошо вооружены и, те воины-защитники, которые не полегли на поле боя - бежали, спасая детей и стариков, и правильно сделали. Они, всем большим своим семейством ( а там, действительно, многие были родственниками ) обосновались где-то в Сумской области, а  оттуда некоторые уже отправились в Киев ( на заработки ).
Василий был среди них, он с радостью осел в этом удивительном городе, пошёл на работу и неплохо стал зарабатывать. Обзавелся семьей, появились дети - двое малышей-крепышей, таких же, как отец.
Через какое-то время Василия ( Сидоренко ) отправили в Москву по поручению. Там он приглянулся одному партийному - мелкому, но всё же боссу, и его перевели в Первопрестольную - конечно, никто у него не спрашивал. А там - карьера пошла в гору, - архитектурное училище, институт. Он стал блестящим конструктором и многие здания в столице спроектировал сам лично.
Дети его уже росли совсем в иной обстановке, богемной. У них в центре была хорошая квартира ( трёхкомнатная ), автомобиль и другие блага, недоступные остальным советским гражданам.
Внук Василия - Тимофей, поступил на переводчика ( восточных языков ) и... однажды в дом привёл красавицу, но не восточную, а из Африки, Патрисию из Кот- д'Ивуара. Любовь у них была страстная, роман стремительный. Вскоре, вопреки желанию деда, они поженились, и родился чёрный ребёнок, очень красивый, с фамилией Сидоренко; что ж, так бывает..., тем более в Москве. Невестку в итоге приняли с распростертыми объятиями, а с малышом возился лично сам дедушка, и с такой радостью, будто это его первенец.
Однако в конце 80-х, как известно, случилась перестройка. Страна в итоге развалилась - все блага, имеющиеся у  семьи, испарились, словно их и не было. И Тимофей, вместе с папой и мамой, и дедушкой серьёзно задумались, что им делать дальше... Молодой космополит, потомственный казак, решил - поедет в Ливан на заработки, с женой. И страна ему так понравилась, что он там остался и потом перетянул родителей.
Лихие 90-е прошли, а возвращаться им не хотелось. У Тимофея уже была квартира, хорошая, у родителей - тоже. Сын рос в радости и любви, и достатке, что тоже немаловажно.
В общем, они решили остаться. Там их чёрный ребёнок после окончания местного ливанского университета женился, на армянке, тоже очень красивой девушке.
И так... пошли потомки, казаки с фамилией Сидоренко, из далёкой приграничной станицы...
Кто знает, что бы было - если б не то большевистское нашествие... Может дед Василий так бы и жил в своём селе, и, без сомнения - тоже был бы очень счастлив!



















Мардохей и его дети.

У Мардохея было семеро детей - и все мальчики, один другого талантливей. Они жили в еврейском местечке, недалеко от Гродно. Глава семейства занимался сельским хозяйством, несмотря на свои многочисленные дарования. В город ( большой ) ему ехать не давали - нельзя, а в маленьком
делать было нечего. Он мечтал с женой и родителями уехать, сбежать от всех проблем, притеснений, - как троюродный брат Сеня, в Америку. Но как это осуществить?.. - От Сени ни слуху, ни духу... Никто его нигде не ждал.
Шли годы. Неожиданно, из Петербурга пришли вести в их заброшенное село - в столице революция! Появилась надежда; нет, он туда не хотел, как другие. Мардохей по-прежнему мечтал бежать за океан, в благословенную Америку. И, однажды - у него получилось.
Помог родственник, они сделали себе паспорта - иностранных граждан ( поляков, оказавшихся в репрессивной зоне ), и - с какими-то заезжими артистами, кочующими по оккупированной территории ( оккупированной красными войсками ), бежали вначале в Польшу, потом в Германию, а оттуда - за океан. В Америке Мардохей быстро устроился в небольшой приют ( для беженцев ), потом - уже помогла община, они разместились на окраине тогдашнего Нью-Йорка, в просторной квартире, о которой в империи можно было только мечтать. В общем, жизнь постепенно налаживалась.
Через некоторое время все его дети - учились в колледже, а впоследствии, те кто хотел - поступили в столичный университет. Всё оплачивало щедрое государство.
Глава семьи иногда общался с родственниками ( супруги ) по телефону, правда это случалось редко, и всё реже и реже... В стране ( Советов ) на смену большевистской диктатуры, пришла - сталинская. Дело врачей и тому подобное... Кого-то из близких родственников жены репрессировали, кто-то убежал - опять в соседнюю Польшу ( и там же и остался ). В общем - жизнь была не сахар. Правда не у всех - дети его соседей ( два мальчика, они уже до революции были самостоятельными ) переехали в столицу ( из Гродно ) и там, вовремя поменяв фамилию ( на украинскую ) и происхождение - неплохо устроились, а потом ( это уже Мардохей узнал позже ) - стали частью московской элиты, известными людьми... Но, им повезло...
Итак, вернёмся к нашему герою.
Двое его сыновей - переехали в Голливуд и там основали небольшую частную кинокомпанию, которая, правда вскоре разорилась. ( При этом молодые люди успели заработать неплохие деньги. )  Вскоре они женились на девушках с приданым, и по любви, их вторые половины тоже бежали из России, после революции.
Мардохей и его благоверная были на седьмом небе - Америка действительно оказалась страной больших возможностей, - не зря об этом пестрили газеты в Российской империи, о которой, конечно, несмотря ни на что, он скучал... Ему хотелось вернуться, но, зная все злоключения многих его товарищей и  родственников, он не мог... А потом началась война... И тут уже было не до сентиментов. К счастью - фашисты до Америки не дошли.
Так Мардохей и дожил в этой " благословенной " ( как он считал ) стране до глубокой старости - в окружении многочисленных детей, друзей и внуков!







































В финском лесу.

Армену в детстве дедушка много рассказывал о войне, точнее о двух войнах, в которых он героически участвовал. Это - Советско-Финская и Великая Отечественная. Там - много было интересного, и страшного, но о страшном - он умалчивал, - незачем это знать остальным.
Мальчик вырос и, так сложилась жизнь, волею судьбы - уехал из Армении. Он оказался в Петербурге - Северной столице России, прямо на границе с Финляндией.
Там он женился, родились дети... Однажды Армен, уже дедушки не было, с семьёй отправился в страну Суоми - это обычный маршрут для петербуржца, и... почти на границе, но уже на финской территории забрёл с детьми в лес... Неожиданно, прямо посреди леса - он увидел обелиск, как память о сражении, здесь происходившем. И - на каменном изваянии, золотыми крупными буквами ( на английском и финском ) были высечены имена... героев.
Удивительно, среди них был и его дедушка Саркисян Вартазар Арменович. Так, в далёком финском лесу ему пришёл привет из прошлого и - от любимого деда!




















Клад.

Герберт был на грани банкротства.
В свои 37 он внезапно потерял работу, через некоторое время банк, которому он выплачивал кредиты за квартиру - трёхкомнатную, на окраине Марселя, отобрал у него жильё, и бедный, неженатый и малоизвестный актёр ( он служил в детском театре ) остался на улице - пришлось переехать к двоюродной тёте в Лион, она, 85-летняя женщина, вдова, без детей приютила юношу в своём небольшом, но старинном замке 17 века. Герберт, чтоб как-то оправдать пребывание у тётушки, начал ремонт - замок был почти заброшенный, неухоженный.
Однажды в стене - он стоял неподалёку с дрелью, он увидел какой-то странный рисунок и еле заметное очертание окошка или двери. Раньше на этом месте стоял старинный шкаф, очень тяжёлый и малоподвижный. Но он развалился и хозяйка ещё 20 лет назад выкинула его на помойку.
Герберт подошёл поближе к " окну ".
" Нет, тут явно что-то не то... Как будто вход... " Он просверлил дырку, большую, чтоб было видно, посветил фонарём, а там - погреб или пещера, в общем - какое-то помещение. Он, уже возбуждённо, стал рушить стену, не спросив у хозяйки. Потом позвал бабулю.
- Смотрите, тут комната. Вы о ней знали?
- Нет... Удивительно.
Они прошли в открытое тёмное пространство. Вдоль стен аккуратно лежали предметы быта - вазы, какие-то коробки, явно не нашего времени. Герберт ( с бабушкой ) стали распаковывать. В одних коробках было серебро, изделия из серебра, вероятно 18 или 19 века, где-то - старинная посуда, даже картины.
- Интересно, сколько это всё стоит? Может вы богаты?..
- Мы богаты, если бы не ты... - Она была порядочной женщиной.
Вечером Герберт позвонил приятелю, историку. Он жил в Марселе. По скайпу они вместе ещё раз пересмотрели все предметы.
- Послушай, это 19 век. И стоит всё дорого. Я выясню у знакомых.
Он позвонил друзьям, они работали искусствоведами в аукционном доме ( не очень крупном ), новость попала в СМИ.
Вскоре Герберт и бабуля - были местными знаменитостями, а на продаже артефактов они заработали более 300 тысяч франков.
Так, у нашего героя дела пошли в гору.
Он купил квартиру неподалёку от замка, " засвет " на телевидении и в интернете помогли ему открыть своё шоу и устроиться в Лионский театр - причём публика ходила именно на него ( что, конечно, раздражало местных артистов ).
Герберт женился, а бабуля переписала на него дом ( вместо своих внучатых племянников ).
В общем, жили они теперь счастливо, дружили и пользовались благами некогда найденного, таинственного " клада ", который был так заботливо оставлен прежними, вероятно, знатными хозяевами! Вот такая вот занятная история!







































Русские дворяне.

Василий Петрович происходил из старинного дворянского рода. Его родители пережили большевистский переворот, конечно сильно обеднели, но хорошее образование помогло им устроиться на престижную работу в крупном городе, главное, их не расстреляли, а знакомая матери, работавшая в паспортном столе, помогла поменять фамилию, их " новые " предки были обычными пролетариями, крестьянами, большевиками. Так что, начальство на предприятии было довольно.
Сын Вася, когда подрос, поступил в Театральное училище и, через 5 лет, с блеском его окончил.
Он служил в местном детском театре. И, конечно, очень любил детей. Хотя порой, в  творческом угаре, шутя, называл своего зрителя - " ребёнок-подонок ", что шокировало некоторых окружающих.
Сам Василий вскоре после окончания женился, тоже на актрисе - у него было трое прекрасных малышей, в которых он души не чаял. А когда уже, после падения Советской власти, можно было открыто говорить и  выяснять, откуда его пращуры в действительности - он с упоением этим занялся. И многое нарыл ( в архивах ).
Оказалось, у русского дворянина есть двоюродная тётя во Франции, куда она бежала после гражданской войны. Он не поленился, нашёл через французское посольство в Москве её координаты и позвонил - как она была рада!
Они разговаривали около часа, а потом пожилая дама пригласила родственников в Париж, где жила в гордом одиночестве, в своём фамильном особняке ( вернее, в особняке мужа, французского барона, безвременно ушедшего 10 лет назад, детей у них не было ).
В результате наш герой - тётка в итоге уговорила, переехал с семьей во Францию. Жили они все вместе. Василий Петрович мог и не работать ( Клавдия, тётя, была богата ), но всё же открыл небольшой бизнес - очень уютное кафе на одной из улиц Парижа.
Так они и остались во Франции и жили счастливо и богато, в кругу благодарных потомков и благородных родственников!







Метаморфозы.

Поля была известной московской тусовщицей. Пьянки, гулянки - были её обычным образом жизни. Она училась в МГИМО, происходила из " знатной " ( по советским меркам ) семьи - советской номенклатуры.
Далёкие предки были обычными крестьянами, причём не кулаками, из Смоленской области. Прадед в юности, чтобы не работать в поле поступил на служение большевикам и, оказавшись умелым балаболом, построил неплохую карьеру - до московского чиновника. В общем, семья была обеспеченной.
После перестройки Поля, будучи студенткой 5 курса влюбилась в дипломата - возрастного. Но он ей позволял баловаться - девушка не пропускала ни одной светской тусовки.
Однажды - возлюбленного рядом не было, она отдыхала с подругами в квартире ( двухэтажной, на Тверской, за миллион долларов ) одного московского олигарха.
Компания была весёлая и знатная. До 2-х ночи девушки пели в караоке, плескались в джакузи, ели омаров ( тогда, да и сейчас тоже, это было в тренде )... Там были и стимуляторы, и алкоголь...
Утром Полина проснулась в ванной - но обстановка ( или ей показалось? ) несколько отличалась от прежней...
Она, обернувшись в полотенце, вышла в гостиную, вдали - был виден балкон и... - пальмы у моря... Сквозь окна пробивалось явно не российское, яркое, солнце. В ужасе Полина подошла к балкону - там, на белой кушетке спали два молодых человека, на полу валялись бутылки.
Она постучала в стеклянную дверь:
- Что происходит?.. Мы вообще где?
Один из ребят ответил, нехотя, почти сквозь сон:
- Куба...
- То есть как Куба?! Мы же были в России?..
- Были в России. Ты отрубилась. И - мой товарищ, это Сергей - знакомься ( он пока спал ), погрузил тебя на свой частный самолёт. Что, первый раз что ли?.. Мы так часто шутим. И - теперь мы на Кубе.
- А муж?
- Муж?
- Ну, мой возлюбленный, дипломат. Он - не в курсе... Какой кошмар!
Она срочно стала его набирать, благо телефон ( вместе с дорогой сумочкой ) молодые люди взяли. Тот уже беспокоился...
- Прости меня, милый. Не знаю, как это... Отрубилась... Переборщила с алкоголем...
- Всё в порядке, хотя не в порядке. Если хочешь на мне жениться - я, ты знаешь, из приличной семьи, с крепкими армянскими корнями, то придётся...
- Я поняла... - Она держалась за мидовского работника.
Вечером они уже были в своей квартире, на Новом Арбате. Полина извинилась и изменилась. Она резко поменяла образ жизни. И не зря. Красивая и умная девушка вскоре вышла замуж и попала совершенно в иной круг - богатых, но приличных людей.
Хорошее образование позволяло ей соответствовать. Родились дети. В итоге они переехали в Америку и живут там до сих пор счастливо, - и хоть и в отрыве от Родины, но в своём, русском кругу, среди  интересных людей и в окружении многочисленных потомков!
 

































Любящие родители.

Майкл происходил из рабочей американской семьи. Он первым в роду ( по крайней мере, из тех, о ком было известно ) поступил в высшее учебное заведение, в знаменитый Йельский университет, чем отец ( и матушка ) очень гордились.
Молодой парень был очень способным студентом, в итоге - он без труда дошёл до пятого курса, впереди - был выпускной.
Однако неожиданно, в ночь перед знаменательным этапом его жизни, его " пробрало ", да с высокой температурой, к сожалению, то, к чему он ( морально ) готовился и ждал - пролетело мимо.
Родители очень переживали, им хотелось как-то поддержать ребёнка, тем более он скоро должен был вернуться в их родной, очень провинциальный город. ( В Роквилл - это в штате Мэриленд, молодому человеку там предложили хорошую работу. )
И вот, юноша возвращается - он едет на собственной машине по широкой трассе. Перед ним билборды... Внезапно, вдали - он увидел свой образ, - огромный плакат с его фотографией, а внизу надпись:
" Поздравляем дорогого сына с окончанием! Мама и папа. "
Он не поверил глазам... Вначале смутился - всё-таки он не привык к такому вниманию к своей персоне, а потом - приятное тепло окутало его сердце, он прослезился - как он любил своих родителей!
Плакат, как ни странно, возымел своё действие - юноша стал " звездой " в городе и популярным женихом. Вскоре он женился, родились славные малыши - мальчик и девочка, так похожие на его родителей.
Его семья была образцовой и счастливой, а внимание к персоне молодого юриста не утихло до сих пор!
 









Харассмент и наша действительность.

О двух подругах.

Наталья была талантливым экономистом. После окончания ФИНЭКа в Петербурге, она ( тогда, в девяностые, с работой было плохо ) поначалу устроилась секретаршей в одну крупную торговую фирму. Начальник её ценил и зарплата Наташу устраивала, потом, спустя год, девушку повысили - до заместителя начальника отдела. Во главе этого отдела стоял мужчина, чей-то сын ( какого-то чекиста ), который мало, что делал и мало, что знал. В основном всю работу за него выполняла Наталья ( и все в отделе это знали ). Наташа жила - снимала комнату ( в коммуналке ) с подругой, - так было дешевле, тоже приезжей девушкой, очень красивой блондинкой с роскошными формами. Она, к сожалению, жила, по крайней мере, первое время за счёт Натальи, и мечтала выйти замуж за миллионера - с её внешностью это вполне было возможно. Но... мужчины как-то не клевали, и девушка уже отчаялась ( на простого она не соглашалась ).
Однажды Наташа приходит с работы расстроенная:
- Представляешь, сволочи, фашисты...  Мой начальник ( сын ФСБшника ) пошёл на повышение - в какой-то городской Комитет. Место освободилось... Казалось бы - и так всю работу за него выполняла я, а меня не ставят...
- Почему?
- Потому что я женщина, или не блатная, или не первая красавица...
- Это дискриминация!..
- Харассмент!
- Что?..
- Да неважно.
- Послушай, я как раз собиралась искать работу. Может мне?.. Попытать счастья... Ты не против?
- Нет, - удивилась подруга. - Но ты же культуролог?..
- Ну и что...
- Хотя... С твоей яркой внешностью... Я помогу с резюме. Вакансия пока открыта.
Они быстро сварганили на компьютере что-то...
- Да, получилось неплохо. С таким резюме, мне кажется, тебя и в администрацию Борис Николаевича возьмут...
- Ну так я замахиваться не буду ( пока ), а вот к тебе попробую.
На следующий день, рано утром, она пришла к подруге в главный офис. Та провела её к начальнику. После недолгого разговора её утвердили, хотя - ни опыта работы, ни профессии ( соответствующей )...
Её красота - сыграла не последнюю роль!..
- Да, - дома возмущалась подруга ( в этой достаточно большой торговой корпорации не знали, что они как-то связаны... ). - Вот... дожили. Культуролог, правда красавица... - и главный менеджер, а я... Ну ничего - мы им покажем, " Кузькину мать ".
В принципе, тандем сложился неплохой - всю работу выполнял первый заместитель ( Наташа ), а у Ольги ( так звали новоиспеченного менеджера ) были представительские функции и ещё, что, пожалуй, самое главное - роман с начальником, бурный и страстный ( по крайней мере, с его стороны ).
Прошло время, Ольга, используя появившиеся связи, добилась повышения - и, её направили ( как ценного сотрудника ), в Комитет при правительстве города. А там... карьера пошла в гору - деньги, мужчины, она каталась, как " сыр в масле " и не забыла про подругу ( кто-то ж должен был работать ), а потом, достаточно быстро уехала в Москву - всё-таки столица ( учитывая, что сама она когда-то  перебралась в Петербург из Воронежа ).
В общем - у красавицы всё было отлично.
Она вышла замуж за богатого чиновника, родились дети, Наташа же так и трудилась на должности мелкого служащего в каком-то петербургском комитете, и ею, конечно, были довольны - работящих и компетентных там не так было много.
С подругой они поддерживали по-прежнему связь, вскоре и у Натальи появился ухажёр на личном фронте, очень хороший человек, учёный, физик ( работал в НИИ и получал копейки ), семью тянула наша героиня, но её это не смущало, она была очень счастлива, - а за деньгами и статусом никогда не гналась!

Вот такая вот занятная история о харассменте и нашей действительности!


 










Высокие отношения.

Николай очень любил Маргариту. Они поженились в ранней юности, в провинциальном городе, из которого были родом.
После окончания местного ВУЗа - переехали в Москву, там молодому человеку, перспективному экономисту, предложили хорошую работу в банке. Семья жила скромно, поначалу. А потом Николай открыл свой бизнес, идея кстати принадлежала жене - сеть парикмахерских, они наняли ( управляющим ) победителя одного из городских конкурсов и он, будучи очень сметливым и энергичным, раскрутил вначале 2 салона, а потом ещё несколько.
Деньги на всё это удовольствие они взяли в банке, под кредит, и не прогадали.
Вскоре родились дети - семья жила очень благополучно, в хорошей квартире на Остоженке, матери помогала прислуга... В общем - жизнь удалась. Однако посреди всего этого капиталистического рая постепенно между некогда любящими молодыми людьми возникло отчуждение. Николай стал позже приходить домой, как-то Рита на белой шёлковой его рубашке обнаружила - следы помады... Она что-то чувствовала, но не могла поверить.
Однажды вечером, перед сном Рита в лоб спросила у мужа:
- Ты мне изменяешь?
Неожиданно, он прямо ответил:
- Да, и это серьезно.
Она села на диван, закрыла лицо руками, но... слёзы не шли и гнева не было. Просто в сердце появилось какое-то опустошение.
- Мы разведёмся?
- Не знаю.
- Ты хочешь?
- Я сам, - ответил муж, - в шоке. Это всё неожиданно.
- Кто?
Он молча поднял на неё глаза; а после продолжительной паузы тихо произнёс:
- Соседка, которую ты не любишь, из 20 квартиры. ( Это прямо рядом, на их площадке. )
- Да... Хорошо устроился!
Тут волна гнева накрыла её полностью.
- И давно?
- Два месяца.
- Я хочу развода. Она ведь такая... Как ты мог?!
- Надя неплохая... - Тут он понял, что ляпнул что-то не то.
- Неплохая?! Ну и катись к ней. Сегодня же!
Тут уже полились слёзы, истерика...
Муж принёс воды... И ушёл ( по настоятельной просьбе супруги ).
Они сошлись с Надеждой. Она забеременела. Маргарита вначале назло, а потом серьёзно - влюбилась в молодого парня ( он был моложе её на 5 лет, Николай его знал - они иногда встречались, он гулял с собакой по общему двору, а наш Ромео - с ребёнком ).
В общем, ситуация почти успокоилась. И ходить далеко не надо было. Бывшая соседка стала женой, а жена - соседкой.
Как говорилось в одном известном фильме - " высокие отношения ".
И, действительно, семьи потом дружили домами, дети играли в одной песочнице, а родители - дивились:
- Как это... Всё так спокойно. В наше время бы - переругались... Вынесли - на партсобрание и т. д.
Но идиллия длилась недолго.
Видимо чувства Николая и Маргариты были крепкими ( потому что первыми ) - и всё опять закрутилось, в обратном направлении.
Но мы оставим молодые семьи - пусть разбираются.
Лишь бы, в конце концов, дети были счастливы, а родители - это их головная боль!
 













Таланты.

Иван родился в небольшой деревушке под Минском, его родители были простыми крестьянами, однажды, когда юноше исполнилось 16 - он ( после окончания 10 класса ) поступил в столичный университет, и не просто куда-нибудь, а на физмат.
Юноша был невероятно одарён - все точные науки ему давались легко, ещё он писал стихи. Как-то, как и полагается в его возрасте, он влюбился в одну прекрасную девушку - Анастасию, к счастью, чувство оказалось взаимным, уже на втором курсе они поженились. Первое время жили в общежитии - им выделили отдельную комнату, друзья-студенты помогали, чем могли - кто посудой, кто продуктами - на стипендию ведь не проживешь, по крайней мере очень тяжело. Потом родились дети - двойня, тут стало совсем весело! Кое-как ( точнее с красным дипломом ) доучившись - одарённого юношу ( вместе с женой и малышами ) направили в одну из столиц Советской империи - город Ленинград, такие талантливые люди там были нужны - надо ж было кому-то обслуживать гонку вооружений и знаменитый наш ВПК.
На новом месте Иван Николаевич быстро освоился, им выделили трёхкомнатную квартиру, уже через 5 лет молодой тогда ещё человек возглавил большой отдел в секретном НИИ ( под Ленинградом ).
Всё спорилось в руках талантливого инженера ( и учёного ) - он ставил какие-то эксперименты, писал изобретения и прочее. Потом запил, так бывает. Нет, он ходил на работу, но любил приложиться... , немного забросил активную научную деятельность.
Однажды он принял к себе в отдел очень одаренного молодого человека - инженера Акопяна, из Еревана.
Активный, любознательный, жадный до всего, невероятно трудолюбивый - господин Сидоркин не нарадовался на нового сотрудника, он поручал ему самые сложные эксперименты, и мог спокойно закрыться в своём кабинете, расслабиться.
Акопян в свою очередь всегда удивлялся одарённости начальника, он часто ему говорил:
- Ваши бы мозги - да в армянскую или еврейскую голову, вы бы точно уже нобелевским лауреатом были.
Иван Николаевич отмахивался:
- Кому это всё нужно - изобретения, лежащие под спудом, ведь нашим чиновникам на всё наплевать... Сам потом увидишь. ( И действительно, спустя годы господин Акопян с этим столкнулся - как-то к ним в НИИ заглянули японцы, с просьбой - мол, " продайте - за большие деньги - нам те изобретения, которые не прошли в патентном бюро, которые не были сертифицированы ", но японцев, конечно, послали далеко и надолго. Теперь, скорее всего, эти несостоявшиеся открытия где-то пылятся на полках в секретных отделах НИИ. ) Это всё лирика, суета... Ерундой вы занимаетесь...
Но молодой ученый, конечно, с этим не соглашался, он порой засиживался допоздна, изучая какие-то процессы в лабораториях. За всю историю института у господина Акопяна и ещё там работала женщина - ученый - Эльза Фридман, так вот у них было самое большое число патентов, кажется, больше ста. Акопян часто шутил, встречая одаренную коллегу в соответствующем патентном бюро - " с нашими фамилиями надо быть поскромнее... " Но наука звала вперёд...
В итоге Иван Николаевич ушёл на заслуженную пенсию, он много сделал для института, но мог гораздо больше. Акопян потом тоже работал на начальственной должности, по-прежнему чего-то изобретал, писал патенты, параллельно занялся живописью, и очень успешно, его картины теперь находятся в частных коллекциях по всему миру...
Такая вот занятная история - про секретный НИИ под Ленинградом, очень одарённого учёного, прибывшего в Северную столицу из далекой белорусской глубинки и, конечно, наших невероятно заботливых чиновников, которым ( к счастью, не всем ), на многое наплевать... Надеюсь, когда-нибудь наступят другие времена, и таланты в России будут цениться!













На Родине.

Однажды Николай - он много лет проработал в разведке, был полковником ГРУ, поехал к себе на дачу, она находилась за городом, в живописном, удивительном месте, коими так богата наша земля.
Происходило это в конце восьмидесятых, как раз - перестройка, гласность и... пустые полки, в магазинах вообще ничего не было. На дачу он с собой взял племянника, очень резвого подростка, Николай его любил, как сына, и часто наставлял и воспитывал, конечно, вместе с отцом.
Через несколько часов пути, Иван ( племянник ) неожиданно вдали заметил огромный высокий забор - огороженную территорию, пространство было очень большим, он заинтересовался:
- А что это, дядя?
- Скажу, только между нами.
- Конечно.
- Это склады с продовольствием - там самые разные продукты - от мяса до молока.
- А для кого это?
- Не для кого...
- То есть?
- Не знаю, зачем это нужно... Но всё это богатство просто гниет, потом его сжигают.
- Так в магазинах же пусто?..
- То-то и оно, в этом и суть.
- Не понимаю.
- Я тоже.
- Это что, диверсия?
- Иногда лучше не задавать лишних вопросов.
Они поехали дальше, молча, каждый думал о своём.
Через несколько лет страна распалась, наступили 90-е.
Словно по мановению волшебной палочки все продукты сразу появились в магазинах, только за большие деньги.
Николай уволился из ГРУ, за год до распада Союза, он многое знал и ему многое надоело...
В девяносто втором, вместе с племянником, своей и его семьей, они все эмигрировали в Швейцарию.
Там было очень хорошо. В Берне заслуженный пенсионер открыл небольшую лавочку ( в прямом смысле этого слова ), он продавал свежие фрукты и зелень, всё это выращивалось на купленном недалеко от города участке ( отец Ивана, племянника, был зажиточным человеком, и мог себе это позволить ).
В общем Николай жил размеренной, счастливой жизнью, в окружении близких, Швейцария - удивительная страна, там было так спокойно, не то, что на Родине.
" Я заслужил этот отдых, - иногда думал про себя старый спецслужбист. - Столько нервов потрачено, и на что?.. - Всё в итоге развалили... "
Он курил толстую длинную сигару, стоя на балконе, и смотрел вдаль... - Там прекрасные пейзажи, горы...
" Как здесь хорошо!.. " Николай, конечно, скучал по России, но пока не торопился возвращаться, " многие знания - многие скорби ", разведчиков в отставке, как известно, не бывает. Он всегда был осторожен, может чего-то опасался. Но потом спустя два года вернулся в Россию, и уже не выезжал из своего " имения " под Ленинградом. Всё-таки, как бы не была прекрасна Швейцария, а - на Родине гораздо лучше!

















О советском образовании.

Советское школьное образование, действительно, было очень качественным. Оно унаследовало лучшие традиции царской России, дворянское образование фактически стало массовым в то время. Это была заслуга не большевиков ( те вообще разваливали всё, что могли ), а Сталина и его наркомов. В современной России эту прекрасную систему разрушили, за рубежом - ещё раньше нас. У меня одна знакомая - дочь высокопоставленного российского чиновника уехала учиться в Англию ещё в детстве. Здесь у неё по математике были тройки, там она неизменно получала самые высокие баллы. Мама спрашивала её отца:
- В чём дело? Ведь на 5 она не знает.
- Дело в том, что в пятом классе они решали нашу обычную таблицу умножения, как настоящие примеры, конечно, на фоне этого моя дочь просто блистала.
В Лондоне и других столицах и городах Европы есть закрытые частные заведения для элиты, там нет ни тестов, ни всего того безобразия, которое у нас появилось в 90-е годы. Кстати, во многих таких пансионах сохранилась палочная система, применявшаяся в старой Германии и России. Так что, тамошняя элита учится в хороших заведениях. Но в Советской школе было всё хорошо с точными науками, а вот с гуманитарными - беда. История - сплошная ложь, даже учебники « Древнего мира ». Литература - бо;льшая часть великих русских писателей и поэтов была под запретом. Достоевского ( одно время ) не проходили, не могли, видимо, простить роман " Бесы " и его воцерковленность. Поэты Серебряного века - под запретом. Куприн и Бунин - таких писателей в Советской России не существовало, так как они были известными антисоветчиками. Толстому повезло больше, и то, наверное, за то, что его до революции отлучили от Церкви. Из Пушкина сделали декабриста, хотя он им был только в ранней молодости, а потом - державным патриотом, он близко дружил с императором Николаем 1 и имел на него влияние ( за что, возможно, его и убили на дуэли ). Советских писателей тоже проходили через одного, в основном только тех, которые славили коммунистическую партию. Про религиозную философию, которой так богата была дореволюционная Россия, я вообще молчу. Их изгнали из страны, а произведения были под строгим запретом.
Так что со школьным гуманитарным образованием в Советской стране было очень плохо!


Советская действительность.

Как-то в шестидесятые годы при Хрущёве подняли цены на хрусталь и некоторые другие товары - в программе " Время " и других средствах массовой информации ( газетах и прочих ) сказали, что всё это было сделано по просьбам трудящихся. В небольшой батумской школе - там училась моя мама - проходил урок обществоведения, его вела замечательная женщина, польская коммунистка Ирена Казимировна Войцеховская ( в классе, напомню, тогда было более 40 человек, когда дети перелистывали страницы учебников - был слышен шорох ). Так вот, одна девочка задала вопрос Ирене Казимировне:
- Как вы объясните, что цены на хрусталь подняли по просьбам трудящихся? Это ведь полный бред!
Бедная женщина покраснела, она не знала, что ответить - а ученики, вместо урока, бурно обсуждали происходящее, шутили, выдвигали свои версии, смеялись. В то время педагога за такие разговоры вообще могли уволить, а то и посадить, Ирена Казимировна пыталась что-то объяснить, но безуспешно - дети продолжали смеяться, в итоге у неё началась истерика, она стала топать ногами, кричать и ... пошла за директором, потом всё успокоилось.
Был и другой случай, уже на политэкономии - в Армавирском университете, там училась моя мама. В этот период активно советская общественность обсуждала изгнание из страны писателя Солженицына. Студенты на занятии - прекрасная возможность - пытались выяснить, почему это произошло, и задавали недопустимые, провокационные вопросы преподавателю, вёл политэкономию Самуил Абрамович Сидоров, он, бедный, выкручивался, как мог. В итоге, после длинной тирады в адрес большого русского писателя он заключил, что Александра Исаевича изгнали за нелицеприятные слова в адрес Советской власти, " они, мол, всюду напечатаны, можете проверить. " В этот момент одна из студенток ( моя мама ) вставила:
- Нигде в этих заметках нет его прямой речи, везде приводится лишь описание якобы того, что он сказал.
Её поддержали другие студенты, поднялся гул. Тут преподаватель не выдержал - сказать ему было нечего - он начал кричать и топать в истерике ногами:
- Вы неблагонадежная группа! Я на вас в деканат пожалуюсь! - и т. д.
- Если вы пожалуетесь в деканат - в свою очередь ответили студенты - вас вообще могут уволить за подобные обсуждения! Так что никуда вы не сообщите!
Естественно, студенты были правы - подобные разговорчики не допускались в аудиториях учебных заведений страны. Самуил Абрамович это понимал, истерика быстро прекратилась, и он, успокоив аудиторию, аккуратно перевёл разговор на другую тему.
В предыдущем рассказе я уже писал о том, как много было лжи в советских учебниках по истории и литературе. Однажды - тогда я учился в девятом классе - прочитал в учебнике, кажется, древнего мира о происхождении грузин, армян и азербайджанцев.
Меня тогда это поразило!
Оказывается, все эти народы ведут свое начало из древнего государства Урарту, что, конечно, полный бред. Азербайджанцы ( они прекрасно, я имею в виду интеллигенцию, об этом знают ) - это политическая нация, созданная в Советский период большевиками на территории части Дагестана, древней Албании и исторической Армении. Там живут и турки, и курды, и лезгины, и талыши, и потомки тех самых албанцев, всех их по приказу Ленина, Троцкого и других большевиков назвали азербайджанцами, чтобы позлить соседний Иран, на который у них, и их хозяев, были определенные виды. Грузины - наследники древней Колхиды, они никогда не претендовали на принадлежность к урартской культуре, у них своя, древняя восточная культура. Урарту - это произнесённое в другой огласовке слово " Арарат ", то есть Страна Араратская, название древней Армении, это признано не только армянскими, русскими, но и зарубежными историками. Зачем так странно дезинформировать советских школьников, не очень понятно. Видимо, у авторов учебника была большая пропагандистская задача о проведении в массы старого советского лозунга: " Дружба народов, все люди братья " и т. п. При этом как раз с этим, я имею в виду дружбу народов, в советское время было не так уж и хорошо. Известно, что в национальных республиках - я об этом ранее писал, приводил примеры - заставляли спортсменов, чиновников, если они не принадлежали к профильной национальности - менять фамилии, конечно, не все соглашались, но кто не соглашался, у того возникали потом проблемы с карьерой. Иногда с неблагонадежной фамилией даже непросто было устроиться в школу учителем. Приведу пример - у мамы есть близкая подруга, сейчас она живёт в Израиле, Абрамович Елена Иосифовна. В паспорте, в советское время, она в графе национальность указывала, что " еврейка ". Для неё это было принципиально. После окончания Герценовского института с красным дипломом она долгое время не могла устроиться на работу. Звонила, к примеру, директорам, ей говорили - " вакансии есть, приходите. " Как только она появлялась на пороге учебного заведения и завуч или директор заглядывал в паспорт, сразу же, как говорит Елена Иосифовна, человек менялся в лице:
- Ой, вы знаете, произошла ошибка, мы уже взяли в штат сотрудника.
Или:
- Извините, вы, наверное, не так поняли, у нас полностью всё укомплектовано.
И так было много раз, пока она не нашла школу ( на окраине Ленинграда ), в которой была острая нехватка кадров и Елену Иосифовну, прекрасного педагога, наконец-то взяли на работу. ( В эту же школу потом взяли и мою маму, с другой неблагонадежной фамилией Багдасарян. )
Так что, с национальным вопросом в Советском Союзе было всё непросто, и дружба народов, и прочие лозунги были порой обычной профанацией и показухой.



















Стукачество.

Стукачество в советских школах тоже приветствовалось. Однажды моя мама, прекрасный учитель математики с огромным стажем работы, что-то нелицеприятное сказала про Брежнева в тесном кругу своих коллег. Через 15 минут её вызвали к директору - донесла мамина приятельница, она потом, как ни в чём не бывало, с ней здоровалась, спрашивала " как дела " и т. п. Это было нормой в советское время.
Однажды я, в раннем детстве, попросил маму повести меня в церковь. Две армянские церкви - на Васильевском острове и Невском проспекте были закрыты ( одна была складом какого-то ленинградского театра, в другой - находилась мастерская известного советского скульптора. Когда в девяностые годы церковнослужители впервые вошли в этот храм - на месте алтаря увидели большой бюст Сталина. ) Некоторые русские церкви, к счастью, были открыты - мы с мамой пошли в одну из таких церквей, в 40 минутах от школы, в которой она работала. Помню, меня поразило роскошное убранство церкви, там было много золота и удивительные иконы. На следующий день маму вызвали к директору, её публично, перед коллективом, отругали, что она " неверно воспитывает детей " и т. п. ( Про наше присутствие в храме кто-то доложил. ) Потом, правда, директор уже наедине, в своём кабинете, перед мамой извинилась, мол, " прости, я не могла публично не отреагировать. " В Армавире, за тот же " проступок " одного моего знакомого педагога и вовсе уволили. Такие тогда были времена! ( Напомню, это всё происходило в 80-е годы. )










Как крестили моего родственника.

Однажды ночью, в 76 году, Павел Николаевич тихо сказал жене ( они жили в коммунальной квартире ):
- Я очень бы хотел крестить нашего Николашу.
 Нина - супруга Павла - была тоже верующей женщиной, поэтому сразу ответила:
- Давай, я этого очень хочу! Ему всё-таки уже 4.
 Несколько дней Павел Николаевич думал, как провернуть это дело. Он занимал неплохую должность, так что, если бы кто узнал, мог лишиться всего, в том числе и членства в партии. Он встретился с близким другом, профессором-биологом:
- Хочу Николая крестить, поможешь? Будешь крестным?
- Конечно, чем смогу, помогу. Только смотри, никому, а то меня из партии исключат, лишат наград и прочего.
- Я это тоже понимаю. Спасибо! Где бы это лучше сделать?..
- Подозреваю, что за городом. В Ленинграде опасно, могут донести. Я всё узнаю, тебе сообщу.
- Большое спасибо. Мы с Ниной так этого хотели!
Профессор через близких приятелей узнал очень порядочного батюшку, он жил в 200 км от Ленинграда, в небольшой деревне, там и церковь была. Павел, вначале без семьи, поехал к батюшке:
- Отец Михаил, хочу крестить у вас сына. Можно?
- Можно-то можно. С радостью! Только за мной по пятам ходит " помощник, " староста деревни. Он обо всём, куда надо, докладывает, - он немного подумал. - Знаете, если вы подъедете ровно к 14 часам, как раз у него обед, я быстро ребёнка покрещу. Только никому ни слова.
- Конечно, хорошо.
 В назначенный день, ровно к двум, Павел вместе с другом и сыном, жена осталась дома, приехали на машине в эту деревню. Батюшка стоял у церкви:
- Молодцы, что не опоздали. Он как раз ушел, пойдемте быстрее.
 Отец Михаил закрыл двери церкви и совершил Таинство Крещения. Через полчаса они стояли уже, как ни в чём не бывало, на улице. Была зима. К ним навстречу торопился староста:
- Здравствуйте, какими судьбами? - он как-то таинственно посмотрел на заезжих гостей и маленького ребёнка. Батюшка не растерялся:
- Да заблудились, ищут деревню Борки, я им объясняю, как туда проехать.
 Староста с радостью подключился:
- Поедете по этой дороге, километров 10, а потом сверните налево и будет ваша деревня.
- Хорошо. Спасибо вам большое!
 Они сели в машину и поехали по указанному маршруту. Павел потом очень переживал, он за разговорами даже не успел расплатиться с этим чудесным священником. ( Хотя об этом они и не договаривались. ) А ехать туда второй раз не хотелось, вдруг товарищ " помощник " что-то заподозрит. Ну ничего, этот батюшка сделал доброе дело, в Советском Союзе появился еще один христианин!

 
 




















Колье.

Арман был талантливым инженером. Первое время, после окончания Ереванского политеха, он работал в институте Мергеляна, непосредственно под руководством мастера. А потом его направили в Москву, как ценного сотрудника. Там - конкуренция естественно была выше, он поступил в аспирантуру ( до этого теоретическая наука и соответственно степени, его мало интересовали, однако, покрутившись в московской тусовке, он понял - без кандидатской и затем докторской, даже если ты гений, в Советском Союзе - никуда и реализовал намеченные планы ).
Его научным руководителем был интересный, талантливый физик, как раз представитель той самой непрактической части этой элитарной сферы.
Говорил он прекрасно и, конечно, очень изысканно разбирался во всех тонкостях своей профессии. В общем - идеальный руководитель.
Постепенно они сблизились.
И однажды, условно - Павел Николаевич, достаточно неожиданно - пригласил юного аспиранта к себе домой. Было лето - супруга и дети отдыхали на даче. Так что они с удовольствием и в полном покое дискутировали на разные отвлечённые темы - от политики до науки и будущего вообще.
Ближе к вечеру Павел Николаевич, вплотную подойдя к Арману, вдруг тихо, почти шепотом спросил у юноши:
- Послушай, только это между нами, - даже жена моя не знает. Ты всё-таки армянин... Хотел кое-что показать.
Арман немного напрягся, а его руководитель пошёл в другую комнату. Через минуту он вернулся с небольшой, невзрачной, чёрной коробочкой.
- Повторяю - никому.
Дело в том, что моя бабушка была дворянкой, настоящей. Конечно, после прихода коммунистов они всё потеряли - недвижимость, деньги, даже то, что сейчас называют антиквариатом... Так вот - посмотри...
В коробке было роскошное колье, из бриллиантов, одного - двухкаратных. Стоило это всё, вероятно, каких-то несметных денег.
- Я знаю, что в армянской и еврейской среде - много ювелиров, скупщиков, теневых, подпольных... Ты, хоть и совсем из другого мира, может найдёшь мне кого-то?.. Я тебе доверяю. Очень прошу.
Арман уже успел познакомиться с представителями армянской общины Москвы и в Ереване, понятно, у него много было знакомых и друзей...
Он подумал с минуту.
- Павел Николаевич, спасибо за доверие. Я, обещаю, никому ничего. Поспрашиваю, аккуратно... Не наводя тень... Единственное - эта вещь стоит очень дорого.
- Это произведено в Британии, тамошним ювелирным домом.
- Да, я заметил. Проблема в том, что сложно будет её сбыть, из-за дороговизны. Это скорее надо выходить на творческую богему - артистов, писателей. У них денег много. Или высокопоставленных чиновников.
- А это опасно. Я боюсь. Поэтому даже супруга не знает.
- Обещаю, я попробую.
И Арман честно, в течение месяца " шерстил " по разным знакомым, но... безрезультатно. Все ювелиры и скупщики говорили одно и тоже, собственно - то, что в первые секунды сказал сам Арман. А чтобы выйти на творческую богему... Тут уже национальность не поможет. Надо кого-то было знать из " тусовки ". Он попробовал, но люди были не того калибра. В общем - по бабушке дворянин и молодой армянский физик, говоря современным языком, " обломались ". Но, всё же Павел Николаевич не терял надежды...
Арман в итоге защитился, успешно, и сразу поступил в докторантуру. Научный руководитель у него не поменялся.
- А зачем вам такая сумма, вы же ( теперь ) - Советский человек? - как-то спросил уже можно сказать друг своего учителя.
- Сейчас время меняется, ты же видишь ( были 80-е ), перестройка и прочее. Повеяло свободой. Я хочу в политику - тоже теоретическая вещь, но не такая мудреная.
- И не такая " чистая ", как наука...
- Да, но я вижу в себе потенциал. Для этого нужны большие деньги.
- Ладно, я понял. Есть у меня один вариант, это, конечно, риск, но попробую - ради вас.
- Да?.. И что за...
- Я лучше не буду говорить. Потом, если получится.
Прошёл месяц, потом ещё. Павел Николаевич ничего не спрашивал, а Арман на эту тему не говорил...
Однако однажды, сияющий, молодой человек пришёл в просторный кабинет к своему руководителю:
- Всё получилось!
Павел Николаевич тихо приложил палец к губам. Он отправил жену и детей на дачу ( по телефону ) и пригласил Армана к себе. Там, за бутылкой армянского коньяка, молодой физик рассказал уже пожилому дворянину душещипательную историю...
- У меня в Армении - дядька, артист в местном драматическом театре, мы с ним близки. Он мне и помог. О деталях говорить не могу. Но тот, кто заинтересовался - человек из Москвы, тоже артист, известный. Я вас и сведу. Но, чуть позже. Сумма приличная, даже очень. Столько вам больше никто не даст.
- Я тебе процент отдам.
- Нет, я не возьму. Это от души.
- Ладно, как-нибудь сочтёмся.
Через 2 месяца сделка была совершена, прямо в квартире у Павла Николаевича. Известный актёр получил своё, а хозяин - своё. Потом Арман блестяще защитил докторскую, его руководитель продвигал его по службе и прочил на своё место. ( У Павла Николаевича уже наклевывались какие-то дела с политикой. ) Но, неожиданно, молодой армянский учёный, очень одарённый, отказался от всех перспектив ( тогда ещё в СССР ) и попросил достаточно влиятельного руководителя поспособствовать его отправке в Америку. Павел Николаевич со всем азартом взялся за это дело, а Арман пока совершенствовал  и без того неплохой - язык. В итоге, через полгода, к радости многочисленных родственников и тех, кто " метил " на его будущее место, он отправился за границу - там у него сложилась блестящая карьера, ему для работы предоставили целую лабораторию, у Армана были изобретения в своей области и так далее.
А Павел Николаевич начал, и тоже с успехом, свою политическую карьеру, ещё в 89 г., а после распада Союза стал вообще успешным и богатым политиком. Так что, бабушкино колье, думаю, окупилось и принесло пользу не только хозяину, но и нескольким семьям, которые с трепетом и благодарностью вспоминают эту таинственную историю!























Задушевный разговор.

Это было уже в 97-ом. Страна, великая страна, распалась. Арман в один из своих приездов в Армению, заехал в Москву, к другу-политику, бывшему своему руководителю. Они сидели за круглым столом в его огромной ( он её недавно купил ) 300-метровой квартире на Тверской, рядом с гостем стояла огромная, очень дорогая бутылка армянского коньяка ( 20 -летней выдержки ) в виде горы Арарат. Её великодушно подарил уже теперь весьма известный политик - талантливому американскому учёному.
- Скажи, уже теперь можно говорить, страны нет, ты кому и как сбыл колье? ( Речь о нём подробно шла в истории, которая так и называется. )
- Ой, Павел Николаевич. Это детектив. Ладно, расскажу, так как, действительно, сейчас можно... У дядьки - я вам о нём рассказывал, был знакомый, почитатель его таланта ( хотя актёр он не известный ). Так вот, у знакомого - далёкий родственник, очень далёкий, даже по армянским меркам, имел друга - чекиста, армянина из Еревана. Тот когда-то общался со своим коллегой, более высокопоставленным, из Москвы. Он и вышел на артиста. Они ж там многое знают, и соответственно, этим " промышляют ". Риск был в том, что последние два звена были ненадёжные, " братья армяне " про них мало, что знали и, конечно, рисковали. Мы все рисковали! Но мне хотелось вам помочь...
- Спасибо. Я почему-то что-то такое и  представлял. Всё очень запутанно, и по-армянски... Не зря я к тебе обратился. А теперь ты мне скажи - почему ты всё бросил, передумал и уехал в Америку? Тебя здесь ждали большие перспективы - Академия наук и прочее.
- Я почувствовал, что это правильно. Тогда наука вообще не финансировалась, ну вы знаете... И в стране был почти голод. В Армении и в российской глубинке так точно. А мне хотелось творить!.. И американцы, я знал об этом, предоставляли такую возможность - были армянские родственники из Еревана, которые так же поступили, и не прогадали. Благодаря этому, у меня изобретения, на это же нужны деньги... Но мне сейчас тяжело - в Америке всё вроде классно, но жёстко, и эти рамки убивают. Нет, как ни странно, свободы. Вначале ты ищешь ( сам, используя своё имя и связи ) деньги, спонсоров. Потом - труд, что нормально. Но если не выгорит... Вообщем - свои проблемы. Я даже подумываю вернуться. Мне уже предлагали. Один богатый российский армянин кое-что организует в Москве, я могу попробовать, здесь - свобода. И это вдохновляет!.. А почему, мне правда, интересно, вы в своё время ушли в политику? Ведь там столько грязи...
- А ты думаешь в науке у нас - не так?..
- То есть?
- Эх ты, молодёжь!.. В Советское время тоже всё было очень жёстко и несправедливо ( ну сейчас, по крайней мере, пока - науки вообще нет ). Был у меня знакомый - очень талантливый, пожилой учёный. Он работал в группе - в Лаборатории одного известного физика, его знают и за рубежом. ( У него куча наград, престижных - он назвал фамилию. ). Так вот, этот товарищ, я имею в виду руководителя Лаборатории систематически присваивал себе наработки своих подчинённых и угрожал, имея партийные связи. Так и продвинулся... А ты думал... Тоталитарное общество... Сегодня ты гений, а завтра - уничтожен государственной машиной, - сколько таких примеров...
- Какой ужас. Нам об этом в институтах не говорили.
- И я не говорил ( тебе ), чтобы ты не ушёл из науки. Но ты всё правильно сделал! Молодец, и молодец, что возвращаешься... Служить надо отечеству, если, конечно, это возможно. Бывает же как со Зворыкиным - здесь чуть не убили, если бы не Колчак, убили бы, а там - в Америке, отец телевидения и русский патриот. Так что...
- Да... Значит, вы одобряете?
- Да, приезжай, и я помогу. Хотя ты сам - крупный учёный.
Они выпили ещё немного роскошного армянского коньяка и разошлись, попрощавшись. Вскоре Арман уехал назад в Америку, а потом, как и обещал, через несколько лет вернулся на Родину, всё-таки здесь Свобода - а это для творческого человека самое ценное!