6 чувств в литературе. Зрение

Читать книги в моей семье было культом и воспитывалось с ранних лет. Стенка в зале, набитая собраниями сочинений, полки в коридоре с разношёрстной литературой, журналы в туалете, даже в кухне, потеснив фужеры, стопкой лежали кулинарные издания. Чтение служило лекарством от скуки и иногда наказанием. За проступок отправляли в комнату подумать над поведением, да ещё прочитать классику от сих до сих, пересказать и объяснить, что из прочитанного понял. А если в отказ пойдёшь, читать тебе до конца года что-то заумное, нудное, но великое и бессмертное.

Интерес к литературе проявился в 13 лет. На лето нас с сестрой отправили в Украину. На перроне мама засунула в карман куртки список литературы на лето, оттянула наушник и закричала в ухо: «Почитай на досуге, не все же лето веселиться».

За три месяца я так и не смогла побороть неуверенность и завести друзей, а только читала.  Питалась деревенским «сиром зi сметаною» и постигалась украинскую мову.
По утрам мы с бабулей ходили на вокзал, куда с первой электричкой приезжали деревенские продавать собственную продукцию. Мы пробирались к молочным рядам, где нас ждали голосистые и смешливые женщины.

- Дивiтесь, бабы, яка тростинка! Ты откуда така? З Москвы! Воно й видно. Ну, нiчего, откормим тебе i вiдпоим, повершешься така гарна, що хлопцi проходу давать не будут!

Вечером я встала перед шкафом и начала сверять книги со школьным списком. На стол полетел Тургенев с Асей, Лермонтов с его Героем нашего времени, Пушкин в компании Евгения Онегина и т.д.

История тургеневской Аси меня потрясла, а Печорин заставил сердце биться также часто, как и у княжны Мери, когда он приобнял ее за талию на переправе через ручей. Возможно, худший из мужчин, но я влюбилась и завидовала Бэлле, и жалела, что не уроженка Кавказа. Когда настал черёд Онегина, меня свалила ангина. Письмо Татьяны я заучивала почти что в бреду.

Когда читать стало нечего, а лето все не заканчивалось, я принялась за размышления.

Мне вдруг открылись подводные камни и скрытые смыслы произведений. Это уже не были детские рассказы, сказки или исторические драмы. Я с трудом силилась вспомнить уроки литературы до 9 класса. Кажется, и не литература это была. Просто читали, пересказывали, кто устно, кто в сочинении, получали свои оценки и забывали. Как у Сивки-бурки влетали герои книг в глаза, а вылетали через уши, ни оставив ни следа, ни памяти.

Новое, совершенно батанское желание возникло поговорить о литературе, о школьной литературе, о списке на лето. Раскрыть миру тайну, что я читаю и мне понравилось. И хочется ещё! О спорах с автором, об упрямом несогласии с ним, о солидарности со злодеями, об осуждении героев.

Вернулась я толстой и красивой (как бабы на вокзале обещали) и ужасно начитанной.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...