Глава 5. Букет номер три. От Альстромера к Маркусу

В тот же день я набралась смелости и высказала Толику всю собственную правду. О пустоте рядом с ним, о раздражении, о дурацких хризантемах. Как надоело выслушивать хроники напольных покрытий и линолеума в его исполнении. Как тоскливо смотреть телешоу под пиццу и пиво. Как воротит от совместной постели. Как… Как… Как…

Он стоял ко мне спиной у кухонной тумбы. И в ответ глухо вонзал мясной нож в деревянную разделочную доску. Будто кромсал плоть врага. Я впервые видела его таким. Во мне даже шевельнулось уважение вместо жалости.
Вызвала такси и уехала. Толик из кухни так и не вышел.

Господи! Как же хорошо! Словно сброшен мешок песка с монгольфьера. Здравствуй небо! Прости-прощай Анатолий Батькович! Мы на разных с тобой высотах. Ни капли вины, ни капли сожаления. Только недоумение — оказывается, всё так просто!

Уснула блаженно под Шадэ. И впервые за много лет летала во сне.  Вернее, это был не полет, а способ ходьбы. Даешь мысленный приказ, отталкиваешься от земли и паришь в воздухе, легко и безмятежно.

А потом начался обычный осенний кусочек жизни. Только с каким-то правильным настроем. Всё удавалось само собой. Просматриваю записную книжку за октябрь 2007 года. На работе в редакции — собрание по запуску нового женского журнала. Записалась в клинику к зубному. Сделала справку в бассейн. Купила абонемент на аква-аэробику.

А вот обведено и обозначено тремя восклицательными знаками — «Билеты на джаз-фестиваль»

Кажется, я тогда побывала на всех концертах. Ходила то с коллегами, то с подругой, то с братом. Главным событием фестиваля стал приезд  легендарного американского бас-гитариста Маркуса Миллера. Билет на его выступление купила с рук за баснословную цену.  А 15 ноября, в день концерта, на работе взяла отгул.

Устроила себе женский праздник. Достала с антресолей итальянские замшевые сапоги,  выбрала платье и шарф в тон любимого пальто. Понравилась себе в зеркале и в отличном настроении поехала на Крещатик.  До концерта в Октябрьском дворце была уйма времени. Посидела в кафе, поглазела на бижутерию в ларьке. А потом решила купить цветы. Узнав, по какому случаю букет, продавщица цветов воодушевилась:

— Альстромерия! То, что нужно! Сейчас такой микс забабахаем!

Она сложила несколько пёстрых веток в оранжево-жёлто-красный шар. Действительно! Не букет, а  фейерверк в ночном небе! Я переспросила название цветов. Девушка радостно затараторила:

— Это лилия инков! Так проще запомнить. Цветок родом из Перу. А привез его в Европу барон по фамилии Альстромер. Отсюда второе название. Вы слыхали что-нибудь о языке цветов? Лет сто назад букетами передавали целые послания. Так вот альстромерия — это про дружбу, а не про любовь! Или вам романтики надо?
— Нет, нет, мне не надо. Не сегодня.

Букет составил мне отличную компанию. Весь концерт он ждал своего звёздного часа.  А я на общей волне восхищения музыкой совсем позабыла про цветы. Не думала, что буду так трепетать от бас-гитарного слэпа и наслаждаться брутальным звучанием знакомых джазовых стандартов. Но главное, что транслировал мне Маркус Миллер — это состояние человека в полной гармонии со своим делом и призванием. Состояние потока.

Хотелось немедленно схватить гитару, краски, перо, нитки, тесто, пуанты… Не важно, что именно. И искать свою тему в жизни! И добиться в ней такой же лёгкости и импровизации, как у Маркуса.
Уже под финальные аплодисменты я пробралась к сцене и снизу протянула музыканту букет. Его нельзя было не заметить! Маркус присел, принял цветы и благодарно приложил к груди ладонь. Я совсем осмелела и подала диск с новым альбомом музыканта для автографа вместе с маркером. Он что-то написал на коробке и с улыбкой вернул мне.

Господи, оказывается, я способна фанатеть как тинейджер. Внутри полыхало экзальтированное обожание.  Не чуя земли под ногами, стала подниматься по проходу на выход. Одновременно рассматривала подписанный диск. Новый альбом Миллера назывался «Free». На коробке — размашистая надпись «Be Free! Markus M.» В этот момент цепляюсь  за что-то каблуком и падаю. Не слегка на коленку, а плашмя, носом в пол, платьем кверху. Коробка с диском разлетается на части.

Вроде и народ вокруг был, а вот никто не подхватил вовремя. Ну, а помочь подняться даме бросились сразу несколько спасателей. Один из них протягивает руку и участливо спрашивает:
— Как Вы, где болит? Ступать можете?
Мама мия! Я знаю этот голос, помню!
— Чудноов, — стону я сквозь боль и смущение, поправляя задранное платье.
— Мариина, — изумляется он.