Архив демонов

               
 
                -0-

Точно в первый час Великого звёздного равновесия был открыт вход всем видам кораблей в Соэрвилью. Они прибыли со всех концов Сапфирной ойкумены, но войти в священную гавань могли только в строго определённое время. Теперь, когда пурпурная звезда Фугдурр и синяя звезда Эсфесс оказались на равноудалённых расстояниях от планеты Ламад, создав так называемую Великую Гармонию, доступ к закрытому для всех иностранцев городу Соэрвилье был открыт. Обширный порт, раскинувшийся на берегу Энтемерового залива, принимал всех. Будто гигантская губка он впитывал и впитывал безостановочно все корабли: транспортные, торговые, военные, туристические, научно-исследовательские и приватные.

Торговый двухпалубный парусник «Ловец жемчуга» пришвартовался у седьмого пирса согласно предварительной договорённости. Капитан корабля не спеша сошёл по грубому деревянному трапу на берег и едва успел сделать два шага, как перед ним вырос рослый брюнет, черты лица которого своей нестандартностью и отталкивали и привлекали. Посредине почти квадратного смуглого скуластого лица торчал совершенно не гармонировавший с ним кряжистый толстый нос с драконьими вывернутыми наружу ноздрями. Сжатые бледные тонкие губы терялись под ним и были почти не видны, зато выделялись круглые тёмно-серые глаза, в которых безошибочно угадывались хитрость и сластолюбие. Брюнет был одет в коричневые кожаные лосины, мягкие, песочного цвета сапоги и кожаную куртку с золотой бляхой таможенной службы. Можно было и не представляться – и так всё было ясно, однако мужчина представился как и было положено по правилам: «Начальник седьмого отделения таможенной службы Сигг. Предъявите пожалуйста судовые документы».

Капитан без слов отдал таможеннику овальную металлическую пластинку. Пока Сигг присоединял её к своей точно такой же и считывал текст, с десяток его подчинённых взошли на корабль и принялись за осмотр. Капитан лишь искоса глянул на них и погладил рукоятку кортика.
- Перевозите гиацинтовое дерево? – ровным металлическим голосом осведомился таможенник.
- Да.
- Как давно вы этим занимаетесь?
- Всю жизнь.
- Но у нас впервые?
- Да. Вы редко пропускаете к себе корабли. Неудобно с вами торговать. Но я уже освоил все рынки и вот теперь решил открыть ваш.
Таможенник изобразил нечто напоминающее улыбку и продолжал молча изучать документы. Капитан в сумеречном свете двух звёзд осматривал незнакомую местность.  Его статная внешность, симпатичное лицо с зеленовато-синими глазами и аккуратной бородой, длинные волнистые чёрные волосы и вызывающий наряд – сиреневая газовая рубашка, фиолетовые шаровары, золотой широкий пояс и ярко-жёлтый шейный платок – привлекли внимание двух женщин лёгкого поведения, и они одарили его откровенным и недвусмысленным взглядом.

Вскоре появились досмотрщики вполне удовлетворённые, судя по выражению их лиц.
- Всё в порядке шеф, - заявил один из них.
- Отлично, - таможенник вернул пластинку капитану, - можете приступать к разгрузке.
- Это вы Закат из Зимбросса? – спросил у капитана неизвестно откуда взявшийся старик в тёмно-зелёном одеянии из плотной тяжёлой ткани, искусно драпированной вокруг хрупкого тела. Большие, оливкового цвета, глаза старика ничего не выражали, кроме волевого намерения ничего не выражать.
- Да, это я, - спокойно ответил капитан.
- Получите, - и старик протянул ему квадратную дощечку, величиной не больше ладони.
- Благодарю, - капитан поспешно заткнул дощечку за пояс.
Старик равнодушно развернулся и быстро зашагал прочь, оставив после себя ауру железной апатии.
- Странное у вас имя, Закат, - провёл рукой по воздуху Сигг, пытаясь развеять тяжёлую атмосферу после старика.
- Я родился на другой планете, где одна звезда. Она как раз заходила за горизонт – время заката. Наступала ночь, которой здесь никогда нет. У родителей я уже был двадцать второй по счёту. Они – простые и неграмотные люди – исчерпали весь запас имён, которые знали, поэтому, не мудрствуя лукаво, нарекли меня Закатом. Но все называют меня просто Зак.

- Сильна ваша матушка – стольких нарожать, - Сигг недоверчиво покачал головой.
- Да и выкормить самой. И главное все выжили. Вот только она на двадцать третьем померла. Вместе с ним.
- Вы были последним… - Сигг задумался, - не пустили никого после себя на свет.
Зак уловил в этих словах ещё не понятный ему намёк, но ничего не ответил и собрался было уходить, однако таможенник остановил его вопросом:
- Так значит лесом торгуете? – это уже был не намёк, а явно высказанное подозрение, хотя Сигг пытался не выдавать чувств. Однако глаза подводили его недоверчивой ухмылкой.
- Если сомневаетесь, можете ещё раз осмотреть корабль, - у Зака ни одна чёрточка на лице не дрогнула.

Таможенник метнул взгляд на золотой пояс и поспешно отвёл глаза.
- Это приглашение от гетеры. Всего лишь, - Зак спокойно вытащил дощечку и повертел перед глазами Сигга, - никакого противозакония.
Таможенник недовольно хмыкнул и ретировался.

«Соэрвилья, Соэрвилья», - несколько раз задумчиво повторил про себя Зак. Смутные воспоминания туманными паутинами летали где-то глубоко в памяти. Это название ему что-то напоминало. Город на той планете, где он родился? Может быть. А может имя одной из сестёр? Или той девочки, которую он увидел на морском берегу в восходящих лучах солнца? Он всё забыл. Сердце что-то подсказывало…
Зак зажал дощечку между ладоней. Через несколько мгновений на ней проступила надпись: Альдона. Тупик Воронье гнездо. Второй дом слева.

                -0+-

По периметру квадратного холла тянулась трёхэтажная галерея, сплошь уставленная стеллажами с архивными файлами. Сколько там единиц хранения? Подобно вспышке перед глазами возникли мириады цифр, уходящие в бесконечность. Это уничтожающее число повергло и распластало сознание во тьме. Как найти нужные файлы? Элифад поднялся на одну ступень. Лестницы и галереи казались создаными из лёгкого белого металла, но это был обман. Материалом похожим на сильвералюминий оказалось дерево. И оно будто дышало. Элифад почувствовал лёгкие вибрации, исходящие из ступенек и перил лестницы. Сверху будто плыли-скатывались невидимые холодные волны. На мгновение Элифад увидел их – они были чёрные и тяжёлые, как уплотнённая ночная ртуть. Он замер. Видение исчезло. Запах пыли и закрытого пространства сменился тонким ароматом соэрвильских роз. Элифад поднялся ещё на несколько ступенек. У него один шанс из… из скольких? Тыльной стороной ладони он стёр со лба капельки пота и двинулся дальше. Постепенно он стал привыкать к абсолютной тишине и абсолютному одиночеству… хотя… ему казалось, что за ним наблюдают… но это естественное подозрение любого одиночки. Конечно, это подозрение усугублял тусклый зеленоватый свет и идеальная чистота помещения. Кто-то же здесь убирает. Элифад гнал от себя все мысли, кроме одной – ему нужно найти нужный файл. Пересиливая страх, он двинулся вверх и оказался на первом уровне перед первым стеллажом.

Перед входом в Архив его сразу предупредили: там не работают ни теория вероятности, ни логика. Но тогда что? Интуиция, наитие, инстинкт, нюх? На полках стеллажа ровными стопочками лежали прямоугольные пластинки из чёрного стекла. Одни были почти квадратными и величиной не больше мизинца, другие узкие и длиной с локоть, и между этими крайними точками несметное разнообразие размеров. Нужно было выбрать пластинку и… дальше действовать по ситуации. Никто ничего не объяснял и никаких инструкций не давал.

Элифад протянул руку и почувствовал как нечто невидимое сжало его с обеих сторон. Как будто он попал в узкий проход между двумя гладкими стенами, уходящими в бесконечную высоту. Элифад тут же отдёрнул руку от стеллажа, и «стены», сжимавшие его, исчезли. Он облегчённо вздохнул и распахнул блузу: ручейки пота струились по груди, плавно огибая напряжённые ареолы сосков. «Значит, надо сначала мысленно выбрать и только затем прикасаться к пластине, иначе…» Но как выбрать? Он стал медленно продвигаться вдоль стеллажей, всматриваясь в чёрные прямоугольники и волевым усилием выдавливая из себя страх.

Запах постепенно стал меняться к худшему: благоухание роз вытеснялось  наплывами кишечных газов и канализационных отстойников – они вызывали не только рвотный рефлекс, но и выдавливали слёзы; и неожиданно отвратительные миазмы гнили и разложения окутали Элифада плотным кольцом. Он хотел сделать шаг назад, но не смог – невидимая твёрдая преграда стояла на пути. Дышать становилось всё труднее. Элифад стоял около десятого или одиннадцатого стеллажа… В конце концов, это не имело никакого значения… хотя… именно то, что кажется не значимым… Здесь надо было остановиться и подумать. Или почувствовать. Но мерзкий запах… А может запах тоже имел значение?

Так как назад путь был отрезан, Элифад двинулся вперёд огромными шагами, пытаясь убежать и от запаха и от ужаса. Ему так нестерпимо захотелось убежать от всех и от всего, и от самого себя – то есть покончить собой… но… он не мог допустить подобную слабость. Он должен был найти ту единственную пластину… Стеллажи закончились, запах исчез. Элифад стоял перед зеркальной чёрной стеной и с удивлением смотрел на своё отражение. На него глядело измученное, перепуганное, бледное привидение, лоснящееся от пота. Голубые глаза увеличились раза в два, и чёрный зрачок вытеснил всю радужную оболочку. Волосы торчали во все стороны как и части одежды.
«Нужно привести себя в порядок и вспомнить для чего я сюда пришёл».


                -0*-
Пурпурная и синяя звезды окрашивали небо в коричнево-вишнёвый цвет и окутывали город мягкими таинственными сумерками.  В них предметы изменяли свои формы, но не настолько, чтобы окончательно утратить узнаваемость. Когда Зак подошёл ко второму дому слева, боковым зрением он заметил мелькнувшую тень. Поэтому он прошел дальше, к третьему дому и затаился под аркой, закутавшись с ног до головы в чёрный плащ. Вскоре появилась тень. Зак не стал выяснять кто это – он просто вытащил кортик и всадил его в затылок незнакомцу. Опрокинув труп в мусорный бак, Зак направился ко второму дому.

Дверь открыла старая карлица. Зак инстинктивно отшатнулся и насторожился, но не испугался. Угрозы от карлицы не исходило, но её вид вызывал невольное отстранение и отвращение. Зак много повидал на своём жизненном пути, но такое видел впервые. Лицо карлицы состояло из двух частей, собственно из двух отдельных лиц, которые размещались на одном большом круглом черепе, явно не пропорциональном маленькому кривому телу. На одном лице было три глаза – чёрных и злобных, расположенных в форме «Г», и вдавленный деформированный маленький нос с едва заметными ноздрями. Огромный рот контрастировал со всеми остальными деталями лица и вместе с тем дополнял их, образуя уродливый, несуразный, но гармоничный в своём особом безобразии, коллаж. На втором лице было пять глаз – мутных, сонных, апатичных, слезливых, безресничных и бесцветных. Они были разбросаны хаотично по всей поверхности и казались просто дырками на желтовато-серой коже. Где-то между ними извивался длинный нос, оканчивающийся маленьким круглым ртом, больше напоминающим анальный сфинктер. Редкие жирные бурые волосы обрамляли эту двуликую монструозную картину. Кусок ярко-красной дырявой тряпки прикрывал тело карлицы, оставляя открытыми только запястья рук с множеством пальцев. Сколько их? – Зак не стал считать и с облегчением подумал, что как хорошо, что он избавлен от удовольствия созерцать это жалкое существо в обнажённом виде.

Карлица что-то проскрипела сразу двумя ртами. Зак ничего не понял, но протянул ей дощечку. Карлица потёрла её в своих клешнях и, удовлетворённо крякнув, пригласила войти. Зак был готов ко всему, но одно дело психологически себя подготовить к неожиданному и ужасному, а другое дело столкнуться с ним воочию.

Посреди тёмной душной комнаты, увешанной сплошь змеиными шкурами, покоилось нечто бесформенное и расплывчатое, в котором с трудом угадывалось обнажённое человеческое тело без головы. Вся поверхность этого тела была покрыта открытыми гнойниками, источавшими сладковато-тошнотворный смрад. Зака передёрнуло. Он невольно попятился, но наткнулся на карлицу, что-то гневно пропищавшую и указывающую своим многопалым подобием руки в дальний тёмный угол, в котором белела некая масса. Зак осторожно обошёл гниющую плоть и приблизился к… Только по наличию грудей можно было сказать, что это, наверное, женщина. Но, видимо, женщиной это существо было не больше, чем карлица. Только некие остатки женской формы. И груди. Но грудей было несметное количество.

- Кибела! – воскликнул Зак и поразился своему хриплому низкому голосу.
- Нет, это Альдона, - прорычал голос из противоположного тёмного угла, и Зак молниеносно обернулся, приняв оборонительную позицию.
- Ты пришёл сюда не сражаться, а получить то, что ты хочешь, - рычание стало не таким враждебным, - поэтому не делай резких движений и выполняй то, что тебе будет сказано.
- Кто такая Кибела? – спросила или скорее спросило существо многогрудое, у которого вместо головы был огромный ком жёлто-коричневых червей, прорезанный бледно-синей полосой рыбьего рта.
- Это… - Зак сглотнул и откашлялся, - древняя многогрудая богиня всех богов, мать богов в одной из культур той планеты, где я родился.
- Здесь нет богов! – рявкнул голос из противоположного угла, - здесь есть только демоны. Альдона вскармливает их и тех, кто хочет их увидеть.
- Но…
- Тебе придётся их увидеть, - перебил его тягучий вибрирующий голос Альдоны, - кто хочет заполучить помощь демонов, должен их увидеть.
- Подойди к Альдоне, – прозвучало приказание из тёмного угла, - стань перед нею на колени, и она вложит тебе в рот свою грудь.
Карлица подтолкнула Зака, издевательски ухмыляясь всеми восьмью глазами.
- Но… - тошнота подкатила к самому языку, и Зак приложил немалое усилие, чтобы не блевануть.

- У тебя нет выхода, - уже не рычал, а гремел голос из угла, - потому что здесь вообще нет выходов, - здесь нет пути назад. Раз ты согласился придти сюда, значит ты должен выполнить все условия, либо умереть. Отсюда не возвращаются, и тайна сего места остаётся нерушимой.

Затравленный взгляд Зака метнулся по этой сумасшедшей комнате, но не нашёл никакого выхода – ни внешнего – дверь будто испарилась и превратилась в глухую стену – ни внутреннего – ведь он добровольно пошёл на это. Конечно, он не знал, что его ждёт, но мог предполагать. И должен был предполагать. Но реальность своей жестокостью всегда превосходит предположения.

Зак пересиливая одеревенелость ног, опустился на колени. Из гроздей длинных толстых грудей, Альдона своей бледной, почти стеклянной рукой с мягкими аскаридообразными пальцами, выбрала самую тощую пыльно-голубого цвета с длинным сухим, словно сучок, соском, и втиснула между непокорных губ Зака. Он подавил отвращение, закрыл глаза и расслабился. Холодная горькая жидкость стала заполнять его ротовую полость.

- Глотай и всасывай, всасывай и глотай, - раздался повелительный чугунный голос Альдоны.
Зак сильнее сжал веки, пытаясь этим наивным жестом хоть как-то защититься, и стал судорожно глотать демоническое молоко. Очень быстро его тело превратилось в ледяную глыбу, но также быстро оттаяло и запылало болезненным огнём, исторгая вовне всплески тепла. Зак видел своё тело со стороны как раскалённый металлический прут.
Наконец Альдона выдернула грудь изо рта Зака и прошипела: «Теперь иди!»
- Куда? – Заку не хотелось подыматься с колен. Блаженное тепло разливалось по телу и погружало сознание в слои сновидений.
- Здесь не задают вопросов! – отрезал голос из глубины комнаты, - уходи!
- Где же… - Зак нехотя поднялся и увидел перед собой дверной проём без двери, за которым зияла чёрная пустота. Альдона переместилась куда-то влево под прикрытия красноватых клубов дыма.
Подходя к проёму, Зак, обернувшись, всё же спросил: – Как я могу выбрать нужного мне демона?
- Здесь не задают вопросов, - послышалось в ответ, и что-то грубо толкнуло его в спину.

Он оказался в огромном тёмном пространстве, лишь едва освещаемом неизвестно откуда исходящим светом. Всё это пространство было заполнено лестницами, выходящими непонятно откуда и ведущими в никуда. По крайней мере плохое освещение не давало возможности рассмотреть эти лестницы. Эти хрупкие и массивные, широкие и узкие, с перилами и без, ровные, зигзагообразные и винтовые лестницы.

На мгновение у Зака закружилась голова, он потерял равновесие и… не упал – будто кто-то поддержал его. Он сделал несколько шагов. В идеальной тишине они показались жуткими звуками, производимыми некими металлическими существами, таящимися в темноте. Заку захотелось закричать, чтобы разогнать эту сжимающую в точку тишину закрытого пространства, но он не мог. Не мог даже губ разжать. И не мог принять никакого решения. Он плотнее закутался в свой чёрный плащ, будто спасаясь в нём от новой непостижимой действительности, и застыл на месте как базальтовое изваяние.

Прошло немало времени, прежде чем Зак адаптировался к совершенно неестественной тишине и полутьме. Теперь он видел, что одни лестницы вели на верхние галереи, другие уходили в нижние лабиринты или в боковые комнаты. Зак поднялся по широкой лестнице с изразцовыми перилами и очутился в огромном овальном зале, тёмно-коричневые стены которого были испещрены золотистыми абстрактными рисунками, повергающими сознание и чувства в плотоядную, тупую, удушающую фантазию моллюсков и насекомых. А на полу грудами, похожими на водоросли или пучки щупалец, лежали пористые сегментированные ёмкости, в каждой из многочисленных ячеек которых лежал кристаллический шарик, утыканный острыми шипами. Здесь, в этом недоступном для живых существ мире, не у кого было спросить для чего предназначались эти маленькие колючие шары преимущественно тёмных цветов, стремящихся к чёрному. Зак догадывался, что это были либо ключи к демонам, либо… сами демоны. Никто не знал как они выглядят. Тот, кто побывал здесь, хранил молчание и мог лишь подсказать путь проникновения в это таинственное место. Не было ни инструкций, ни карт, ни путеводителей, ни описаний этого пространства, которое получило название Архива демонов. Здесь нужно было полагаться на собственную интуицию, соображение и воображение. По преданию в Архиве не могло находиться два человека одновременно. Но так ли это было в действительности? Кто мог это подтвердить? Здесь не было ничего определённого. Никакой твёрдой уверенности. Никаких гарантий. Только чистый риск. Сумасшедшее возбуждение и необъятный ужас заставляли вскипать кровь и кружить голову.

Зак осторожно вытащил из ячейки тёмно-гранатовый шарик и попытался разглядеть в нём при неверном и затухающем свете… Свет стремительно стал гаснуть. Что-то вспыхнуло и блеснуло в гранатовой сфере, и Зак увидел внутри злобно-мрачную маску, тут же исказившуюся в расплывчатое пятно, сквозь которое взору открывалась длинная анфилада сумеречных комнат, наполненная омерзительными и неприемлемыми для человеческого взгляда существами. Зак поспешно вернул шарик на место. Свет, хоть и тусклый с сине-зелёным зловещим оттенком, стал нарастать. И только теперь Зак вспомнил, что по преданию, он мог всего лишь один раз коснуться чего-либо в Архиве. Но то по преданию. Предание осталось где-то там – в мире людей, звёзд, морей, кораблей… Здесь было всё иное.


                -000-

Элифад вышел из медитации – будто вновь родился. Сознание было свежим, сильным, непреклонным. Тело бодрым, здоровым, энергичным. Страхи уничтожены. Цель чётко обозначена. Пути к цели намечены. Элифад поднялся на второй уровень галереи и стал методично осматривать стеллажи. Все они были одинаковы как яйца в инкубаторе. «На какой пластине сердце ёкнет…» Но сердце не ёкало. Элифад обследовал и весь третий уровень. Дальше?.. Дальше коридор уводил в сторону. Пришлось идти по совершенно пустому и почти тёмному проходу, который должен был привести… Куда бы он не привёл, у Элифада не было другого пути. Но он привёл в колоссальный зал, потолок которого терялся в бесконечности. Элифад почувствовал себя вошью на теле левиафана, и все наработанные медитацией качества расстаяли без следа. Страх ледяной сетью вновь накрыл и тело, и душу. А главное разочарование жестокой и фатальной насмешкой сокрушило все надежды – этот чудовищный по своим размерам зал был абсолютно пуст. Элифад решил поворотить назад, но выхода не мог найти – везде были гладкие матовые чёрные стены, вздымающие своё беспощадное ровное однообразие в бесконечную высоту.

 Он почувствовал себя в гробу, расширенном до размеров вселенной. И чем дольше он шёл вдоль этой непробиваемой преграды, тем острее ощущал сужение этих размеров. И вдруг его осенило: в Архиве можно было коснуться рукой чего-либо только один раз – а если эта нескончаемая стена и есть та единственная пластина, к которой нужно прикоснуться. Элифад остановился и долго стоял в нерешительности. Огромное пустое пространство настолько подавляло, что лишало всякой воли. Всякое волевое усилие и всякое действие казалось смешными перед этим непостижимым тёмным объёмом абсолютно чуждого мира. Наконец Элифад подошёл к стене, закрыл глаза и положил обе ладони на гладкую поверхность. Она оказалась очень приятной на ощупь и тёплой. От неожиданности Элифад вздрогнул – он-то ожидал ощутить жестокий холод. И ничего ровным счётом не произошло. Никаких перемен. О, лучше бы эта стена обрушилась на него! Это «ничего» угнетало ещё больше. Отчаяние, кажется, достигло точки зенита. Элифад ждал, что сердце его вот-вот разорвётся. Вместо этого ему с каждым мгновением становилось всё легче и легче и в конце концов стало так легко…

Зак медленно обошёл овальный зал, стараясь не смотреть на стенные росписи, не столько ужасные, сколько фатально депрессивные и безальтернативно аннигилирующие человеческую душу, и через небольшой коридор попал в грандиозную пещерную галерею. Он попятился и замер. Первым желанием было – уйти отсюда. Но куда? Разве есть здесь места лучше и хуже? То, что увидел Зак не просто угнетало и раздавливало – уничтожало окончательно. По обе стороны почти космических размеров пещеры шли ряды колоссальных статуй, высеченных прямо в горной породе. Они изображали неких многокрылых существ с телами как бы и человеческими и как бы змеиными или рыбьими. На их мордах не было глаз – только пасти открытые или скалящиеся, многозубые и многоязыкие, или – абсолютно пустые. Зак сделал ещё шаг назад и упёрся в шершавую холодную скалу. Проход, по которому он попал сюда, исчез. В голове прозвучали не терпящие возражение слова: «Здесь нет пути назад».

 И тогда он сделал шаг вперёд. Второй, третий. С каждым шагом становилось идти всё легче. Чудовищные изваяния притягивали взгляд уже в силу своей гигантской массы. Глаза не хотели, но смотрели. И вот в ответ на его взгляд открылся взгляд одной из статуй: мутно-жёлтые, почти квадратные глаза будто просочились из глубины каменной глыбы и уставились на Зака с плотоядной похотью. Он почувствовал себя лягушонком, безропотно прыгающим в пасть змеи. Ему захотелось всосаться в эти глаза и умереть там в припадке сумасшедшего хохота. Надо было удерживать и концентрировать волю. Что-то мелькнуло сзади, и некая сила потащила его в противоположную сторону от гипнотизирующих глаз. Зак повернул голову и увидел дикую истерическую пляску синих теней. И что-то внутри него шептало: «Бросься в их пучину». Будто какие-то очень длинные волокнистые руки стали ласкать его тело. К лицу и особенно к губам прикоснулось что-то липкое и ледяное. Зак пытался двигаться вперёд, сопротивляться, но чувствовал, что силы оставляют его.

Одна из гигантских статуй отделилась от общего горного ландшафта. Её крылья распрямлялись и разворачивались, образуя мириады полупрозрачных  куполов, через которые лилось нестерпимое для глаз ярко-алое сияние. Затем отделилась другая статуя. Её тёмно-малахитовые крылья стекали густыми тяжёлыми водопадами, и длинные острые зазубренные иглы на их концах подбирались к ногам Зака. Тело говорило: оставь любые попытки сопротивления, пусть демоны сожрут тебя, это лучший исход; чем сильнее ты будешь напрягаться, тем  мучительнее будет смерть. Но вопреки этому Зак напряг все свои исчезающие силы. И сделал шаг вперёд. Что-то обдало его раскалённым мерзким смрадом – слёзы потекли ручьём, а губы и язык стали сухим песком. Третья и четвёртая статуи пришли в движение, излучая чёрно-синие потоки эфирных волн. Вокруг будто плясали железные тяжёлые головешки, цепи и пруты. А потом на голову обрушились стальные ежи. Зак кричал, но не слышал своего голоса. Он продвигался между ног исполинской статуи, высившейся над ним подобно двум скалам. Он просто двигался, не ведая навстречу чему, теряя чувствительность, но теряя сознания. Что-то подлетело к нему, подняло в воздух и швырнуло на камни, и он увидел над собой кипящее алое полотно, медленно опускающееся и несущее не жар, как ожидалось бы, а некую форму другого непостижимого запредельного чувствования.

Зак встал на ноги. Казалось, что все кости его вот-вот поломаются. Он сделал несколько шагов и не ощутил тверди. Он летел в пустоту. Но что-то задерживало его падения: что-то цеплялось за него или он цеплялся за что-то. Наконец он повис как в гамаке в огромной паутине над водной поверхностью, кишащей тварями с множеством плавников. Они то ныряли, то вновь всплывали, показывая свои округлые блестящие спины с гребнями и рядами треугольных наростов. Неведомая сила несла его над этими чудовищами неизвестно куда. Зак закрыл глаза. Он больше не мог смотреть. Но он слышал хищное, утробное, тупое рычание и ворчание этих созданий тьмы.

Сплетения паутины стали разъезжаться в разные стороны, и Зак уже мысленно распрощался с жизнью, когда ощутил под собой грубый деревянный настил. Зак приподнялся и огляделся. В сумеречном свете ничего толком разглядеть было невозможно. Он только слышал как вдалеке сзади плескалась вода и копошились в ней стада лязгающих челюстями тварей. А впереди туманным пятном в чёрной массе маячил проход.

Пройдя несколько пустынных анфилад и зал, заполненных исключительно бесформенными, несообразными, ни чему не адекватными бесцветными и отталкивающими своей антипатичностью предметами, Зак вышел на небольшую довольно хорошо освещённую площадку. По сравнению с сумрачными, гнетущими, сжимающими тисками затаённого коварства залами, и уж тем более с сумасшедшими оргиями галереи, здесь было даже уютно, почти как на морском берегу в погожий безветренный день. Зак перевёл дыхание. «Нужно побыстрее брать то, зачем пришёл и уматывать отсюда! Как? Не знаю! Но побыстрее». Зак огляделся. С площадки вниз вела  узкая металлическая лестница. Он не раздумывал и через несколько мгновений очутился среди целого леса стеллажей, заполненных убивающими взгляд своей тошнотворностью и гадливостью статуэтками типа нэцкэ. Глаза затмевались полосой тумана, отказываясь созерцать эту выставку мерзости. Как будто не своей, а чужой, не принадлежащей ему рукой, Зак схватил одну из статуэток и почувствовал как отнимается у него рука и уже действительно становится не его, а частью камней, скал и бездвижных предметов. Если бы он помедлил ещё одно мгновение, то и весь превратился бы… Зак оторвал руку от статуэтки и стёр со лба крупные, резко пахнущие, капли пота, настолько холодного, что от превращения в иней его отделяла неуловимая грань. «Что же делать и как действовать?» Что-то мелькнуло сбоку, будто пролетел тёмно-синий шар, и стена колыхнулась как морская волна, затем колыхнулся пол, стеллажи задрожали и издали жуткий, пилящий, визжащий, срежещущий звук.

Зак попытался выйти из лабиринта стеллажей, но ещё больше увязал в сплетениях металлической паутины. Ему казалось, что чёрные молнии сверкают между грубо собранными арматурными конструкциями и языки чёрного пламени обжигают его тело. Наконец, после лихорадочного метания, он попал в прямой коридор и побежал. Но на бесконечный бег не хватало сил. Зак остановился и захохотал.


Очнулся Элифад лёжа на гладкой, как лёд, поверхности. Вокруг была кромешная тьма. Он попытался встать, но руки и ноги скользили, и бедняга барахтался как перевёрнутый на спину жук. В конце концов ему удалось встать на ноги, но что это дало. Идти было невозможно – только скользить. Но даже если бы и возможно – куда идти? Тьма была непроницаемой и абсолютной – как будто ему выкололи глаза. Элифад даже чисто бессознательно со страху ощупал их – нет, на месте, но совершенно бесполезны. Обоняние и осязание, а главное слух, в данной ситуации играли намного более важную роль.

Элифад стал медленно и осторожно скользить… «А может остаться на месте и подождать? Если обстановка здесь так быстро меняется…» И тут он почувствовал запах! Очень отдалённый, смутный, но устойчивый. Элифад принюхался. Это мог быть запах человеческого пота… или животного… Но точно это был запах живого существа. Элифад замер. «Этого не может быть! В Архиве может находится только один человек… Значит это не человек… но…» Ряд глухих звуков, похожих на кашель, будто подтвердил его предположение на счёт человека. Элифад замер в неудобной позе, обливаясь режущим тело своей невыносимой  стылостью потом, как изваяние, выросшее из гладкого ледяного пола. Удары сердца буквально раскачивали его неустойчивое, парализованное страхом, тело, готовое под их толчками снова принять горизонтальное положение. Не смотря на то, что все чувства и мысли Элифада заморозились на нулевой отметке, вдруг его пронзила не требующая доказательств и неопровержимая мысль: тот некто, чей запах он уловил, тоже обливался холодным потом, и именно эти неприятные флюиды распространялись в непроглядном пространстве. Это озарение превратило его кишечник в комок оловянной проволоки. Ещё одна мысль, ещё одно движение и он… умрёт? Ему казалось, что так оно и будет.

Но он не умер. Он неистово сжал челюсти, чтобы не заорать, когда услышал шаги – неуверенные, неспешные, негромкие, но довольно звучные, так как идущий явно шёл по металлической поверхности. «Но если некто твёрдо ступает, значит…» Резкий внезапный свет ослепил его. Элифад дёрнулся, поскользнулся и упал. Кто-то вскрикнул от неожиданности. Сердце остановилось.

Элифад открыл глаза и зажмурился – после долгой тьмы было больно смотреть. Когда же глаза привыкли, то перед ними появилось симпатичное лицо демона. Демоны не всегда бывают уродливы и ужасны, часто они, напротив, бывают привлекательны, притягательны и прекрасны. Этим-то они и соблазняют свою жертву. Элифад был в этом уверен. Где-то в глубине души он надеялся, что всё, произошло и ныне видимое только сон. Но по мере прояснения сознания, он всё больше и больше понимал, что находится не в сновидении, а в яви, и что перед ним, может быть и демон, но скорее всего человек.

- Ты кто? И как сюда попал? – тихо и участливо спросил незнакомец.
С трудом разлепив спёкшиеся сухим страхом губы, Элифад  прошептал: «Я?.. Но в Архиве может быть только…»
- Я тоже так думал. Но теперь вижу, что это не так.
- Я… не скажу…
- Понимаю.

Элифад приподнялся и сел. Пол был металлический, но тёплый, а главное шероховатый. Ледяная поверхность и ледяной пот исчезли бесследно. Было даже немного жарко.

- Это по-прежнему Архив или?..
- Нет, тебе не сниться. Это Архив демонов. И ты пришёл сюда за тем же, зачем и я, зачем сюда приходят все, - зелёно-голубые глаза незнакомца искрились смелостью и спокойствием, - но теперь я сомневаюсь, а правда ли вся эта история с демонами, если рушатся все мифы вокруг этого заведения… может быть это всего лишь забавный спектакль для тех, кто за нами наблюдает, для этих патологических уродцев и мутантов.

- Каких уродцев?.. – сморщил лоб Элифад.
- Значит ты попал сюда другим путём. Ты, наверное, сосал молоко из груди гурии.
- Молоко?.. Сосал?.. – Элифад в недоумении затряс головой.
- Да расскажи же наконец, кто тебя сюда направил, - и не ожидая ответа, незнакомец тут же сам поведал как он попал в Архив.
Элифад угрюмо молчал, из-подо лба бросая подозрительные взгляды на этого симпатичного жизнерадостного человека, который – создавалось такое впечатление – чувствовал себя так, будто находится не в Архиве демонов, а на весёлой вечеринке жриц телесных услад.

- Ладно. Молчи. Ты же дал слово молчать тем, кто тебя сюда направил. Хочешь иди своим путём. Но вдвоём, по-моему, веселее и не так страшно.
«Может быть это всё подстроено, может это ловушка, может он хочет увести меня с пути… какого пути?.. разве здесь есть пути?..»

Зак оставил парня наедине со своими мыслями, а сам двинулся вдоль стеллажей, на которых аккуратными рядами покоились фолианты в громоздких железных переплётах. Надежды, страхи, упования – всё улетучилось из него. Он ждал чего угодно и ничего не ждал. Он был готов ко всему. Бодрая злость, отчаянная радость, здоровая агрессия и неожиданная дерзость сделали его лёгким, невесомым, воздушным. Он схватил первый подвернувшийся под руку фолиант, с трудом стащил его с полки – тот оказался тяжелее, чем выглядел – бросил на пол и раскрыл. Тонкие, словно папиросная бумага, металлические листы цвета грозовых туч были абсолютно пусты. Зак разочарованно хмыкнул, но свет стал мрачно-алым, окрасив всё вокруг густыми красками умирающего заката. Бесформенная тень потянулась со стеллажа к фолианту. Элифад громко всхлипнул. Зак бросился к нему. На парне плясали чёрно-багровые отблески зловещего света и, казалось, хотели разорвать его на части. Одним рывком Зак поставил Элифада на ноги и встряхнул за плечи: «С тобой всё в порядке?» Не успел тот ответить, как мощная волна глухого низкого звука ударила между ними и разнесла в разные стороны. Зак сильно ударился левым предплечьем о стеллаж, отчего с него упало несколько фолиантов. Один из них раскрылся, и от его чёрных колеблющихся, словно сгоревшая бумага, страниц пахнуло такой тёрпкой горечью, что всё тело сдавил жестокий удушающий спазм. Всё вокруг завыло, завертелось и задрожало. Напрягая волю, Зак стал откатываться от стеллажа, а его мозг атаковала злорадная мысль: «Ты ждал чего угодно? Получи!» Некая сила стала корёжить и выкручивать его тело как мокрую тряпку, но вдруг всё стихло и успокоилось. Зак поднялся на ноги. В грантово-коричневом свете стеллажи напоминали одну гигантскую адскую машину. Наступившая тишина была только паузой перед ещё более мощной бурей. Так предполагал Зак.

- Я пойду своим путём, - услышал он неуверенный хриплый голос Элифада.
- Как знаешь, - с иронией ответил Зак, - иди, если здесь есть пути.
- Ты создаёшь слишком много шума… - удаляющиеся шаги Элифада приглушили его слова.
«Да, наверное я маленько погорячился, но что с того? Это не пододвинуло меня к цели и не удалило от неё», - с сарказмом подумал Зак.
И тут непереносимый для человеческого слуха вопль-смех буквально сдавил ему уши и оборвал разом все мысли. Он обхватил голову обеими руками и зажмурил глаза. Всё завертелось и закружилось. Он будто описывал падающие в бездну спирали.

Когда Зак пришёл в себя, до его слуха донеслись всплески учащённого истерического дыхания, взбирающиеся на вершину паники. Не раздумывая, он ринулся навстречу им. И поймал в объятия дрожащего Элифада.
- Что случилось? – Зак гладил по голове парня, пытаясь его успокоить.
- Не знаю, - едва отвечал тот, - кошмары… из всех сновидений собрались тут…
- Да, это тебе не развлекательный круиз, это Архив демонов, - Зак плотнее прижимал его к своей груди.
- Я никуда… не пойду… больше, - нижняя челюсть его вибрировала, и клацание его зубов только усиливало и без того жуткую атмосферу.
Зак молчал и слушал. Что-то тяжёлое и невидимое описывало круги вокруг них. Сопротивляться этому было бесполезно. Выбора не было. Оставалось только ждать. Наконец, подойдя почти вплотную, нечто будто испарилось.
- Зачем тебе нужен демонический файл? – когда всё успокоилось и Элифад унял дрожь, спросил Зак.
- Зачем тебе это знать? – буркнул в ответ юноша, не желая вообще говорить о чём бы то ни было.
- Просто интересно знать  ради чего ты подверг себя таким испытаниям.
- Что это изменит?

- Я хочу вернуться на планету, где родился, где влюбился, где… - вместо ответа сказал Зак, - ради этого рискую; на этой ойкумене, да и вообще во всём мире мне всё равно жизни нет, так что я не боюсь умереть в этом аду.
- Умереть?.. Но ужаснее смерти страх… А ещё есть смерть мучительная и долгая… А ещё есть пытка… А ещё… Ты знаешь, что демоны могут превратить тебя в одного из них, и ты навсегда останешься здесь. Это хуже смерти. И потом, мне не нужна смерть, я пришёл сюда ради того, чтобы жить, жить с… - Элифад сел на пол, обхватил колени руками, сжался и будто спрятался в самом себе.
- Это всё из тех же преданий из мира людей. Но мы уже убедились, что все эти мифы, созданы лишь для устрашения новичков.
- Новичков? Послушай, что ты говоришь. Будто кто-то дважды приходит сюда.
- Ты прав. Вряд ли в этом заведении есть завсегдатаи. Но всё, что мы слышали о нём не соответствует действительности.
- Но от этого нам не легче.
- Нет легче! Потому что мы поняли, что здесь нет никаких сдерживающих нас правил.
- Ну и что? Дальше-то что?
- Дальше? Будем искать то, ради чего сюда пришли.
- И не найдёте!
От этой неожиданной реплики Элифад вскочил и оказался рядом с Заком. Они слышали тревожно бьющиеся сердца друг друга, и это только подливало масла в разрастающийся огонь страха.

Голос Заку показался знакомым. Он первым вышел из оцепенения и громко спросил: «Кто ты? Демон или человек?»
- А кем бы ты хотел чтобы я был?
- Мне всё равно. Мне нужен файл, который выполнил бы моё желание.
- А кто тебе сказал, что здесь есть такой файл?
- Но таково преда… ние… - Зак поймал себя на собственном слове. И всё понял.
- Судя по интонации, ты и сам всё понял. Предания – это пустые слова, - голос казался очень знакомым и источник его располагался поблизости.
- Так значит это ловушка? – с горькой иронией заключил Зак.
- Совершенно верно.
- И для чего же вы заманиваете сюда людей?
- Демонам тоже надо чем-то питаться, они существа вполне материальные.
И тут Зак вспомнил где он уже слышал этот голос.
- Значит нас подадут сегодня в качестве жаркого на ужин каннибалам? – с ехидцей сказал Зак.
- Не иронизируй. Демоны реальны.
- Тогда почему же они не сожрут тебя, Сигг?
- Ты узнал меня, Зак. Ну что ж тем лучше. Я их слуга. Я поставщик деликатесов к их столу, - и Сигг издевательски захохотал.
- Я не верю ни одному твоему слову. Зачем разыгрывать с нами всю эту кошмарную комедию? Это вроде того, как кошка играется с придавленной мышью прежде чем её съесть?
- Похоже на то.
- А зачем ты послал за мной шпиона?
- Это был не шпион. Это мой агент. Он должен был переманить тебя у конкурирующей фирмы. Мы тоже предоставляем услуги, - он безобразно хохотнул, - по проникновению в Архив. Этот юноша прошёл сюда через наше сообщество, можешь спросить у него. А за то, что ты убил моего человека, смерть твоя будет более мучительной.

- Ты лжёшь! Здесь нет никаких демонов! Зачем мы тебе нужны? Зачем весь этот жуткий фарс?
- Веришь ты мне или нет, это уже не имеет никакого значе… - раздался глухой сдавленный хрип и тело говорившего повалилось на пол.
Зак по голосу представил себе расположение фигуры в темноте и метнул один из своих идеально заточенных ножей. Острая сталь вошла по рукоять прямиком в диафрагму.
- А теперь нужно уносить ноги, - сказал Зак, вынимая из бездыханного тела нож и возвращая его на место.
- Куда? – выдавил, ошеломлённый всеми этими событиями, Элифад.
- Будем искать выход, - ободрил его Зак.
- Значит я никогда не увижу её, а ты никогда не попадёшь на свою планету?
- Увы! В этом мире всё гораздо прозаичнее…
- Но зачем тогда искать выход?
- Ты прав… - весь оптимизм Зака улетучился, - ты прав… просто взыграл инстинкт самосохранения и радость победы.
- У нас нет выхода…
- Так ты рисковал ради женщины? – будто не слыша Элифада, спросил Зак.
- Ради девушки. Если бы ты её видел…
- Понятно. Так может есть смысл опять поверить в демонов и в их Архив?
- Поверить? Но мы ведь ничего не знаем. Появление этого… субъекта ещё ни о чём не говорит. Мы остаёмся в такой же неизвестности.
- Значит всё начинается сначала.


                -;;;-

Все корабли: транспортные, торговые, военные, туристические, научно-исследовательские и приватные покидали порт Соэрвилью, раскинувшийся на берегу Энтемерового залива. Все иностранные корабли должны были  немедленно удалиться, потому что начиналось затмение Отордда, спутника планеты Ламад. Двойная тень, которую отбрасывал Ламад на свою луну, очертаниями очень сильно напоминала профиль верховного демона Руггдуффа. Это затмение можно было наблюдать только в Соэрвилье и больше нигде, поэтому оно считалось священным и иностранцам было строго запрещено его созерцать.

Торговый двухпалубный парусник «Ловец жемчуга» покидал порт без своего капитана. Его считали без вести пропавшим. Большинство было уверено, что его убили, а труп выбросили в море. Многие поминали его добрым словом и жалели о нём. Но были и такие, которые говорили: «Он был не наш. Он был чужаком. Он был странным и подозрительным».

- На третий день затмения, откроется демонопортал в Архиве, - сказал один докер другому, глядя на зеленовато-голубой Отордд, - и тогда, тот, кто туда проник, сможет выйти наружу.
- Но ему не повезёт, если он иностранец. Тогда лучше бы ему оставаться в Архиве.
- Оттуда ещё никто никогда не возвращался, - встрял в разговор третий, подошедший докер, - и не возвратится. Люди верят в то, что могут там найти нечто, исполняющее их заветное желание и пропадают бесследно. Я так думаю, что капитан «Ловца жемчуга» там навеки и сгинул.
- Вряд ли, - сказал первый, - он был красавчиком, все его желания и так исполнялись, где-то из-за бабы его пыранули и концы в воду.
- Да, я слышал как Сигг рассказывал, что не успел он сойти на берег, как его сразу же пригласили к себе гетеры, - подтвердил второй.
- А где сам-то Сигг девался? – спросил третий.
- А демоны его знают, может запил. Скоро объявится. Он любит внезапно исчезать и внезапно появляться, как демон.
На зеленовато-голубом диске Отордда появилось первое тёмное пятно тени.



Стоя почти в кромешной тьме посреди одного из лабиринтов Архива, Зак вдруг радостно вскрикнул.
- Что?! Ты нашёл выход? - спросил Элифад, сжимая в руке маленькую круглую полированную пластинку цвета лазурита.
- Пока нет. Но я вспомнил название города на той планете, где я родился. И имя той девочки, которую я встретил на рассвете у моря. Севилья! Севилья!
- Этого не может быть! – воскликнул Элифад.
- Почему же? – удивился Зак.
- Потому что так зовут мою девушку.